Кукушкин Виктор

НЕБЕСНАЯ КАНЦЕЛЯРИЯ

оригинальный сценарий комедийного многосерийного художественного фильма

Москва — 2003-2005 гг.

Часть первая.

Серия первая.

Небесная канцелярия. Суд. Неожиданное возвращение обратно.

Эпизод 1.

КВАРТИРА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР.

Обычный день в обычной московской квартире. Главный герой, посапывая, спит.

Телевизор, в задачу которого входило его разбудить, уже давно включился. И передает последние известия... И сам выключился. Не получив на свои сообщения никакой реакции.

Наконец, Каркушин проснулся. И обнаружил, что проспал и опоздал на работу.

Эпизод 2.

УЛИЦЫ ГОРОДА, ПЕРЕКРЕСТОК. АВТОМОБИЛЬ. КОМПЛЕКС. НАТУРА. ДЕНЬ.

Подбежав к перекрестку, Каркушин увидел притормаживающую маршрутку. И бросился наперерез ей, через перекресток, сломя голову. Все пронеслось в одно мгновение. Все сконцентрировалось в одной точке. Только нужная деталь, нужный объект были материализованы в сознании Кирилла и попали в резкость. Визгнули тормоза, кто-то ахнул. Раздалось непонятное бормотание, почему-то напомнившее молитву. Страх породил молитву, и та затерялась в бездне. Скрежет металла и глухой удар поставили точку.

А Каркушин уже стоял перед необходимым ему объектом, перед маршруткой №154.

Маршрутка оказалась переполненной. Единственное свободное место, на которое законно претендовал Кирилл, быстро занял другой, возникший так же внезапно. Каркушин не только не успел преградить ему дорогу, но даже и возмутиться.

На радость Кирилла со стороны аварии тут же появилась другая маршрутка, оказавшаяся почти пустой. Сидело всего два пассажира: какая-то старушка, да мужчина неопределенного возраста и неопределенного социального положения с наушниками от плеера на голове. Оба почему-то раскачивались: мужчина — вперед-назад, словно бился головой о стенку, а старушка из стороны в сторону, очень походило на маятник от часов.

Каркушин уже собрался вскочить в маршрутку, даже занес ногу. И тут в его сознание стремительно ворвался автомобильный гудок. Вслед за гудком он услышал свое имя. Такой звук, словно в вакууме.

— Кирилл!.. Каркушин? На работу? Садитесь, подвезу!

И он как бы увидел себя со стороны. А потом увидел соседку.

Его соседка по лестничной площадке Вера выглядывала из окна своего автомобиля и щедро улыбалась. И он забыл про маршрутку и сел в автомобиль Веры.

— Такое ощущение, что я вас только что видела... Потом появилась уверенность, что я вас обязательно увижу! И точно — вы стоите на остановке! — трогая автомобиль, поделилась своими впечатлениями словоохотливая соседка. Надо сказать, поделилась достаточно запутанно.

Потом она посмотрела на очумелый вид соседа, на десятку, предназначенную для оплаты маршрутки, и по инерции все еще зажатую в его руке, и в ее взгляде отразилась нежность. При таком повороте событий Каркушин совсем растерялся. И большую часть дороги думал, то ли ему отдать ей эту ставшую теперь уже ненужной десятку, то ли добавить еще денег, то ли отплатить чем-нибудь еще.

А соседке ничего и не нужно было. Она и так рада была, что подвозила Кирилла. Кажется, она готова была доставить его, куда угодно. Даже на край света. Наконец, Кирилл забыл о десятке, и всем своим сознанием устремился туда, куда его мчал автомобиль.

Если бы Кирилл был внимательнее и хоть иногда смотрел по сторонам или назад, то он бы увидел преследующую их маршрутку. Впрочем, подозрительное поведение маршрутки заметила Вера.

— Смотри, именно та маршрутка, в которую ты хотел сесть...

— Да, они сейчас ездят быстро... — рассеяно пробормотал Кирилл.

— Что-то уж подозрительно быстро. Она буквально преследует нас по пятам. Куда мы, туда и она. Может, она ревнует меня за то, что я увела у нее клиента, — улыбнулась Вера.

Вскоре Вере стало не до улыбки. Маршрутка пошла на обгон и стала прижимать машину Веры к обочине. Только резкий маневр Веры позволил избежать столкновения. Машина Веры продолжила свое движение дальше, а маршрутка застыла на обочине.

— Она что, с ума сошла, — растерянно пробормотала Вера.

Спустя короткий отрезок времени маршрутка уже вновь набирала скорость, быстро сокращая расстояние с автомобилем Веры. Тут уже и Кирилл закрутил головой. Вера прибавила газ. И на ближайшем перекрестке даже проскочила на желтый свет. Маршрутка попыталась проскочить на красный и, кажется, попала в аварию. А машина Веры уткнулась в пробку.

— Опять пробка... Спасибо, Вера, тут я переулками добегу...

— Нет-нет, я вас довезу!

— Тут вот лучше налево. Там тоже всегда бывают пробки.

— Так?

— Так... Вот видите, и здесь пробка. Маршрутка бы проехала по тротуару.

— Но мы тоже можем попробовать по тротуару.

— ... Я... я... уже безнадежно опоздал.

— Ну-ну... подвинься еще чуть-чуть... Ну, давай же...

— Он, кажется, тоже застрял.

— Сейчас, он развернется. И мы проедем.

— Пешком было бы быстрее...

— Ну, если вы считаете, что сами быстрее...

— Да-да, спасибо... На самом деле, вы мне очень помогли...

— Да?

— Да.

— В следующий раз будет быстрее! Я уже знаю, как тут можно проехать...

«Причем здесь в следующий раз?» — подумал Кирилл. Выходя из машины, он вновь обратили внимание на десятку, зажатую в его кулаке. Вера тоже обратила на нее внимание. И оба почему-то смутились.

Оказавшись на тротуаре, Кирилл попытался незаметно выбросить денежную купюру в урну.

Эпизод 3.

НИИ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Войдя в институт, Каркушин стал подниматься по лестнице. В ответ на его приветствие многие почему-то опускали глаза. А потом, уже за спиной, шептались. Шепот приобретал признаки лавины, устремляющейся куда-то вниз, по направлению кабинета Директора. И исчезал где-то там, в бездне.

Вот они его частицы, молекулы, внедряемые в этот мир... В перестук поездов, в завывание ветра, вообще, в любое многообразие, — куда захочется! Вот он — его эксперимент в пробирках. Эти частицы еще только нащупывают себя и других, определяют валентность, чтобы собраться в группы. Еще только готовятся стать чем-то новым и необычным. Всегда, когда Кирилл смотрел на свои бурлящие и искрящие пробирки с различными веществами и катализаторами, он вспоминал детство. Новогоднюю елку с разноцветными огнями, волшебную тайну... которая вот-вот откроется... И забывал обо всем. От ощущения множества перспектив своего нового эксперимента Кирилл улыбнулся.

Но... надо было спешить на совещание к Директору.

Эпизод 4.

ОФИС. ПРИЕМНАЯ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

— Привет! — козырнул секретарше Кирилл, заходя в приемную с такой же, как у всех, папкой. И запнулся о порог.

— Подождите, пожалуйста! — краснея, еле выговорила секретарша. — Я доложу, — и по селектору, осторожно, вытянув шею: Пришел Кар-ку-шин...

— Пусть подождет... — через паузу так же осторожно прошептал селектор.

— Подождите, пожалуйста... — раскрасневшись, сказала секретарь и жестом предложила сесть.

— Может, я попозже... А то у меня эксперимент в колбе со вчерашнего дня не закончен. Там может начаться цепная реакция. Хотя я точно не знаю... Это эксперимент...

— Нет-нет... никуда не уходите! А то мы вас потом нигде больше не найдем. Цепная реакция подождет.

У секретарши все валилось из рук.

— Вам, конечно, виднее... — обреченно пробормотал Кирилл и присел.

Все вокруг почему-то смущались, поэтому и сам Каркушин засмущался. И склонил голову. И вскоре стал клевать носом.

— Ой, извини, — наткнувшись на Каркушина, пробормотал его коллега Степашкин. — Опять спишь!

— Я не сплю, я думаю... И параллельно экономлю энергию, чтобы она не уходила впустую... — вскинув голову, произнес Каркушин. Но слова ушли в пустоту.

Степашкин уже стоял возле секретарши:

— Пусть зайдет через минуту, — сказал он про Каркушина, сказал так, словно Каркушина здесь не было. И быстро скрылся за дверью кабинета.

Эпизод 5.

КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

«Через минутку» секретарша стала бросать смущенные взгляды в сторону Каркушина, и тот понял, что пора заходить.

Все сотрудники с папками сидели за длинным столом, устремив свои взгляды на вошедшего. Во всех взглядах, словно под копирку, сквозил укор. Во главе стола восседал директор. Степашкин, при появлении Кирилла, отпрыгнул от директорского уха и расположился у директора за спиной.

— Опять проспали, — опуская смущенный взгляд, произнес директор.

— Не опять, а снова, — ехидно подмигнул Степашкин. И тоже почему-то опустил взгляд в пол.

— Тут пришел сигнал... То есть вы, конечно... очень талантливый человек, но постоянно просыпаете... и опаздываете на работу, — забормотал директор.

— Но я же все это компенсирую. За меньшее время делаю больше. Даже больше других. То есть некоторых... К тому же, реакция с веществами от моего присутствия не зависит. Мне бы в лабораторию...

— Вот именно. Поэтому ваша излишняя энергия разрушительна. Она очень плохо влияет на коллектив... Коллектив должен работать как слаженная машина. В одном ритме. Только тогда он чего-то добьется... И не надо ему ни катализов, ни гидролизов, ни каких других холодных душев...

— Ясно! — вздохнул Каркушин, пытаясь освободить директора от излишних угрызений совести, иначе лицо директора совсем бы окислилось. Одновременно Кирилл попытался заглянуть в то место, куда были опущены взгляды директора и Степашкина. Но, не найдя там ничего интересного, спохватился и посмотрел на часы.

— Вот, опять куда-то торопитесь, — заметил директор.

И тут где-то вверху раздался странный хлопок... Директор растерянно перевел взгляд на Степашкина. Степашкин, истолковав этот взгляд по-своему, улыбаясь, как бы за директора, произнес:

— Вобщем, с сегодняшнего дня вы уволены...

— Не волнуйтесь, пожалуйста... вас все равно куда-нибудь пристроят, — попытался подсластить «пилюлю» директор.

— У нас никого никуда «просто так» не выбрасывают... если только сам не захочешь...

Кирилл побледнел. То ли от хлопка, то ли от заявления. Необратимая цепная реакция закончилась. И не в его пользу.

— Когда стольник вернешь, гад! — холодно выговорил Каркушин в сторону Степашкина.

— Какой стольник? — закрутил головой Степашкин.

И все тоже закрутили головами и беспомощно заулыбались.

— Он сидит на постоянной зарплате. А я получаю только за свои опыты. И то, если они успешные... — постарался пробиться к сердцам других Каркушин.

И тут в кабинете стал распространяться странный, очень неприятный запах.

Эпизод 6.

УЛИЦЫ ГОРОДА. ВОЗЛЕ ЗАГСА. НАТУРА. ДЕНЬ.

Мимо пронеслась пожарная машина.

И тут же появился Каркушин. У него оставалось еще одно, последнее дело. Лицо его было в саже. Он спешил к перекрестку, где стояла жена.

Сначала он увидел подругу жены. Та подошла к жене, и они поцеловались, прислоняясь друг к другу щеками и озвучивая все это чмоканьем.

Каркушин тоже захотел поцеловаться с женой, но наткнулся на фразу:

— Привет Каркушин. Опять опоздал.

Фраза, и особенно интонация, с которой она была произнесена, подсказали, что от жены лучше держаться на расстоянии. И тогда Каркушин, скорее всего по инерции, поцеловался с подругой жены. Чтобы жена не заподозрила, что он хотел поцеловаться с ней. А поскольку целоваться, как они он не умел, то он поцеловался с подругой жены по-другому.

— Привет Каркушина, — добавил он, на всякий случай, в сторону жены. — Спешил, словно на пожар...

— Пока Каркушина... формально Каркушина... уже почти не Каркушина — сбиваясь и краснея, поправила жена. Поведение Кирилла вогнало ее в жар. Воздух вокруг нее стал плавиться. Словно возле костра или раскаленного асфальта. Отчего одна пожарная машина даже притормозила.

— Впрочем, ты тоже опоздала, — почему-то пробормотала жена в сторону подруги. — Ну что пошли?..

— Ыгы...

Возле загса подруга жены дипломатично отошла в сторонку и села на скамеечку. Там она взяла зеркальце и стала оттирать сажу с лица, оставшуюся после поцелуя. А чета Каркушиных стала подниматься вверх, по ступеням загса.

В воспоминаниях Кирилла зазвучал марш Мендельсона. Он прочувствовался всей торжественностью момента, и потому, неосознанно, скорее всего неосознанно, попытался взять жену под руку.

— Ты что?! — вновь осадила его жена.

И тогда в сознании Кирилла зазвучала другая музыка.

Эпизод 7.

В ПОМЕЩЕНИИ ЗАГСА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

В помещении загса пришлось подождать. Впереди две пары брали заявления о регистрации брака: пожилой старик с молодой девушкой; и негр с девушкой постарше. Негр почему-то напомнил Кириллу инопланетянина. В стороне, насупившись, сидели две молодых девушки, взявшись за руки.

— Мы развестись, — пробормотал Кирилл, когда подошла их очередь.

— Вы впервые разводитесь? — произнесла работница загса, внимательно осмотрев их с ног до головы.

— Да.

— Вы хорошо подумали?

— Хорошо, — сокрушенно вздохнула жена.

— А вы? — обратилась работница загса к Каркушину.

— А я как-то не думал. Не успел, — пробормотал Кирилл. — Да и зачем все это? Думать. То есть...

— Подумайте! — властно сказала работница загса. — Я вам дам время.

— Нам не надо время! — возмутилась жена.

— Надо, голубушка... то есть Каркушина, надо. Время оно всем надо, — наставительно добавила работница загса. — Тем более, почти таким молодым, как вы. И таким... нормальным. Редко сейчас встречаются такие нормальные.

— Почему вы за нас решаете? — возмутилась жена.

— Потому что я здесь работаю! Я несу за вас полную ответственность. К тому же, документ мы будем подписывать вместе... Это вон в дальней комнате думать не надо. Там и без вас за вас все сделают, когда время придет. А здесь надо думать. Хорошенько думать... К тому же, я вам в матеря гожусь...

Работница загса, похоже, прониклась к Каркушину симпатией. Она, как будто, ждала от него намека для дальнейших действий. Но Кирилл не решился проявить инициативу, чтобы лишний раз не оказаться в глазах жены виноватым.

Жена же попробовала вновь возмутиться, но работница загса вновь ее опередила.

— А даже если бы и не годилась в матери... Должность, голубушка... то есть Каркушина всегда делает человека умнее. Независимо от возраста. Должности даже больше чем возраст управляют человеком.

— Сколько еще ждать? — отрезала жена, поняв, что препирательства бесполезны.

— Вы хотели сказать: «думать»? — спокойно уточнила работница загса. — Неделю!

Тут работница загса что-то полистала в свой тетрадке и уточнила:

— А еще лучше дней девять. На девятый день, будьте любезны, снова ко мне. А лучше было бы, чтобы вы вообще не приходили.

— Нет, мы обязательно придем! — твердо отчеканила жена и, взяв Каркушина под руку, развернулась и сказала: Пошли... дорогой.

Эпизод 8.

УЛИЦЫ ГОРОДА. ВОЗЛЕ ЗАГСА. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Тебя подвезти? — смягчилась на улице жена.

— Нет, я на своих двоих. То есть на маршрутке.

— Ну, смотри... Я на неделе заеду! С подругой. Некоторые вещи надо забрать.

Эпизод 9.

УЛИЦЫ ГОРОДА. ПЕРЕКРЕСТОК. НАТУРА. ДЕНЬ.

Возвращаясь домой, Кирилл заметил возле дома на перекрестке искореженный остов маршрутки, милиционеров с мелками и линейками разрисовывающих асфальт. И еще — его, как будто пронзил взгляд воспаленных глаз из-под этого исковерканного железа. Поежившись, Кирилл миновал перекресток и вошел в дом.

Эпизод 10.

КВАРТИРА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

В дверь позвонили. На пороге стояла соседка Каркушина. Вера.

— Кирилл, вы один?.. У вас есть соль?

— А у вас есть хлеб?

— Есть, — обрадовалась Вера. — Сейчас, одну минутку.

Кирилл отсыпал ей в коридоре соль, а сам посолил принесенный кусок хлеба, и принялся его есть.

— Может, я вас борщом накормлю? — предложила Вера, заглядывая в комнату. — В деревне поросенка закололи... Мне тоже прислали...

— Не сегодня. Сегодня мне ничего не хочется, — прожевывая хлеб, произнес Каркушин.

Вера не спешила уходить. То ли ей хотелось пообщаться с Кириллом, то ли хотелось получше осмотреть квартиру.

— А я видела вас у загса с женой. Я там случайно проезжала... Она уже больше сюда не придет?

— В течение недели, точнее девяти дней, она еще может прийти в любую минуту. А потом уже, скорее всего, никогда не придет... Хотя впрочем, как у нее извилины лягут. Они у нее всегда почему-то по-разному ложатся.

— Ну, я пойду?

— Ыгы...

— Но я вас все-таки накормлю борщом.

— Нет-нет, я уже наелся.

— Вы должны поесть пусть даже через силу.

— Нет-нет...

— Да-да... вы должны меня слушать... Вам нужны силы...

Кирилл молча, почти перед самым носом Веры, закрыл дверь, прошел в свою комнату и прилег на кровать.

Эпизод 11.

КВАРТИРА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Неожиданно в проем двери вошли два очень странных существа. При виде первого Кирилл содрогнулся. И так и застыл на месте. Настолько существо оказалось страшным и уродливым: толстое, рыхлое, в бородавках, в обносках, и совсем не походившее на человека.

Второе же существо оказалось изящным, воздушным и прекрасным. Хотя тоже не походило на человека.

— Вы кто? — переводя взгляд с одного существа на другое, пробормотал Кирилл.

— Я жизнь, — ответила страшила.

— А я смерть, — ответило существо, выглядевшее прекрасным.

— Очень странно... — пробормотал Кирилл.

— Что странно?

— Я думал, вы выглядите по-другому. Я думал, что жизнь, должна выглядеть красиво, а смерть наоборот. А у вас все не так.

— А ты не думал, что жизни не обязательно заботиться о своей внешности? Ее и так многие любят. А смерти наоборот нужно хитрить, украшаться, чтобы хоть чем-то привлечь к себе внимание.

— Полюби меня грязненькой, а чистенькой меня всяк полюбит.

— Ну что?

— Что?

— Кого из нас ты выбираешь?

— Уж слишком вы некрасивы. А вы не обманываете?.. что вы жизнь...

— Выбирай! Мы можем и изменить свою внешность. Но выбор ты должен сделать здесь и сейчас!

— Выбирай! Иначе они этот выбор сделают за тебя!..

— Если уже не сделали...

— Кто «они»?

— Не важно. Главное не медлить. Ну что же ты медлишь?

— Я не медлю... Просто, это, кажется, кажется... звонит моя жена!.. — пробормотал Кирилл.

В квартире, действительно, как будто, звенел телефон.

— Ну, будешь ты выбирать или нет?!!

— Мужчине не пристало медлить!.. Давай быстрее!

Эпизод 12.

КВАРТИРА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. УТРО. РЕЖИМ.

Телефонный звонок не умолкал. Кирилл не сразу проснулся. Сначала его рука потрогала пространство вокруг себя на кровати. И только потом, скорее от удивления? он открыл глаза. Взял будильник, посмотрел на часы, для надежности бросил взгляд в окно, потому что часы не умеют отличать день от ночи. Наконец, встал и направился к телефону. Недосмотренный сон, словно недопитый бокал с вином, поднялся вместе с ним с кровати и прошелся по комнате. В ушах стоял шум, напоминающий колыхание волн.

— Каркушин, ты чего не подходишь? Спишь что ли? — голос жены содержал слишком много любопытства.

— Я не сплю, я думаю... И заодно экономлю энергию, чтобы она не пропадала впустую. Мне она еще может пригодиться...

— Аа-а... — любопытство вздохнуло разочарованием. — Ты помнишь, куда мы завтра идем?

— Помню. А что, уже завтра?!

— Да уже завтра! Ровно в двенадцать!

— Хорошо... А вещи?

— Какие вещи? Ах, вещи... Не было времени забрать. Когда они у тебя, мне как-то спокойнее. Да, и — попрошу завтра не опаздывать...

Положив телефон, Каркушин пробормотал:

— Могла бы и не говорить...

И опять лег. Он уже вновь стал впадать в дрему, как опять позвонили. Теперь в дверь.

На пороге стояла Вера.

— Кирилл, у вас есть соль?..

И вновь зазвенел звонок телефона:

— Здравствуйте, говорит автоматическая система оповещения... К сожалению, у нас нет данных об оплате... В случае неуплаты в течение трех дней мы будем вынуждены закрыть вам выход...

И опять звонок в дверь. Наверное, он ее случайно захлопнул...

Эпизод 13.

КВАРТИРА КИРИЛЛА. ПЕРЕКРЕСТОК. СОВМЕЩЕНИЕ. ДЕНЬ.

Но, распахнув дверь, Каркушин увидел перед собой не стены подъезда, а улицу возле остановки.

В машине сидела Вера. В стороне дымился искореженный остов маршрутки... Вера что-то кричала. Но то, что она кричала, не было слышно. Кажется, она звала его. Было слышно другое, звучавшее где-то рядом:

— Кирилл, у вас есть соль?.. Спишь, что ли?

Словно что-то сдвинулось, какой-то синхрон — во времени или в пространстве.

Перед глазами поплыло...

Веру почему-то перекрыл подозрительный милиционер с дубинкой и в парадном белом. Словно закрывая проход. И тут, как будто, стали выпадать отдельные цвета. Или — наоборот — предметы стали менять свои цвета, играя друг с другом в склероз. Или в другие современные игры. Потом, вроде бы, все встало на свое прежнее место...

Эпизод 14.

ПАРК С ЭЛЕМЕНТАМИ ЗАБРОШЕННЫХ СТРОЕНИЙ. НАТУРА. РЕЖИМ.

— Только у нас дверь плохо открывается, — смущенно произнес глухой низкий голос. — Может, вы пролезете в щелочку? Все так делают.

Дверь, действительно, заедала о каменную плиту. Скорее всего, она просто осела. Не было никаких следов, свидетельствующих о том, что ее пытались открыть. Но Каркушин решительно взялся руками по разные стороны двери, поднажал и, сдвинув дверь, открыл ее полностью.

— Вот, все так будут делать, и разойдется, — посоветовал он.

— Если все так будет делать, останутся полосы снизу, от двери. Придется заново делать ремонт, — проворчал голос за спиной.

— Ремонт все равно когда-нибудь придется делать заново... Уж поверьте моему опыту... — обреченно вздохнул Кирилл и решительно шагнул вперед.

Пространство за дверью чем-то напомнило летний театр. Или — увеличенную цирковую арену. С одной стороны — полукруглая стена с маленькой дверью, с другой — парк с небольшой возвышенностью. Группы людей располагались хаотично — то тут, то там. И каждый был занят собой.

Первое, что заставило Кирилла забеспокоиться, большинство людей повторяли одни и те же фразы.

— Скорую ему надо, а не милицию… Скорую ему надо…

— Так нажраться, так нажраться, что ничего не помнить…

— Помни обо мне… помни обо мне… помни обо мне, — бросали друг другу мужчина и женщина, играя в «ладушки».

— Членские взносы платить будете?.. — человек с элементами одежды милиционера.

Хрупкая женщина в полупрозрачной тунике, шевелящейся от дуновений каких-то невиданных потоков, капризничала:

— Человек должен иметь право на ошибку... Ну, скажите мне... человек должен иметь право на ошибку...

Тут же были седая старушка и мужчина неопределенного возраста и неопределенного социального положения с наушниками от плеера на голове, сидевшие в маршрутке, в тот роковой день, когда Кирилла уволили с работы. Правда, у мужчины с плеером стекла в очках теперь имели другой не менее современный дизайн — стекла в виде пятаков.

И лишь один человек со скрипкой не был замкнут на себе, а переходил от одной группы к другой и всем предлагал:

— Хотите, я вам сыграю? Я музыкант! Хотите?.. Мне это даже нужнее чем вам...

А все склоняли голову и отвечали «Спи спокойно…».

Кирилл попятился назад. Но дверь уже была закрыта. Он даже и не заметил, что ее закрыли. Каркушин попытался заново открыть дверь, но все попытки оказались тщетны. Куда делся его провожатый? Такое ощущение, что все происходит как во сне.

Когда скрипач, обойдя все группы, подошел к Каркушину, Кирилл растерянно пробормотал:

— Не понял... Где это я?..

— Все вы поняли, — ласково отозвался музыкант. — Это?.. как бы вам лучше объяснить... — и уже гораздо тише: Здесь инкубатор. Здесь мы проводим девять дней. Сегодня девятый день. Сегодня все и решится. Вы в нашей группе! Кстати, вы всех так переполошили!.. Когда вас не оказалось в нашей группе... Когда нас стали считать на девятый день... обнаружилось, что одного человека не хватает. Не хватало именно вас. Ну, теперь мы все в сборе, все на месте... Теперь всех будут отправлять по этапу дальше. Хотите, я вам сыграю?

— Куда это «дальше»? — не понял Кирилл.

— Там... эээ... типа другого инкубатора. Там мы уже будем без одежд. А здесь нельзя! Здесь мы еще не утратили чувство стыда. Полный, так сказать, инкубационный срок, длится сорок дней... Давайте-ка, лучше, я сыграю...

И музыкант заиграл. И вокруг неожиданно стали собираться любопытные.

— Но я не смогу утратить чувство стыда за один день... раз я только что пришел! Я и за сорок дней не смогу утратить чувство стыда... — переводя дух и пытаясь прийти в себя, прокукарекал Кирилл.

— Сможете! А не сможете, ничего страшного. Потерпите. После сорока дней у вас отберут не только одежды, но и ваше тело. Стыд тогда потеряет всякий смысл. Нас уже в этом смысле проинструктировали. А если мы хорошо будем себя вести, нам даже разрешат...

— Не хочу я ничего терять! — перебил Каркушин. — Я домой хочу! У меня развод с женой! Вы не представляете, что она устроит, если я вовремя не приду?!

— Что вы кричите? Здесь теперь ваш дом! И смиритесь перед судьбой. Смиритесь! Где тонко, там и рвется...

— Я не хочу смиряться! И, вообще, что это за насилие! Из своей квартиры... можно сказать...

— Замолчите!.. Здесь не принято критиковать этот мир. Здесь все должны жить в мире и спокойствии.

— Нельзя жить в мире и спокойствии, когда с тобой поступают несправедливо!

— Эх, молодой человек, если бы вы знали, с каким количеством людей поступают несправедливо! Если б вы знали...

— Если б вы знали, какие у меня в свое время были женщины! Но все они, к сожалению, умерли... — влез в разговор седой старичок, прислушивавшийся некоторое время к разговору через слуховой аппарат.

— Я, я дойду до суда! — выкрикнул Каркушин.

— Вы что, с ума сошли? Это же… Вечный суд!

— Какие были женщины!.. — вздохнул старичок.

— Так вы что, меня больше не слушаете... — очнулся музыкант.

— Ну и что! Ну и что! В цивилизованном мире все спорные вопросы должен решать суд, пусть даже и Вечный!.. Я еще и вас вместе с собой отсюда вытащу! — не унимался Каркушин.

— Ты что?.. Мы никуда не хотим... Нам и здесь хорошо...

— Чего вы с ним разговариваете? — донеслось со стороны. — Вы что, не видите, он же сумасшедший!.. У нас, если с человеком начинаешь разговаривать, то он вскоре твое сознание, а потом и всего тебя начинает считать зоной своих интересов... не смотря на то, что все здесь, конечно, общее... Нагими, как говориться, приходим и нагими уходим...

— Не хочу я никуда уходить! У меня развод завтра! Вы не представляете, что будет с моей женой, если я не приду!.. Что она обо мне подумает?..

Но все уже вокруг него расступились, и Кирилл остался один.

Эпизод 15.

ПАРК. НАТУРА. РЕЖИМ.

На окраине парка шел другой спор.

— У меня есть допуск! — доказывал незнакомец высокой фигуре в капюшоне.

Фигура напоминала скорее недвижимое изваяние. Плащ ее не то уходил в землю, не то сливался с землей.

— Стоять! — рявкнула фигура.

— На, смотри, вот документы. Вот... На них ничего не написано. О чем это говорит? О том, что на них может быть написано все что угодно... Что это значит? Значит, я могу ходить, куда угодно и когда угодно...

— Стоять! — гулко пробасила фигура. — Шляются тут всякие.

— Ах, так! Хорошо. «Всякие»... Мы еще посмотрим, — ретируясь, пробормотал незнакомец. — Я тебя отсюда уберу! Уволю! Будешь знать, с кем связываться...

— Допуск! — рявкнула фигура. Рявкнула так, что земля задрожала вокруг.

— Эй, ты, иди сюда!.. Эй ты, опоздавший! Иди сюда! — донеслось до слуха Кирилла.

Кирилл обернулся. Из кустов выглядывал недавно споривший.

— А этот? — Кирилл с опаской указал на фигуру в капюшоне.

— Они тупые. Они охраняют только земляные дорожки. Это же черви!..

Кирилл подошел.

— Давай знакомиться. Я — Отлученный от дел Канцелярии. Это ты что ли навел у нас столько шороху? Можно сказать, устроил сбой в слаженной работе всей Канцелярии, — добавил незнакомец.

— Наверное... Но...

— Ты. Точно ты! Ну-ка дай-ка я на тебя посмотрю. Хорош!.. Я хоть и Отлученный от дел, но все равно числюсь в Канцелярии прикомандированным. У нас ведь здесь, даже если и отлучают от дел, все равно находят какое-нибудь место... куда-нибудь пристраивают... Мимо меня ничего, можно сказать, не проходит... Хочешь выбраться отсюда?

— Как? Реку что ли эту переплыть?

— Ты что? Это же океан Разума! Его переплыть невозможно... К тому же, там бывают такие штормы, когда кто-то пытается добраться до глубин... вобщем, лучше и не пытаться.

— А мне показалось — река.

— Так всем поначалу кажется...

— И часто такое бывает?

— Что?

— Кажется одно, а на самом деле — другое.

— Очень часто. Хотя... смотря с чьей стороны посмотреть... Помнишь поговорку «Свято место пусто не бывает»? Так вот — любое место пусто не бывает...

— Но как же мне тогда отсюда выбраться? — перебил Кирилл.

— С помощью самой же Небесной Канцелярии! Хочешь, я передам им твою жалобу?.. Я когда услышал твой митинг протеста, сразу смекнул, что к чему. К тому же и повод имеется. Они не имели права тебя забирать, раз вовремя не забрали!..

— Не имели!.. Что значит «вовремя»? — насторожился Кирилл.

— Ничего. Это так, к слову... Не будь меня, с тобой бы никто и разговаривать не стал! Ты бы даже не смог к ним и приблизиться. Вот. А так... Они еще не успели опомниться после всего случившегося, а мы им новый удар!

— Но говорят, что суды-то здесь вечные.

— Это там вечные, а здесь еще... при моем участии... не совсем вечные.

— Но... эээ... нас уже собираются отсюда перевести, послать, как мне сказали, дальше, по этапу. Какая несправедливость!

— Ничего-ничего, не накаляйся... Раз есть жалоба, то Канцелярия обязана будет ее рассмотреть... раз уж ты обратился ко мне. Только потом не забывай, кому обязан!

— Ну, что вы... Кстати, а где мой ангел-хранитель? Я что-то слышал...

— Ушел. Поди, до самого конца надеялся... Он тебе больше не нужен.

— То есть как это не нужен?! Можно с ним хотя бы встретиться?..

— Они никогда не встречаются. Они стесняются... Да и нет его уже здесь. Я теперь твой ангел-хранитель. Ха... Вот и занятие себе нашел... Ну, так что? Будем подавать жалобу?

— Будем!.. Я согласен! Передавайте от меня жалобу в Небесную Канцелярию на...

— На Небесную Канцелярию! — потирая руки, ухмыльнулся Отлученный от дел.

Эпизод 16.

ЛИФТ. КОРИДОР. КОМПЛЕКС. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Лифт поднимал его куда-то вверх. Стоя в темноте, Кирилл слушал гулкую работу странных скрипучих механизмов. Подъем длился довольно долго, не смотря на то, что особнячок Канцелярии со стороны выглядел двухэтажным. Редкие всполохи света освещали наряженное ожидание. Кирилл даже начал беспокоиться, не пробил ли лифт крышу, и не несется ли он куда-нибудь еще выше, например, в космос. И, не дай бог, скоро упадет... Наконец, двери лифта распахнулись, и кабину залил неземной яркий свет.

— Сам поражаюсь, как оперативно сработали, — встречая гостя, смущенно пробормотал Отлученный от дел. — Только помни, помни, что ты мне обещал... Постой пока здесь. Пойду, доложу.

В коридоре в глубокой задумчивости стояло несколько сотрудников Канцелярии в таких же одеждах, что и Отлученный от дел. Только на одеждах этих сотрудников имелись знаки отличия в виде звездочек, небесных звезд.

— Да... Вот и я... — пытаясь справиться с волнением, выдохнул Кирилл, в сторону ближайшего. — Так значит, вы выслеживаете людей... как мы на рыбалке ловим рыбу... вытаскивая ее из привычной среды?.. и помещая их, так сказать, сюда... Так значит, вы так же охотились и за мной? — чтобы завести разговор, добавил он.

— Может, и так, — не совсем охотно ответил незнакомец. Глаза чиновника на мгновение растерялись, но потом встали на место. — Только заметьте, что перед тем, как вы вытащите рыбу, вы еще не знаете, что у вас на крючке. Не всякая рыба подплывет к крючку. А только та, которая уже не может не подплыть. Заметьте, большинство рыб предпочитают собирать червячков на дне, а других так и тянет к крючку. Или к какой любой другой блестящей наживке... Чтобы перейти потом в другое качество.

— Это сковородку вы называете другим качеством?

Молчание. И никакой реакции.

— Интересно узнать, что вы используете в качестве крючка? И что за наживка, на которую я мог клюнуть?

— Это... эээ... наши... рыбацкие хитрости... То есть, не совсем рыбацкие, — поправился чиновник, крякнул и окончательно сделался серьезным. Можно сказать, совсем непроницаемым.

Кирилл еще более растерялся.

Тут прозвенел звонок, приглашая всех ожидающих в зал.

Эпизод 17.

ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

— Уважаемое Высокое Собрание, в адрес нашей Канцелярии поступила жалоба эээ… некоего Каркушина. Этот тип утверждает, что по вине нашей Канцелярии с ним поступили несправедливо и, в результате всего случившегося, поломали его судьбу. Такого в истории Канцелярии еще не было!.. Впрочем, давайте предоставим слово самому истцу.

— Уважаемое Высокое Собрание! Я, можно сказать, родился… Пришел в мир с чистыми светлыми намерениями... и побуждениями. С самыми чистыми. У меня родители… друзья, подруги. Закончил школу. Влюбился… В свою будущую жену… — сильно волнуясь, заговорил Каркушин.

— Это мы все знаем! Вы, можно сказать, среднестатистический земной человек. Ничем от других особенно не отличающийся.

Каркушину сделалось обидно.

— Я хотел в этой... той... в своей жизни много добиться! У меня не было настоящего, но было будущее! И вы меня, можно сказать, этого будущего лишили...

— И правильно сделали... Ваши амбиции — это ветер. А нужны еще и паруса. Они у вас были?

— Я хотел всего добиться сам! Но в нашем неустойчивом мире… трудно…

— А где легко? Давайте ближе к делу!

— Все дело в том, что я стал работать, вкалывать, можно сказать, ради семьи и не заметил, как началась рутина. Меня, можно сказать, затянули быт и эта рутина. Я очень долго страдал оттого, что случилось не так, как я хотел, что люди, окружавшие меня, так и не стали счастливыми. А досаждать им новыми попытками «осчастливить» было бы смешно. Но как трудно начать новую жизнь, как трудно похоронить старую... И нужно ли хоронить? А тут еще... Да, беда не приходит одна...

— Что он несет?..

— Да, беда не приходит одна. И я перестал радоваться жизни. Времени просто не хватало. К тому же я ведь поначалу считал, что все люди хорошие, и потому попытался стать человеком хорошим. Но со временем я обнаружил, что большинство из людей лишь делают вид, что они хорошие. После этого я долго не мог понять, как мне жить дальше. Я даже перестал совершать поступки. И жил по привычке. Поэтому вы, наверное, и решили, что жизнь моя, можно сказать, себя исчерпала.

— Не мы решили. Решили свыше. Давайте ближе к делу!

— Еще выше?.. К делу?.. Хорошо, к делу. Я, конечно, не возражаю против тех привычек и правил, которые устоялись в нашем неустойчивом мире... Более того, заметьте, я даже со всем согласен, — Каркушин заметно волновался. — Но прошу ответить только на один вопрос. Куда девать тот отрезок моей жизни, который я прожил после того момента, когда, по вашему мнению, я должен был погибнуть?.. Куда, а? Скажите мне, куда?.. Какой закон, какое правило мне может объяснить это? Я, конечно, не имею ничего плохого в ваш адрес. Везде бывают ошибки…

Председатель Канцелярии заерзал и, опустив взгляд, произнес:

— Бывают...

— И эти ошибки надо исправлять! — напирал справляющийся с волнением Каркушин. — Так вот, ответьте мне, что делать с тем куском времени, который я прожил после?.. Я, можно сказать, подготовил развод. И жена моя сейчас меня уже ждет. Как теперь ей все это объяснить? Кто ей объяснит? Если я нахожусь здесь, более того, по вашей версии, уже девять дней должен находиться, то этого куска моей жизни должно было не быть. А он — был! А раз он был, куда его девать? Ведь он же был? Был! Я жил еще несколько дней. Общался с людьми. Своим поведением за это время внес, можно сказать, изменения в их судьбы. А, может, и... в судьбу всего мира. Такое нельзя не замечать... И, вообще... — тут Кирилл сбавил обороты и сменил интонацию: Посмотрите на меня, посмотрите... Я еще… можно сказать… по-настоящему ничего еще в этой жизни и не видел!..

— Что бы с человеком не случилось, сколько бы он не прожил, он все равно всегда будет думать, что ничего еще по-настоящему в своей жизни не видел… — как можно более равнодушно заметил Председатель. — Ваша позиция понятна. Дров наломал, конечно... наш ассистент-практикант... Рано было его еще ставить на это ответственное место.

При упоминании своего имени ассистент-практикант заулыбался.

— Он еще слишком молод, — продолжил Председатель. — Не взял ситуацию под контроль. Или... может... Судьбисты неправильно где-то прописали судьбу?.. Но наша Канцелярия тем и отличается от других Канцелярий, что мы никого и никогда не обвиняем! Мы всех оправдываем. Именно поэтому у вас там сложилась поговорка: о мертвом хорошо или никак.

Ноги у Каркушина подкосились.

— Человек... то есть я... должен умирать... своей смертью... — почти прокаркал Кирилл, судорожно сглотнул, и ничего больше сказать не смог. Только смотрел.

По залу прошло недоумение.

— Что значит «своей смертью»?

— Вы и умерли «своей смертью».

— «Своей смертью» — значит, самостоятельно, без помощи других, — пояснил Каркушин.

— Ну, голубчик, так мы с вами договоримся... Где это видано, чтобы человек захотел, взял, да и умер — как вы говорите — «своей смертью»?

— Но во мне еще столько энергии… — цепляясь за последние аргументы, пробормотал Каркушин, — что она, можно сказать, мешала мне жить. Она уничтожала все лучшее, что я пытался сделать. И... и...

— Это не энергия, сын мой, это… — попытался вставить слово представитель Канцелярии, но почему-то смутился.

— Но теперь... я уже научился ее нейтрализовывать, — спохватившись, добавил Каркушин.

— Что скажет Высокое собрание?

— Высокое собрание хотело бы посовещаться…

— Высокое собрание удаляется на совещание! — объявил Председатель.

И все, кто был в помещении, кроме Каркушина, вышли.

Эпизод 18.

КОМНАТА ДЛЯ СОВЕЩАНИЙ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

— Орел — выпускаем. Плата — нет...

Начальник подбросил монетку.

— Орел.

Вздох разочарования:

— Каркушину повезло...

— И чего, выпускаем?

— Надо было бы вызвать его на какой-нибудь поединок. Например, с червями. Но теперь чего уж... — проворчал один из недовольных сотрудников.

— Цепь случайностей приводит к складывающейся ситуации. Случайности превращаются в закономерность. Так утверждает Департамент Истины. И то, что Каркушин должен был к нам попасть — это закономерность. Но помешала случайность. Тем не менее, он все равно к нам попал!.. Волнуюсь... Я понятно объясняю?..

— Понятно!.. Понятно! — активно, даже слишком активно закивали окружающие. — Иными словами, что посеешь, то и пожнешь?

— И если Каркушин не изменит свой характер и свое поведение, — продолжил свою речь Начальник, бросив взгляд на умника, вставившего свое замечание, — эти, казалось бы, разные случайности, приведут опять к исходной ситуации. Так что нам недолго осталось ждать... если мы его освободим... Он все равно скоро опять к нам вернется! Эта случайность ничего не решает. Как говорится: «И волки сыты, и овцы целы».

— Но свиток с его судьбой уже сдан в архив. Архивариус будет ворчать. Да и Судьбисты не захотят ничего переделывать. Они уже наверняка получили заказ на другую работу.

— М-да... С этим поторопились.

— Возможно, Судьбисты сами и налажали, — тихо добавил один из Советников. — Вместе с Каркушиным было еще несколько отказников. Те, кто пережили клиническую смерть, но не вышли из туннеля. Так мы никогда не выполним план...

— Да... слишком ответственный шаг.

— Вы сомневаетесь?

— Нет. Но сможем ли мы вернуть все на свое прежнее место?

— Тем не менее, лучше всего сделать вид, что ничего не случилось и тихо отправить его обратно. И шума будет меньше... Те же вернулись... С Судьбистами я поговорю... Вобщем, есть случаи, когда человек, как говорится, приказал долго жить.

— Бабушка надвое сказала...

— Да... И постарайтесь с ним быть поласковее что ли. Напоследок. Как бы еще чего...

Эпизод 19.

ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

И вновь прозвенел звонок в зале Заседаний.

— Волей случая проявление высших сил оказалась к вам благосклонным... — торжественно произнес Председатель, обратившись к Каркушину. — Но вам ставится одно условие: вы ничего не видели, ничего не слышали.

Каркушин закивал:

— Нем как рыба...

— Вобщем, вас здесь не было. Если вы нарушите это условие, вы автоматически вернетесь обратно. Согласны?

— Согласен! Со всем согласен.

— И еще... — смущаясь, добавил Председатель. — Раз уж все так случилось... попытайтесь жить в гармонии с миром что ли. А то даже Судьбисты жалуются. От всех этих ваших неожиданностей.

— Хорошо. Постараюсь жить как все, — обреченно кивнул Каркушин.

— И когда встанет выбор между хорошим и... ну... не очень хорошим... не принимайте поспешных решений. Этот выбор будет вас приближать или удалять от новой встречи с нами... А там уж сами решайте... Ну что ж, будем готовиться к депортации!..

— Будем...

Эпизод 20.

ОСОБНЯК НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ. ВЕРАНДА. НАТУРА. УТРО. РЕЖИМ.

Каркушина вывели на веранду, откуда ему, по всей видимости, и предстояло депортироваться. День выдался необыкновенным. Погода стояла во всем своем блеске. Воздух был насыщен невероятным количеством озона.

— Ну вот, скоро вы вновь окажетесь там, на своем месте, — произнес сопровождающий, указывая вдаль. Очень не хочется с вами прощаться!

— Приезжайте в гости!

— Как это в гости?

— Ну, если хотите, не в гости... я могу сдать вашим сотрудникам дачу в пригороде. Поживете немного. Тридцать минут на электричке и вы в центре.

— Как это «сдать»?

— Очень просто. За деньги. Как все делают. Я же обещал вам начать жить как все.

— Нам?.. то есть мне?

— Ну да, а что?..

— Да, но... надо подумать. У нас же нет ваших денег.

— У меня тоже нет наших денег. Заработаете! С вашими-то возможностями!.. Да с моими-то связями... то есть связью со мной...

Принесли одежду, в которой Каркушина предстояло депортировать.

Эпизод 21.

ОСОБНЯК НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ. СПАЛЬНЯ РУКОВОДИТЕЛЯ КАНЦЕЛЯРИИ. УТРО. РЕЖИМ.

— Странная картина явилась сегодня мне во сне, — рассеянно произнес Начальник Канцелярии секретарю, поднимаясь со своей ложи и включая экран, транслирующий сновидение: Огромные разветвленные рога. Обрати внимание, очень увесистые рога. Не рога, а целые роговые разветвления! Прямо лес какой-то. Так они разрослись. И еще продолжают расти. Но вдруг, по мере своего роста, эти рога стали мякнуть, разжиживаться и превратились в... обыкновенный человеческий мозг! И только множество извилин в этом мозгу напоминают о том, чем этот мозг когда-то являлся.

— Так, наверное, и было, — согласился секретарь. — Ваш мозг...

— Да-да...— перебил Начальник. — Они упрямы. Жизнь, как правило, дает людям предостережения и знаки. Чаще всего в качестве образов. Чаще всего одновременно и на все случаи жизни. Их задача только разобраться и выбрать. Они же в порывах своих упрямых страстей не видят ничего вокруг.

— Они еще и ленивы, — добавил секретарь. — Из множества предостережений и знаков не хотят выбирать. Они хотят, чтобы на каждый конкретный случай жизни было одно конкретное предостережение.

— Так не бывает, во всем должен быть выбор... Да, беда. А нам после этого расхлебывай... — сокрушенно вздохнул Начальник и подошел к окну.

Эпизод 22.

ОСОБНЯК НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ. ВЕРАНДА. НАТУРА. УТРО. РЕЖИМ.

Облачение Каркушина заканчивалось.

— Только вот ботинок из вашего времени на разу не нашлось, — как бы извиняясь, пробормотал сотрудник Канцелярии, протягивая ботинки с очень длинными носами. — Эта модель... из эпохи Возрождения. Ничего?..

— Ничего... Сойдет... — снисходительно махнул рукой Каркушин. — Я как худая модель. Подходят разные модели одежды. Правда жизнь, выступая в качестве модельера, не всегда преподносит лучшие из одежд.

— Преподнесет еще... Да и еще, — неожиданно добавил сотрудник Канцелярии. — Раз уж аварии не случилось, то есть... раз уж вы останетесь живы... Придется вам выбить пару зубов что ли... Разумный компромисс между двумя сторонами.

— Валяйте!..

— Да, и чтоб кровь была. Крови побольше! — осмелел после такого согласия сотрудник.

Кирилл уже расправлял и рассматривал свою новую рубашку.

— В рубашке родился!.. — ласково заметил один из сотрудников.

— Не забыли про взаимную услугу?.. — напомнил Отлученный от дел Кириллу, неожиданно вынырнув у того из-за спины.

— Ну что вы? У меня, повышенное чувство благодарности к людям... то есть... к тем... которые мне в чем-то помогли. Можно даже сказать — гипертрофированное чувство!.. Из-за этого чувства я очень выборочно принимаю помощь. Только в крайних случаях... В очень крайних...

— Дай бог, чтобы все прошло успешно... Да, и не ходите вы в этот загс больше... во второй раз...

— Почему?..

Но ответа Каркушин уже не услышал.

Послышался звук передаваемых новостей по телевизору… шум каких-то волн... спуск воды в унитазе... и еще что-то.

Эпизод 23.

ОСОБНЯК НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ. СПАЛЬНЯ РУКОВОДИТЕЛЯ КАНЦЕЛЯРИИ. УТРО. РЕЖИМ.

— Да... очень странная картина мне сегодня явилась во сне... — повторил Руководитель Канцелярии, отойдя от окна.

Ретранслятор тут же бросился отматывать назад только что показанную им картину сна, чтобы показать ее снова. Через помехи мозг в ускоренном темпе вновь превратился в очень ветвистые рога. Но начальник промолчал. И повторять рассказ о своем сне не стал. Лишь через паузу произнес:

— К чему бы это?..

конец первой серии

Серия вторая.

Кирилл попадает не в то время. Его снова забирают в армию.

Эпизод 1.

КОМНАТА ОБЩЕЖИТИЯ. КОРИДОР. ЛЕСНИЧНАЯ ПЛОЩАДКА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Скрипя тросами, поднявшими тяжелый груз, лифт опустился на лестничную площадку, вздохнул и открыл двери. Внутри лифта никого не было. Спустя время двери лифта гулко захлопнулись.

И тут же Каркушин распахнул глаза. Он лежал на кровати с разбитым лицом. Весь в крови. Потребовалось время, чтобы прийти в себя. Кирилл осмотрелся, глубоко задумался, еще раз осмотрелся. Он оказался в комнате общежития. Он жил в этой комнате десять лет назад, когда учился в институте. С тех пор здесь, как будто, ничего не изменилось. Понимание пришло не сразу. В углу стояли бутылки от спиртного. Они-то поначалу и смутили Кирилла. Поэтому даже когда вспомнилась Канцелярия, он посчитал, что это был кошмарный сон. Понимание пришло, когда он увидел свою новую одежду.

— Бог мой! Не туда вернули! Моя комната? Общежитие института? Как тогда, когда я учился... Перепутали время. Вот тебе и канцелярия! Небесная... Хотя... хорошо хоть, что не в утробе... почему бы еще раз не прожить этот отрезок жизни? — произнес Каркушин и сморщился от боли. — Как зубы болят...

Он провел рукой по лицу и еще больше размазал кровь.

Каркушин вышел в коридор общежития и, шатаясь, направился к умывальнику.

— Ой, а ты чего здесь? — удивилась его жена. То есть, его будущая жена. — Почему домой на каникулы не уехал?

— Ты... здесь?!

— Да... Где еще мне быть? Просили помочь абитуре... А ты чего не уехал?

— Пришлось застрять на некоторое время.

— Что у тебя с лицом? Опять подрался?..

— Споткнулся... на ровном месте...

— Знаешь... ты сегодня ко мне не приходи. У меня дел по горло. И вообще...

— У меня тоже, — махнул рукой Кирилл, но не удержался и провел рукой по «интересному» месту девушки. И получил пощечину.

«Так, значит, у меня с ней ничего еще не было, — лицо Кирилла расплылось в загадочной улыбке. И тут же сделалось серьезным:

«Зачем мне на тогда ней жениться? Все равно потом придется разводиться... Хотя нет. Нельзя упускать такой интересный момент».

— Как твоя фамилия?

— Гребцова, — удивилась девушка.

«Точно, не было!»

— А зовут, значит, Аня?

— Да... Что это с тобой?

— И вообще... — скрывая смущение, добавил Каркушин. — Я не намерен вести больше никаких разговоров. Сколько можно? На разговоры времени больше нет... Время — деньги...

— О, ты в джинсах! Где достал? И ботинки — супер! Очень неожиданная модель... Из-за границы?

— Ну, вобщем-то... Последний писк моды...

— Суперрр! Какие остроносые!

— Нравится?

— Да!

— Может, тогда сходим сегодня вечерком куда-нибудь. Скажем, в ресторан? Раз, получилось так, я уже при полном параде...

— Кирилл, я тебя не узнаю. Ты стал какой-то другой... странный. Повзрослел что ли? Или помудрел. Или, может, после очередного перепоя? И вообще? Откуда у тебя на ресторан деньги?

— У меня должны быть... некоторые сбережения... В комнате. Их надо скорее потратить, пока...

Кирилл хотел сказать, что деньги надо скорее потратить, пока не наступила инфляция, и не произошел обмен денег, — тогда деньги вообще пропадут. То есть утратят свою силу. Но вовремя сообразил, что Ане лучше не знать о будущем. Потом сообразил, что эти деньги, что тогда пропали, пропали, наверное, не от инфляции. А оттого, что он их сейчас потратит. Как все сложно! У Кирилла голова пошла кругом.

— Что «пока»?.. Что с тобой? Что тебе вновь ударило в голову?.. Ты не передумал?!..

— Нет-нет...

— Если честно... ты даже появился вовремя. Встретимся вечером. Я изменю свои планы.

Эпизод 2.

КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА КАНЦЕЛЯРИИ. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

Советник, долго претендовавший на повышение и, наконец-то, получивший особые полномочия, и ассистент-практикант стояли перед Начальником Небесной канцелярии. Советник еще не привык к особым полномочиям и потому очень бережно и внимательно относился к ним, то есть к себе, в новой должности. Еще ему не привычно было видеть рядом с собой ассистента, положенного ему теперь по этой самой должности.

Стояло раннее утро. Все выглядели невыспавшимися и хмурыми. Все, кроме ассистента. Данный факт тоже не нравился Советнику.

— Судьбисты говорят, что никак не смогли его обнаружить. Никаких следов. Неконтролируемая личность... — вздохнул Начальник Канцелярии и застыл с какой-то катастрофической растерянностью.

— Некрещеный, наверное. Потому и сбои...

— Ну и что теперь делать?.. Не так часто мы посылаем людей обратно. Можно сказать, впервые. И на старуху бывает проруха... Вобщем, вам придаются особые полномочия. Вы должны, во что бы то ни стало, его найти и вернуть на прежнее место!.. И проследите, чтобы все прошло как надо.

— А как надо? — поинтересовался ассистент.

— Я тебе потом объясню, — произнес Советник. Советнику не нравилась улыбка на лице своего ассистента. Ему казалось, что эта улыбка оскорбляла не только его должность, но даже и самого Начальника Канцелярии. И потому, покривлявшись, Советник, как бы в оправдание своей непричастности, произнес:

— Такое ощущение, что смеется над старшими по должности... то есть над присутствующими.

— Улыбка сойдет с его лица, когда он все познает, — грустно заметил Начальник. — А пока улыбка будет его постоянным спутником. Не случайно там, куда вы направляетесь, говорят, смех без причины признак... того, что человек многого еще не знает... — и добавил: Ну, с Богом! Присядем перед дорожкой.

Сели.

— Да... — вздохнул Начальник Канцелярии. — Не надо бы вас туда отправлять. Создается прецедент. Впоследствии может возникнуть множество соблазнов... Но что уж... Будьте готовы. На Земле всегда с чем-нибудь или с кем-нибудь сталкиваешься. И лишь потом, с получением знаний, приходит понимание. Выстраивается логика. Или, даже если нет знаний, находится оправдание... Я понятно говорю?

— Да! Да! — активно, даже слишком активно закивал Советник.

— Волнуюсь... Ну, ничего не поделаешь...

Встали.

— Надо торопиться!.. Как бы он не успел встретиться с самим собой... И это... — задержал напоследок Начальник. — Постарайтесь, как бы... поменьше шума!.. и разных там... происшествий...

Эпизод 3.

ОСОБНЯК НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ. НАТУРА. РЕЖИМ.

Особнячок Небесной канцелярии стоял на возвышенности, на опушке леса. В низменности висел туман, напоминающий облака. Может, это действительно были облака, взгрустнувшие и опустившиеся на землю.

Построен был особнячок в стиле постмодернизма. Точнее, он строился давно и, возможно, долго, и потому в нем перемешалось множество стилей. Но сейчас его назвали бы постмодернистским.

Светало. Пахло свежестью, ароматом реки и леса. Звучало пение множества птиц.

Зевая и поеживаясь, Начальник Канцелярии со своим окружением вышел во двор к машине.

— Сколько уже она не ездила? — поинтересовался Начальник, указав на машину.

— Да уж много лет! Поди, наверное, с самого потопа.

— Ну, ты загнул, с потопа! Это ж не ковчег. Это ж машина.

— Я, наверное, чего-то перепутал. Ма-ши-на...

— А где ответственный за работу с этой штуковиной?

— Он это... в Саду. На недельку. Путевку выпросил...

— В такой момент и на курорт?

— Кто ж знал, что она так срочно понадобится?

— Тут где-то надо написать шесть экземпляров заявок, одинаковых... с указанием места, куда вы едете, и положить их в бардачок, — пояснял Начальник отъезжающим. — Потом ввести какой-то код... вон там, кажется, — Начальник указал на табличку под прикрепленным сзади машины пятым колесом.

— А что за код? — поинтересовался один из сотрудников, закутавшись почти с головой в плед от предрассветного холода.

— Код?.. Какой хотите! Кажется, персональный. А там разве ничего не написано?

— Тут есть какие-то странные цифры на наклейке, — снимая наклейку, произнес другой сотрудник.

— Ну, вот, пусть и напишут их, — махнул рукой Начальник Канцелярии, а про себя пробормотал: Странно, они должны были знать этот код.

— Ой, а под наклейкой, тоже есть очертания каких-то знаков, — добавил удивленный сотрудник, заглядывая под наклейку. — Другие...

— Ну, напишите тогда их! — махнул рукой Начальник. Он ничего не понимал в современной технике. — Наверное, осталось от прежней поездки...

Обновив код ржавым гвоздем, Советник с особыми полномочиями и его ассистент, сели в автомобиль. Их окружили присутствующие, давая последние наставления.

Отлученный от дел с небольшим рюкзачком за спиной, незаметно отделился от особнячка, подкрался к багажнику автомобиля, тихо его открыл и спрятался вовнутрь. Проделав операцию, он так же осторожно закрыл багажник. Впрочем, если бы даже он совершал все свои действия не очень осторожно, его все равно никто бы не заметил. Все были заняты своими наставлениями.

Советник с особыми полномочиями включил зажигание. Из всех щелей повалил густой едкий дым. Автомобиль и пространство вокруг забило дрожью. На отдельных предметах, окружающих автомобиль, произошло выпадение некоторых цветов. Или их замена. Но никто не обратил на это никакого внимания. Вскоре автомобиль полностью скрылся в облаке дыма. И исчез.

— Сработало!.. — по-детски наивно обрадовался Начальник. И даже удивился.

Елка долго еще стояла рыжей, пытаясь вернуть себе прежний вид.

Эпизод 4.

ДРЕМУЧИЙ ЛЕС. НАТУРА. РЕЖИМ.

Автомобиль чихнул, пару раз прокрутил вхолостую и заглох. Потом чихнул ассистент в кабине. А Советник с особыми полномочиями, когда дым рассеялся, вытер слезы носовым платком.

Автомобиль стоял посреди сумрачного леса.

— Куда это мы попали? То есть, в какое время?

— Стрелка навигатора — на нуле...

— А ты стукни по ней!..

После удара кулаком стрелки всех приборов неожиданно скакнули, запрыгали, и автомобиль вновь чихнул.

— У меня, кажется, насморк, — произнес автомобиль механическим голосом.

— Машина разговаривает! — удивился Советник. — Впрочем, конечно. Она же робот!

— Вылазьте! — произнес тот же металлический голос.

— То есть как это вылазьте?..

— Вылазьте! Вы меня раздражаете. Пока не остыну... дальше не поеду!

— Но у нас же срочное дело!

— Жалуйтесь... Жалуйтесь куда хотите! Хоть в конюшню Канцелярии. Апчхи... Они мне даже медосмотр не провели. Столько времени простояла в конюшне!.. Я уж не говорю о страховке...

— Ты вообще-то... отдаешь себе отчет, с кем разговариваешь?

— К тому же, вы ввели чужой код. Так что сами теперь выкручивайтесь.

Пауза. Сотрудники Канцелярии недоуменно переглянулись.

— Код!? — рявкнул машина металлическим голосом.

— Час от часу не легче... Может, действительно, вылезем, разомнем ноги? А она за это время успокоится... то есть остынет, — пробормотал Советник.

— Как скажете... — улыбнувшись, согласился ассистент.

Эпизод 5.

ФОЙЕ РЕСТОРАНА. ВОЕННЫЙ АВТОМОБИЛЬ ПЕРЕД РЕСТОРАНОМ. КОМПЛЕКС. ВЕЧЕР.

Отворив массивную дверь ресторана, Каркушин со своей будущей женой осторожно прошли вовнутрь. На двери была табличка «Придерживайте дверь», что они в точности и исполнили. Но дверь все равно почему-то грохнула. Задрожало все здание.

В фойе здания висел плакат с головой Ленина: «Предприятие — образец социалистического обслуживания». Под плакатом со строгим взглядом сидела вахтерша.

— Мы ее придерживали, а она все равно… — пробормотал Кирилл.

— Такая дверь, — вздохнула вахтерша и добавила: Но придерживать все равно надо. Таков порядок. Иначе я с вами и разговаривать бы даже не стала.

— Я тут у вас заказывал столик! — обрадованный приемом, признался Каркушин.

— Здесь многие заказывают столик! — вздохнула вахтерша. — Паспорта с собой?

Последняя фраза Каркушина насторожила:

— Здесь что? ресторан или что?

— Ресторан-ресторан... Универсальный ресторан... Подойдите-ка поближе, дайте-ка я на вас посмотрю, — улыбнулась вахтерша.

Кирилл с Аней подошли. Вахтерша бережно оправила свитер Кирилла.

— Очень хорошо, что вы еще покупаете вещи на вырост, — улыбнулась она и, усевшись, принялась за вязание. В руках у нее оказался свитер, как две капли воды походивший на свитер Каркушина.

Каркушин забеспокоился.

— Сейчас сюда придут, раз уж дверь хлопнула, — добавила вахтерша. — Ага, вот и исполнительный директор... Новые посетители...

— Очень хорошо! Сейчас мы вас проверим, — потирая руки, заулыбался исполнительный директор.

— То есть, как это проверим? — пробормотала Аня.

— Пройдемте на медосмотр.

— Какой медосмотр? — забеспокоился Каркушин.

— Вы что, в первый раз что ли? Чтоб нам после вас посуду не дезинфицировать. По радио передавали, в мире появился смертельный вирус...

— Это из-за меня, — обреченно склонив голову, выдохнул Кирилл.

— Вы льстите себе, молодой человек, — улыбнулся исполнительный директор. — Так вот, этот вирус зародился где-то в Африке и передается только во время любви.

— Точно из-за меня, — еще тише прошептал Кирилл. — Из-за сбоя в работе Канцелярии...

— Как его? Не запомнил еще. А дезинфицировать посуду, раствора нет. И с мылом проблемы. Потому и новые правила. Мы недавно их ввели. Все во имя заботы о клиенте, — заключил исполнительный директор. — А не хотите, и не надо... Еды все равно на всех не хватает...

— А ну тогда... да! — согласился Кирилл. — Хотя не понимаю, почему вы ведете себя так, с посетителям. Ведь мы же оставляем вам свои деньги?

— Да разве это деньги... Вот у моей жены, я вам скажу, вот у нее деньги! — приблизившись к Каркушину, в волнении прошептал исполнительный директор.

Неожиданно дверь снова хлопнула, и внутрь проник военный патруль.

— Вот он! Хватайте его! — побегав глазами, бросил в сторону Кирилла начальник патруля.

Двое солдат тут же схватили Кирилла за руки справа и слева.

— Не выполняем план по призыву этого года, а вы его здесь укрываете! — с укоризной выговорил начальник патруля исполнительному директору. — Оголяете, можно сказать, тылы страны.

Исполнительный директор хотел было что-то возразить, но Каркушин его опередил.

— Произошла ошибка!.. Я уже служил в армии, — выкрикнул он. И очень тихо добавил: В будущем...

— Что? Чем докажете?

— Вообще-то, после развала страны, когда Украина откололась... мои документы остались там.

— Что?? — выпучил глаза военный. — Украина откололась?! Не мог придумать ничего более абсурдного. Может, еще скажешь, и Белоруссия откололась? Или — страшно сказать — и Россия!?

Кирилл сглотнул.

— Да, — не совсем уверенно подтвердил он. — Весь Советский Союз раскололся... развалился... Но я успел отдать свой долг государству! Тому государству... то есть этому.

Военный от такого смелого заявления Каркушина покраснел и стал надуваться, — от избытка чувств и нехватки слов. Солдаты разных национальностей тоже застыли в растерянности.

— Вот из-за таких как вы... В дурдом захотел? От армии косишь? — прохрипел, наконец, военный. — Ну, чего встали, тащите его скорей в машину. Суку такую!

— Но я, честно говорю, служил!.. И сейчас, если я пойду в армию, я потеряю все! Я забуду все! Четыре года выбросить из жизни... Ведь два года... Я ведь уже служил... Два раза!.. Эх...

— Как изощренно косит! — восхитился военный. — И не стыдно?

— Можно мне попрощаться с женой?.. то есть с невестой... то есть с будущей женой... с которой я должен подать на развод... Эх, такой шанс потерян!.. Это здесь дурдом!.. Вы ничего не...

— Попробуй у меня еще каркнуть! — приставив огромный кулак к лицу Каркушина, не то прошипел, не то рявкнул военный.

Эпизод 6.

ДРЕМУЧИЙ ЛЕС. НАТУРА. РЕЖИМ.

Посреди дремучего леса стояли три лошади. На двух из них сидели два богатыря в вооружении. Илья Муромец и Добрыня Никитич. Вскоре к ним подошел Алеша Попович.

— Ну что скажешь, дозорный Попович? — поинтересовался у того Илья Муромец протяжным голосом. — Что голову повесил?

— Есть тут одна деревушка. Москвой прозывается. Долгорукий тут избу срубил, когда на Владимир ехал, и мужика, что здесь до него жил, зарубил. А дочку того мужика сыну своему в жены дал...

— Короче!

— А до Киева еще далеко.

— Что скажешь Илья? — поинтересовался Никитич.

— Некогда засиживаться и лясы точить в этой дыре, когда братья в беде, — заключил Илья Муромец, убрав руку от козырька. — Поедем прямо через леса до стольного града Киева, проложим дорожку прямоезжую.

Но едва сел Алеша Попович на лошадь, едва тронулся, лошадь под ним заржала, встала на дыбы и понесла.

— Чего это она?

— Волков, наверное, почувствовала...

— Волки... Кругом одни волки тебе мерещатся. Ты под копыта-то иногда поглядывай. Попович...

— Тень вроде бы какая-то мелькнула.

— Зайчонок, наверное...

Всадники скрылись за ветвями деревьев, и советник с ассистентом перевели дух. Советник, выдернувший ассистента прямо из-под ног лошади, посмотрел на своего юного спутника с укоризной.

— Хотел рассмотреть поближе... — пробормотал ассистент.

— Это ж мы в какой век попали? — вздохнул, наконец, советник,— Не то в одиннадцатый, не то в двенадцатый... А нам нужен, кажется, двадцатый... А то и двадцать первый. Надо же, не только его не туда отправили, но и с нами напутали!

— Они только перепутали. А представляете, если бы цифры располагались не по порядку, как бы мы тогда могли их считать? — произнес ассистент, достав блокнот и собираясь в нем что-то записывать. — Тем более, как бы мы, вообще, тогда могли перемещаться во времени?.. Цифры — это очень важно.

— «Все устроено сообразно числу», — пожал плечами Советник. — Но мы бы все равно умели читать!

— Возможно... Но не уверен.

— Чуть не попал под лошадь, а размышляет о каких-то числах...

Эпизод 7.

ЧЕРНОМОРСКОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ. НАТУРА. ДЕНЬ.

Где-то в районе Геленджика, среди виноградников, сопок, возле кромки морского берега с выброшенными медузами наматывал свои солдатские километры Кирилл Каркушин. Марш-броски были в полной экипировке. Но... ему повезло. Мы-то теперь знаем, что в то время все могло обернуться для него гораздо хуже.

— Быстрее-быстрее, — кричал, сопровождавший их на «Уазике» прапорщик. — Иначе не видать вам границы. Засуну вас куда-нибудь в комендантскую роту или в стройбат, если не будете меня слушаться. Не доверю вам границу охранять. Вся ваша судьба сейчас зависит только от меня. Как я скажу, так и будет.

— Ничего себе, переподготовка... Мне уже по ночам сняться эти марш-броски, снится, что я бегу... — пробормотал бежавший рядом с Каркушиным солдат.

— Давай, давай, орлы! Еще один кружочек... — попытался подбодрить прапорщик.

— Бензин надо экономить, — бросил в сторону прапорщика на машине Каркушин.

— Да ты... да я... да... — промычал прапорщик и, указав на Каркушина, приказал водителю: Пристройся-ка к этому умнику поближе...

— И, вообще, что вы говорите? Какую границу? — продолжил Каркушин. — Вы хоть знаете, что скоро случиться со страной?

— Поговори у меня. Все твои высказывания, между прочим, уже и так лежат в особом отделе, — ухмыльнулся прапорщик. — Чего он добивается? Откуда у него только сил хватает на разговоры?..

— Скоро все границы изменятся... Разворуют всю страну, — не унимался Кирилл. — Скоро вообще без армий будут приниматься решения об изменениях границ. Все будет решать экономика... Встретились и разделились... или поделили. Армии будут ставить только перед фактом! А вы, товарищ прапорщик, будите жить в нищете...

Реакция на лице прапорщика Майстренко изменилась.

-...минимум лет десять...

Чаша терпения прапорщика переполнилась.

— А потом вас все равно не возьмут на работу. Потому что вам будет уже старше сорока. Если, конечно, до этого не подсуетитесь... и тоже чего-нибудь не своруете... — по инерции закончил Каркушин.

Уазик с прапорщиком тряхнуло.

Эпизод 8.

ЧЕРНОМОРСКОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ. УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР. НАТУРА. ДЕНЬ.

Пока новобранцы отдыхали, выжимали и сушили после марш-броска одежду, Каркушин не унимался.

— Страна катится в пропасть!

— Откуда ты все знаешь?

— ... так просто... догадываюсь...

— Болтун!

— Не будет ни коммунистов, ни империалистов...

— А кто будет?

— Будут люди... Но не сразу...

К Каркушину подошел прапорщик:

— Давай сюда ремень. За мной шагом марш... на гауптвахту... Умник!.. Я из тебя человека сделаю...

Эпизод 9.

ЧЕРНОМОРСКОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ. УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР. ГАУПТВАХТА. КОМПЛЕКС. ДЕНЬ.

Прапорщик захлопнул дверь гауптвахты. И Кирилл теперь мог созерцать все только через решетку.

— Все равно я прав. Вот увидите... А потом, потом... вообще границы упразднят. Сначала объединится Европа, потом... Скоро, товарищ прапорщик, вообще, все изменится. Инфляция вырастет. Все уничтожит! Рубль будет стоить меньше копейки...

— Это у империалистов инфляция, а у нас... Хватит косить...

В стороне появился командирский «Уазик».

— Смирна!!! — прапорщик бросился в сторону «Уазика».

— Вольно... — козырнул вылезший из уазика капитан. — Здравствуйте, товарищи пограничники!

— Здравия желаю, товарищ капитан...

— Каркушин!

— Я! — донеслось со стороны гауптвахты.

— Где он? — удивился приехавший. — Приведите его ко мне.

Прапорщик бросился в сторону гауптвахты:

— Сейчас, будет тебе... Бегом марш к капитану!

— Это ты что ли Каркушин? — поинтересовался капитан.

— Так точно!

— Вот, значит, ты какой... Вы комсомолец?

Лицо Каркушина выразило нечто между удивлением и возмущением. Но капитан воспринял его реакцию по-своему:

— Молодец! Именно такой реакции я от вас и ждал. Подписан приказ о вашем назначении секретарем комсомольской организации погранотряда. У нас в политотделе эта должность называется «инструктор по комсомольской работе».

— А почему его?

— Всего погранотряда?!

— Меня тут недавно спрашивали из политотдела, кто из вновь прибывших самый болтливый, — растерянно пробормотал прапорщик. — Ну, я и... ляпнул с дуру его фамилию... Да вы знаете, что он сейчас тут наговорил?!

— Товарищ прапорщик, вы комсомолец, — поинтересовался Каркушин.

— Я? Что?.. Я — да!..

Эпизод 9.

ДРЕМУЧИЙ ЛЕС. НАТУРА. РЕЖИМ.

Где-то ухали совы.

Автомобиль Канцелярии продолжал стоять посреди дремучего леса. Посланники нерешительно осматривали автомобиль. Пару раз над их головами прошуршали невидимые крылья. Отчего советник присел, а ассистент улыбнулся. И тут же постарался спрятать свою улыбку. Чтобы советник не принял ее на свой счет. Получилась гримаса.

Советник с особыми полномочиями, потоптавшись около багажника автомашины, попытался его открыть.

Огромных усилий стоило отлученному от дел удерживать багажник. Сквозь образовавшуюся щель, он видел напряженное и растерянное лицо советника. Тот, кажется, не хотел уступать. Хотя даже и не подозревал, что находится внутри.

— Закрыто! — раздосадовано крякнул советник.

— И тут какая-то серьезная защита, — произнес ассистент, открыв капот, впереди автомобиля. — Какие-то пломбы. Будем взламывать?

— Взломаете, вообще никуда не уедете, — проворчала машина. — Так уж я устроена.

— Может, не будем ее слушать, и взломаем? А? — предложил ассистент.

— Если мы через девять дней не вернемся, то через сорок дней мы превратимся в простых смертных, — пробормотал советник и побледнел от сказанной мысли.

— И что, никаких потом шансов?

— Почему, у тебя будет еще один шанс. В тридцать три года... кажется... Но лучше бы его не было...

— Шансы всегда есть, — произнесла машина металлическим голосом.

— Поговори у меня еще... Договоришься, превращу в металлолом... Что?.. Ты что-что сказала?

— Шансы всегда есть, — повторила машина. — Выньте из бардачка Лицензию и внимательно ее прочтите, — добавила она.

— Ого, какая толстая книга! Реликт древности!

— А что такое книга? — поинтересовался ассистент.

— Ты даже этого не знаешь?

— Но я же быстро учусь!

— Книга?.. — задумался советник. — Вот мы пишем, например, в канцелярии различные доклады, заключения. Вот так и люди здесь. Им бы работать в канцелярии. Но им не повезло. А поскольку способность к разного рода написаниям у них осталась, ну, они и пишут по привычке. Чтоб не сидеть без дела. И получаются книги... Я понятно объяснил? — выдохнул Советник.

— А как тогда она оказалась здесь, если ее создали люди? Машину что, тоже создали люди?

— Меньше будешь знать, лучше будешь спать... Не слишком ли много вопросов? Любая информация требует допуск... И вообще... это не книга, а... лицензия,— и уже в сторону автомобиля: Да тут талмуд целый, а не лицензия.

— Кому может и талмуд, а кому договор о взаимных обязательствах. И справочник по управлению. Его необходимо прочитать, — прогремела машина.

— Это сколько времени уйдет на чтение?

— Мы же спешим!

— Можете сказать и без чтения: принимаете или не принимаете вы условия этого договора, — равнодушно отозвалась машина.

— Предположим, не принимаем. У нас сейчас одно обязательство. Вернуть Каркушина на прежнее место. Иначе цивилизация может погибнуть! А тут еще какие-то условия...

— Все связи разрушаться! — вставил свое слово ассистент и по привычке улыбнулся.

— Другие обязательства могут сорвать выполнение нашей судьбоносной миссии!

— Ваше право. Не принимаете, значит, никуда не поедем. Я так устроена.

— Может, я все-таки сорву эти пломбы и покопаюсь, — еще раз предложил ассистент.

— Я тебе покопаюсь... хакер... Сломаешь еще чего. Тогда мы вообще здесь застрянем... Хватит лыбиться! Ну, а если принимаем мы твою лицензию?

— Нужно ответить точно — «да» или «нет», — сказала машина металлическим голосом.

— Ну, да...

— Данный вариант ответа не найден, — холодно констатировала машина.

— Да!.. — рявкнул Советник.

— Внимание! Просьба занять всем свои места. Происходит инсталляция... Куда едем шеф?

— Давно бы так! Без пререканий. Вперед!

И машина рванула вперед, подминая под себя стволы вековых деревьев, встававшие у нее на пути.

Эпизод 10.

ШОССЕ. ПОСТ ГАИ. НАТУРА. СТУДИЯ. ПАВИЛЬОН. КОМБ. СЪЕМКИ.

Автомобиль мчал над шоссе. Советник и ассистент сидели на заднем сидении с поцарапанными лицами.

— Мы движемся чуть выше дороги, чтобы не столкнуться с другими объектами, — пояснил Советник. — Мы-то их видим, а они-то нас нет. Необходимо проявлять осторожность.

— Понятно, — согласился ассистент, рассматривая дорогу и все вокруг.

— Да! — вздохнул Советник. — Выехали! Вот смотри теперь и запоминай.

— Красиво! — улыбнулся ассистент. — А можно я сяду за руль?

— Валяй... — расслабился Советник.

Приближался пост ГАИ. Возле самой дороги скучал гаишник. Ассистент направил машину вниз и сбил у гаишника фуражку. Фуражка поднялась в воздух и улетела. Гаишнику показалось, что пролетел, по меньшей мере, полтергейст.

Первая приближающая машина была обречена стать жертвой.

Но — случился конфуз. Гаишник не знал, как представиться, без фуражки. Наконец, он щелкнул пятками, как-то странно подпрыгнул и, кивнув головой, или — лучше сказать так — клюнув носом, выкрикнул:

— Инспектор Фоломкин!

— И чё?..

— Конь в пальто!.. Вы ехали со скоростью 150 километров в час. Так что у меня даже фуражку сдуло в неизвестном направлении.

— Вы чё? Я когда подъехал, у вас фуражки уже не было. Да и ехал я медленно. Разве можно на этой развалюхе ехать 150?

Милиционер растерялся и в растерянности пошарил взглядом по автомобилю.

— Значит, вы отечественное авто называете развалюхой? — медленно выговорил инспектор и оскалился.

— И че? Моя машина. Как хочу, так и называю.

Милиционер еще раз собрался с мыслями. Осторожно повел глазами, словно попытался посмотреть наверх, на то место, где должна была быть фуражка. Наконец, вынес окончательный приговор:

— Вы мне мозги не пудрите. Радар зафиксировал скорость 150. Кроме вас за последние десять минут никто здесь больше не проезжал... Гони... фуражку, урод! А то плохо будет...

Эпизод 11.

ШОССЕ. НАТУРА. СТУДИЯ. ПАВИЛЬОН. КОМБ. СЪЕМКИ.

Милицейская фуражка, рассекая воздух, неслась над шоссе в сторону города-героя Москвы.

— Живешь столько времени! Дошел по служебной лестнице до должности ассистента. А ведешь себя так несерьезно. Я от тебя такого не ожидал, — проворчал советник. — Седьмая Заповедь Канцелярии гласит: «Шутить надо с равными или с себе подобными». Иначе не поймут твою шутку. Иначе это будет не шутка, а розыгрыш. А разыгрывать не хорошо… Повтори!

— Разыгрывать не хорошо, — повторил ассистент голосом советника. И добавил, уже своим голосом, рассматривая фуражку: Круглая!..

— Это, чтобы сверху лучше было видно, — со знанием дела пояснил советник. И продолжил нравоучения: Любой поступок, который ты совершаешь, должен находить поддержку, сочувствие, точнее соучастие, со стороны других. Иначе это не поступок, а война какая-то. Именно с подобных, казалось бы, незаметных поступков, и начинаются войны.

— Как интересно!..

— Что?!

Эпизод 12.

ЧЕРНОМОРСКОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ. УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

На плацу маршировали пограничники в зеленых фуражках.

Каркушин сидел у окна и, покусывая кончик ручки, что-то сочинял.

Зашел полковник. Маленький, толстый, добрый старичок в форме.

— Ну, что, Комсомол, работаем? — Каркушина теперь все называли так — Комсомол.

— Так точно, товарищ начальник политотдела.

— Поздравляю с присвоением внеочередного звания старший сержант.

— Служу Советскому Союзу!

— Да, и знак отличника второй степени тебе пришел...

— Служу Советскому Союзу!

— Ну-ну... После конференции тебе вручу... Доклад к комсомольской конференции готовите?

— Да... вот...

— Ты там побольше про международное положение. Про угрозу империализма. Про нерушимость границ. Ну, ты сам знаешь... Ты можешь... Потом мы еще раз соберемся узким кругом ограниченных людей и пройдемся по этому докладу... Ну-ну, готовь, не буду мешать...

Полковник на цыпочках удалился. Каркушин задумался.

«Попал в другое время... Сейчас бы наслаждаться жизнью... Используя знания из будущего... А тут... Заарканили!.. Неужели так всегда...»

Каркушин бросился к двери, выглянул в коридор. Вернулся, позвонил по телефону:

— Прапорщик Майстренко слушает!

— Товарищ прапорщик, посмотрите, пожалуйста, начальник политотдела уже уехал или нет.

— Ты уже прапорщиками командуешь!.. — прокричал прапорщик и бросил трубку. И повел головой: Ком-со-мол!.. Пора уходить в коммунисты...

Каркушин вновь набрал номер телефона. Холодно произнес:

— Товарищ прапорщик, а почему вы меня называете на «ты»?

На том конце провода опять что-то пробубнили и бросили трубку.

«Так, заперли! Обложили... Все равно убегу, — размышлял Каркушин. — Раз в мире все так неустойчиво... Раз я здесь по ошибке... Может... Может, я и есть самый главный нарушитель, нарушивший все границы пространства и времени. И потому стремлюсь исправить ошибку. Стремлюсь вернуть нарушителя, то есть себя, на место... Ну, может, не сразу на место... Сначала хотя бы в общежитие... Им этого не понять! Попадусь... губа... и лишение всех воинских званий и должностей обеспечено. Надо продумать легенду... Не настоящую. В настоящую все равно никто никогда не верит. А такую, чтоб... эх!.. И неплохо бы подыскать себе соратников».

Эпизод 13.

ЧЕРНОМОРСКОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ. УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР. НАТУРА. ДЕНЬ.

На плацу строились солдаты, чтобы следовать в столовую.

Каркушин, занятый своими мыслями, прошел мимо строя, держа курс прямо на офицерскую столовую.

— Сержант, стройте и ведите! — бросил прапорщик Майстренко в сторону одного из сержантов, а сам вырос перед дверьми офицерской столовой, прямо перед носом Каркушина.

— Почему вы честь не отдаете, товарищ сержант! Почему вы не встаете в строй и не едите вместе со всеми солдатами, а? — свирепо произнес прапорщик. — У вас что, особые привилегии?

— Уже старший сержант, новые погоны просто не успел пришить... А солдатам в пищу подсыпают бром, чтобы у них было меньше... активности. А мне сейчас очень нужна активность, во время подготовки к комсомольской конференции... Между прочим, распоряжение начальника политотдела, — отстраняя прапорщика в сторону, произнес Каркушин и прошел в офицерскую столовую.

Эпизод 14.

ЧЕРНОМОРСКОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ. УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР. СТОЛОВАЯ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

— Я тебе устрою активность... Я тебе устрою такую активность... — насыпая в тарелку с борщом изрядную порцию брома, пробормотал прапорщик. — Эй, боец, иди сюда. Эту порцию передай Каркушину. Вон там, в очереди стоит. Понял?

— Так точно.

— Ничего не перепутаешь?

— Никак нет, — отрапортовал повар и бережно поставил порцию в сторону.

— Смотри у меня, я прослежу...

Прапорщик Майстренко вышел с кухни и зашел со стороны офицерской столовой. От двери проследил, как Каркушин получает свою еду. Потом сам встал за своей порцией. Солдат подал ему отставленную порцию и почему-то подмигнул одним глазом. Прапорщик тоже самодовольно подмигнул.

Эпизод 15.

УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР. НАТУРА. ДЕНЬ.

После столовой Кирилл перешел плац и направился в сторону бани. Там выстроилась очередь из новобранцев. Происходило их переодевание из гражданской одежды в военную.

Перед входом в баню стоял большой кряж, куда молодые бросали одежду. Задавался стандартный вопрос: «Домой отправлять будем?». Звучал стандартный ответ: «Нет». И топор ефрейтора опускался на эту одежду. Кое-что рубилось, кое-что нет. Откладывалось в сторону.

— Скоро «дембель» — ухмыльнулся ефрейтор, кивнув в сторону отобранной одежды.

Кирилл согласился и принялся рассматривать эту кучку, да и всю остальную одежду. Очень уж ему понравились одни джинсы. Только ефрейтор, по неосторожности, резанул по ним лезвием топора в районе колена.

— Дырка... — указал на штаны Кирилл, когда ефрейтор закончил работу и отложил топор.

— Жаль... — расстроился ефрейтор. — Тут прапор с коптерщиком крутились. Ну, я и сделал вид, что рублю... Эх...

Каркушин взял джинсы в руки, помял, бросил осторожный взгляд в сторону...

Эпизод 16.

УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР. НАТУРА. ДЕНЬ. АВТОМОБИЛЬ.

— В Москве не оказалось... В Киеве тоже... — проворчал Советник, наводя ультрафиолетовый Локатор на казарму.

— Зато я узнал, что Илья Муромец доехал-таки до Киева. Его мощи лежат в нижних пещерах Лавры... А сейчас на его место приехал этот... Черно... Черномыр... Черномор что ли?

— Ты чего-то путаешь. Черное море здесь... На побережье Черного моря, видишь ли, его забросило, — проворчал советник. — Мы бы и еще его проискали, если бы не сообразили вовремя заземлиться... Боюсь прихватить кого-нибудь... — добавил он, разглядывая с помощью прибора казармы. — Сейчас хоть не забыл заземлиться? А то опять прибор будет работать с погрешностью.

— Нет, — замотал головой ассистент, и, посмотрев вниз, засмеялся.

— Опять масло течет... — проворчала машина своим голосом.

Часовой на КПП с недоумением посмотрел вверх. И вытер со своего носа очередную каплю машинного масла.

— Ты обратил внимание, их здесь почти не кормят? — произнес советник. — Когда старший солдатам что-то говорит или отдает приказания, те ему говорят «есть»... Есть, мол, давай. А то иначе ничего делать не будем.

— И что, не дают?

— Не дают!

— А работают?

— Работают... Может, потом дают?

— Что мы-то делать будем? — поинтересовался ассистент.

— Придется дожидаться, пока стемнеет, — ответил советник. — А потом приступим к выполнению задания.

Эпизод 17.

КАЗАРМА. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ.

Советник с особыми полномочиями и ассистент осторожно подошли к ночной казарме и на цыпочках пошли по коридору. Вдоль стен рядами стояли сапоги, зияя пустыми дырами голенищ, обвязанных портянками.

В стороне дремал дневальный.

Ассистент постоянно огладывался, иногда заглядывал в пустые голенища сапог, нюхал воздух.

— Да не пугайся ты так, — проворчал советник, — Они все равно нас не увидят, даже если и встретят. Это только мы их можем видеть. А они нас нет... Они нас даже не услышат. То есть, не совсем услышат. Если они услышат наш голос, они подумают, что это им просто кажется... Или что-то происходит в их же мозгу. Типа галлюцинаций... В любом случае, они никак не смогут найти нашему разговору реальных подтверждений, если они, конечно, не психи... Подожди немного. Я на разведку.

Советник тихо зашел в казарму. Нашел кровать Каркушина. Но кровать оказалась пустой. Советник растерялся. Локатор показывал, что Каркушин спит именно на этой кровати. На всякий случай советник решил осмотреть все кровати, присмотреться к лицам всех находившихся здесь солдат и сержантов. Завершив осмотр, не принесший ничего, советник вновь вернулся к пустой кровати Каркушина. В этот момент дверь в казарму открылась, и в проеме двери показался прапорщик Майстренко. На лице прапорщика было написано, что тот собирался сделать пакость.

Советник не заметил осторожный приход прапорщика и продолжил осмотр кровати Каркушина. Посмотрел под одеялом. Под подушкой.

Прапорщик присел. Лицо его вытянулось. Глаза округлились. Наконец, он схватился за голову и замычал.

Советник бросился к двери, распахнул дверь и, схватив ассистента, пробормотал:

— Бежим отсюда... на всякий случай...

Ассистент в это время уже успел примерить солдатские сапоги, и пытался понять, в чем их удобство.

После летания в воздухе одеяла в отсутствии человека, скрипа кровати, самостоятельно распахнувшейся двери, и убегающих по коридору казармы пустых сапог, прапорщик Майстренко окончательно потерял дар речи.

Отлученный от дел, приоткрыв багажник, наблюдал окончание сцены через образовавшуюся щель и тихо посмеивался.

Эпизод 18.

КАЗАРМА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Прапорщик Майстренко стоял посреди той самой казармы и разливал солдатам самогон. У окна с биноклем расположился солдат на шухере. Другой солдат «отбивал» деревянными досочками кровать Каркушина и наводил на ней стрелки.

— Пока они там смотрят кино, мы тут с вами договоримся... — бормотал прапорщик. — Комсомол в одних сапогах... то есть одни сапоги без комсомола... вобщем, комсомол исчез вместе с сапогами.

— Сапоги-то мои, — вставил один из солдат.

— Значит, и сапоги еще с собой чужие прихвати... Вобщем, вы ничего не видели... ничего не слышали. Я ему ничего не сыпал в пищу... Надо же бром как в больших дозах-то действует!.. А сапоги тебе я новые выдам. Яловые!

Солдаты как один поддакивали и подставляли стаканы. И чем чаще они поддакивали, тем чаще подставляли стаканы.

— Может, обойдется... — вздохнул прапорщик и перекрестился. В глазах его засветилась надежда. — А вот и закусочка с огорода, без... этих самых... химикатов. Да вы не стесняйтесь... Точно говорю... Когда еще так придется...

— Родственники шум поднимут. Что тогда? — сочувствовали подкупленные едой солдаты.

— Родственники? Да вы берите, берите... Кушайте... Для дезинфекции.

— Не признаваться же, что пропал?

— Нет, лучше признаться, что пропал без вести... смертью храбрых.

— Комсомольское собрание отменяется!

— Ура!

Эпизод 19.

СОЛДАТСКАЯ СТОЛОВАЯ, ПРЕВРАЩЕННАЯ В КИНОЗАЛ.

— Ура!!! — разнеслось по всему залу.

На экране Чапаев со своим войском шел в атаку. Мелькнули две точки в правом углу экрана, потом мелькнули еще раз. Словно кто-то попытался пробить пространство из другого мира. Из другого времени. И экран погас.

Киномеханик бросился заряжать следующую часть.

Киноустановка была одна и стояла посреди зала. И потому после окончания каждой части повисала пауза. Словно затишье перед очередной атакой.

— Атака опять на этом месте захлебнулась...

— Который раз мы уже это смотрим?

— Раз восемь или девять...

— Эх, нам бы сюда Анку...

В углу солдаты чистили картошку...

Эпизод 20.

УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР. НАТУРА. ДЕНЬ. АВТОМОБИЛЬ.

— Мы что, его упустили? Его что, нет?.. — осторожно поинтересовался ассистент. — Может, стоит связаться с Канцелярией и попросить подкрепления?

— Сами справимся... И чего я испугался этого болвана?.. Наверное, так, на всякий случай... А ты даже не предупредил о его появлении. Ассистент называется.

— Но вы же сказали ждать?

— Ждать... А сапоги тогда здесь причем?.. Ну, что сидишь как пень? Подкрепление... Где тут что нажимается? Необходимо стереть все, что связано здесь с присутствием Каркушина. Чтобы духу его здесь не было!

— Кого? «Комсомола»? — переспросил ассистент.

— Что?

— Его тут еще называли «комсомол».

— Ну, и «комсомол»... на всякий случай... стереть...

— Вот эта программа...

— Так действуй!..

Эпизод 21.

УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР. НАТУРА. ДЕНЬ.

В воздухе раздался мощный взрыв. Заискрили провода на столбе. В импровизированном кинозале с треском притормозила пленка, замедляя движения своих героев. Остановившись, пленка на экране стала плавиться, образуя, светлую коричневую дыру, сквозь которую вскоре пробился яркий свет.

Кажется, пробилось еще что-то. Не то репортаж с места съемок фильма «Чапаев». Не то фрагменты гибели героев фильма. Не то Ленин на броненосце. Не то голос Ельцина с танка.

Часовой на КПП испуганно присел. И так и застыл. Пока рядом с ним не спикировал сапог. Вслед за первым сапогом вскоре шлепнулся второй...

Наконец, по проводам пробежала еще одна искра, и все стихло.

Не успел часовой опомниться, а сапоги уже прятал в авоську толстенький маленький старичок, бывший начальник политотдела.

Встретившись взглядом с часовым, старичок как бы извиняясь, пробормотал:

— Доживете до моих годков, узнаете, как чажело жить на одну пенсию. На-ка, внучек, скушай лучше конфетку...

Эпизод 22.

КАЗАРМА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Прапорщик застыл посреди казармы. Рядом с солдатами, держащими в руках стаканы с самогоном. Те тоже застыли. И лишь вращали глазами. Глаза прапорщика все более и более принимали осмысленный вид и одновременно лезли из орбит. Сознание прапорщика оценивало обстановку и вдруг заработало на полную мощность.

— О... Е-мое!!! — прорычал, наконец, прапорщик, Майстренко... и затих, обнаружив в своей руке такой же стакан со спиртным.

И тут, где-то в облаках, раздался смех ассистента...

конец второй серии

Серия третья.

Сотрудники Канцелярии, пытаясь вернуть Кирилла в нужное время, забрасывают его то в прошлое, то в будущее. Наконец, Кирилл оказывается на своей даче в свое время. Но в своем времени его ожидает психушка.

Эпизод 1.

ОБЩЕЖИТИЕ. ВАХТА ОБЩЕЖИТИЯ.

Вечерело. В общежитие, расположенное рядом с Лысой горой, под покровом темноты пробирался Каркушин. В одежде оставшейся от призывников. По пути Кирилл нарвал букет васильков. Он очень любил эти цветы.

Кирилл не способен был оценивать последствия своих поступков, более того, не способен был с помощью своих поступков добиваться для себя выгоды. Он просто шел всегда к намеченной цели. Шел, когда уже не мог не идти. Сейчас его целью была его будущая жена... в прошлом. То есть в том времени, куда он попал. Очень неожиданная ситуация. Кирилл-то жил уже другим временем. Хотя сейчас ему нравилось жить и в этом времени. Он понимал свои преимущества и стремился прожить эту часть жизнь еще раз и теперь уже по полной программе. Хотя и не понимал всех последствий, которые могли бы потом на него обрушиться. Он знал лишь одно: случись с ним, что в этом времени, Небесная Канцелярия не сможет предъявить ему счет. Ведь он-то жил потом еще несколько лет...

Перед входом в общежитие стояло несколько ведьмочек в сопровождении студентов-иностранцев. С вахтершей шел ожесточенный спор.

— Вот и председатель студкома появился! — обрадовались появлению Каркушина иностранцы. — А мы думали, что ты на каникулах. Мы видели, как ты с чемоданом поехал домой, к родителям.

— Нет, я просто проводил экспертизу в армии... — пошутил Кирилл. Хотя студенты-иностранцы, кажется, приняли его шутку всерьез.

— Она говорит, что только председатель студкома может дать разрешение на проживание наших родственников ночью — с волнением произнес один из студентов-иностранцев. — Кирилл подпиши...те.

— Ну, это она преувеличивает, чтобы никого не пускать... раз меня нет... — пробормотал Кирилл. — Давайте заявления! Подпишу...

— Как говорят русские, шакалов бояться — в степь не ходить! — расплылся в улыбке студент из Монголии и первым протянул заявление.

— Кирилл, вы что! — ужаснулась вахтерша. — Знаете, что вам после этого в деканате будет?

— Ничего не будет. Скольким из-за таких вот дурацких подписей поломали судьбы...

— Кирилл, что с вами... — глотала воздух вахтерша. — Вы же должны были уехать на каникулы.

— Пусть живут!.. Перестройка!.. А из-за тебя мне все-таки попадет, — добавил Кирилл в сторону студента из Чили. — Я даю разрешение на ночь. А она проживет у тебя целую неделю.

— Не правда!

— Мне лучше знать... Пусть живет!..

Эпизод 2.

КОРИДОР И КОМНАТА ОБЩЕЖИТИЯ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Большими прыжками Кирилл быстро преодолел несколько пролетов лестницы и остановился перед дверью Ани Гребцовой. На радость Кирилла, Аня в комнате оказалась одна.

— Аня... Анечка... Анюточка!!!

— Ой!.. Ты опять в новой одежде? В отпуск? Тебя отпустили?.. А это что, дырка на колене? Давай зашью.

— Не надо. Потом. Это последний писк моды...

— Очень странный писк...

— Просто к нему надо немного привыкнуть. Все новое всегда сначала поражает, иногда даже возмущает. А привыкнешь, все тут же превращается в обыденность... И становится неинтересным.

В дверь постучали. Появилась голова студента из Чили.

— Кирилл, я знал, что ты здесь. Спасибо! Это от меня... — и тот протянул бутылку коньяка.

— Взяток не беру! — твердо заявил Кирилл. — Но коньяк кстати. Пригодится! Спасибо...

— А ты знаешь, Анум в дурку попал. Негры же к русской водке непривычны. Рассказывал, когда мы к нему ходили, к нему дураки подходят, руками лапают, удивляются... Думают, что это он от водки почернел... Ну, я пойду к своей... А то она ждет...

— Иди... — согласился Кирилл и закрыл дверь на замок.

— Что ты делаешь? Открой сейчас же! — возмутилась Аня.

— Ты что, хочешь, чтоб меня вновь арестовали... за взятку.

— Что-то ты стал слишком мудрый... — и сменила гнев на милость. — С тобой даже становится интересно...

— Подожди, будет еще интереснее. На-ка вот, возьми...

— К тому же какой-то странный... необычный... Слушай, ты мне никогда цветы не дарил!

— Глупый, наверное, был. Да и ты... повода не давала.

— А сейчас разве дала?

— Сейчас я его сам нашел.

— Ты хоть понимаешь, что значит, когда честная девушка начинает принимать подарки?

— Вообще-то, я много, наверное, еще не понимаю. Пока не понимаю. Но многое знаю, о чем ты даже не догадываешься... И не догадаешься!

— И загадочный... Коньяк... — прошептала Аня, но прошептала так просто. Не отрывая взгляда от цветов. Ей очень понравился один цветок. Она залюбовалась им. Это был ее цветок. Да и композиция, которую составил Каркушин, была симпатична. Каждый цветок в этой композиции выигрывал. В том числе и ее цветок.

— Надо же отметить мое возращение... Тогда ж мы не успели... Я так ждал этой минуты! Так ждал! Можно сказать, только о ней и думал... Даже когда принимал пищу в офицерской столовой. Все бросил на алтарь судьбы ради этой минуты! — засуетился Кирилл.

— Что-то ты быстро отслужил...

Раздался стук в дверь.

— Не открываем! — решительно пресек попытку Каркушин.

— Как же можно? — растерялась Аня.

— Нужно!

— Анька, ты не одна? — с нездоровым любопытством поинтересовались за дверью. И через паузу: Или опять Каркушин мозги пудрит?

— Не пудрит, а проветривает, — поправил Кирилл. — Может, мы сейчас готовимся к отправке в самое главное романтическое путешествие в жизни...

— Вообще-то, мне надо бы возмутится. Но мне почему-то нравится твоя решительность... — краснея, прошептала Аня.

Эпизод 3.

МАШИНА КАНЦЕЛЯРИИ. ГРАФИКА.

— Ну, где теперь его искать?.. Наводи локатор на пространство. Будем сканировать все подряд. Придется начинать все заново... Время!!! Время не трогай! Он здесь. В этом времени... Сам-то он никуда отсюда не может выбраться!.. Ну и помощничек мне достался!.. Вводи его данные!

На экране Локатора стали отображаться различные города Земли.

— Срок ознакомительной версии системы заканчивается, — прогремел металлический голос машины. — До окончания действия срока по внутреннему времени остался один день.

— По чьему внутреннему времени? — поинтересовался ассистент.

— По моему внутреннему времени, — проурчала машина.

— Чего это она бормочет? — поинтересовался советник.

— Капризничает, — ответил ассистент.

— Пускай... поворчит, — махнул рукой советник. — От нас не убудет... Ну, чего там...

— Сканирую...

— Нельзя ли побыстрее...

— Тут так интересно!..

Эпизод 4.

КОМНАТА ОБЩЕЖИТИЯ. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ.

Каркушин уже подсаживался к Ане. При этом он продолжал нести всякую чушь:

— Что-то ты быстро отслужил... — улыбнувшись, повторила Аня.

— А ты не рада?

— Рада!

— Мне дали выполнить одно задание. Одно смертельноопасное задание. Ну, я его и выполнил... как полагается... и меня отпустили. То есть уволили. И присвоили звание Героя... посмертно.

— Хвастун!

— Хвастовство — это своего рода мечтательство... только в несколько извращенной форме.

— Тогда извращенец!

— Ну, тогда... я и буду вести себя соответствующим образом... То есть... Чем хороша юность? В один вмиг можно сорваться и оказаться совершенно в другом месте... Новый человек — это как новая планета... И все как во сне... Поэтому давай выпьем... на брудершафт...

— Это как?

— Я тебе все сейчас покажу...

— Да я знаю... Ты такой быстрый.

— Не я. Время такое. Ну, давай... Давай начнем все сначала.

— Чего сначала?.. У меня такое ощущение, что ты меня гораздо взрослее что ли. Впервые такое ощущение.

— А что это плохо?

— Да нет. Но...

— Кто-то из нас двоих должен быть взрослым. Иначе у нас ничего не получится. Кстати, я только сейчас это понял... Давай!

Эпизод 5.

МАШИНА КАНЦЕЛЯРИИ. ПАВИЛЬОН.

— Есть!

— Захватил?!

— Захватил!

— Так, осторожно выуживай теперь его из этого пространства.

— Никак невозможно.

— Почему, невозможно?

— Потому что он обнимается с девушкой. Невозможно их... эээ... рассоединить... Хотя, если попробовать...

«Вот, а теперь поцелуй!» — со свистом ударило в наушниках представителей Канцелярии.

— Не надо!.. Выуживай обоих! — поморщившись, пробормотал советник и как-то весь ослаб.

— Выудил!

— Так... меняй теперь на нем одежду, пока он во вне временьи находится. На ту, что у нас выдали. Подчищай следы...

— А на ней?

— Что?

— А на ней менять на что? Что с ней делать?

— Ничего не делать! Пока ничего... давай так. Ее потом подчистим...

Эпизод 6.

ПАВИЛЬОН. ГРАФИКА. В НЕПОНЯТНОМ ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ. НА МУШКЕ ЛОКАТОРА.

Аня округлила глаза, когда Кирилл остался без одежды. Потом, спустя миг, Кирилл вновь оказался в одежде, уже почему-то в другой. Все произошло так быстро...

Издалека, прямо на них, сыпались звезды. Приближаясь, звезды превращались в подсолнухи. Подсолнухи начинали расти, изгибались и устремлялись куда-то ввысь. Не оставалось ничего устойчивого. Все неустойчиво. Фигуры людей стали песчинками по сравнению с подсолнухами.

— Почему они растут? Почему они были меньше меня, а теперь в сотни, миллионы!.. миллиарды раз больше?! Я теряю их из поля своего видения!.. Она расширяется, Вселенная расширяется... — шептал Каркушин...

— Как действует коньяк! — а это уже был восхищенный голос Ани. — Чувство нереальности, оказывается, самое обалденное чувство в этом реальном мире!..

Тут же все закружилось. Непонятно откуда появились шмели, издавая своими крыльями звуки как лопасти вертолетов. За ними — бабочки и стрекозы. Все, все закружилось...

— Есть! — отрапортовал ассистент. И затрясся от вибрации. Советник завибрировал тоже.

— Сливай!

— Сливаю!

Щелчок. И темнота.

— Ты куда слил?..

— Сейчас увидим...

— А что раньше нельзя было увидеть?

— Раньше ничего нельзя увидеть... Здесь такие законы. Я еще не привык к ним. Ведь мы же все почти делаем впервые.

Эпизод 7.

ПАВИЛЬОН. «МОСФИЛЬМ». ДЕНЬ.

«Очи черные! Очи страстные!

Очи жгучие! И прекрасные!

Как люблю я вас!

Как боюсь я вас!

Жаль, что встретил вас

Я в недобрый час», — пели цыгане.

Каркушин с Аней материализовались за пустым столиком в кафе.

— Как в кино! — восторженно выдохнула Аня. — Это так действует коньяк?!

— Да... Как во сне... то есть как в кино...— пробормотал Кирилл, оглядываясь по сторонам. Он уже был не на шутку озабочен. Он, кажется, понял, что к чему. — Опять не то время. Не наше время... По топорному действуют... дилетанты... Оставят они меня в покое... или нет?.. Нет бы, отправили куда-нибудь... в Эдем, например... Эх, я бы им сейчас сказал... — и уже в сторону Ани, чтобы ее успокоить: В юности, между прочим, почти все происходит как во сне. Потом, во всяком случае, это так кажется... Потом, вообще, многое вспоминается, и думаешь: «Не может быть. Не могло этого быть. Не было этого». Или было?..

— Да, с другими у меня ничего подобного не было, — выдохнула Аня и с нежность посмотрела на Кирилла.

— А что было? — насторожился Каркушин.

— Ничего не было.

— Точно, ничего?

— Да точно, точно!

— Врешь!

— Чего?! Я, наверное... пойду.

— Куда? Посмотри вокруг... А если я что-то говорю, я знаю.

— Нет, не знаешь!

— Нет, знаю!..

— Ты что, хочешь, чтобы я ушла?

— Нет... Ну, вот, мы, наконец, и попали в с тобой в ресторан.

— Да... стильное местечко...

— А если не было, то будет...

— Чего?

— Это я так, про себя... меню изучаю.

«Зачем мне на ней жениться, раз все равно придется разводиться?» — вновь подумал Каркушин.

За столиком напротив сидели двое мужчин с воспаленными взглядами. К тому же мужчины очень сильно потели. Капли пота буквально скатывались с их лиц на одежду.

Один из них с затаенным наслаждением рассматривал под столиком дуло пистолета.

— Христос казал: не убий,— произнес другой, так же приковавший свой взгляд к дулу пистолета.

— Знаю. Ты о крови пока молчи. Ты вот что лучше скажи... Европа два великих слова миру сказала, два великих слова. Первое слово: свобода, второе слово: социализм. Ну, а мы, что миру сказали? Какую мысль? Кровь лилась за свободу. Кто ей верит теперь? Кровь лилась за социализм? Что же, по-твоему, социализм — рай на земле?..**

Тут мужчина заметил Кирилла с подругой. Провел взгляд от дула пистолета до этих двоих и с удивлением обнаружил, что пистолет нацелен прямо на них.

Взгляды Кирилла с Аней тоже уже были прикованы к пистолету.

— Христос казал: не убий,— испуганно залепетал спутник мужчины.

Эпизод 8.

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ.

Машина Канцелярии висела над Москвой начала 20 века.

— Поспешишь — людей насмешишь...

— Я вроде бы правильно нажимал. Не понимаю, почему их сюда занесло... — оправдываясь, пробормотал ассистент, наблюдая Каркушина с Аней через экран Локатора.

— Да потому, что у них, в то время, куда нам нужно его вернуть, все времена перемешались... В том времени, где он живет, нет четко обозначенных ориентиров. Эклектика, спаси господи... Потому и такие погрешности. Я так думаю.

— Удивляюсь вам. Вы всему можете найти оправдание.

— Потому и дослужился до советника с особыми полномочиями. Будешь брать пример... Ты смотри, смотри, что делают! Еще не хватало, чтобы он обратно, по нашей вине, попал в Канцелярию. Вылавливай, вылавливай их скорее!

— Не могу!

— Почему?

— Система дает сбои. Нужно перезагрузиться.

— Ну, так давай! Перезагружайся скорее!..

Автомобиль затрясся. И странным образом растворился в воздухе. Сотрудники Канцелярии остались висеть без автомобиля в прежних позах. Их тела словно окаменели. Лишь одни глаза проделывали очень странные и неожиданные вращения. Наконец, по телам сотрудников Канцелярии прошла дрожь, они покрылись паутиной трещин, и разные части тел по частям стали откалываться и рассыпаться. При всем при этом, две пары глаз продолжили свое обособленное существование.

Эпизод 9.

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ.

— И вот что я скажу — пора решаться!.. Все эти мысли, сладкие мысли сопротивления, мысли созидания и мысли разрушения, разрушения того, что кажется назойливым и ненавистным, и созидания чего-то нового, еще неизвестно чего, все эти мысли уже давно заигрывают со мной, соблазняют, играют в прятки, появляются и вновь пропадают под покровами тайны, — произнес Савинков, обтекая потом.

Теперь он вовлекал в свою игру не только соседа, но и тех двоих за соседним столиком. И даже наслаждался их немым испугом.

— Мысли как женщины, — заключил Савинков. — Обнажаются только тогда, когда приходит их время, или когда я концентрирую на них свое внимание... И потому больше всего мне нравятся мысли, которые приходят ко мне первому. Пусть даже они приходили к кому-то раньше. Но я об этом не знал. Или не хотел знать. Потому что у меня они поведут себя по-другому... Попробуй-ка теперь угадать мою мысль!..

— Христос казал: не убий,— вновь пробормотал спутник Савинкова, обтерев своим платком пот с лица собеседника.

— А вот она угадала... Да убери ты свой платок. Ничего не вижу.

— Можно тогда это сделаю я? У меня не получилось жить во имя любви. Тогда я хочу умереть во имя любви.

— Нет, я! Ты еще слишком слаб.

— Нет, не слаб. Я так долго ждал этого момента! А теперь узнал свое предназначение.

— Я тоже ждал!..

В этот момент на улице притормозила пролетка. Заржала лошадь. Воспользовавшись возникшей суетой, Каркушин со своей спутницей бросились вон из кафе. И чуть не попали под лошадь...

Эпизод 10.

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ.

Автомобиль Канцелярии, собравшись по частям, вернулся на свое прежнее место. И вновь завис над городом. Так же в прежнее состояние вернулись и сотрудники Канцелярии.

— Перезагрузились!.. — не веря случившемуся, обрадовался ассистент.

— М-да... А я уж, грешным делом подумал, что вот-вот и окажемся в канцелярии... сразу в третьем инкубаторе. Без тел. В качестве простых смертных... Поди потом ищи-свищи... Фу, все тело онемело... Свалился ты на мою голову...

— Вон они!

— Кто?.. Лови... Жми! Хватай! Жми скорее!!!

Аня с Кириллом и лошадью оказались на мушке Локатора. Произошла вспышка. Кирилл, Аня и лошадь пропали с улицы.

Толпа, ошарашенная исчезновением, бросилась врассыпную.

— Что это было?

— Опять террористы?

— Это новое оружие!

— Испарились!..

— Где?.. Куда?..

На крыше дома, перебирая ногами, ржала совершенно обезумевшая лошадь. От нее посланники Канцелярии сумели таки в последний момент избавиться.

— «И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечем и голодом, и мором и зверями земными», — в восхищении процитировал Савинков, застыв в дверях, — Вот он знак нового столетия!

Эпизод 11.

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ.

Господин средних лет с котелком, наблюдая происшедшее через окно кафе, пробормотал:

— Гиперболоид... Грядет!

— Господин Толстой, что с вами? — поинтересовался официант. — С вами все в порядке?

В воспаленном мозгу господина прыгали какие-то формулы, люди, огромный взрыв острова.

— Точно, гиперболоид, — ответил Толстой. — Вот он знак! Гиперболоид! ... инженера Гарина.

— Подчищать что-нибудь еще будем?

— И так сойдет. Они тут вроде ничего не натворили... под нашим-то присмотром.

— Ыгы...

Эпизод 12.

ПАВИЛЬОН. ГРАФИКА. ДЕНЬ.

И опять Кирилл с Аней висели на мушке Локатора. И Локатор их мчал куда-то в неведанное время и пространство.

Их слил в очень странную комнату.

За окном, словно в аквариуме, проплывали не то автомобили, не то самолеты. Люди в однотонных одеждах. Руки и лица людей усыпаны не то пирсингом, не то какими-то наколками или кнопками управления.

Каркушин с Аней настороженно застыли возле аквариума, готовые в любой момент быть обнаруженными. В аквариуме, будто при замедленной съемке, плавали не то рыбы, не то бабочки. Первым делом Кирилл осмотрел комнату и присутствующих на предмет оружия. Ничего подозрительно. Более того, их, как будто, не замечали...

— Кирилл, ты можешь объяснить, что происходит?

— Тсс... потом объясню...

— Пилюли заканчиваются. Жалко. Мне бы хотелось еще пообщаться с тобой, — бормочет мужчина на диване рядом сидящей женщине. — Почему общение с реальными людьми дороже, чем с виртуальными?

— Потому что реальные настоящие, потому и дороже. Хотя нам, женщинам, этих пилюль почему-то хватает больше. Хотя мы общаемся больше. Наверное, все дело в процессах, идущих внутри организма.

— Я где-то слышал, что раньше люди могли общаться просто так, без пилюль. А потом они разучились общаться просто так.

— Ты что, псих? Они бы тогда только и делали что общались. Они же древние.

— А тут, даже если нужно сказать пару слов, клади, как монетку в таксофон, пилюлю. А каково Президенту? С ним даже под вечер и с пилюлями не пообщаешься. Падает на кровать, как убитый. И жди, пока его организм восстановится... И это, не смотря на то, что у него в организме, можно сказать, Вечная бюджетная пилюля!..

— Да. И протерпеть-то нужно всего лишь четырехлетний срок.

Кирилл демонстративно прошелся мимо сидящих. Окончательно убедившись в своих предположениях, он подошел к Ане:

— Мы для них незаметны...

— Круто!..

— А каково жене Президента? — кивнула женщина в кресле в сторону другой женщины, принимающей воздушную ванную. — Женщиной-то она себя чувствует от отпуска до отпуска.

Жена Президента принимала воздушную ванную, стоя под струями искусственного ветра. Тот раздувал ее волосы и тунику. Она была увлечена собой и потому не слушала разговор.

— Я где-то прочитал, что все началось с того, что давным-давно начали класть в рот предмет под названием «сигарета», — продолжал мужчина на диване. — Этот предмет еще почему-то дымил. Едким таким дымом.

— Раньше все предметы были несовершенны, — заметила женщина. — Как впрочем, и люди... Зачем-то создавали себе ненужные проблемы... а нам теперь, блин, расхлебывай!

— Это мы-то несовершенны! — вырвалось у Каркушина, но его слов никто, кроме его будущей жены, не услышал.

— Так вот с этого предмета все и началось!

Жена Президента закончила принимать воздушную ванную и, присев на диван, присоединилась к разговору. Причем мужчина на диване незаметно от нее отодвинулся, с опаской бросив взгляд в сторону спальни.

— А я вам тоже могу привести пример их несовершенства! Моей дочке подарили антикварную куклу, безумно дорогую. Шикарный такой подарок. Так вот эта кукла всегда почему-то плачет, когда ее укладывают в кровать. Моя дочь так полюбила эту куклу, что стала перенимать ее привычки. Я с ужасом думаю, что будет с моей дочерью, когда она вырастет. — Жена Президента незаметно стала передвигаться в сторону мужчины. — Если бы была такая возможность, вернуться в прошлое и переделать эту куклу, чтобы она смеялась, когда ее будут укладывать? Представляете, ее укладывают в кроватку, а она смеется...

Жена Президента уже почти достигла своей цели, но другая женщина, взяв ее за руку, остановила продвижение подруги. Почувствовав неловкую ситуацию и опасную близость жены Президента, мужчина резко встал с кресла. Не выдержали нервы.

— Может быть, лучше, послушаем застольные беседы Плутарха, пока ваш муж отдыхает, — выдохнул он, взял нечто напоминающее диск и включил нечто напоминающее магнитофон: Говорят, записаны в подлиннике!

Жена Президента выразила неудовольствие — ее муж постоянно слушал эти беседы — и встала:

— Пойду, включу зеркало в компьютере. Мне надо причесаться.

— А, может, лучше сходим в «Синемагомосапиенспарк»?

— В какое время?..

— Я это... в спешке, планку времени слишком резко сдвинул. К тому же, по мере продвижения они, независимо от меня, еще откуда-то получили ускорение. Зато все остались живы! — пробормотал ассистент, копаясь в приборах автомобиля.

— Хорошо, что хоть не в параллельные миры... Значит, все щели заделали... — проворчал советник.

— Сейчас будет наверняка!.. — улыбнулся ассистент.— Правда, возможна небольшая перегрузка.

— Опять перегрузка! — вспыхнул советник.

— Уж слишком далеко мы забрались...

— Странно, очень странно. Люди из прошлого нас видели. А люди будущего нас не замечают, — растерянно пробормотал Каркушин, пройдясь с Аней по комнате.

— Да, — согласилась та. — Действительно странно. И очень обидно. Получается, что там, где мы недавно были, мы могли бы жить, а здесь, значит, не сможем?!

— Смотри, здесь еще комната! Достаточно уютно!

— Да, уютная.

— И никого кроме нас...

В дальнем конце комнаты на неосвещенной кровати спал мужчина. Но Кирилл с Аней, увлеченные друг другом, его просто не заметили.

— Такое ощущение, что жизнь вне времени и пространства. Никого не хочется видеть, никому не хочется ничего доказывать, никуда не хочется спешить. И в то же время происходит что-то очень важное... Интересно, у других это бывает так же? — выговорила, наконец, Аня.

— Наверное, так же... И хорошо, что они нас не видят... Наконец-то... — оттесняя Аню к кровати, пробормотал Кирилл.

Аня лучащимся взглядом посмотрела на Кирилла.

— Ой, кажется, Моцарт звучит...

— Где?.. Что?.. Тебе показалось... Как хорошо...

Ассистент уже навел на Каркушина с Аней свой Локатор, а Советник, на всякий случай, сам проверял планку Времени.

— Давай!.. Жми!..

Эпизод 13.

УЛИЦЫ ГОРОДА, ПЕРЕКРЕСТОК. НАТУРА. ДЕНЬ.

Чпок!..

Вот она Москва начала 21 века.

На перекрестке, возле дома Каркушина, все так же дымился искореженный остов маршрутки. Все те же милиционеры с мелками и линейками, разрисовывали асфальт. А в стороне ходил подозрительный милиционер с дубинкой. Водители, застрявшие в пробке из-за аварии, уже разместились на складных стульчиках перед складными столиками возле своих машин, и пили чай. И все это Каркушин уже наблюдал не со стороны, а изнутри. Он лежал перед разбитой машиной и стонал от боли. Изо рта его текла кровь. Но Каркушина никто как будто не замечал.

— Долго еще они будут надо мной издеваться? — с обидой произнес Кирилл.

А из багажника автомобиля Небесной Канцелярии выглянул отлученный от дел, с всклокоченными волосами и выпученными от испуга глазами. Он, кажется, пытался поставить челюсть на место.

Из машины Канцелярии так же валил густой дым, обволакивая ее со всех сторон и превращая в облако. И тут, где-то в облаках, раздался смех ассистента... Или показалось?

Кирилл на всякий случай поискал Аню глазами. Не найдя, выдохнул:

— Казалось бы, счастье вот оно, рядом и... Оставят они меня, в покое, наконец... или нет?

Поднялся, поежился, и никому не нужный побрел домой. Словно пьяный, делая виражи то вправо, то влево.

Эпизод 14.

УЛИЦЫ ГОРОДА, ПЕРЕКРЕСТОК. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Кирилл!.. Каркушин? На работу? Садитесь, подвезу!

Его соседка по лестничной площадке Вера выглядывала из окна своего автомобиля и чересчур щедро улыбалась.

— Здравствуйте, Вера! — обрадовался Кирилл. Но подавил свою улыбку. Потому что улыбки Веры хватало на двоих.

— Боже, что у вас с лицом? — испугалась Вера. — Вас надо срочно в больницу!

— Ничего, не надо... Все пройдет. На углу авария. Я еще очень легко отделался... В рубашке родился!

— Давайте хоть я вытру кровь...

Вера быстро выпрыгнула из машины и носовым платком принялась вытирать кровь на лице Каркушина.

— Вы собрались на работу?

— Да. Но я, наверное, на нее не пойду... Все равно меня уволят...

— Откуда такие грустные мысли?

— Да. Мне надо собраться с мыслями... Наверное, лучше поехать на дачу. Переждать там недельку... что ли?.. Как бы чего... А потом начну новую жизнь!

— Новая жизнь... через недельку... Ой, какие у вас интересные ботинки!

— Последний писк моды!

— Писк?..

— Как твоя фамилия? — подозрительно поинтересовался Каркушин.

Вера удивилась.

— Кирилл, вы же знаете.

— Ну, да... да! Но все-таки. Ты никогда не меняла фамилию?

— Не-ет... А почему это вас интересует?

— У меня почему-то все в голове перепуталось.

— Со мной такое тоже часто бывает! Может, я лучше отвезу вас в больницу? А то у вас...

— Ерунда!.. А с тобой бывает... такое ощущение, что будто бы все это уже было?

— Бывает! — широко распахнула глаза Вера. — Ох!.. У меня такое ощущение... такое ощущение! будто бы я даже знаю... где находится ваша работа, — прошептала Вера. — Хотя, на самом деле, конечно, не знаю...

— У меня тоже...

— Странное чувство...

— Очень странное... Главное, непонятное... А, может быть, мы вместе махнем на дачу, а? Прямо сейчас! Почему-то домой не хочется возвращаться...

— Вообще-то, я собиралась на работу...

— Нет-нет, вам надо обязательно поехать со мной на дачу!.. Иначе я ни за что не ручаюсь... то есть... Мне надо собраться с мыслями... надо все обдумать. Залечь на дно...

— Вы стали каким-то странным... Может, вас кто-то преследует?.. А как же работа?..

Эпизод 15.

УЛИЦЫ ГОРОДА. АВТОМОБИЛЬ КАНЦЕЛЯРИИ. НАТУРА. ДЕНЬ. ГРАФИКА.

— С Каркушиным разобрались, — удовлетворенно произнес Советник, сидя в месте со своим ассистентом в машине над современной Москвой.

— Разобрались... — потирая руки, согласился ассистент. — Я же говорил, что все получится...

Аня с ощущением полного счастья продолжала вращаться на экране Локатора. Рядом с Аней вращался мужчина в пижаме. Тот, кто еще совсем недавно лежал в кровати.

— Теперь надо куда-то пристроить эту... Боюсь я перемещаться в другое время... откуда мы ее забрали. Опять что-нибудь напортачим...

— Это все... техника несовершенна...

— Еще, не дай бог, попадем за границу событий. Тогда уж никогда не сможем исправить допущенную ошибку... Что делать? — этот вопрос прозвучал почти риторически.

— Может, заберем ее с собой, в Канцелярию? — через паузу осторожно предложил ассистент.

— Нас не поймут. К тому же, по Закону космической цензуры, Бог не терпит голой сингулярности.

— Ааа... да!

И ассистент вновь почему-то заулыбался.

— Чего ржешь?.. — советник посмотрел вниз, на современную бурлящую Москву, потом вновь перевел недвусмысленный взгляд на своего ассистента: Я думаю, надо дать задание Судьбистам, чтобы они вписали недостающие моменты в ее биографии. Или даже, чтоб ничего не вписывали. Чтоб не вмешивались. А то только напортачат... Пусть все оставят чистым. Пролежала, например, все это время в коме. Или что-нибудь другое в этом роде... Ну, и обоснуем этот наш поступок перед Канцелярией.

— То есть... ее оставляем здесь?

— Оставляем! Только стираем память. Ты чем слушаешь?

Ассистент, даже не взглянув на экран, забарабанил пальцами по клавиатуре. После успешно проведенной операции он уже чувствовал себя ассом.

— И написать жалобу на этот несовершенный кусок железа... Нас поймут!

— Должны понять.

— Сами вы несовершенны... — проворчала машина.

Советник скорчил гримасу, но в полемику вступать не стал.

— И еще — проследим немного за Каркушиным для отчетности. Чтобы быть уверенным, что все прошло удачно.

Ассистент вывел на экран локатора объект депортации, кажется, гостиницу, и даже не взглянул в сторону Локатора.

— «Без шума...» — добавил он голосом Начальника Канцелярии. И подавив улыбку, красивым жестом нажал на кнопку ввода.

Аня с мужчиной в пижаме поплыли над городом, как на картине Шагала... врезались в стену гостиницы, нащупали своими телами распахнутое окно и, как были в беспамятстве, опустились на свежезастланную кровать.

Эпизод 16.

ЗАГОРОДНОЕ ШОССЕ. НАТУРА. ДЕНЬ.

Автомобиль Веры мчал по шоссе с ветерком. Рядом с ней на переднем сидении, сидел Каркушин с разбитым лицом и наслаждался свободой.

— И что мы сегодня отмечаем? — улыбнулась Вера.

— Начало новой жизни, — вальяжно выдохнул Каркушин. И немного подумав, добавил:

— Я в детстве каждый новый день рождения, каждый новый год, каждый новый учебный год в школе начинал новую жизнь. Даже тетрадки чистые заводил…

— И что, получалось?

— Получалось... Правда, только на несколько дней... А еще в начале нового года я никак не мог согласиться, что новый год наступил, забывал об этом, даже рука автоматически выводила дату старого года... Вот так и после рождения — человек не сразу понимает, что новая жизнь наступила.

— Но сейчас же у тебя нет тетрадок?.. — волнуясь, Вера не заметила, что перешла на «ты».

— Вместо новых тетрадок может быть что-то другое... Например... — Каркушин многозначительно посмотрел в сторону Веры.

— Не понимаю, как вам так просто удалось уговорить меня поехать с вами на дачу?

Улыбка с лица Каркушина спала.

Вера сделала вид, что ничего не понимает, хотя, на самом деле, она, конечно же, что-то понимала. Более того, как многие женщины, она принимала правила игры и одновременно противилась этому, потому что всегда ждала чего-то большего.

Кирилл, поняв причину брошенной Верой фразы, очень сильно расстроился. Когда он понимал причины женского поведения, он всегда расстраивался и становился раздражительным. Иногда, конечно, ему нравилось понимать причины женского поведения, но чаще, особенно в последнее время, он становился раздражительным. Наверное, сказывались последствия его разногласий с женой...

Куда больше нравились Кириллу непонятное, необъяснимое и даже загадочное поведение женщин. Такое поведение вводило Каркушина в умиление! В восторг! Вызывало желание разобраться. Бросить все на алтарь судьбы, но обязательно разобраться. В детстве Кирилл любил разбирать будильники, чтобы понять, как те устроены.

Еще Кирилл был не на шутку встревожен. Он никак не мог понять, куда делись те семь дней после аварии. В том числе и то время, когда Вера его подвозила на работу. Ведь это же должно было бы произойти именно сейчас, когда они едут на дачу. Возможно, сейчас он даже является спасителем Веры. Ведь та, по логике, тоже должна раздвоиться. Хотя, нет, он не спаситель, он лишь исправляет то, что произошло по его вине. И даже не по его, а по вине Небесной канцелярии. Во всем виновата Небесная канцелярия!..

Не смотря на нахлынувшие мысли и чувства, Кирилл решил не нарушать торжественность момента.

Ведь это же был его Первый день!

Эпизод 17.

ДАЧА. ДЕНЬ.

Автомобиль притормозил возле дачи. Точнее это была не дача, а обычный деревенский дом. Не так давно, перед памятным черным вторником, Кирилл с Аней купили этот дом по бросовой цене и пытались переустроить под дачу. Но после кризиса, руки, понятно, ни до чего не доходили.

Здесь было все, что полагалось в деревенском доме. И хлев, и сеновал, и много еще чего. Но все это уже утратило свой прежний смысл и мучительно искало для себя новое предназначение. Хлев, например, Кирилл хотел переделать в гараж... Было здесь много старых ненужных вещей. Некоторые из них уже использовались по-новому, совсем не так, для чего они были созданы. А, некоторые, как впрочем, наверное, и сам дом, продолжали слепо хранить воспоминания о прошлой жизни.

— Подожди, поставлю шампанское в холодильник...

Когда Каркушин ставил шампанское в холодильник, ассистент Канцелярии поджал ноги. Дело в том, что ассистент Канцелярии уже давно сидел на холодильнике, дожидаясь приезда Каркушина.

Каркушин, конечно же, его не заметил.

— О, тут еще есть водка! — радостно крикнул Каркушин.

Он тут же налил себе стопку водки, чтобы снять часть нахлынувших волнений и переживаний и принялся искать, чем закусить.

Ассистент наклонил голову и с любопытством понюхал содержимое стакана.

Кирилл выпил, выдернув стакан у ассистента из-под носа. Ассистент увернулся и, пахнув рукой, уронил чугунную сковородку с холодильника.

Сковородка загремела. Кирилл поморщился, потом удивился. И поспешил в другую комнату, по ходу одновременно расстегивая рубашку и приглашая за собой вставшую в проходе Веру.

— А что такое «водка»? — получив от советника подзатыльник, поинтересовался ассистент, и скосил взгляд на сильно покрасневший нос.

— «Водка»... гм... Это, наверное, ругательство... Хотя я точно еще не знаю...— ответил советник и потянулся за сковородкой, чтобы положить ту на прежнее место.

— Что творит-то, что творит-то… — выдохнул невоздержанный ассистент.

В проем раскрытой двери только что упала блузка Веры.

Каркушин застыл, посмотрел по сторонам и пробормотал:

— У меня, кажется, появился внутренний голос…

Советник, забыв про сковородку, поспешил закрыть ассистенту рот. На всякий случай, другой рукой, он еще закрыл ассистенту и глаза. А сам, с не меньшим интересом, продолжил смотреть в сторону Каркушина и его подруги.

— Слушай, у меня такое чувство, что здесь кто-то есть. Как будто... моя бывшая жена здесь и... следит за нами... Это она меня довела до такого состояния... что мне хочется....

— Кирилл, подожди...

— Если бы ты знала, сколько за последнее время мне пришлось пережить... преремреть?.. пережить!.. Если б ты знала?.. Не каждому на долю выпадают такие испытания. Я не могу о них рассказывать. Слово дал!..

— Кирилл, подожди...

— Не надо о грустном. Теперь все будет по-другому. Я совершаю поступки только тогда, когда уже не могу их не совершить, когда моя жизнь концентрируется в той единственной точке, определяет ту единственную цель, без преодоления которой, она не может двигаться дальше. Я столько вытерпел...

— Все вы так говорите. А когда сделаете свое дело... сразу все свои слова забываете.

— Я не все.

— Подожди... Давай просто посидим немного. Поговорим... Я должна созреть!

— Как вы все любите поговорить! А хочешь... хочешь...

— А... что сейчас твоя бывшая?..

Кирилл насторожился.

— Она сделала все, чтобы... Вобщем, она стала чужой и... бесполезной.

— Она его не понимает, — прислушиваясь, прошептал ассистент.

— Да, — согласился Каркушин. И весь напрягся.

— Это к лучшему, — прошептал советник.

— А, может быть, он ее не понимает? — предположил ассистент.

— Интересная мысль, — пробормотал Каркушин и застыл в полной растерянности.

— Нет, я так не могу, — произнесла, наконец, Вера.

Вера высвободилась и потянулась за блузкой, лежащей в проеме двери. Ассистент в это время решил поднять недавно оброненную им сковородку.

Вера, увидев поднимающуюся в воздухе сковородку, так и застыла в дверях с раскрытым ртом.

Сковородка тоже застыла.

Вера медленно подошла к сковородке, и осторожно взяла ее в руки — ассистент сковородку тут же отпустил — и рухнула на пол, зацепив собой стопку посуды.

Эпизод 18.

ГОСТИННИЦА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Солнечный луч пошарил по кровати гостиничного номера и соскользнул на лицо мужчины в пижаме.

Мужчина проснулся, открыл глаза и удивился такой обстановке и столь необычному освещению. Потом он увидел Аню, спавшую рядом. Ане он удивился чуть меньше, покачал головой и прилег досыпать.

Не добившись своего, луч соскользнул на лицо Ани. Та улыбнулась теплой ласке солнца, но тоже не захотела просыпаться. Но луч был настойчив, и Ане пришлось развернуться в другую сторону. При этом она забросила ногу на рядом лежащего мужчину. От прикосновения с незнакомцем Аня испуганно подскочила, глаза ее стали вылазить из орбит, и она попятилась в угол. Шум заставил проснуться и Президента.

Сон слетел с обоих. Испуг Ани вскоре сменился любопытством. Она впервые в жизни увидела мужчину рядом с собой на кровати. Но свое любопытство она не успела удовлетворить. Неожиданно ключи в двери зазвенели, и на пороге обрисовался изрядно потрепанный жизнью, но не без определенного лоска бывший прапорщик Майстренко. Посмотрев на мужчину в пижаме, он перевел глаза на Аню. Потом быстро захлопнул дверь. Сверил номерок своих ключей с номерком комнаты и задумался. Потом заволновался, достал расческу разложил по голове немногие оставшиеся волосы и, распахнув дверь, шагнул внутрь.

— Разрешите представиться! Майстренко... Иван Георгиевич! Ваня... Бывший, так сказать, старший прапорщик... в отставке.

— Давно получили отставку? — поинтересовался Президент.

— Что?.. — не понял бывший прапорщик.

Эпизод 19.

ДАЧА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Кирилл подметал на кухне разбитую посуду. Вера сидела рядом с очумелым видом и пыталась пристроить сковородку на своем теле.

— Положи, пожалуйста, сковородку на место, — осторожно попросил Кирилл. В голосе его намечались нотки раздражения. — Сдалась тебе эта сковородка.

Вера отложила сковородку в сторону, но не переставала косить на нее взглядом. Кирилл переложил сковородку на холодильник. Потом вновь налил в стакан и молча выпил. Чтобы успокоиться. Непонятное поведение Веры рушило все его планы.

— Почему ты не веришь, что я обладаю сверхъестественными способностями? — выдохнула, наконец, Вера.

— Почему, верю.

— Нет, не веришь, — настаивала Вера. — Тебе нравится моя прическа?

— Ничего...

— А какие женщины тебе нравятся?

Вместо ответа лицо Кирилла отреагировало гримасой. И непонятно, то ли это была реакция на женщин, то ли на Верино поведение, то ли еще на что.

— Я так и знала! — почти обрадовалась Вера, наматывая локон волос на палец и, скосив взгляд на этот локон. — Ты знаешь, американцы заморозили инопланетян. И наши тоже готовят экспедицию для контакта с инопланетянами... Как бы я хотела попасть в эту экспедицию. Я бы без страха пошла с ними на контакт. Ходила бы и ходила за ними как сумасшедшая. Кирилл, ну что ты?..

— Что?

— Боже, как хочется быть слабой!

Тут Вера вновь попыталась потерять сознание. И, наверное бы, потеряла, если бы Кирилл ее не поддержал и не прислонил к стенке.

— Какие вы люди все слабые, когда касается дела... — пробормотала она.

— Какого дела? — подозрительно насторожился Кирилл.

— Кстати, а где сковородка? Как мне мешает эта одежда. К ней ничего не прилипает... — Вера потянулась, чтобы расстегнуть блузку.

Тут Кирилл, внезапно разволновавшись, перехватил ее руку.

— Тебя почти невозможно понять... Ты меня начинаешь удивлять!.. — и неожиданно повлек ее в другую комнату. — Я же не каменный...

— Но ты и не сковородка. Хотя... тоже неплохо прилипаешь... — тихо пробормотала Вера. Кирилл ее уже не слушал.

Эпизод 20.

ДАЧА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

— Оказывается, любой контакт с чем-то разумным вызывает у них изменение в поведении, — задумчиво произнес ассистент Канцелярии и понюхал стакан, из которого пил Каркушин. Похоже, ему это понравилось, нюхать стакан. — Вода какая-то... испорченная, — добавил он.

— Запах специфический, — согласился советник, понюхав в свою очередь.

— А любая загадка или что-то необъяснимое вызывает у них помутнение разума и потерю чувств, — размышляя, добавил ассистент и снова понюхал стакан.

— Надо исправлять ошибку, — согласился советник.

— Сейчас исправим! Время отмотать назад?

— Но что-то в нем есть, — это советник вновь по поводу запаха в стакане.

— Что-то есть... — понюхав еще раз, согласился ассистент.

— Давай возьмем его с собой... для проведения эксперимента... — понюхав, заключил советник.

— Давай!

— Ты что?! — это уже советник по поводу предыдущего высказывания ассистента: Когда же ты, наконец, ума наберешься? Если время отмотать назад, оно тем же путем потом вернется назад... то есть вперед. Бестолочь. Тут нужны элементарные... манипуляции... с их сознанием. И пора бы уже отправить отчет в Канцелярию об... успешном выполнении задания... А то там, наверное, уже все глаза проглядели. Ждут не дождутся.

Говоря это, советник заглянул в проем двери и тут же испуганно закрыл ладонью глаза ассистента. В другой руке он продолжал держать стакан.

— Ты пока подумай, как мы будем отправлять отчет, — добавил он. — А я понаблюдаю, чтобы знать, что писать.

— А можно и я понаблюдаю? — попросил ассистент.

— Нельзя, — отрезал советник и как бы в оправдание объяснил: Чтобы потом, когда мы будем готовить отчет, не было разночтения.

— У нас одежд лишают после девяти дней, а тут сразу... — почему-то пробормотал ассистент.

— Я сейчас буду изменять жене? Ведь мы же еще не развелись, — вздохнул Кирилл. — Но она сама в этом виновата.

— Все вы, женатики, так говорите. А тебе не кажется, что я сейчас тоже буду изменять.

— Кому?!

— Моему будущему мужу. Я могу ему сейчас не изменить только при одном условии.

— При каком?

— Сам догадайся... Нет, ты не то подумал. Не уходи... Подожди, Кирилл... Подожди... и давай возьмем сюда сковородку, — выдохнула, наконец, Вера.

— Ты что?

— Ну, давай. А то мне почему-то неспокойно.

— Сковородку так сковородку. Больше ничего не надо?

— Нет.

Кирилл вышел на кухню, чтобы взять сковородку. И, увидев вращающийся в воздухе стакан, застыл, потерял сознание. И — грохнулся об пол.

Эпизоды 21.

ОСОБНЯК НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Не надо было их отправлять... Вообще, ничего не надо было делать... — посетовал Начальник Небесной Канцелярии, присаживаясь перед особняком на лужайке, посреди своего окружения. — Поди знай теперь, что там...

— Все должно идти, как идет. Любое вмешательство всегда чревато... Может, вам лучше... в дом? Или даже — взять отпуск и в Сад? А то перегреетесь от волнения, — пробормотал один из сердобольных чиновников.

Начальник молча замахал на того руками и обратил взгляд в сторону большого монитора на поляне.

— Когда мы с Каркушиным прощались... он еще у меня поинтересовался, неужели в нашей канцелярии все бессмертны, и как же мы тогда продвигаемся по карьерной лестнице? И как вообще... потом... можно попасть на работу к нам в Канцелярию?

Монитор стал транслировать последний разговор Начальника с Каркушиным. Все чиновники молча обратили свои взоры к экрану. Начальник Канцелярии не любил, когда разговаривали во время просмотра.

Эпизод 22.

ОСОБНЯК КАНЦЕЛЯРИ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ. КОМБ. ТРАНСЛЯЦИЯ ЧЕРЕЗ МОНИТОР.

Настроение Начальника тогда было совсем иное, можно даже сказать, торжественное.

— Как мы сюда попадаем, нам неизвестно!.. и, вообще, — каждый должен вершить свою судьбу сам!.. У каждого есть шанс... И не один...— с назиданием произнес Начальник с экрана. — А насчет карьерного роста... Не было карьерного роста, наша Канцелярия, естественно, не смогла бы развиваться. Но есть очень интересное, вечное решение. Мы так же, как будто бы, заново рождаемся! Но у нас, перед рождением предоставляют выбор — прожить жизнь от старости к молодости или от молодости к старости. Согласитесь заманчиво — приходить в жизнь взрослым, пожилым человеком, а потом вдруг оказаться молодым. Что же касается людей, то вас пришлось лишить вечной жизни. И поэтому решено было оставить у них один путь развития — от детства к старости... Но отголоски этих процессов у вас, кажется, остались. У вас, например, есть поговорка «впал в детство». Кто-то у вас так же с годами становится умнее, а кто-то все глупее и глупее... Отсюда и некоторые ваши проблемы. У нас же существует уважение к любому возрасту. Межвозрастная политкорректность. У нас нет выражений типа: «Когда мы были молодыми...»

— А нельзя ли так, например, в середине жизни — на год стареть, на год омолаживаться, и так до бесконечности.

— Нет, нельзя! — резко перебил Начальник. — Должна происходить смена поколений. Только поменяв возраст, можно отстраненно смотреть на свои поступки в предыдущем возрасте и правильно их оценивать. А иногда даже и исправлять. Пообещайте, что начнете новую жизнь!

— Обещаю... — вяло произнес Кирилл. — Кстати, а каким образом вам удалось меня... эээ... поймать? Скажите хоть напоследок.

— Эта информация находится под большим секретом. Я даже точно не знаю где.

— Эх, если бы узнать... Если б я знал... что за наживка... для меня использовалась, то я бы...

— Абы да кабы...

Начальнику на мониторе перестал быть интересен разговор с Каркушиным, и он стал косить глазами в сторону.

Эпизод 23.

ОСОБНЯК КАНЦЕЛЯРИИ. НАТУРА. ДЕНЬ.

И Начальник на лужайке выключил монитор. Все взгляды вновь обратились в его сторону.

— Мы разучились ценить момент. А ведь тогда можно было все изменить... Почему в тот момент я не почувствовал, что все так случится?.. Почему же от советника по особым полномочиям нет никакой информации?!

— Может связаться с ними по каналу Судьбистов?

— Погодим... Поднимется ненужный ажиотаж... Да и... слишком уж Судьбисты секретятся.

— У меня такое ощущение, что нет у Судьбистов никакого двустороннего канала. Этот слух они распускают сами, чтобы набить себе цену.

— А что же у них есть?

— У них... односторонний канал. Они проецируют на людей написанные судьбы с помощью фантомов-заготовок и все...

— Возможно, — согласился начальник. — С какой ностальгией я вспоминаю тот день... когда мы прощались с Каркушиным... Сколько столетий, у меня не было никаких сомнений. И вдруг... с появлением этого... человека...

— Нельзя было его отпускать. Людей надо судить и наказывать, а ни в коем случае не либеральничать, иначе они распустятся, — заметил один из чиновников.

— Они уже распустились, — добавил другой. — Превращаются в животных. Доходят слухи, что часть из них уже им самим же приходится держать в клетках.

— Да, ладно?.. Не может быть?

— Точно, я вам говорю! И этот ваш Каркушин такой же...

Эпизод 24.

ДОРОГА. ДАЧА. НАТУРА. РЕЖИМ.

Скорая помощь с включенной мигалкой с воем сирены неслась по проселочной дороге в сторону дачи Каркушина.

Рядом с носилками сидело двое крепких санитаров и молча жевали бутерброды. Откусывали и жевали. И, похоже, готовились к самому страшному.

Возле дачного поселка Скорую помощь и милицейский спецназ встретил один из местных жителей:

— Вон туда!.. Вам туда. Там все и происходит... А здесь пока еще тихо...

— Машины оставим здесь...

Милиционеры вылезли из машин и на полусогнутых, взяв автоматы на изготовку, растворились в темноте.

Санитары с носилками тоже хотели раствориться, но потом передумали и решили подождать.

Мимо проскользнуло несколько теней репортеров.

Мир наполняли тихие романтичные свистящие звуки с переливами. Это падали звезды. На земле звезды превращались в светлячков. Светляков появилось так много, что они стали подпевать звездам. Под звездным небом мир превратился в декорацию из теней. С двумя изваяниями санитаров с бутербродами.

конец третьей серии

Серия четвертая.

Кирилл с Верой попадают в психушку. Бегут оттуда. Все возвращается на круги своя. Но утром Кирилл обнаруживает в своей квартире Сотрудника Небесной Канцелярии, сбежавшего из Канцелярии.

Эпизод 1.

ДВОР, ДОМ КАРКУШИНА. ПОДЬЕЗД. КОМБ. УТРО. РЕЖИМ.

По пустынным улицам Кирилл крался к своему дому, озираясь по сторонам и ожидая в любом месте засаду. Поднявшись по лестнице на свой этаж, он обнаружил дверь своей квартиры опечатанной. Кирилл пошарил по карманам. Ключей не оказалось. Очевидно, он их даже просто не взял, во время столь странного и неожиданного исчезновения.

Хотя, дверь, как будто, и не была заперта. О чем свидетельствовала небольшая щель. Но эта прилепленная крест-накрест печать? Кирилл внимательно осмотрел печать и замер в растерянности. Потом решил спуститься во двор. Зашел в будку таксофона и позвонил в местное отделение милиции.

— Вы знаете, моя квартира почему-то опечатана. К тому же, у меня просто нет ключей... Вы приедете?.. Иначе, мне придется выбивать дверь.

— Ваша квартира — вы и выбивайте, — проворчал сонный голос на том конце провода и повесил трубку.

— Ну, и ладно... я предупреждал!.. — пробормотал Кирилл и вернулся в свой подъезд.

Его тянуло в свою квартиру, словно к месту преступления, словно к той точке отсчета, откуда жизнь могла развиваться заново и, возможно, совсем по-другому.

Глухие удары ногой о дверь гулким эхом разнесло по всему подъезду. Зазвучало все — и старые пошарпанные стены, и окно, выходившее на чердак, и все остальные двери. Но дверь квартиры стояла насмерть и отказывалась сдвинуться с места. Хотя и была, как будто, не заперта.

Кирилл усилил напор, бил все чаще и чаще. Когда устал, остановился передохнуть. Вытер пот. Прислушался. В подъезде наступила зловещая тишина. За другими дверьми угадывались тревожные шорохи.

Наконец, Кирилл поднажал, и дверь подалась, образовав щель.

Эпизод 2.

КВАРТИРА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. РЕЖИМ. УТРО.

Кирилл пролез через щель и остановился в растерянности.

Окна квартиры были заколочены. Досками изнутри. Крест-накрест.

Когда Кирилл осматривал и проверял их на прочность, в проеме двери появился человек в комбинезоне с молотком и инструментами в руках. Кирилл удивился такому появлению. Точнее, удивился, что это не милиционер, ведь было раннее утро.

— Почему они заколочены изнутри? — поинтересовался Кирилл у человека с молотком. — Обычно... раньше... я знаю... окна домов заколачивали снаружи. Когда хозяева умирали. Но я-то жив. Я хозяин!

— Все может быть... — произнес человек. — Их, наверное, потому и заколотили изнутри, что вы живы. Их, наверное, заколотили, чтобы ветер снаружи не смог их распахнуть вовнутрь, раз хозяин долгое время в отсутствии...

— Но я-то об этом не просил, — осторожно, чтобы не ссориться с рабочим, произнес Кирилл и так же осторожно поинтересовался, на всякий случай: Я что, долго отсутствовал?..

— Сколько надо, столько и отсутствовали, — холодно ответил человек с молотком. — И вообще, зачем вы пытались выбить дверь? Теперь вот придется ее закрывать заново. Она бы потом, когда пришло время, сама бы открылась.

Кирилл попытался осторожно выйти из комнаты, но человек с молотком решительно преградил ему дорогу. Сзади человека с молотком тут же появился второй.

— Вы значит, хозяин?.. Тогда вам придется еще долгое время отсутствовать, — с улыбкой сообщил он.

Кирилл растерялся. В волнении попятился назад, беспомощно оглядываясь на заколоченные окна.

— А как вы сами-то пролезли через щель? — бормотал он. — Вы же такой... полный... И вы? Вас сколько? Что вы хотите?

— Мы?! Ничего не хотим...

— Мы просто выполняем возложенные на нас обязанности...

— Кто вас послал? Они?.. Жена... Я догадываюсь, кто на такое способен!.. Что у вас за обязанности? Вы же не хотите меня... Я не хочу!..

Эпизод 3.

МАШИНА СКОРОЙ ПОМОЩИ.

Кирилла тряхнуло, и он очнулся. После бессонной ночи, организм не выдержал и провалился в сон. Осмотревшись, Кирилл обнаружил, что сидит рядом с Верой в машине скорой помощи. Через окошечко была видна сопровождающая их машина милиции. Возле дверей, перекрывая путь к выходу, сидели двое санитаров-тяжеловесов. Те, что приснились ему в квартире. Только сейчас они были не в комбинезонах и с инструментами, а в белых халатах.

Веру тоже одолевал сон. Она клевала носом, но прочно удерживала зажатую в руках чугунную сковородку. Один из санитаров, с большой шишкой на лбу, внимательно следил за сковородкой. Наверное, ждал, когда Вера потеряет бдительность, чтобы ее выхватить. Но Вера мужественно боролась со сном и не теряла бдительность.

— Вы кто?.. То есть откуда? Отсюда? — осторожно поинтересовался Кирилл.

— Нет, оттуда... — ухмыльнулся санитар.

— Я не хочу... Мы не хотим никуда ехать...

— А кто вас спрашивать будет, если вы представляете угрозу для общества? Нарушили спокойствие целой деревни. Еще и возмущаются!

— Не мы нарушали... Для чьего общества?..

— Для нашего!

— Так чего же вы тогда нас забираете в свое общество?.. Она-то здесь причем?.. И, вообще, еще неизвестно кто для кого представляет угрозу. Это еще надо доказать.

— А тут и доказывать нечего, — и санитар бросил взгляд на металлическую сковородку, зажатую в руке Веры.

— Мы имеем право лечить кого угодно и когда угодно, — добавил другой санитар.

— А мы имеем право... Все люди имеют право... — Кирилл пытался подобрать нужную формулировку. — На свободу...

— Вы не люди, — холодно констатировал санитар. — Уже не люди. Вы пациенты.

А другой санитар, ухмыльнувшись, добавил:

— Быть в обществе и быть свободным от общества невозможно... Кто это сказал?..

— Не главврач? Нет?

— Тогда мы хотим в другое общество... Я подам на вас в суд!

— Подавай!.. Видишь, дурь в голове, — бросил один санитар другому. Другой кивком согласился.

Кирилл почувствовал, что препирательства бесполезны, и потерял полный интерес к разговору.

— И не дергайтесь!.. — пригрозил вдруг другой санитар, когда Кирилл перестал дергаться и затих. — Радуйтесь, что вас забрали в больницу, а не в милицию. Другие бы на вашем месте нам спасибо сказали. За вами ухаживать будут... бесплатно. Кормить. Лечить. В больнице даже лучше чем в тюрьме. Кто побывал, тот обратно хочет вернуться. На все казенное... Ан, иной раз и не берут, — санитар поймал на себе суровый взгляд коллеги и умерил свою назидательную разговорчивость: Я вот тоже раньше был простым пациентом. А теперь вот повысили... приняли в санитары... — сглотнул он и замолчал.

В этот момент машину опять сильно тряхнуло.

Эпизод 4.

КОРИДОРЫ БОЛЬНИЦЫ. ПОДВАЛ.

Кирилла с Верой переодевали в больничную одежду. Рука Веры продолжала сжимать сковородку. Иногда она поднимала сковородку над головой. И как бы защищалась ею от невидимых посторонних предметов. И потому, когда санитары попытались снять блузку Веры, сковородка никак не проходила в рукав. Вера капризничала и вела себя как малый ребенок. Но санитары не могли ничего сделать — их сдерживала сковородка.

Кирилл же вообще ни на что не реагировал.

Эпизод 5.

КОРИДОР. КАБИНЕТ ВРАЧА.

Кирилла с Верой подвели к кабинету врача. Больничная пижама на руке Веры, что сжимала сковородку, была распорота на рукаве и наспех зашита грубыми нитками.

Санитары с Верой остались ждать у дверей, пропустив первым Кирилла.

В кабинете врача место рабочего стола занимали носилки на колесиках. На носилках лежали, собранные в кучу, сырые липкие человеческие волосы. Рядом с носилками стоял человеческий скелет.

На стенах висели разные плакаты с изображениями человеческих органов. На подоконнике, в бликах солнечного света, внимание привлекал обыкновенный молоток. Глаза Кирилла расширились. Конечно же, до его сознания доходило, что все, что здесь будут делать с ним, делали и с другими. Но это как-то не успокаивало.

— Присаживайтесь!.. Травмы и ушибы были? — надевая резиновые кроваво красные перчатки, поинтересовался врач.

— Как? — не расслышал Каркушин.

— Травмы и ушибы были? — взяв молоток, повторил врач. При этом врач широко улыбнулся.

Кирилл сглотнул и отрицательно мотнул головой.

— Странно, очень странно, — произнес врач, силой усадив Кирилла на стул. Сев напротив и, прицелившись молотком, врач добавил: Смотрите прямо между глаз.

И продолжил целиться. И стал перемещать молоток из стороны в сторону: вправо, влево, вперед, назад. Потом встал и почему-то осмотрел голову Кирилла сверху, словно подбирал другое место в качестве мишени. Наконец, улыбка с лица его спала, и он разочарованно произнес:

— Так чего же его сюда привели? Пусть приводят, когда у него будут травмы и ушибы

— Вот и я говорю...

— А вас не спрашивают...

На всякий случай, врач осмотрел рот Кирилла, и, небрежно захлопнув его тыльной стороной ладони, добавил:

— Сейчас вы скажете, что вас привели потому, что вы не понимаете, что вокруг вас творится, что вам кажется, что вокруг вас происходят разные странные явления.

— Да, — поразившись проницательности врача, согласился Кирилл.

— Видите, угадал! — обрадовался врач. — Многие сейчас так говорят. Многие не понимают, что вокруг них происходит. Вы, можно сказать, среднестатистический клиент... Вы женаты?

— Да. Но...

Врач закивал: «понятно...»

— В армии служили?

— Да... два раза... почти... то есть...

— Расскажите, расскажите... об этом поподробнее! — обрадовался врач.

Почувствовав подвох, Кирилл, насторожился, и замкнулся, чтобы не сказать лишнего.

Врач подошел к человеческому скелету, стоявшему тут же, в кабинете, взял у того из протянутой руки пачку сигарет, закурил, открыл форточку и добавил:

— Глоточек свежего воздуха... Ну что ж, идите, раз не хотите рассказывать. Когда захотите, вас вновь приведут на прием. Введите следующего!..

— Вы не имеете права!.. На каком основании вообще...

— Имею. Но пока я своим правом не воспользуюсь. Идите... и ждите.

С появлением Веры, сжимавшей в руках сковородку, врач оживился:

— О!.. Как мы строги... и неприступны...

— Они вместе... — пояснили санитары.

Врач с удовольствием покачал головой.

— Жена?

— Нет, как будто...

Врач ухмыльнулся.

— Пусть подождет за дверью, — дал он распоряжение санитарам насчет Кирилла.

Санитары усадили Кирилла между собой в коридоре и тоже стали ждать.

По коридору провели пациента в смирительной рубашке.

— Я требую адвоката... Я подам на вас в суд... — постоянно твердил пациент.

— Подашь-подашь, — успокаивали того санитары. — Сейчас посадим тебя в палату, будут тебе там и суд, и адвокаты.

— Будут? — строго спросил пациент.

— Конечно, будут... все будет...

Больной остановился перед Кириллом и очень внимательно, на правах хозяина, осмотрел его. Санитары ему не препятствовали. Оставшись довольный осмотром, пациент в смирительной рубашке продолжил свой путь дальше.

Каркушину грустно проводил его взглядом.

— Ну, вот я и дома... — тихо вздохнул Кирилл и опустил голову. — Поймали...

Вскоре из кабинета, где находилась Вера, стали доноситься металлические удары сковородки. Кирилл насторожился. Санитары, сидевшие рядом, вращали глазами, но проявляли терпение. Удары становились все более и более настойчивыми. Словно сковородкой забивали гвозди. Наконец, санитары не выдержали и, забыв о Кирилле, бросились в сторону кабинета.

Кирилл тоже подошел к двери, и застыл на пороге вместе с санитарами. Врач сидел напротив Веры на стуле и пытался ударить ей молотком о колено. Но каждый раз, когда он производил удар, Вера подставляла сковородку. Врач с маниакальной настойчивостью продолжал свои движения, пытаясь хоть раз попасть в колено. Вера не уступала. Все это делалось молча. Случайно заметив в дверях зрителей, врач констатировал:

— Исключительно интересный случай, — и попытался перевести молоток.

Вера, защищаясь, перевела сковородку.

— Интересно, почему у нее такая реакция?..

— Может, из-за того, что она столкнулась с паранормальным явлением, — заметил санитар.

— Все паранормальные явления параненормальны, — отреагировал врач.

— А сверхъестественные? — осторожно поинтересовался санитар.

— Сверхнеестественны, — заключил врач. — Но это... очень интересный случай...

Эпизод 6.

ГОСТИННИЦА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Капитан милиции сидел посреди гостиничного номера и вел протокол.

— Бред какой-то. Одна ничего не помнит, не помнит даже, как здесь оказалась. Другой несет полную ахинею, утверждает, что он президент. Тут психушку надо было вызывать, а не милицию.

— Да они товарищ капитан прикидываются! Это обычный сутенер со своей бабой... Я их сразу раскусил, когда увидел, — вставил застывший по стойке «смирно» Майстренко. — Денег им моих надо было. А я считаю, что все должно входить в комплекс, раз уж все оплачено. Должно ведь?.. было... бы...

— А вы стойте и молчите! До вас мы еще доберемся... Забрать их что ли к себе в участок? Может, разговорчивее будут. Или отпустить?

— Без денег и без документов? — удивился второй милиционер, осматривающий вещи Майстренко.

— И в таком виде, — согласился капитан.

— Это мои вещи, — не выдержав молчания, заметил Майстренко.

— Я знаю, — ответил второй милиционер, рассматривая бейсболку.

— Нравиться? — поинтересовался бывший прапорщик.

— Да, очень, — ответил милиционер.

— Мне тоже, — заметил Майстренко, но, увидев реакцию милиционера, решил смягчить ситуацию: Я думаю, когда их заберут, мы останемся в узком кругу ограниченных людей и решим все полюбовно?.. Или нет?

— Решим, все решим... — вяло кивнул милиционер.

— Это розыгрыш? Я все понял, — криво усмехнулся президент. — Пока я спал, моя жена меня отправила в Синемагомосапиенспарк, в другое время. Вы какое время разыгрываете?.. Или не жена? Не могла же она меня послать с этой девочкой? Или жена?! Но шутка затянулась. Хватит! Я требую вернуть меня обратно. В мою резиденцию. Или, по крайней мере...

— В резиденцию ему захотелось! Резидент! — криво усмехнулся капитан. — Будет тебе и резиденция, и встреча с агентами, и девочки-секретарши. Все будет! Мы имеем право задерживать кого угодно и когда угодно... на 24 часа.

— Пока не будет предъявлено обвинение, — осторожно добавил второй милиционер.

Эпизод 7.

ПАРК ПЕРЕД БОЛЬНИЦЕЙ. НАТУРА. ДЕНЬ.

Пациентов клиники вывели на прогулку в парк перед больницей. Кирилл тут же разыскал Веру:

— Надо бежать!

— Там опасно.

— Здесь тоже опасно.

— Здесь тоже опасно, — тихо повторила Вера.

— Поэтому слушайся меня во всем, и не будет опасно. У меня уже есть опыт... побега. И не один. В первую очередь одежда. Одежда имеет очень важное значение. Как говориться, встречают по одежке... И провожают тоже. Вобщем, нужно где-то достать... белые халаты!

— Белые халаты опасно, — интонация голоса Веры не менялась.

— Белые халаты нужны, чтобы добраться домой, — в интонацию Веры пояснил Кирилл. — А там мы их выбросим.

— У меня дома борщ со шкварками. В деревне поросенка закололи... Мне тоже прислали... Я бы так хотела вас им накормить... А здесь — макароны и хлебные котлеты... Я их не ела...

— Ну вот, видишь... Я тоже не ел. В армии и то лучше кормили. Но там в пищу добавляли бром, а здесь... непонятно что. И не принимай никаких лекарств. Делай вид, что принимаешь...

Вера с загадочной улыбкой достала из кармана таблетки.

— Ну, вот и умница! — похвалил Кирилл.

— Когда соберется много, мы с тобой будем играть ими в шашки, — добавила Вера.

— А еще я очень хочу попробовать твой борщ.

— Со шкварками?

— Со шкварками.

— Правда?

— Правда.

— О...

— Но для этого... Слушай меня во всем... Они меня еще плохо знают! Им не удастся нас засадить... загнать в угол. Я еще... я еще... всем помогу отсюда выбраться...

В Вере, кажется, стали просыпаться какие-то чувства. Во всяком случае, в глубине ее глаз, за какой-то стеной, появилась нежность и отношение к Кириллу как к любимому, но шаловливому ребенку. Но тут мимо пролетела огромная муха. Рука Веры со сковородкой молниеносно просвистела в воздухе, и муха распласталась по стенке.

— Рука еще не отекла? — ласково поинтересовался Кирилл.

— Нет. Я сильная.

— Ну ладно... Пока нам угрожает опасность, держи сковородку при себе... Жди меня здесь...

Эпизод 8.

БОЛЬНИЦА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Кирилл осторожно спустился в подвал больницы, где они оставили свои одежды. И натолкнулся на санитара.

— А ты чё здесь делаешь? — рявкнул санитар. — Прогулка еще не закончилась.

— Мне нужно... по маленькому, — взмолился Кирилл. Увидев, что слова не возымели должного действия, добавил: А, может, и по большому.

— Так тебе не сюда, дурак! Наверх... — ухмыльнулся санитар.

Кирилл заволновался.

— Проводить? — ухмылка санитара сделалась еще шире.

— Нет, я так найду...

Санитар проводил Каркушина очень заинтересованным взглядом. На всякий случай, крикнул ему вослед:

— Смотри, где-нибудь в другом месте не наделай, — помолчал и добавил: Ходят тут всякие... психи...

Эпизод 9.

КАБИНЕТ ВРАЧА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Кириллу пришлось подняться наверх. Дверь в кабинет была приоткрыта. Там сидел очередной пациент. Но внимание Кирилла привлек не пациент, а дежурный халат, висевший на наглядном пособии — на скелете.

— Ну и разобрались? — врач отвернулся от пациента и закурил в форточку.

— Пока еще разбираются, — по-детски пояснил пациент. — А меня попросили немножко побыть здесь.

— Долго упрашивали?

— Чего?

— Долго, говорю, упрашивали?

— Я их просил еще позвонить мэру... Лужкову... сообщить, что меня задержали.

— Зачем?.. А ну да... такой уважаемый клиент...

Скелет не удержал равновесие и упал на пациента. Но уже без халата.

Пациент испуганно вскрикнул, потом очень осторожно добавил: А потом я сразу решил согласиться...

Эпизод 10.

БОЛЬНИЦА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Кирилл с добычей забежал в туалет, чтобы замаскировать халат под одеждой до поры до времени. Прислушался. Заметил под стенкой кабинки еще один белый халат. Правда, этот халат висел уже на живом человеке.

Эпизод 11.

ПАРК ПЕРЕД БОЛЬНИЦЕЙ. НАТУРА. ДЕНЬ.

— «Срок ознакомительной версии системы закончился. Введите ключ регистрации»... — голосом машины произнес ассистент. И уже своим голосом: Введу... Я тебе такой ключ введу!.. Будешь меня помнить... Вот только отдохну, подумаю немного и введу. По полной программе.

Ассистент был весь перемазан не то машинным маслом, не то еще чем-то, и выглядел очень усталым.

Машина стояла на лужайке перед парком. Радом паслась лошадь. Советник лично распрягал эту лошадь, притащившую машину. Похоже, они распределили обязанности. Советнику — лошадь, ассистенту — машина.

— Ты там не стер чего в ее программах... — проворчал советник.

— Может и стер... Поди, теперь знай... с такой экстремальной работой... Но оно все равно должно восстановиться. Там в этих программах заложено столько! Ух, — и ассистент в очередной раз угрожающе замахнулся на машину.

— Хватит экспериментов!.. Будем держаться от людей на расстоянии.

— Будем, — согласился ассистент и радостно добавил: Зато я понял, что такое водка! Я там видел... мужики, те, что приехали, сели и ругают воду в бутылке. А она от этого портится. А потом они эту обруганную воду выливают в себя...

— Все, если долго ругать, портится. Кто их этому научил? И почему у них такое странное стремление. Очень сложно понять их поступки. Вот если бы с ними еще пообщаться... Бедная, как, ты, наверное, устала за ночь...

Разговаривая с ассистентом, советник поглаживал лошадь. Отчего та кивала головой, кривила губы и подрагивала, словно отмахиваясь от назойливой мухи.

Больной через решетку забора, вытаращив глаза, наблюдал за разговаривающей лошадью.

— Хватит!.. Мы не имеем права входить с ними в контакт, — говорила лошадь голосом советника, — Пусть люди сами совершают свои поступки в меру своей испорченности. А мы, как более развитые, будем только за ними наблюдать. Но ни в коем случае не входить в контакт... Иначе мы... опять... можем что-нибудь спровоцировать и поломать их психику...

Больной, будто соглашаясь, радостно закивал головой и со словами «Не входить в контакт... более развитые...» на цыпочках стал удаляться от разговаривающей лошади.

Эпизод 12.

ПАРК ПЕРЕД БОЛЬНИЦЕЙ. НАТУРА. ДЕНЬ.

Вера дожидалась возращения Кирилла на лавочке. Вернувшись, Кирилл быстро осмотрелся по сторонам, и повлек Веру в кусты.

— Иди сюда... быстрее... пока пропажу не обнаружили...

Любопытный больной, возвращаясь после наблюдения за лошадью, заметил, что Кирилл свернул с дорожки и затащил Веру в кусты. Больной, выбрасывая ноги вперед, в предвкушении бросился следом, но вскоре потерял парочку из виду. За одним из кустарников он обнаружил их одежду. Замер, прислушался, стал осторожно осматривать кусты и неожиданно столкнулся с парочкой нос к носу. Те уже были в белых халатах и, похоже, дожидались преследователя. Такой развязки он никак не ожидал.

— Там лошадь... — улыбаясь, замахал он в сторону забора. — Раз... раззз... гг...

— Два...

Получив ударом сковородки по голове, больной смолк. А вскоре совсем рухнул на землю.

Эпизод 13.

УЛИЦЫ ГОРОДА. НАТУРА. ДЕНЬ.

Аня с матерью, Софией Федоровной, тещей Каркушина, шли по тротуару с пакетами продуктов.

— Долго ты у меня еще будешь жить? — поинтересовалась София Федоровна.

— Не знаю. На днях мы хотели подать заявление. Но нам сказали, чтобы мы еще подумали... Кирилл прибежал весь в саже. Кажется, у него опять что-то случилось на работе... Чего думать, если я уже все решила? Завтра все и решится.

— Другие уходят от мужа, когда есть запасной аэродром, а ты просто так в пустоту?.. Что уж совсем плох... как мужчина? — Софии Федоровне с трудом дались эти слова.

— Хуже. Сплошные проблемы. Достал! Когда я выходила замуж, в нем не было ни одного недостатка...

— А как мужчина? — настаивала София Федоровна.

— Да причем тут это?

— Ты зря нагнетаешь, — обрадовалась София Федоровна. — Не нагнетай обстановку. Поверь моему опыту... Мужчина без недостатков — это не мужчина... Попробуй взять лист бумаги. На одной половине листа напиши все его хорошие качества, на другой — плохие. Потом разорви этот лист пополам. И ту часть, где написаны его плохие качества, уничтожь. А туда, где написаны его хорошие качества — изредка посматривай. И все будет хорошо. Попробуй!

— Пробовала...

— Ну и?.. — София Федоровна удивилась.

— От него ничего не осталось...

— Так уж совсем ничего?

— Совсем ничего.

Пауза. Еще пауза. Теща Каркушина хотела что-то сказать, и одновременно не могла вымолвить ни слова. Наконец, сказала:

— И очень даже хорошо, что ничего не осталось. Можешь вылепить из него все что угодно! Все, что захочешь.

— Из чего?

— Ну, ты знаешь... Чувства он как... облака. Сегодня одни, завтра другие, сегодня они висят над одним, завтра над другим... то есть облака... В то время как разум — неизменен. Так вот, деточка, я — твой разум. И потому говорю: не дури...

— Но...

— И никаких «но»... Во мне говорит мудрость. Где он сейчас?

— Дома никто не отвечает. На даче, наверное.

— Поехали на дачу!

— Мама!

— Поехали!.. Я сказала!

Эпизод 14.

ПАРК ПЕРЕД БОЛЬНИЦЕЙ. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Посиди здесь немного. Я на разведку, — бросил Кирилл. — Не боишься?

Вера мотнула головой. Она не боялась оставаться в кустах рядом с психически больным. Пусть и без сознания. Она только прижала поближе к себе сковородку.

Во время отсутствия Кирилла больной стал приходить в себя. Открыл глаза. Попытался поднять голову. Но, увидев Веру, которая тут же на его движения попыталась поднять сковородку, решил, что лучше лежать тихо. И вновь опустил голову и закрыл глаза. Даже не стал рассказывать про лошадь.

— Везде охрана... КПП... В заборе ни одной дырки... — вернувшись в кусты, доложил Кирилл. — Но нам повезло! Вон там машина. Возле нее никого. Попробуем в нее забраться.

И Кирилл с Верой перебежками направились в сторону санитарной машины. Халаты, если бы их кто и увидел, позволили не привлекать к себе внимания. Задняя дверь оказалась открытой. И они забрались в кузов.

— Фу, теперь можно перевести дыхание, — вздохнул Кирилл.

Эпизод 15.

ПАРК ПЕРЕД БОЛЬНИЦЕЙ. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Пора бы уже как-то отправить отчет в Канцелярию. А то они, наверное, все глаза проглядели, — проворчал советник. — Может и нам есть какие сообщения или указания.

— Попробуем! Что сообщить-то?.. Только если этот кусок железа согласиться отправить наше послание, — улыбнулся ассистент.

— А если не согласится, все равно нужно отправить.

— Сами вы кусок железа, — проворчала машина Канцелярии.

— Поговори у меня еще... Будешь ты работать или нет?

— Надо было правильно ввести код, — проворчала машина. — Время ознакомительной версии работы системы закончилось.

— Какой версии? Это все, — и ты, и система, принадлежат Канцелярии! То есть нам... — вышел из себя советник.

— Вы создали. Вы установили защиту. Вы должны знать, как ее снять, — спокойно отреагировала машина. — Я только следую своим внутренним установкам...

— Сколько мы на тебе не ездили? Забыли...

— К тому же, сколько раз мы с тех пор уже побывали в отстойниках...

— Надо было лучше готовиться к командировке. Техника тоже требует изучения, внимания, понимания и любви.

— Ну что ты будешь с ней делать... — вздохнул ассистент.

— Давай, продолжай, взлом! — скомандовал советник. — И хватит лыбиться... Еще эта... ссс... стиральная доска будет нас учить!..

— Что, правда глаза колет? Мое дело предупредить... — проворчала машина. — Сломаете — будете, как простые смертные... в поте лица добывать себе хлеб...

— Ну, чего стоишь?! — рявкнул советник. — Делай же что-нибудь! Разговорилась!..

Но ассистент не стоял, то есть не просто стоял, он наблюдал за водителем другой машины, Санитарной. Та тоже отказывалась заводиться, и водитель с досады стал пинать ее ногами. И машина — завелась.

Потом водитель Санитарной машины подошел к задней двери, потрогал ручку, — дверь оказалась открытой, — запер ее на замок. Сел за руль и поехал.

Ассистент загадочно улыбнулся, прошелся с улыбочкой мимо машины, неожиданно подскочил, разбежался и со всего размаха пнул в колесо.

— Ну, что, ссс... то есть ржавая стиральная доска, будешь, заводиться?.. — прорычал он. И стал отходить для нового удара.

— Хорошо... Стойте! Я согласна завестись. В целях самозащиты... Только не бейте!.. Но тогда... раз так... без кода... я смогу работать только в безопасном режиме. Функции мои будут ограничены... И модемом для связи с Канцелярией вы тоже не сможете воспользоваться. Вынужденный компромисс.

— Я тебе покажу в безопасном... — ассистент начал отходить для нового удара.

— Подожди... Ты-то хоть не заводись. Мы еще найдем повод ее проучить,— остановил ассистента советник. — Давай хоть в безопасном. Хорошо, что хоть лошадь нам больше не нужна. Сейчас главное связь с Канцелярией!.. На земле есть несколько мест, откуда и без машины можно отправить послание. Это записано в послесловии к той толстой книге с лицензией, в разделе: «Инструкция», в подразделе: «Устранение неполадок». Главное туда доехать. А передвигаться она сможет.

— Сможешь?

— Смогу, — проворчала машина обиженная, что будут проигнорированы все ее способности.

— Ну, вот и хорошо. Одно из этих мест где-то здесь близко. Под Москвой, в пещерах, в районе реки Пахры... Эй, а где эта книга. Книга пропала. Эй ты, сделай копию!

Копия толстой книги материализовалась в воздухе и с треском упала на колени советника.

— Обиделась, — ухмыльнулся в сторону машины ассистент.

— На обиженных воду возят, — проворчал советник. — Поехали!..

Эпизод 16.

КУЗОВ САНИТАРНОЙ МАШИНЫ. ДЕНЬ.

Санитарная машина остановилась перед КПП. Водитель о чем-то беседовал с охранником. Вера с Кириллом, затаив дыхание, вслушивались в разговор, готовые в любой момент быть обнаруженными.

Наконец, машина выехала за ворота больницы и помчала по улицам города.

— Интересно, куда он нас везет, — поглядывая по сторонам, пробормотал Кирилл. — Мне редко хочется возвращаться туда, где я уже побывал. Даже совсем не хочется... Правда, многие из этих мест все равно притягивают.

— Не переживай... Тебе не хочется возвращаться не оттого, что ты там что-то натворил, а оттого, что ты всегда бываешь не... в самых лучших местах, — попыталась успокоить Вера.

— Надо же, умные мысли заговорила! — обрадовался Кирилл. — Тогда куда же в таком случае возвращаться?

— У тебя есть стимул... всегда двигаться вперед...

— Ну, давай двигаться... — вздохнул он. — Только нужно быть готовым в любой момент выпрыгнуть.

Эпизод 17.

ПЕРЕД ГОСТИНИЦЕЙ. НАТУРА. ДЕНЬ. САНИТАРНЫЙ АВТОМОБИЛЬ.

Когда Санитарная машина проезжала мимо гостиницы, Кирилл увидел через зарешеченное окошечко Аню. Ту Аню, в той одежде из общежития начала девяностых годов.

Рядом с ней были милиционеры и непонятный мужчина в пижаме. Аня вела себя тихо, спокойно, склонив голову. Неизвестный в пижаме пытался возмущаться.

Кирилла словно ударило током. Он попытался открыть дверь Санитарной машины, но дверь была заперта.

— Вы что не понимаете, кто я?.. Вы не понимаете, как сейчас меняете мое мнение, мое отношение к вам!.. Вы не понимаете, что с вами и со мной после этого будет!.. Вы меняете мое сознание... — бормотал мужчина в пижаме, садясь в милицейский уазик. — Я — Президент! Я здесь такого насмотрелся.

— Ты еще и не такого насмотришься, — подталкивая того, процедил один из милиционеров.

— Твое сознание еще не так изменится... к лучшему... — то ли успокаивал, то ли наоборот пугал другой.

Кирилл и Аня из прошлого разъезжались в разные стороны. Кирилл за решеткой санитарной машины. Аня за решеткой машины милиции. Кирилл с Верой и с ее сковородкой. Аня с Президентом из будущего, одетым в пижаму.

Эпизод 18.

САНИТАРНАЯ МАШИНА. ДАЧА КИРИЛЛА. КОМПЛЕКС.

Новые попытки открыть дверь привели лишь к тому, что Кириллу удалось расшатать замок.

Санитарная машина притормозила... возле дачи Кирилла. Санитар-водитель осмотрелся, нацепил белую повязку на лицо, вышел из автомобиля, и осторожно прошел в дом.

Кирилл с Верой переглянулись. Это ли не сон? Вера еще крепче уцепилась за ручку сковородки, Кирилл — за ручку двери автомобиля. Наконец, дверь поддалась, и беглецы вслед за санитаром тоже осторожно прошли в дом. В свой дом.

Санитар, обыскивая дом, собирал ценные вещи в мешок. Заметив в проеме двери хозяина с Верой, которые в данный момент должны были находиться в больнице, но почему-то находились здесь, санитар растерялся, и долгое время не мог вымолвить ни слова. Наконец, промычал:

— Я это... ставлю здесь научный эксперимент... чтобы понять, что могло случиться... с вами...

И получил удар сковородкой по голове.

Эпизод 19.

ДАЧА. ДЕНЬ.

— Только не нагнетай, пожалуйста, обстановку, если он здесь. Мы, как бы заехали случайно... Не гони пургу... на пустом месте!.. — выговаривала мать Ане, когда они подъезжали к даче.

— Я и не хочу выяснять никаких отношений. Я никогда в жизни этого не делала. Кстати, Каркушин тоже.

— Тогда почему вы собираетесь разводиться?

— Тебе, мама, этого не понять!

— Ну да уж...

— Страна перешла от социализма к капитализму. Семья тоже должна это сделать. Иначе не выживешь. Каркушин этого не понимает. Он живет в своем мире.

— А ты в своем.

— Жизнь одна!

— Так чем тебе эта жизнь не нравится? Все так живут. Еще хуже...

— Мама!.. Я пожила как все. Теперь хочу пожить хорошо.

Вид дачи сразу же показался женщинам подозрительным. Разбросаны какие-то вещи. Примято. Перед домом стоит автомобиль Веры и Санитарный автомобиль. В стороне из-за забора осторожно выглядывают соседи.

— А мы думали еще кто приехал... пошалить, — оправдывая свое любопытство, тут же доложили соседи.

— А вашего зятька с этой... эээ... женщиной в дурдом забирали... А потом, наверное, выпустили, раз они здесь... — добавили они.

— До вашей покупки этой дачи ничего здесь плохого не было.

— Если бы вы только знали, что здесь творилось... Сковородки летали! Мы даже боялись сюда зайти... Уфологии приезжали...

— Утром проснулась, не могла волосы расчесать. Домовой, наверное, все волосы спутал... от испуга...

— Что себе здесь устроили!.. Ну да ладно, мы вас не виним...

Соседи нашли благодарных слушателей и с помощью своих слов с легкостью меняли эмоции на лицах новых гостей. И получали от этого наслаждение. Аня с мамой уже еле сдержались, чтобы не взорваться.

— Так, все, мама... И не уговаривай! Развожусь... Развожусь и... уезжаю в Америку... чтобы больше не видеть этого... безобразия...

— Да... беда не приходит одна... — вздохнула София Федоровна. — Америка... На что тебе сдалась эта Америка. У них все шиворот-навыворот. Они даже находятся на другой стороне Земли!.. А может... еще все устроиться... а?.. Надо бы повидать его... идиота такого... — остановила она порыв Ани немедленно уехать.

Эпизод 20.

ДАЧА. ДЕНЬ.

Женщины осторожно прошли в дом и застыли в еще большей растерянности.

— Вот, я же говорила, его нельзя оставлять одного, — пробормотала, наконец, теща.

— Кирилл, не может быть...

На холодильнике стояла пустая бутылка из-под водки.

— Он еще и алкоголик, — вздохнула теща.

— ... и развратник.

— Аня, я тебе сейчас все объясню... И вам, София Федоровна... — выдохнул Кирилл. — Вера, не надо! — это была реакция на Веру, которая все время молча стояла в стороне, и вдруг неожиданно сделала жест, пытаясь поднять сковородку.

— Не надо никаких объяснений. И так все ясно! И этому человеку я отдала десять лет своей жизни. Лучших лет, — заявила Аня и, распахнув дверь в другую комнату, застыла на месте.

На полу без явных признаков жизни лежал санитар.

— Так значит, они были не такими плохими, эти десять лет, если ты называешь их лучшими, — еле выговорил Кирилл... — Не надо было оставлять меня одного...

— Ой, кажется, он еще шевелится, — пробормотала Аня, склонившись над санитаром.

— Аня... скажи, пожалуйста... тебя, случайно не забирали в милицию? — осторожно поинтересовался Кирилл. Чтобы окончательно разобраться в мучавшем его сомнении.

— Меня? — выпучила глаза Аня.

— Значит, показалось, — успокоился Кирилл. — Мы, наверное, поедем... Я тебе потом все объясню... Если захочешь. Можете, кстати, вызвать милицию. За попытку ограбления... с его стороны...

Вера тут же положила сковородку, на то место, где она лежала ранее. Потом вместе с Кириллом ретировалась на улицу. Под любопытными взглядами соседей сели в Верину машину и уехали.

— От живой жены, с бабой, — сокрушенно покачали головами наблюдавшие соседи.

— Сейчас так!

Эпизод 21.

ПОДЪЕЗД. ИНТЕРЬЕР. РЕЖИМ. ВЕЧЕР.

— Ну что, ко мне? На борщ? — улыбнулась Вера.

— Мне надо бы побыть дома... Могут в любой момент позвонить... с работы... Это очень важно. Или жена опять заявится.

— Ну, тогда к вам!

— Нет-нет...

Кирилл боялся пускать Веру в свою квартиру, потому что, после того, что случилось, он впервые сам оказался на пороге своей квартиры. Кто знает, что сейчас там. Не случилось бы опять чего.

— Вам давно надо купить мобильный, чтобы не сидеть дома, — обиделась Вера.

— Я специально не покупаю мобильный, чтобы меня не могли найти.

— Ну да, там более, что вас всегда можно найти дома. Может быть, все-таки я принесу вам кастрюлю с борщом?

— Нет-нет...

— Если мы вдвоем его сейчас не съедим, он испортится. Сколько времени уже прошло... Я одна не осилю... А еду выбрасывать нельзя. Грех.

— Нет-нет, не сейчас... в любой момент может появиться жена. Ты не представляешь, что тогда случится на этот раз.

— Ты ее все еще любишь?

— У меня с ней завтра развод! В двенадцать. К тому же, мне нужно время, чтобы разобраться на каком свете я нахожусь... Давай попозже... Спасибо за все, — и Кирилл захлопнул дверь квартиры прямо перед носом Веры. Не было больше сил уговаривать.

Эпизод 22.

КВАРТИРА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. РЕЖИМ. ВЕЧЕР.

Кирилл осторожно прошел вглубь коридора и замер. Волны лунного света сквозь щели в занавесках стекали на пол и мерцали, словно люминесцентные лампы, холодно и таинственно. Кирилл не решился включить собственный свет. Не хотелось резко и неожиданно материализовываться в квартире. После всего случившегося квартира и ее хозяин еще продолжали жить отдельно.

Кирилл осторожно открыл дверь в спальню. Вот оно, то место, откуда его забрали в Канцелярию. Тогда он находился в полудреме. Ждал звонка жены. Звонила Вера, кажется, в дверь...

И в спальне ничего подозрительного. Все как тогда. Кирилл облегченно вздохнул. Ведь можно было ожидать все что угодно. Даже, страшно сказать — еще одно неубранное собственное тело.

И тут неожиданно Кирилл почувствовал слабость. Яркая вспышка ударила по глазам. Все поплыло. И он осторожно присел на кровать.

И вновь навязчивый звонок в дверь. Очень настойчивый и навязчивый звонок. Немного оправившись, Кирилл осторожно поднялся и вышел в коридор. Поглядел в дверной глазок. Возле двери стояла Вера с кастрюлей. Она еще раз позвонила. Потом еще. Наконец, поставила кастрюлю перед дверью и прокричала прямо в глазок:

— Кирилл, вы его должны съесть сегодня. Иначе завтра он уже испортится.

Потом постояла еще. И добавив:

— Не пропадать же добру, — и еще добавив: Мы еще поговорим! — скрылась напротив, хлопнув дверью.

Кирилл вернулся в спальню. Чтобы окончательно убедиться, что все закончилось, и нет больше никаких сбоев, посмотрел на отрывной календарь. Точно. Завтра они должны идти с женой в Загс. Эти девять дней, которые он прожил дважды, сначала здесь, а потом, по вине Канцелярии, в путешествиях и в психушке, закончились. И Вера, пусть она сейчас на него и гневается, тоже, хоть и повторила свой отрезок жизни в девять дней, но зато продолжает спокойно жить сейчас в своей квартире. Но что же Аня? Та Аня. Из его юности. Неужели и она каким-то образом попала в настоящее время? Ее ли он видел на выходе из гостиницы? Не может быть.

Кирилл потрогал помятую кровать, заглянул даже под кровать и, окончательно успокоившись, прилег прямо в одежде. Завтрашний день обещал быть нелегким.

Сказалось нервное напряжение последних дней, и Кирилл заснул.

Эпизод 23.

КВАРТИРА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. РЕЖИМ. УТРО.

На следующее утро Кирилл очень долго не мог проснуться. Долго не мог понять, где он и что он.

Телевизор, в задачу которого входило его разбудить, уже давно включился, передал все последние новости, и, не найдя отклика, сам выключился. *(См. примечание в конце).

Наконец, возникло ощущение собственного тела. И — Каркушина пробил пот. Потом пришло понимание, что все уже позади, радость, что он вновь у себя дома, и желание вновь начать новую жизнь.

С кухни послышалось шипение, чрезмерный шум воды. Кирилл встал с кровати и осторожно направился в сторону новых звуков. Пробило гибкую подводку под раковиной на кухне. Кирилл быстро перекрыл кран на стояке, поднял трубку телефона, чтобы позвонить в ЖЭК, и в двери раздался звонок. На пороге стоял сантехник с бородкой клинышком, с бакенбардами и в очках. Каркушин даже удивился. И неизвестно, отчего он удивился больше. Оттого, что сантехник явился так быстро, или оттого, что сантехник был слишком интеллигентного вида. К тому же, в руках сантехник уже держал гибкую подводку.

— Фу, как воняет у вас в коридоре! — произнес работник ЖЭКа.

— Да-да, в нашем коридоре всегда воняет. То одним то другим, — ответил Кирилл, ногой отодвинув кастрюлю от двери. — Пожалуйста, проходите...

Устранив потоп, сантехник как-то уж очень внимательно и с большим интересом посмотрел на Кирилла.

— Я что-то должен? — поинтересовался Кирилл.

— Должен, — ответил сантехник. — Вы что, меня не узнаете?

— Постойте-постойте… Что-то знакомое... И голос, и бакенбарды…

— Ну, наконец-то!.. Помните, когда вы были у нас... вы взамен на мою помощь обещали...

— Помню-помню... Что-то припоминаю. Не ожидал так быстро. Это вы — отлученный от дел... что ли?..

— Да-да... Тот, кто помог вам сюда вернуться!.. Вот мы и встретились... Теперь вам держать свое слово! Не вижу энтузиазма!..

— Я сейчас не в форме.

— А я рад! Здесь мне никто уже ничего запретить не сможет! Ха-ха... Эх, заживем...

— Но вы как будто изменили внешность?..

— Это один из ваших уступил мне… так сказать… Плюгавенький, правда, какой-то попался. Получилось несоответствие формы и содержания. Не отразится ли это на моем характере?

Кирилл безразлично пожал плечами.

— Ну, да ладно. Лучше такой, чем никакой. Он так легко расстался со своим телом. Ничуть не сожалея. У вас оказывается многие, не задумываясь, легко могут отдать свое тело. Точнее, потерять... Не мог же я явиться таким как там. Вы бы меня тогда просто не увидели. А растительность на лице, между прочим, почему-то сразу отросла. Та же, что была у меня раньше. И голос остался прежним.

— А что же с ним, с тем, кто «уступил» вам свое тело?

— А... — махнул рукой отлученный от дел. — Он уже потерял себя... Слишком много было у него компромиссов в жизни. Так далеко ушел от себя, что... от него настоящего не осталось ничего... Пробовал, правда, найти себя, но не нашел... с трех попыток!.. Ха-ха... А инструменты, между прочим, я у сантехников позаимствовал. Он, оказывается, работал у них бригадиром,— присаживаясь и уютно располагаясь в кресле, добавил отлученный от дел. — Труднее всего было сюда приехать. Пришлось поплутать немного во времени... вместе с вами... Я ведь путешествовал вместе с вами!

— Да?

— Да, только в Машине Канцелярии. Можно сказать, почти с комфортом... Шел за вами по пятам... Зовите меня просто... эээ... как его? Борис! Так в паспорте сказано... Вообще-то, если бы у меня был выбор, если бы не этот паспорт, я бы назвался Адамом. Ну да ладно уж, пусть будет так... Что-то ты какой-то неразговорчивый. Не то, что там, у нас, когда приперло... — хлопнув Кирилла по плечу, добавил гость. — Давай перейдем на «ты». Мы, между прочим, с тобой даже в чем-то похожи. Я — Отлученный от дел. Ты — уволенный… то есть отлученный от работы.

— Я буду пытаться вновь устроится на работу!

— Пытайся... Но, замечу: в том, что ты не работаешь, есть свои преимущества. И очень большие. Я это еще в Канцелярии понял.

— Никаких преимуществ не вижу... Когда становишься производителем, хочется производить. Когда становишься потребителем, хочется потреблять. Но вот парадокс — когда становишься безработным, почему-то всегда хочется работать... Так что никаких преимуществ нет.

— Но у нас у обоих есть одно общее желание.

— ?

— Найти справедливость! Я — там, ты — здесь... И получить должное. По заслугам. Так что будем держаться друг друга. Вместе мы горы свернем! Сколько таких как мы обделены судьбой... можно сказать, несправедливо...

— А это все, значит, организовали вы? — указывая на потоп, поинтересовался Каркушин. Кириллу почему-то не хотелось переходить на «ты». И вообще. Ему был неприятен разговор. Да и гость, можно сказать, тоже. Как-то все неожиданно. Без предупреждения. Не дав Кириллу даже опомниться.

— Конечно, потоп организовал я, — спокойно ответил назвавшийся Борисом. — Не мог же я тебя так просто шокировать своим появлением. Честно говоря, я не сразу на это решился. Долго раздумывал — то ли устроить в квартире пожар, то ли потоп, то ли отключить свет, то ли перекрыть газ... мог напустить сюда летучих мышей, грызунов или тараканов…

Взгляд Каркушина расширялся после каждого сказанного слова.

— Но свет в отдельной квартире отключить не удалось. Сказалась нехватка опыта. Вырубилось почему-то пол-Москвы... Поэтому потоп мне оказался все-таки ближе...

— Послушай... те, но ведь у него же, у этого тела, наверное, есть семья. Тебя же, то есть его, будут разыскивать.

— Кому он нужен! К тому же, под моим внутренним содержанием это тело, кажется, стало меняться... к лучшему.

— Может, все же стоило поискать другой вариант?..

И тут в квартире стали раздаваться стуки. Они, конечно, раздавались и ранее, но как-то безадресно. А тут застучали сначала в пол, потом забарабанили в дверь. Потом догадались нажать на звонок.

— Да, к жизни у вас еще надо привыкнуть... заметил Борис и шагнул за дверь. В коридоре послышалась ругань, шлепки, какой-то железный предмет покатился по бетонным ступеням. Кажется, кастрюля. Потом все стихло. Стало тихо. Даже подозрительно тихо.

— «Раз вы устроили, вы и устраняйте», — передразнил Борис соседей их голосом. — Я им говорю, что уже устранено. А они... набросились так... Даже пытались пугать какой-то милицией... Кстати, а что такое милиция?..

— Ну, это... тоже люди... Только...

— Ну, я им показал...

— Что? — насторожился Кирилл.

— Так, ничего особенного. А капельки, капающие с потолка, это так... необычно... И еще... что-то меня взволновало, вызвало беспокойство что ли, когда я столкнулся с женщиной, которую мы затопили. Какое-то необычное чувство. Даже неловко говорить. Такого мне не приходилось испытывать даже в Канцелярии... Ну да ладно. На чем мы остановились?

конец четвертой серии

Серия пятая.

Отлученного от дел разыскивает милиция. И он прячется на даче у Кирилла. Там он влюбляется в торговку цветами. Сотрудники Канцелярии отправляются на поиски модема для связи с Канцелярией.

Эпизод 1.

КАБИНЕТ ВРАЧА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Аня стояла перед врачом клиники. Врач крутил в руках детскую игрушку, отрывая от нее руки, ноги и голову. Потом собирал заново. При этом врач экспериментировал. Некоторые части тел игрушки он ставил не на свое место.

— Как тебя зовут, девушка?.. Может быть, вспомнишь?

— Не помню.

— Ну, вспомни хотя бы, откуда ты приехала?

— Не помню.

— Ну, хоть вспомни что-нибудь... из своей прошлой жизни?

— Не вспоминается... кажется... Был какой-то очень красивый сон, а потом все оборвалось... Коньяк помню!..

— Все ясно... клафилин... Бомжевала, небось, — бросив взгляд на одежду Ани, поинтересовался профессор.

— Не знаю. А, может, я такой родилась?

— Нет, детка, рождаются маленькими, а ты уже... К тому же, у всех должны быть папа, мама... За редким исключением... Скорее всего, полная амнезия. Но отчего? Такое бывает очень редко... А сны снятся?

— Снятся! иногда...

— Во сне часто летаешь?

— Раньше летала... Раньше я порхала как бабочка... беззаботно... ни о чем не думая... Не думала даже, что так будет... А теперь все чаще падаю в пропасть... Или вращаюсь где-то... среди подсолнухов.

— Да... детка... — вздохнул врач, — Ну что ж... Будем надеяться, что ты потеряла только память. После смены общественного строя часто теряется не только память. Все!.. Общественное положение, доходы, чувство собственного достоинства, да нередко и жизнь... Тебе еще повезло... Сколько себя помню, все мы жили в большом грязном общежитии и принимали это за благо. Потом страна постепенно превратилась в вокзал. Потом в базар. Сейчас мы все живем на одном огромном минном поле. Видишь, моя память тоже не выдает ничего интересного. Ну что ж... Если не удастся восстановить память, будем начинать новую жизнь!.. Ну что, будем?

— Будем!

— Тогда, марш, под душ!

— Летала-летала... Вспомнила, как летала вместе с тем дядечкой, что меня забрали! — воскликнула Аня.

— Так, вспомни хорошенько, где летала. На чем? По какому маршруту?

— Не на чем. Просто так. Сама. Сами... летали в воздухе... Может быть, я не такая как все?..

— Гм... Не исключено, что он тебя пичкал наркотиками! Ну ладно, на сегодня хватит... иди. Это уже кое-что... Сейчас тебе выдадут другую одежду. Это тебе! На память, — и врач подарил свою куклу Ане. И проследил за Аниными частями тела, когда та уходила. Из профессионального интереса.

— Слишком много вопросов и ни одного ответа... Возможно, это один из редких случаев расщепления личности... — заключил он.

Эпизод 2.

КПЗ. ИНТЕРЬЕР.

Два милиционера очень долго играли в карты на деньги.

Звучали реплики: «пас», «пас», «еще»...

Когда у одного из милиционеров деньги закончились, тот развернулся к решетке, за которой был заключен Президент, и недовольно произнес:

— Значит, вы утверждаете, что у вас нет пас...порта?

— Нет?

— Чего «нет»? Утверждаете или не утверждаете?

— Я ничего больше не буду утверждать без адвоката... Мне нужно быстро связаться с моим адвокатом.

— Быстро не получится, — пробормотал милиционер и очень выразительно посмотрел в сторону Президента.

Потом милиционер поправил свою фуражку, отсчитав положенные два пальца от козырька до бровей, и начал играть этой фуражкой. Нажимал пальцами на козырек и ловил ее на уровни груди так, что фуражка оказывалась перевернутой. И бросал каждый раз недвусмысленные взгляды в сторону Президента. Не дождавшись желаемого эффекта, милиционер надел фуражку и, обратившись к Президенту, строго произнес:

— Значит, вы утверждаете, что рождены от непорочного зачатия?

— Я этого не утверждаю. Просто, вы же сами сказали, что страны, в которой я родился, не существует.

— Не пири... не пере... не спорьте! Не смейте мне перечить!

— Да успокойся ты, Сань, — отозвался из темноты второй милиционер. — Садись!

— Подожди!.. Наколол какие-то непонятные наколки на тело, поди теперь разберись за что сажать... Но ничего... ничего... Расшифруем и эти наколки... Дело времени... А что вы на меня так смотрите?.. Как в зоопарке. Мы имеем право задерживать кого угодно и когда угодно. Раз вы утверждаете, что вы президент, вы должны знать! Почаще нужно было бывать в стране. Президент!.. Зарплату бы лучше бюджетникам побольше платили. Тогда бы мы смогли разбираться с задержанными быстрее.

Очень выразительная пауза.

— Если бы вы были президент, вы бы это давно уж доказали. Президент он знаете какой... Он все может!.. Я знаю, кто у нас президент. Знаю! И не сбивайте меня с толку! Самозванец!..

— Я бы доказал, если бы меня не вытащили из постели, когда со мной ничего не было.

— Да. Мы вас взяли прямо в постели, в гостинице... И не было там никакого ядерного чемоданчика.

— Не в этой постели, в другой постели... я лег спать...

— В какой еще другой постели? А ну-ка рассказывай, в какой такой другой постели?..

— Ну, ладно, Сань, отстань от него, давай сыграем в долг. Я согласен, — позвал из темноты другой милиционер.

— Под психа косит!.. Зарплату, видите ли, они не могут повысить до мировых размеров. Инфляции, видите ли, боятся...

— Что такое «зарплату»? — переспросил президент.

— Смотри, Коль, как речь заходит о деньгах, так они сразу делают вид, что не понимают...

— Подозреваемого, к следователю!

— Ага... быстренько, — подпрыгнул милиционер. — Сейчас тебя научат родину любить... Президент... — процедил он сквозь зубы.

Эпизод 3.

КАБИНЕТ СЛЕДОВАТЕЛЯ. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

— Какие организации «крышуете»? — произнес следователь.

— Что значит «крышуете»? — переспросил президент.

— Какие организации находятся под вашим контролем...

— Под моим контролем находятся все структуры государства.

— Не слишком ли круто?

— Что?

— По крайней мере, никто за вас пока и пальцем не пошевелил. Друзей говорю, нет. Насолить, что ли всем успел?

— Я не ем соль... Я без адвоката я ничего больше отвечать не буду!

— В нашем государстве...

— Это не государство, а просто сожительство граждан, где одна их часть владычествует, а другая рабски повинуется, — перебил президент.

— Какой ты умный.

— Это не я. Это Платон.

— Кто такой?

— Он жил... А впрочем, может быть, он еще не родился...

— Ну что ж, подождем... Придется вам посидеть еще немного. Умник...

Эпизод 4.

КВАРТИРА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

Кирилл переодел Бориса. Одежду слесаря на всякий случай сложил в пакет, чтобы потом уничтожить. Вместо замасленного слесарного комбинезона на Борисе теперь болталась одежда с плеча Кирилла. Немного великовата. Но сидела сносно. В Небесной Канцелярии Кириллу тоже не смогли все подобрать.

— Слушай, а чего это тут урчит? И щемит, — поинтересовался Борис, указав на свой живот.

— Есть хочет.

— А что это такое?

— Да... — покачал головой Кирилл. — Полный отстой... — и схватился за голову: Ух!.. Ты еще не представляешь, что тебя ожидает!..

— Давай его успокоим, а? — попросил Борис, указав на живот. — А то больно... Этот новый организм постоянно чего-то требует.

— Он у тебя всегда будет чего-то требовать. Прежде чем что-то делать, надо было хорошенько подумать... Неужели тебя в Канцелярии не учили?

— В канцелярии я подумал за тебя. Теперь ты подумай за меня. Я все подумал.

Кирилл посмотрел в холодильник, потом на часы.

— На еду у меня денег мало, — вяло заметил Кирилл. — Я ведь, как побывал у вас, можно сказать, совсем выпал из жизни. Все пошло наперекосяк. К тому же, я еще не успел опомниться. Ты свалился слишком быстро. А у меня еще сегодня развод... Ну что ты будешь делать?!

Эпизод 5.

УЛИЦЫ ГОРОДА. ДЕНЬ.

Пришлось выйти на улицу в поисках пропитания. Безработный ученый и человек, очень похожий на бомжа, — одежда с чужого плеча, как ее не надевай, все равно кажется чужой, — сразу же направились по промытым тротуарам в сторону ближайшего кафе. Оба в себе чувствовали какую-то вину.

— Мы тебе поможем!.. После встряски даже вода закипает быстрее!.. А у тебя была такая встрясочка, что... — на всякий случай подбадривал Кирилла Борис.

— Ни у кого не было! — соглашался Кирилл.

— Точно!

Эпизод 6.

КАФЕ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

В кафе они заказали отбивные с картошкой.

— Гулять так гулять!

— Какой манящий запах! — обрадовался Борис. — А вы неплохо устроились.

— Ради удовольствий пришлось пойти на кое-какие жертвы, — за все человечество ответил Кирилл.

Борис пронаблюдал, как Кирилл отправляет отбивную в рот. И сам проделал то же самое. Раздался хруст.

— Не приучен, — скорчившись от боли, простонал он. — Кажется, зуб сломал. Точно, вот он. Мы ведь издревле питаемся токмо духовной пищей. А вы в поте лица...

— Вилку не надо откусывать! Она не съедобная. Надо с вилки снимать еду. Вот так.

— Ага, понятно. А можно руками?

— Можно и руками.

— Я лучше руками!

И Борис стал накалывать еду на вилку, потом снимать ее руками и отправлять в рот. Посетители летнего кафе с любопытством наблюдали за необычным поведением нового посетителя.

— Ну а теперь скажи честно, зачем тебе все это? — спросил Кирилл.

— Эээ... — отправляя очередной кусок руками в рот, промычал Борис. — Скажем так, кто из Небесной канцелярии... из небожителей так сказать... хоть раз не мечтал бы опуститься на землю? Да и кто из вас, из простых смертных, хоть раз в жизни не мечтал попасть туда...

— Нет, ты что-то явно не договариваешь... А хочешь пива?

— А что есть «пиво»?

— Сейчас узнаешь... Только его не едят. Его пьют.

— Ну, вот скажи тогда, скажи: почему тебя отлучили от дел Канцелярии? — глотнув пива, продолжил расспросы Кирилл.

— Скажу. Просто я хотел много знать. Совал нос, как мне говорили, не в свои дела. А любое новое знание «сможет нарушить устойчиво-стабильную работу Канцелярии», — процитировал Борис. — Поэтому познание у нас разрешено только избранным, точнее, избранному... Познание ведь всегда имеет две стороны — хорошую и плохую. И чего больше — хорошего или плохого — становится понятно лишь тогда, когда закончен эксперимент познания. Раньше не понять. Впрочем, плюсы и минусы мы всему присваиваем сами... И даже чаще всего это делаем не мы. Это делают за нас... Так вот, я часами просиживал возле Океана Разума... Ну и... меня отлучили. А тебя, почему уволили?

— Да примерно за то же...

Заказали еще пива.

— У вас тоже есть ретранслятор, — кивнул Борис в сторону телевизора у стойки кафе.

— Да, у нас он называется телевизор.

— Кстати, у тебя не открылось никаких новых способностей?

— Нет... вроде... Помню, правда, на даче, когда я был с Верой, слышал какие-то голоса...

— Ага... Значит, ты можешь уже нас слышать...

— То есть как это. Там на даче, действительно, были вы.

— Или кто-то из нас. Но это так, цветочки. Побывав у нас и потом... после таких сложных перемещений у тебя обязательно должны открыться новые способности... телепатия, психокинез, кожно-оптическое зрение, ясновидение или что-нибудь еще. Просто ты пока об этом не знаешь.

— А как узнать?.. И зачем мне все это?

— Тем не менее, тебя теперь может ожидать, что угодно. Готовься! Даже потусторонний силы могут атаковать, интересоваться, если они тут, конечно, у вас есть... — закончил свою мысль Борис и вдруг как-то весь преобразился: Смотри, себя увидел... Ведь это, кажется, я?..

На экране телевизора появилась фотографии Бориса. Только без растительности на лице. Зазвучал текст: «Разыскивается Борис Петрович Простота-Заливайкин. 20 августа сего года ушел из дома и не вернулся. Приметы... Всем, кому известно местонахождение Бориса Петровича просьба сообщать по телефону... Его ждут жена и пять маленьких дочек...».

— Пять маленьких дочек... — растерялся Борис.

— Я предупреждал... Бракодел...

Потом появилась фотография Ани. Сообщалось о том, что найдена девушка с потерей памяти.

— А, узнаю... еще одну, — лукаво заулыбался Борис. — Какой компромат на Советника, на этого выскочку!..

— Это моя жена. То есть моя будущая жена. Две женщины из разных времен в одно время! То есть одна женщина. Значит, точно, она была там. Это ее я видел. Что же теперь делать?.. — забормотал Кирилл.

— Это не я!.. — твердо заявил Борис. — Это другие сотрудники Канцелярии налажали. Те, кому поручено было тебя отправить в твое время. Пусть теперь и расхлебывают.

— А если моя теперешняя Аня это увидела? Расхлебывать придется мне... Хотя мы с ней уже и не... У меня же сегодня с ней развод... Она такое устроит, если я не приду!.. Срочно надо что-то делать...

Вслед за фотографией Ани показали фотографию Президента. У того был очень свирепый и раздраженный вид. Его сфотографировали прямо через решетку. Про Президента сообщили, что, возможно, он виноват в том, что девушка потеряла память. Что он подозреваемый и задержан. Что отзывается на кличку «Президент». Возможно, это воровская кличка. О чем свидетельствуют и множественные наколки. Правда ни одна из загадочных наколок на теле задержанного ситуацию не прояснила. А поскольку кличка «Президент» никогда не фигурировала в воровских кругах, появилось подозрение, что, возможно, он даже «один на льдине». Так называют самых отъявленных воров в законе, не признающих никаких законов, пояснил диктор. Далее диктор обращался к зрителям с просьбой, если кто-либо знает о подобных действиях, связанных с потерями памяти у жертв, или о каких-либо криминальных действиях со стороны «Президента», просьба срочно позвонить по телефону. Телефон указывался. Конфиденциальность информации гарантировалась.

В конце сообщалось, что пропажа Бориса Петровича тоже, возможно, связана с деятельностью «Президента»...

Кирилл тут же записал телефон. Одна из посетительниц, покосившись на Бориса, уже украдкой двигалась в сторону телефона-автомата.

— Так, надо срочно линять отсюда! — спохватился Кирилл.

— Подожди, допью...

— Ты что, не понимаешь, тебя же разыскивают!..

Эпизод 7.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ ВОКЗАЛ. ПЛАТФОРМА. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Поживешь пока у меня на даче. Пока тебя... то есть твое тело не перестанут разыскивать. Денег нет, поэтому поедешь «зайцем». Инструкцию помнишь? Эту записку тебе на случай, если появятся жена или теща. Не хотелось бы, но делать нечего. И это... ты лучше с ними не спорь. Сам попал в такое положение.

— Да-да... Да я бы, — оправдывался Борис. — Я бы... вмиг мог проявить все свои способности и сейчас же все изменить. Но если я их проявлю, они меня там, в Канцелярии, сразу обнаружат. Тогда уж придется скрываться от всех!

— Ну, ты даешь! А велики твои способности?

— Гм... Спрашиваешь!.. Слушай, а тут все равно почему-то урчит.

— Это твой желудок сейчас пищу переваривает.

— Мне нужно к нему немного привыкнуть... перед... тем, чтобы что-то делать.

— Привыкнешь. На даче, кстати, должны быть кое-какие запасы в холодильнике. Жена готовила. К тому же есть приусадебный участок. С грядок можешь есть все. Главное, не забывай овощи помыть водой. Вода под краном. И обязательно дождись меня... Ну, все, я опаздываю...

Эпизод 8.

ЗДАНИЕ ЗАГСА. НАТУРА. ДЕНЬ.

Проводив Бориса, Кирилл бросился в сторону загса. Возле загса еще никого не было. Поглядывая на часы, Кирилл присел на скамейку. И тут, как бы невзначай появилась Вера. Она, хоть и сдерживалась, но, кажется, была на взводе. Наверное, напоминал о себе борщ.

— Сидишь?

— Ыгы...

Вера постояла. Потом еще постояла. Потом села, рядом с Кириллом.

— Давай зайдем, подадим заявление, — без каких либо эмоций выговорила Вера.

— Ты что?.. Не-не, я не могу, — замотал головой Кирилл.

— Почему?

— Нет-нет. И не уговаривай. Я все равно тебе не смогу объяснить почему. К тому же, я ведь еще не развелся.

— У твоей же жены отшибло память. Она сейчас в психушке, наверное... Я по телевизору видела. Фотографию такую молоденькую выбрали... словно она сама подбирала.

— Ты, ты больше никому об этом не говори. Это ошибка. Не говори, слышишь! Она сейчас должна появиться.

— Ну, давай зайдем в загс! Тебе-то все равно, а у меня этого никогда еще не было. Я никогда еще там не была. Может, я хочу просто порепетировать. Ну, что тебе, жалко... Давай, зайдем только, хотя бы посмотрим. Тогда не кому не скажу, что у твоей жены отшибло память... И что она съякшалась с каким-то вором в законе. По кличке «Президент».

— Ну, если только посмотрим... Пошли! — процедил Кирилл.

— А потом поедем к тебе... Чтобы все как у людей, знаешь... а за борщ, я уже на тебя не в обиде. Я ведь вас понимаю, мужиков...

Кирилл с Верой стал подниматься по ступеням загса. Вера взяла Кирилла под руку. И тут Что-то случилось. Что-то волнующее. Как будто откуда-то ударил луч света. Непонятно откуда. Зазвучал какой-то странный марш. У Кирилла закружилась голова, сдавило виски, и он чуть не потерял сознание. Вспомнились слова брошенные Кириллу на прощание в Канцелярии «И не ходите вы в этот ЗАГС больше, во второй раз».

— Что с тобой? — испугалась Вера...

— Вот видишь, я же тебе говорила. Не успел развестись, а уже с другой! — нарочито громко сказала Аня своей подруге. Сказала так, чтобы Кирилл услышал. — Я не сколько не удивлюсь, если он еще окажется и пьян...

— Ой, привет... А я тебя уже давно жду... — пробормотал Кирилл, заметив приближающуюся супругу. Голова еще продолжала кружиться.

— Оно и видно...

— Я пришел вовремя.

— Ну да. Ты времени зря не теряешь. С каких это пор? Каркушин, ты становишься практичным.

— Просто ты приходишь сюда с подругой. Почему бы и мне не прийти с... подругой.

— К тому же... по телевизору передавали... — попыталась в свою очередь оправдаться Вера.

— Вера! — прикрикнул на нее Кирилл. — Ты же мне обещала!

— А ты на меня не кричи! Не успели еще расписаться, а уже кричит...

Эпизод 9.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ПЛАТФОРМА. НАТУРА. ДЕНЬ.

Электричка с громким гудком причалила к платформе.

Борис вышел из электрички, но не пошел вместе со всеми в сторону поселка, а встал как вкопанный. Возле ограждения, недалеко от него стояла женщина с большой корзиной цветов. И его взгляд приковался к женщине.

— Чего вы на меня так смотрите?.. Сейчас времена такие — все продают все, что можно продать, — повела плечами и одновременно приосанилась женщина с цветами.

— Да нет... Вы меня не так поняли... — Борис, словно загипнотизированный, приближался к женщине.

— А я и не хочу вас понимать. Я вообще ничего не хочу понимать. Понималка больше не работает. Купите лучше у меня цветок.

— Я бы купил у вас все цветы, я бы отдал вам все, что у меня есть... и даже больше. Но в настоящее время у меня, к сожалению, ничего нет. И у Кирилла тоже, — тщательно обследовав карманы, вымолвил Борис.

— Ну, так и нечего голову морочить. Ходют тут всякие, покупателей отпугивают! Иди-ка лучше сначала умойся. Проваливай, я тебе сказала!

— Ты самый прекрасный цветок! — пробормотал Борис неизвестно откуда появившуюся фразу.

— Чего-чего?..

Наверное, она просто ничего не расслышала.

— Я хотел сказать... Я многое бы хотел вам сказать... И еще... Я хотел бы покататься с вами на лодке. Вы бы сидели среди цветов, а я бы греб веслами по океану... вот так, — тут Борис показал, как бы он греб веслами. Одновременно, он предпринял попытку поцеловать женщину.

— Иди отсюда, извращенец! А то сейчас милицию на тебя натравлю...

Но Борис не уходил...

Эпизод 10.

ЭЛЕКТРИЧКА. ДАЧА. РЕЖИМ. ВЕЧЕР.

После всех разборок возле загса Кирилл с неспокойной душой сел в электричку и поехал на дачу. Теперь, с помощью Бориса, ему предстояло во всем разобраться.

Вечерело. Окна дачи пугали темнотой. На двери висел замок. Кирилл обошел участок, заглянул внутрь дома. Бориса нигде не было.

— Борис... Борис! — прокричал Кирилл в сторону перелеска.

Никакой реакции. Лишь с треском захлопнулись ставни окон в соседнем доме, да завыла где-то собака. Или не собака... Обратно, на электричку, идти было поздно.

Эпизод 11.

РАЙОН РЕКИ ПАХРЫ. НАТУРА. РЕЖИМ. ПАВИЛЬОН. КОМБ.

Машина Канцелярии плыла над рекой. Представители Канцелярии сидели на заднем сидении и наслаждались картинами заката.

— Когда еще такое увидишь, — расслабившись, улыбнулся советник и, покосившись на ассистента, добавил: А ты читай, читай...

Ассистенту пришлось перевести свой взгляд в толстую книгу — Справочник по управлению.

— Глаза уже болят, — пробормотал он.

— Тяжело в ученье, легко в мученье... или в бою? — успокоил советник.

Эпизод 12.

ВОЗЛЕ ПЕЩЕРЫ. НАТУРА. НОЧЬ. ПАВИЛЬОН. КОМБ.

Машина замедлила ход и повисла в нескольких метрах от пещеры.

— Могла бы и пониже, — проворчал советник.

— Так безопаснее, — басом выдохнул автомобиль.

— Ничего, спрыгнем, — улыбнулся ассистент.

— Столько проплутали. А река Пахра, оказывается, протекает рядом с дачей Каркушина. И вот она — эта пещера... — проворчал советник.

— И как раз полнолуние, — добавил ассистент, отложив книгу.

— Теперь лишь бы найти этот модем для связи с Канцелярией, — взяв книгу, заметил советник. — Что там сказано?.. «Пока стоит полная луна, в пещере открывается «красная тропа»... Так. «Нужно пройти по этой тропе, не реагируя на посторонних»... Или «потусторонних»? Потусторонних. (Диссиденты, наверное, какие-то не местные).

— Или отлученные от дел, — предположил ассистент.

— «Те будут двигаться со страшной силой, и щекотать вас. Возможно столкновение со «слепыми» объектами, неизвестной природы. Что может вызвать подавленное состояние или состояние панического страха. Возможны потери времени и ориентации в пространстве»... Ох, ты, как все здесь запущено... Наверное, одному из нас лучше остаться возле автомобиля, для надежности... Вобщем, тебе нужно найти модем, представляющий собой телевизор каменного века с антеннами из костей... Ты молодой. Тебе интересно будет попутешествовать. Источник света не рекомендуют брать. Свет лишь выдаст тебя в темноте и скроет все остальное. Тут еще что-то говорится о необходимости привязать путешествующего веревкой. Но я думаю, это излишне — тебя контролировать...

Ассистент улыбнулся.

— Но раз я останусь здесь, буду тебя держать на прицеле Локатора, — заметил советник. — Перестраховка никогда никому не навредила. Вот... Ты здесь уже светишься... Ага. Вот смотри. Как на карте. Вот она, похоже, «красна тропа»...

— Что передать-то?

— Сообщи, что задание выполнено. Каркушин обнаружен и доставлен, как приказано, на свое законное место. Ждем следующих указаний... И когда можно возвращаться. Да, подожди. И специально для начальника, он хотел, чтобы побольше крови было у нашего объекта. Для правдоподобности. Тоже сообщи. Кровь была. Каркушин, можно сказать, получил полностью по всем заслугам. Приложили все имеющиеся усилия... Что это постоянно гудит над головой?..

— Это самолеты. Здесь рядом аэропорт «Домодедово», — вставила свое слово машина.

— И без тебя вижу, — одернул ту Советник. И уже в сторону ассистента: Ну ладно, ступай. И не задерживайся... И узнай насчет указаний-то...

— Хорошо-хорошо... А о неполадках с машиной говорить?

— Как бы их не разгневать... Мы ведь и так... С ней мы сами потом разберемся. На досуге. Нас двое, а она одна. Надо уважать большинство.

— Как же я могу уважать «большинство», если «большинство» не уважает меня? — проворчала машина, сверкнув фарами глаз.

Ассистент уже приготовился к разбегу, чтобы поставить на место зарвавшуюся технику, но Советник его остановил:

— Оставь... Ну, давай... с богом... Конечно, надо бы мне... ну давай лучше ты...

— Так некорректно закончить со мной разговор... Потом же всем хуже будет. Тут уж ничего не поделаешь... Так уж я устроена... — в темноту вздохнула машина.

Эпизод 13.

ПЕЩЕРА. ПАВИЛЬОН. ГРАФИКА.

Ассистент осторожно вошел в мрачный провал пещеры.

Пошарив по штреку, прошел несколько метров, до первого поворота, и увидел бледное свечение. Судя по всему, это и была «красная тропа», издали походившая на нить. Подойдя ближе, ассистент обнаружил, что нить по размерам, действительно, напоминает тропу. «Красная тропа» висела в воздухе. Внутри нее происходило странное движение. Движение напоминало скорее движение автомобилей по улице, только очень ускоренно.

Тут же над ассистентом зависла летучая мышь. Сделала несколько кругов, снизилась. И неожиданно скрылась в темноте.

Едва ассистент коснулся «тропы», чтобы двигаться по ней дальше, он получил такой удар, что его отбросило к стенке штрека. Взметнулся вихрь. Появилось необычное свечение. В стороне от «тропы» закружилась в гримасах странная масса. Потом «тропа» поглотила эту массу. Та исчезло в движении. И все стихло. Осталось лишь легкое потрескивание. Словно от электричества.

Поднявшись и придя в себя, ассистент решил идти рядом с «тропой», но «тропы» не касаться.

Через некоторое время «тропа» стала шире. Кое-где приблизилась даже к краю пещеры. Становилось все труднее держать дистанцию. «Тропа» уже несколько раз предпринимала попытку поглотить ассистента. Пришлось хвататься за выступы пещеры.

Может, ему и не стоило сопротивляться. Рискнуть и на большой скорости промчаться внутри «тропы». Но ассистент не был уверен, что «тропа» унесет его туда, куда нужно. А не выбросит в далекое и неизведанное пространство. И потому он предпочел контролировать ситуацию. И двигаться вблизи «тропы».

Вскоре проход стал сужаться. Появился лаз, куда и ныряла «тропа». Пролезть в этот лаз, не касаясь «тропы», оказалось чрезвычайно сложно. «Тропа» тянула к себе. И чем больше он сопротивлялся, тем сильнее поднимался вихрь ветра. Ассистент широко расставил руки и ноги, тормозя ими о стенки лаза. Его пару раз перевернуло, вытолкнуло к верхней стенке. Раздался хлопок, и ассистент с гулким эхом полетел в неизвестность.

Эпизод 14.

ПЕЩЕРА. НАТУРА. ПАВИЛЬОН (ХРОМАКЕЙ).

Сколько прошло времени, пока он пролежал без сознания, в темноте, определить было трудно.

Ассистент очнулся на дне провала. На берегу небольшого подземного пруда, или озера. Провал, судя по всему, выходил наружу, потому что в озере отражался полный лик луны. Вокруг копошились какие-то существа и добросовестно обшаривали его карманы.

— Как он похож на человека! — пропищало одно из существ.

— Да. С той лишь разностью, что он не человек. Иначе тропа не удостоила бы его чести впустить в себя.

— Смотрите-смотрите, он, кажется, очнулся...

— Кто же он?.. Эй, ты кто?

— Вы меня видите? — удивился ассистент.

— Да. Ты не ожидал, что здесь кто-то есть?.. не думал, что с нами столкнешься?

— «На Земле всегда с чем-нибудь или с кем-нибудь сталкиваешься. А потом, с получением знаний, приходит понимание. Выстраивается логика. Или, даже если нет знаний, находится оправдание», — произнес ассистент голосом Начальника Канцелярии и с интересом осмотрел незнакомцев.

Те напоминали гномов, и были полупрозрачными, словно сотканные из воздуха.

— Какой смешной... Мы давно за тобой следим... От самого входа.

— Кто вы?

— Неважно.

— Мы — Строны... И ты, раз уж ты очнулся, теперь наш гость. Хоть и незваный. Вставай и пошли с нами.

Их путь пролегал по краю подземного озера. По пути строны решили немного рассказать о себе. Очень уж им хотелось это сделать. За всю свою многовековую историю они еще никому не рассказывали о себе. А, рассказать, судя по всему, очень хотелось. Просто, не появлялось, наверное, еще достойного объекта.

— Раньше в пещерах жили люди. И мы жили рядом с людьми, — повествовал старший строн, с длинной седой бородой, заплетенной в косичку. — А потом люди ушли. Научились строить дома. Часть наших тоже ушла с людьми. Тоже одомашнились. Как скот... Кто эволюционизировал в домовых, кто в привидения, кто вообще растворился в галлюцинациях. А мы вот остались. Не пошли... Наши предки и мы всегда скептически относились к людям, к этим неполноценным, стоящим на границе реального и ирреального и не могущим подобрать ключи. Надо же быть такими тупыми. Сколько им досталось ключей, сколько перед ними неоткрытых дверей... А они. Вобщем, одним словом, люди. Мы — не люди. Мы это мы. Сами по себе. Мы остались один на один с силами природы и в своем развитии ушли гораздо дальше. Стали совершеннее. Создали свой мир. Потому что остались в темноте. Любой мир, между прочим, можно создать только находясь в полной темноте. Если хотите, темнота — необходимое условие для создания чего-то нового. А все остальное, что создается потом, на свету или публично — только модификации того, что создано в темноте.

— И профанации...

— Да-да, и профанации... Ничего лучшего, что создано в темноте, создать невозможно. Или почти невозможно... А пещеры теперь принадлежат нам! Вот останешься с нами с нами — и ты уйдешь гораздо дальше других.

Все это время над стронами-мужчинами, повторяя движения стронов-мужчин, висели летучие мыши. Со стороны даже могло показаться, что это чьи-то слепые ладони, под которыми на ниточках висели, подпрыгивали и перемещались строны.

— Кстати, обратите внимание на наших женщин. Видите, в качестве банта в волосах они используют летучих мышей. В отличие от земных женщин, они не боятся мышей. Может быть, потому наши мыши и стали летучими, а не скрываются по углам. Мыши у нас, что у людей домашние кошки. К тому же это очень удобно. Мышь можно использовать и как передатчик.

— Да? — заинтересовался ассистент.

— Да, — с гордостью ответил строн. — Правда, пока еще на небольшие расстояния. Пока они еще не совсем совершенны на большие расстояния. Но мы их постоянно совершенствуем.

— И мы никогда, в отличие от людей не используем свои изобретения в кощунственных целях. До чего только извращенный разум людей не додумался. Представляете, во время последней мировой войны (люди в отличие от нас еще и воюют) группа людей, называвшая себя американцами, прикрепляла к нашим летучим мышам небольшие бомбы и хотела, чтобы наши мыши летели к японцам. И тех взрывали. Эту операцию американцы назвали «Рентген». Но мы дали команду, и наши мыши отказались лететь к японцам. И возвращались обратно, к американцам. Таким образом, благодаря стронам, эта авантюра была сорвана.

Ассистент нравился стронам. А его заинтересованность их жизнью, почти влюбила всех стронов в посланника Канцелярии.

— Для начала ему надо подобрать невесту, — решил старший строн.

— Что есть невеста? А да, я где-то читал... Я же на Земле...

— У тебя что, никогда не было девушки?

— У нас до свадьбы все девственники. А свадеб у нас не бывает.

— Он сама непосредственность!..

— У нас тоже свадеб не бывает. Мы же не люди. Мы — строны! Но дама сердца — это всенепременно. Во имя чего же тогда совершать поступки и собирать вещи.

— Во имя того, чье имя нельзя произносить всуе, — заметил ассистент.

— Мы не против, — согласились строны. — Но еще одно божество не помешает. И не повредит. Поверь нам...

— Ну, если только посмотреть... на это божество. Это, конечно, можно... — улыбнулся ассистент.

Эпизод 15.

ДАЧА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

В распахнутое окно струился насыщенный, золотой солнечный свет. Кирилл впервые за многие годы обратил на это внимание. Деревья так же стояли, распахнув свои объятия навстречу солнцу. Тени от деревьев жили по эту сторону окна. Казалось, они жили своей жизнью, отличной от жизни деревьев.

Через окно Каркушин смотрел на мир как в экран телевизора, будто со стороны. Он так и уснул накануне в одежде на нерасстеленной кровати со своими мрачными мыслями. Эти мысли, вымотавшие его за ночь, и сейчас еще были написаны на его лице. Но картина утра заставила его забыть обо всем. Кириллу захотелось встать, подойти, прикоснуться к утреннему миру. Пройтись по росе. Окунуться в прохладу леса. Заслушаться пением птиц. И начать, в который раз начать, новую жизнь, отбросив все старые проблемы.

Неожиданно в «экране» окна раздался шорох, взметнулось облачко пыли, что-то хрустнуло, и в проеме нарисовалась всклокоченная голова Бориса. Лицо его было в крови. Под глазом огромный синяк. Нос распух. Испуганный взгляд Бориса косил и одновременно бегал по сторонам. И остановился на Кирилле.

— Ты уже здесь?.. Очень хорошо. А то я боялся не застать... — Борис перелез через подоконник и материализовался в комнате.

— Хорошенькое дельце, не застать... Случилось что? — растерялся Кирилл, увидев Бориса в таком виде.

— Случилось! — в большом волнении выдохнул Борис.

— Что-то серьезное?— насторожился Кирилл.

— Серьезней некуда. Результат, как говорится, на лице... Теперь каждый, кто посмотрит на мое лицо, посчитает, что по нему можно ударить. Раз по нему уже ударяли... Это ведь мне потом добавили... Как мне теперь жить со всем этим и... выходить на улицу?.. — Борис чуть не заплакал, сжав кулаки от обиды.

— Ничего, скоро пройдет... — пряча улыбку, попытался успокоить Кирилл.

— Что?.. Как это пройдет? Как может пройти?.. Я не хочу в отстойник... Точно, пройдет? — скосив взгляд на распухший нос, усомнился Борис.

— Точно. Это только у мертвых синяки не проходят. У живых точно проходят. Ты ведь живой?..

Они обменялись взглядами.

— А то ведь у нас в Канцелярии ничего подобного отродясь нету... Эх... Бить меня, все равно, что бить ребенка. Ведь я здесь еще словно ребенок, — не мог успокоиться Борис.

— Ребенок не может быть с такой внешностью. Ты посмотри на себя. Ты давно не смотрелся в зеркало?

— Это у вас не может, а у нас может... А в зеркало я вообще никогда не смотрюсь. У нас в Канцелярии нет зеркал. Такая незначительная вещь, как зеркало, может нарушить один из важнейших законов: «Не сотвори себе кумира»... К тому же, из-за врожденного стремления к совершенству, мы бы постоянно стремились себя улучшить, вместо того, чтоб заниматься делом. Да и... когда смотришься в зеркало, время его идет в два раза быстрее...

— А если не смотреться в зеркало, не узнаешь, какого ты возраста, и будешь по привычке общаться с детьми. Ну, или, во всяком случае, с людьми моложе себя.

— У нас в канцелярии нет понятия возраста, — гордо отрезал Борис.

— Ладно, успокойся. Мне нужно с тобой очень серьезно поговорить.

— Я есть хочу! Оно тут опять постоянно урчит. И щемит...

— А я хочу с тобой поговорить! Что с Аней? Что вы сделали с той Аней?.. Почему она оттуда, из прошлого, попала сюда в своем возрасте? И почему ее забрали в милицию?

— Не говори мне про милицию!.. — зарычал Борис.

— Почему вы вмешиваетесь? Вы не имеете право!

— Мы не вмешиваемся. Это вы вмешиваетесь! А у нас это простые накладки. Нельзя без этого... Кирилл...

— Что?

— У меня болит...

— Где?

— Тут и тут, — Борис указал на нос и на живот.

— Ну ладно, пошли на огород... В холодильнике все равно ничего нет...

Эпизод 16.

ДАЧА. НАТУРА. УТРО.

Кирилл стал собирать огурцы с грядки в железную миску. Борис, прикладывая к носу подорожник, очень внимательно наблюдал за действиями Кирилла.

— Теперь я понимаю, почему вам постоянно не хватает время. И вы не можете ничего успеть за свою короткую жизнь... Вам приходится постоянно уделять внимание вашему телу... чтобы удовлетворять его потребности, — в беспокойном и любопытном ожидании еды, выдохнул Борис.

— Его растущие потребности, — вздохнув, поправил Кирилл.

Борис только еще шире распахнул глаза. А потом покачал головой.

— Я хочу, чтобы с Аней, с моей Аней, ничего не случилось. На, съешь пока огурец... — добавил Кирилл.

— А которая из них твоя?..

— ?

— Ну что молчишь? Которая из них твоя Аня?

— Обе... наверное...

— Ты в этом уверен?

— Я не хочу, чтобы с Аней из прошлого что-то случилось. Я ее люблю, как люблю свое прошлое. Как тот момент, откуда жизнь могла бы развиваться заново и, возможно, совсем по-другому... И эту Аню, с которой нам, скорее всего, уже не суждено жить вместе... тоже люблю. Когда ее нет, мне плохо, я начинаю даже с ней разговаривать. Хочу ее видеть. Правда, когда она появляется, мне тоже почему-то плохо... У меня последнее время какие-то странные чувства. Все перемешалось. Все идет кругом... Наступает какая-то раздвоенность... И еще я почему-то начинаю разговаривать с вашей Канцелярией, начинаю винить ее во всех своих проблемах...

— Вот, помоги человеку, а тебе вместо этого...

— Ну, придумай же что-нибудь! — перебил Кирилл.

— Не могу. У меня у самого все перемешалось. Дай мне еще огурец.

— Да на, возьми целую миску. Ешь хоть все. Только миску не ешь. Она не съедобная.

— Если бы ты меня выслушал с самого начала. Если бы ты сам сначала помог мне... Тогда бы моя голова, может быть, стала работать. А ты меня даже не выслушал... со своими проблемами. Что вы за люди? Ничего кроме себя вокруг не видите...

— Что-то случилось еще?

— Случилось. Случилось... — доедая огурцы, ответил Борис. — У меня... «растущие потребности»,— насытившись, добавил он.

— С солью было бы вкуснее...

Эпизод 17.

ВОЗЛЕ ПЕЩЕРЫ. НАТУРА. УТРО.

День разгонял прохладу. Солнце уже осветило край пещеры. Кое-где в поселке бродили сонливые жители. Некоторые из них садились в машины, и машины беспрекословно ехали.

-Да... — вздохнул Советник, очнувшись ото сна. — Красота-то какая! А они неплохо живут... И объект рядом, можно сказать, под наблюдением, — глянув в экран локатора, зевнул Советник.

И, развалившись на дальнем сидении, хотел еще поспать. Но встрепенулся:

— Где же мой ассистент? Почему его нет до сих пор? Не случилось ли чего? — заволновался Советник. Вывалился из машины. Прямо в кусты. Кусты затрещали.

— Эх... Не рассчитал... Ох уж мне эта молодежь... — почесался, осторожно приковылял к пещере, заглянул вовнутрь...

— Нет, это не пещера, а черт знает что. Почему именно здесь установили связь с Канцелярией? Кто такое мог придумать? — ретируясь из пещеры, проворчал Советник. — Подожду еще чуть-чуть...

Советник попытался вернуться в машину Канцелярии. Но та висела слишком высоко и никак не хотела опускаться. Скосив фары вверх, машина задумчиво следила за самолетами, летавшими высоко в небе, и мечтала. И ничего вокруг себя не видела.

Эпизод 18.

ПЕЩЕРА. ГРОТ.

Строны провели ассистента Небесной Канцелярии в небольшой грот. По сводам грота ходили волны — отражалась вода подземного озера. Строны указали ассистенту, куда нужно встать. Можно сказать, установили. Ни шагом влево, ни шагом вправо.

— Не нравится, что мы так просто его к себе впустили, — прошептал один строн другому.

— Он наш, у нас с ним много общего. «Тропа» это доказала.

— Вот это-то и пугает...

Тут строны вытащили коробку с невестой.

— Вот, мы очень долго ее хранили... — с гордостью доложили они.

Невеста стронов, действительно, оказалась красавицей. Когда строны сняли крышку с ее картонной коробки, и она распахнула глаза с длинными ресницами, из этих глаз полился яркий неземной свет. В ее волосах так же спала маленькая летучая мышка. Первым, кого увидела невеста из коробки, был, конечно же, ассистент. Строны влюблялись с первого взгляда и хранили эту любовь вечно. Поэтому они специально поставили перед коробкой ассистента, чтобы невеста увидела его первым и влюбилась именно в него.

— Как он красив... — выдохнула невеста кукольным голосом. — И какой он особенный... необычный...

— Но он же ее намного больше, — пробормотал один из стронов.

— А какая разница, раз они уже любят друг друга....

— Любой строн должен иметь свою куколку, поучал старший строн ассистента. — Иначе он никогда не станет собирателем. Не станет строном. Так ты легче сможешь ассимилироваться в наше сообщество. И станешь собирателем.

— Теперь тебе предстоит увидеть ее приданное, — провозгласили строны.

Ассистент еще шире распахнул свою постоянную улыбку.

— И веселый... — обрадовалась невеста стронов, захлопав в ладоши. — А где же мы с ним будем жить? Ведь у меня так тесно...

— Приданное очень большое. Очень много всего, — проигнорировав вопрос невесты, пояснили ассистенту строны. — Просто, у нас долго не появлялось новых стронов. Невеста заждалась. И мы заждались. А мы очень любим собирать и копить.

— А среди этого приданного нет телевизора каменного века?

— Нет, — строны переглянулись. — Откуда ты знаешь про телевизор каменного века?

— Я здесь, чтобы найти телевизор каменного века, — признался ассистент. — Мне его нужно очень найти!

— Гм... Мы, конечно, знаем, где этот телевизор. Но в том гроте рядом с телевизором живет Оськин дух. А Оськин дух — порождение человека. Производное от человека. Или то, что осталось от этого злодея. Типичный пример животного человеческого начала.

— Мы, конечно, можем тебе показать этот грот. И рассказать, как можно усыпить Оськину бдительность... Но сами в Оськину резервацию ни ногой.

— Да и тебе не советуем.

— Мне нужно, — настаивал ассистент.

— Мы этого не одобряем.

— Но — всегда готовы помочь...

— Тут ночью лазил какой-то странный тип. Не строн и не человек вроде. Все что-то вынюхивал. Мы его прозвали «двуликий». Весь побитый. Так наши проводники все равно увели его к выходу. Хотя перед этим и помогли ему заблудиться.

— Мы всегда готовы помочь... даже если и позволяем себе перед этим немного попроказничать.

— В нас просто заложен большой творческий потенциал.

Эпизод 19.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ПЛАТФОРМА. НАТУРА. ДЕНЬ.

Борис лазил по станции. Переходил железнодорожные пути, не по переходу, а напрямую — так короче. Подходил к людям, о чем-то расспрашивал. Разговаривал на путях с обходчиком.

Со стороны противоположной платформы за Борисом наблюдал мужик. Мужик не отрывал от Бориса воспаленного взгляда и прятался, чтобы Борис его не заметил.

На одной из платформ к Борису подошла дачница:

— Вы не скажите, когда будет следующая электричка?

— Когда раздастся гул вон тех длинных железных оков, — ответил Борис. — Если прислонить к ним ухо и прислушаться, можно определить с большей точностью... — добавил он, чтобы было понятливее.

Дачница испуганно посмотрела на побитого и помятого мужичка и пошла прочь.

Когда обходчик подошел к станции, Борис снова бросился к нему.

— Вы действительно, не видели тут даму с цветами?

— Ну, видел, ну и что? — ответил, наконец, обходчик.

— Видели? И не сказали?

— Видел и не сказал. Тебе ни к чему эта информация. Ну-ну, успокойся... Она продала часть цветов. Потом к ней подошли двое. Те, что вчера набили тебе морду. Она отдала им часть денег. Ну, и они скрылись. Ты что, расстроился? Вот видишь. Потому и не сказал. К тому же, если бы ты бросился за ней, тебе бы опять накостыляли по полной. А мне здесь трупы не нужны... Да не волнуйся! Вернется твоя баба, когда у нее не останется ни цветов, ни денег!.. Ты что, женщин не знаешь?

— Нет...

— Чумной какой-то...

Эпизод 20.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ПЛАТФОРМА. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Ты уже здесь! — окликнул Бориса Кирилл.

— Я теперь всегда буду здесь, — грустно ответил Борис. — Здесь стояла она и торговала цветами...

— Да что такое с тобой? Хотя... понятно.

— Я сразу понял, что это она. И сразу же оказался в плену ее чар. И хотя я понимал, что эти чары коварны и делают ч е л о в е ч е с к и й рассудок беспомощным, я бы отдал все, чтобы эти чары не покидали меня никогда. И потому, двигаясь по направлению к ней, я смотрел на ее лицо, только на ее лицо, ибо если бы я посмотрел ниже и обратил внимание на ее занятие, то эти чары могли бы развеяться. А я не хотел, чтобы чары развеялись...

— Ну что, так теперь и будешь жить воспоминаниями?

— Куда-то сразу пропала вся моя уверенность? — ничего не слыша, продолжил Борис. — Я забыл обо всем. О своем небесноканцелярском происхождении, о своей гордости. Я попросту тихо схожу с ума... Что мне сейчас делать? В женщинах заложен магнит, который меня притягивает... А в ней — так просто магнитище... Вот она ушла, а я ее чувствую. Мне так хочется снова ее увидеть. Я отдал бы ради этого все. Мне так хотелось, чтобы она узнала меня настоящего. А не эту бренную оболочку. И еще — я вот о чем думаю, если бы у вас, как у нас в Канцелярии, была возможность жить от старости к молодости, и в ней шел бы этот процесс, то через некоторое время она была бы еще прекрасней. И эта мысль тоже никак не дает мне покоя... Откуда такие странные чувства? Ну, объясни!.. Кирилл...

— У нас это называется любовь... У нас ради этого мужчины сходят с ума, дерутся на дуэлях...

Пронесся поезд. Поезд заглушил слова Кирилла, но Кирилл продолжил объяснять, усиленно жестикулируя. Потом его опять стало слышно:

— ... кончают жизнь самоубийством... и попадают к вам... Любовь — это неконтролируемая мудрость... Или глупость?

— Точно-точно... Поэтому я и не могу себя контролировать.

— Сильные чувства равносильны болезни. Они поражают все органы. Но больше всего, конечно, влияют на сердце и зрение. Да и на слух тоже. Но... есть и обратная сторона. В любви человек проявляет все свои лучшие качества. Даже если и не хочет, в нем все равно открываются все его лучшие качества. И простой человек, земной человек, может творить чудеса. Понял?

— Понял! — радостно кивнул Борис. — И эти чудеса уже никак не противоречат законам Канцелярии. А значит — разрешены. Я научусь, даже будучи человеком, совершать чудеса!

— Ну, не знаю, — усомнился Кирилл, еще раз бросив взгляд на Бориса. — Вообще-то, это получается у одного из тысячи.

— У меня получится!

— Не уверен... Это у вас там все просто. Все друг друга любят. Или должны любить. А здесь любовь нужно завоевать, — предпринял очередной маневр Кирилл.

— Как это, завоевать? — растерялся Борис.

— Иногда на это уходит вся жизнь. А порой даже и целой жизни не хватает.

— Мне одного дня хватит...

— Эй! Эй, ты куда? А со мной то что? С моей-то проблемой...

— Не до тебя сейчас. У меня... «растущие потребности»...

— Но Аня!.. это же вопрос жизни и смерти!.. — закричал Кирилл.

— С тех пор, как ты побывал у нас, у тебя все стало вопросом жизни и смерти... — махнул рукой Борис. — Посиди пока на даче. Я скоро!.. И не думай ни в коем случае идти в милицию, чтобы разыскать Аню... Все испортишь... Дайте мне немного плоти, чтобы плоть остановить... Иначе ничего не будет.

Эпизод 21.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ПЛАТФОРМА. НАТУРА. УТРО.

Борис, словно бомж, провел всю ночь на лавочке, свернувшись калачиком. Мимо со скоростью ветра проносились поезда, но они его, как будто, не беспокоили.

Кирилл тоже никуда не уходил. Или, если и уходил, то недалеко и ненадолго. Кириллу тоже срочно нужно было найти женщину. Аню. Его новую Аню. А эту, новую Аню мог найти только сотрудник Канцелярии, то есть Борис. Иначе... Кирилл никак не мог просчитать последствий. Когда Кирилл вернулся к Борису, тот, хоть и дрожал от холода на лавочке, но был настроен романтично.

— Иногда так затоскуешь, что просто сил нет. А отчего тоскуешь? Оттого, что не хватает чего-то... человеку... — произнес Борис, закатив глаза.

— Что ты с собой делаешь? Одни глаза остались, — взмолился Кирилл. — Спит твоя «избранница» где-нибудь... пьяная под забором.

— Ты кого оскорбляешь? Ты меня оскорбляешь...

— Пошли домой, а?

— Не нагулялся я еще, понял?

— Есть, наверное, хочешь?..

— Хочу. Но... любовь требует жертв. Мне нужно обязательно ее увидеть, — очень серьезно добавил Борис. — Она способна подвигнуть меня на чудо.

— Сдалась тебе эта торговка цветами. Ну, как она может подвигнуть на чудо?

— Тебя не может. Меня может. Ты это... Дай мне немного денег. А? Хочу цветы купить.

— У нее?

— У нее... Ну, дай, жалко что ли?

— А как же моя Аня?.. Ты же обещал...

Борис, скосив взгляд вниз, молчал. Кирилл пошарил по карманам и, найдя там мелочь, протянул ее Борису.

— На один цветок должно хватить...

— А ты иди, слышишь! Я приду... Дай мне нагуляться! Ты что, не видишь, я еще не нагулялся!..

конец пятой серии

Серия шестая.

Отлученного от дел находит его «законная» жена. У Кирилла с Сотрудником Канцелярии созревает план — захватить машину Канцелярии, которая еще на Земле. Другие сотрудники Канцелярии связываются с Канцелярией и в свою очередь получают задание разыскать беглеца.

Эпизод 1.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ПЛАТФОРМА. НАТУРА. УТРО.

Сколько времени прошло, неизвестно. Наконец, дама с цветами заняла свое прежнее место. Борис уже был тут как тут. Он подкрался к ней. Не то что бы подкрался. Вобщем, он двигался словно на лыжах.

— Мне так хочется покататься с вами на лыжах! — радостно начал он с места в карьер.

— Сейчас же лето? — доедая пирожок, вытаращила глаза женщина.

— Ну и что?.. Ночью было холодно...

Женщина попыталась что-то сообразить, но Борис протянул деньги. — Я хочу купить этот цветок...

— Так сразу бы и сказали!..

— Это вам, — и Борис протянул ей цветок обратно.

Женщина смутилась, но цветок взяла.

— Это моя первая покупка! — радостно доложил Борис.

— Да, — согласилась женщина, — Еще рано...

Женщина не знала, что делать с цветком — то ли положить его обратно в корзину, то ли еще что. И решила дождаться, пока Борис уйдет. Но Борис не уходил. Это ее начинало раздражать.

— Это моя первая в жизни покупка! — еще радостнее доложил Борис.

Пауза. Очень странная пауза.

— Бедненький... — переварив, наконец, полученную информацию, пробормотала женщина.

Потом она стала бросать взгляды то в сторону Бориса, то на цветок. Очень короткие взгляды. Наконец, пытаясь кокетничать, выговорила:

— А какие женщины вам больше всего нравятся? — И поправив прическу, добавила: Никак возьму в толк, чего вы хотите... Может быть, вам жить негде?

— Мне нравятся женщины, которых можно использовать по их прямому назначению, — так же пытаясь кокетничать, ответил Борис. — Хотя я еще точно не знаю...

Женщина уже готова была разразиться бранью, но Борис прорычал:

— И еще... я за таких горы сверну!

— Так у нас же здесь нет гор... Какой-то вы странный, мужчина...

— Ну, тогда сверну... что-нибудь еще...

— А как вас зовут?

— Боря... А вас?

— Шура...

Эпизод 2.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ПЛАТФОРМА. НАТУРА. ДЕНЬ.

Неожиданно с края платформы поплавком вынырнул мужик, ранее наблюдавший за Борисом. За мужиком — женщина.

— Вот он! Вот он! Я же говорил! — указывая на Бориса, радостно прокричал мужик.

— Это мой муж! Я нашла его! — заверещала женщина. — Боря, куда же ты пропал? Борис! Я уж все подвалы облазила. Думала, может, где в аварию попал. Все ЖЭКи и морги обзвонила. Все им мозги вывернула. А ты вот где! Ах ты, бессовестная твоя душа! А брат твой, Федька, несколько дней тебя по помойкам да свалкам лазил, тебя искал, пока не сообразил сюда заглянуть. А дочки, доченьки, они в машине ждут. Я их сюда не привела, чтобы не видеть им этот позор... Борис, сукин сын, очнись!

— Уйдите от меня! Гражданка! Не жена вы мне! И не было никогда у меня ни жены, ни семьи. Я сам по себе. Гуляю... Я и не знаю, может быть, даже что такое — жена и семья.

— Сейчас узнаешь! Сейчас все узнаешь! Думаешь, виски-то отрастил и не узнать тебя! Да я тебе сейчас своими же руками... их здесь все повыдергиваю! А ну марш за мной! Домой!.. Это мой муж! Я нашла его!

На скандал тут же явился милиционер.

— Ваши документики, гражданин! Так... Ваши, гражданочка!

— Вон мои документы! В машине сидят! Дочки мои. Мал мала меньше. Сколько могло вместиться. А это сбежавший муж. Мой муж...

— Эти дети не мои, — вяло сообщил милиционеру Борис.

— Ирод ты... Ирод царя небесного!.. Что ты творишь? — растерялась женщина. — Поехали, или плати сейчас же алименты в присутствии власти. И гуляй, сколько хочешь, пока деньги не закончатся... у нас. А ну, выворачивай карманы!

— Скажите, для начала, хотя бы как вас зовут? — пробормотал Борис.

— Сейчас тебе будет и для начала и для конца! Сейчас все будет! Светлана я!.. Светлана Николаевна! Твоя законная жена! Понял? — набросилась та на Бориса.

Борис, кажется, все понял. И еще — он уже понимал, что такое, когда размахивают кулаками и хватают за шиворот. И потому струхнул.

— Только по голове не бейте, Светлана Николаевна... пожалуйста!

Женщина с сомнением посмотрела на Бориса. А потом пробормотала:

— Голос как будто другой. Сорвал что ли?.. Нашкодил что ли где опять, паршивец... Поехали домой, а?.. Смотри, во что превратился... Мы тебя отмоем... Покормим... Голодный, небось?

— Да... — Борис засомневался. — Есть мне очень хочется... Но я только поем... а потом обратно... — растерянно пробормотал Борис, глянув в сторону дамы с цветами. Но на его бормотание уже никто никакого внимания не обратил.

Дверца легковушки захлопнулась. И «Жигуленок», переваливаясь через бугры и ухабы, повез Бориса в другой мир.

Эпизод 3.

КВАРТИРА БОРИСА. КУХНЯ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Борис сидел на кухне в окружении новых родственников. После нескольких дней голодных скитаний, Борис сразу же принялся за еду.

— Можно, я буду есть руками? — только и сказал он.

— Можно, — ласково ответила названная жена. — Курицу ты всегда ел руками. Худющий-то какой стал! Худющий-то... Где это только тебя черти носили?.. И голос почему-то изменился...

— Ну и что? Я тоже один раз не узнал свой голос. Когда его записали на магнитофон. В жизни и не такое бывает. Да, братан?..— рядом подсел брат.

Братом Бориса оказался человек, которого еще в советское время остановил гаишник, когда у того странным образом улетела фуражка.

Он налил всем по стопке самогона.

— Какой ни какой, а все-таки муж... и брат, — подняв свою рюмку, произнес брат. — Ну-с, с возращеньицем.

Борис понюхал мутную жидкость и замотал головой:

— Не, я, наверное... воздержусь...

Жена, как сидела с открытым ртом, так и застыла. Брат тоже растерялся:

— Закодировался что ли?

— Нет. Код прежний остался... А что?..

— Будто тебя подменили... Когда это ты отказывался? Ну, давай, с родственниками... не брезгуй... а то...

Борис проследил за названным братом и попробовал проделать то же самое.

— Горько... — только и смог выдохнуть он.

— А ты как думал? Ядреный самогон-то. Из деревни привез! Пока тебя искал... — похвалился брат. — А ты чего смотришь? Давай тоже, вместе с нами! — добавил брат в сторону Светланы Николаевны.

Та не заставила себя долго ждать. Она уже почти отошла от шока.

— Ну, с богом... А ты закусывай, Боря, закусывай... Кто тебя еще так накормит?

— Вкусно... — размяк Борис — сказывалось действие самогона. — И вот, что я вам скажу... Вы меня плохо знаете... Вы меня, можно сказать, еще совсем не знаете... Я... я... так давно... можно сказать, сколько себя помню... мечтал посидеть вот так... по-людски... — клеевая носом в тарелку, добавил он. И тут же, в тарелке и уснул.

— Что-то он быстро сдался... — даже как-то расстроено пробормотал Федор.

— Я всегда знала, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок...

— Да. Ты его сразила...

— Ну, чего сидишь? Помоги убрать со стола...

И жена с братом поволокли Бориса в спальню.

— Мамка папку нашла! — донеслось из соседней комнаты.

И несколько пар детских глаз уже осторожно выглядывали из проема двери.

Эпизод 4.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ПЛАТФОРМА. НАТУРА. ДЕНЬ.

Кирилл метался по железнодорожной платформе. Еще одна ночь кошмаров на даче, в полном бессилии, в непонимании до конца ситуации, нарушающей все элементарные законы жизни, его жизни, не прошли даром. Из всего случившегося Кириллу удалось сделать лишь один вывод — по элементарным законам он больше жить не будет, а законов, с которыми сейчас сталкивается его жизнь, он не знает. А если даже и узнает, они ему неподконтрольны. Порядок в сложившуюся ситуацию мог внести Борис. Тому, в свою очередь, неподконтрольны другие законы, с которыми он здесь столкнулся...

— Вы не видели здесь такого... побитого... с бакенбардами? — спрашивал Кирилл почти у каждого.

Поинтересовался и у дамы с цветами. Та выглядела намного свежее и опрятнее.

— Видела. А чего ж я здесь тогда торгую? Но вы, наверное, его зря ищете. Он теперь пропащий человек. Тут за ним приезжала женщина с ментами. Дура какая-то. Сказала, что его жена. Хотя он ее и признавать не хотел... Он со мной стоял...

Кирилл растерялся и погрустнел.

— Столько денег потратила, чтобы ему еще дольше нравиться... раз уж он меня заметил. И все впустую, — пожаловалась дама с цветами.

— Теперь... такая вы еще кому-нибудь понравитесь, — одобрил ту Кирилл. — Обязательно.

— Да?! А вам цветы не нужны?

— Нет... — махнул головой Кирилл и поспешил на отправлявшуюся электричку.

— А то, если что, приходите... Можете с другом... Сделаю скидку...

Эпизод 5.

КВАРТИРА БОРИСА. КУХНЯ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Синяки на лице Бориса вроде прошли, но лицо выглядело еще более опухшим.

— Ну, что, головушка-то болит... — произнес Федор, заходя на кухню.

— Как ты догадался?

— Опыт... Давай я тебя подлечу...

За Федором вошла заспанная жена.

— Борис, ты еще здесь?! Еще не на работе? — удивилась жена.

— Так я же это... то есть... — забормотал Борис.

— Он уже выпил, — пришел на помощь брат. — Какая тут может быть работа?

— Ну и что? Одно другому не помешает, — спокойно отреагировала жена. — У них там, в ЖЭКе, каждый второй выпил. И все работают. Гайкам и прокладкам без разницы, выпил ты или не выпил. Давай, быстрее допивай, и бегом на работу.

— Светлана Николаевна, я... — Борис не закончил фразу и икнул.

— Может по поводу возвращения, мы устроим ему сегодня отгул? — вновь пришел на помощь брат. — Не все же человеку вкалывать...

— У него каждый второй день — отгул... Филонщик!.. А семью кормить, кто будет? — проворчала жена. Но обращение мужа по имени отчеству на нее подействовало. — Ну, ладно. Посидите еще немного... Разрешаю. А потом начнешь выполнять свои обязанности... По полной программе!

— Что значит, свои обязанности... ик... по полной программе? — растерянно пробормотал Борис.

Эпизод 6.

ПОДВАЛ ДОМА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

На работу все-таки идти пришлось. Это, как понимал Борис, было непременным условием его дальнейшего дружеского существования с членами семьи. И здесь он уже не был отлученным от дел. А, значит, все не так уж и плохо...

Кирилл переместил поиски Бориса в Москву и нашел Бориса в подвале. Рядом велись сварочные работы. Чуть поодаль откачивали воду. Борис, перемазанный мазутом и грязью, крутил гайки. Его не сразу можно было узнать. Борис подошел сам.

— Представляешь, загнали... — растерянно пожаловался Борис. — Тут еще, говорят, работы лет на пятнадцать... потому что коммунальное хозяйство изношено. Так что же мне лет пятнадцать отсюда не вылазить?.. Устал как... кошка.

— Как собака.

— Что?

— У нас говорят «как собака».

— Какая разница... Вся эта работа, все равно собаке под хвост.

— У нас говорят «коту под хвост».

— ... Я бы конечно мог проявить свои способности и все тут исправить... ну ты понимаешь?.. Но если я проявлю свои способности, они меня там, в Канцелярии, сразу заметят... Из двух зол, как говорится...

— Я по твоей милости целые сутки просидел на даче... И моя проблема никак не решается! Нагуляться ему, видите ли, захотелось. Ну что, нагулялся!.. Воплотился бы в приличного человека...

— Так в том-то и весь кайф!.. Приличные, чаще всего, неприспособленны к жизни. В экстремальных условиях. А нам с тобой придется действовать в экстремальных условиях. Вот я и — стремлюсь, по возможности, поскорее познать всё... У тебя нет похмелиться?

— Нет, — Кирилл все еще выглядел обиженным.

— Не мог же я прийти сюда младенцем и начать жизнь с чистого листа. К тому же, подобные попытки были. Одного принес на землю аист. Другой рискнул добраться сам. Второму повезло меньше. Его потом еле живого отыскали в капусте. У вас даже в связи с этими случаями появились легенды. Или поговорки. Ничем хорошим их приход не закончился. Младенцы просто ассимилировались и прожили жизнь как простые люди. Поэтому я и решил прийти на готовое. Со своей, сформировавшейся психикой.

— И что теперь?

— Теперь... эти меня не отпускают, — кивнул в сторону Борис.— Я на работе. Вот будет выходной... Может быть, сбегаешь?.. а?

— Возьми, и уволься с работы, — предложил Кирилл.

— А что у вас можно так просто взять и уволиться? — обрадовался Борис. — У нас в Канцелярии...

— Можно!

— Не можно, — лицо Бориса вновь опечалилось. — Светлана Николаевна не позволит. Ты знаешь она какая... И еще... она меня кормит... Эх... Где эти радости жизни? Сколько я о них слышал. А их, наверное, на самом деле нет.

— Сначала поживи. Потом научишься радоваться.

— Борька, черт, ты чего сидишь? Смотри, опять течет! — закричали со стороны.

— Бегу-бегу... Я быстро...

Некоторое время Кирилл простоял в растерянности. Лицо его, озаряемое вспышками электрической дуги, отражало муки и сомнения. Наконец, он снова подошел к Борису.

— Моя Аня в милиции, наверное... В том числе и по твоей вине. Если я буду тебя кормить, бросишь эту работу... поможешь?

— Только ты должен кормить вкуснее Светланы Николаевны... Они меня как своего приняли...

— Честно говоря, ты очень прожорлив... И... пока еще не заслужил...

— Я не заслужил?!

— Ну, хорошо, жду тебя у себя.

— И это... может быть... — промычал вдогонку Борис.

Но Кирилл уже ушел.

Эпизод 7.

КВАРТИРА КИРИЛЛА. ПОДЪЕЗД. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Кирилл поступил опрометчиво, пообещав Бориса кормить. Мало того, что у него не было почти денег, он еще и не умел готовить. К тому же ему предстояло тягаться с какой-то мифической Светланой Николаевной... Но — пути назад не было.

Пошарив по карманам и заглянув в пустой холодильник, Кирилл решился на отчаянный шаг и позвонил в дверь своей соседки Веры.

Конечно, он позвонил не сразу. Некоторое время простоял в сомнениях. Но — позвонил. Любовь к Ане, казалось потухшая за многие годы неустроенности, вспыхнула в его душе с новой силой. И он даже не мог понять — к какой Ане, к той или этой. Он знал одно — к его Ане. И это чувство заставляло его двигаться вперед, к намеченной цели.

Эпизод 8.

КВАРТИРА ВЕРЫ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

В дверях появилась Вера.

— Кирилл это ты? — озабоченность на лице Веры сменилась радостью, потом новой озабоченностью. Вера бросила короткий взгляд назад, в комнату, и Кирилл заметил в ее квартире мужчину. Тот сидел за столом и ел борщ.

— А мы вот обедаем... — растерянно пробормотала Вера.

— Приятного аппетита.

— Спасибо. А ты будешь... борщ?

Кирилл хотел отказаться, но понял, что с отказом он потерял бы последнее доверие соседки. А значит и надежду влиять на Бориса.

— А можно?

— Можно!.. Проходи!.. Это мой сосед. От него недавно жена ушла. Ходит голодный. Надо же проявлять сочувствие, — пояснила Вера в сторону мужчины. — Садись рядом с ним...

Кирилл почувствовал, что лишний на этом празднике жизни. Но сел. Вера поставила тарелку с борщом и села напротив. Незнакомец с недоверием покосился на Кирилла и, поведя подбородком, стал проявлять нервозность.

— Я говорил, нож упал — мужик придет. А ты, нож — это ты, ты... — проворчал мужчина через некоторое время.

Наступило молчание. Мужчины молча хлебали борщ, уставившись в свои тарелки.

— Так что теперь всех кормить... что ли?.. — вновь проворчал мужчина, проворчал так, словно фраза не предназначалось никому, хотя, в общем-то, предназначалось всем.

Атмосфера между мужиками накалялась. Но, что странно, на Веру это никак не действовало. Она сидела напротив мужчин и переводила довольный взгляд с одного на другого. С одной стороны радовалась, что их сразу двое, с другой стороны — оценивала, кто кого мог бы победить. А заодно решала, за кого ей стоит болеть. И чем больше она переводила взгляд, тем больше ей это занятие нравилось. Ее взгляд словно загипнотизировал мужчин. И те, уставившись в свои тарелки, устроили настоящее соревнование, — кто съест быстрее, учитывая при этом, что победителя будет определять не только скорость, но и артистизм. . Тем не менее, никто из соперников не ожидал, что будет объявлен дополнительный раунд.

— Ну что, кому еще добавки? Кому из вас больше понравилось? — выдохнула, наконец, Вера.

— Мне, — первым произнес Кирилл, сделав очередной тактический шаг.

Неизвестный мужчина ничего не произнес. Лишь со злостью покосился в сторону Кирилла и рыгнул. Он, наверное, съел уже не одну тарелку борща.

— А можно я этим... чудесным борщом угощу друга? — поинтересовался Кирилл, когда Вера принесла добавку. — Мне очень хочется им угостить еще и друга... Вы так вкусно готовите!

У Веры после такой просьбы чуть ноги не подкосились. Она еле донесла полную тарелку борща до края стола. И почему-то стала поправлять прическу.

— Ну, ты, наелся?.. — оправившись от смущения, произнесла Вера в сторону соседа Кирилла. Но фразу не закончила. Уж слишком бесцеремонен и однозначен был сам вопрос. Сама не ожидала.

На мужчину после такого вопроса смотреть не хотелось. Кирилл торжествовал победу.

Эпизод 9.

КВАРТИРА КИРИЛЛА. ПОДЪЕЗД. ИНТЕРЬЕР. ВЕЧЕР.

Довольный достигнутым результатом, Кирилл вышел от Веры и прошелся в свою квартиру. Шорох в большой комнате заставил его насторожиться. Кирилл хоть и готов был ко всему, но все равно никак не мог привыкнуть к неожиданностям. И нерешительно застыл возле двери.

Из комнаты выглянуло лицо Ани, сегодняшней Ани.

— Что стоишь, не заходишь?

— А, это ты! — отлегло у Кирилла и вновь вызвало напряжение.

— Я тебе звонила-звонила, никто не отвечал. Должна же была я сменное белье забрать. Мамино, как ты понимаешь, мне не подходит.

— Та сейчас живешь у мамы?

— А ты как думал?

— Да-да... — пробормотал Кирилл. — А я был у сантехника, то есть... у электрика... Хочу звонок отключить. Наша новая соседка, в последнее время, совсем проходу не дает. Как будто она за мной следит... в свой дверной глазок. Как только зайду, сразу звонит... Узнала, что я один.

И тут раздался звонок в дверь. Кирилл глянул в глазок. За дверью стояла Вера и поправляла прическу.

— Не надо Аня, не связывайся... — с гримасой на лице, пытаясь остановить порыв жены, прошептал Кирилл...

Не дождавшись ответа, Вера позвонила еще. Потом прислушалась. Посмотрела вниз по лестнице. Хотела что-то сказать, но передумала. И недовольной походкой неоцененной модели вернулась в свою квартиру.

— Вот видишь... — пробормотал Кирилл. — Не люблю ни с кем выяснять отношения... А тут такое... навалилось... Давай лучше приготовим что-нибудь поесть... Скоро должен прийти... электрик. И выключи ты этот телевизор!

Эпизод 10.

ПЕЩЕРА. НАТУРА. ПАВИЛЬОН. ХРОМАКЕЙ. КОМБ.

Процессия стронов двигалась внутри штрека. Впереди шли старший строн с фонарем и ассистент. За ними на носилках несли открытую коробку с невестой. В хвосте процессии маленькие строны с маленькими фонариками. Шептались:

— Зачем ему сдался этот средневековый телевизор?

— Может, он еще передумает?

— Конечно, передумает, когда увидит такое богатство... Ни один собиратель не устоит...

Наконец, процессия остановилась. Старший из стронов поставил фонарь, сделал несколько взмахов рукой, и скала перед процессией отодвинулась в сторону, открыв вход в большую пещеру.

— Вот! — торжественно произнес старший строн, приглашая за собой в пещеру. — Это наша гордость, — Склад собранных вещей!

Склад собранных вещей вполне мог бы походить на свалку, если бы не усердие стронов. Старье было тщательно отсортировано и разложено по кучкам. Кучки эти можно было даже назвать произведениями искусства — своеобразными готическими соборами стронов — настолько они прилежно были выложены. Рядом с самой большой кучей, кучей из книг стоял скелет человека.

— О, сколько книг! — обрадовался ассистент.

— Это наша библиотека! — похвалился строн. — Когда-нибудь по ней будут судить о том, что люди читали. Но... — с кислым лицом добавил он. — Их книги, если честно, представляют из себя только историческую и исследовательскую ценность.

— А это, — строн с гордостью указал на скелет: Оберег от людей. Увидев его, люди не посмеют сюда войти. Надо было бы его еще обмазать... глиной. Ну да ладно...

— А из ребер понаделать ему невест, — с иронией добавил другой строн.

— Все, что когда-то было выброшено людьми во время их нахождения в пещере, нашло на этом складе свое достойное место, — пропустив иронию, торжественно продолжил старший из стронов. — Склад этот появился еще во времена первых стронов. Не исключено, что многие из экспонатов были потеряны людьми не без участия стронов... Но — смею заметить — строны совсем безобидны. Мы перестанем быть безобидными, если кто-то попробует проникнуть в наш Склад. И уж тем более что-то отсюда унести. Но такого еще никогда не было. Неплохо было бы и тебе внести свой вклад и принести сюда что-нибудь новое и интересное. Она тебя вдохновит.

Пока шел разговор, остальные строны развлекались, подставляя снизу лиц фонарики, корча рожицы, и пугая друг друга.

— Но мне надо найти средневековый телевизор. Я же вам говорил... — пробормотал ассистент.

— Да, юность всегда была упряма. Но... делать нечего, придется помочь. Мы это тоже любим — помогать молодым. Правда, никогда не заходим слишком далеко в своей помощи... Садись и слушай. Первое, что тебя встретит на пути к гроту со средневековым телевизором — это хрономиражи. Их Оськин дух вызывает, чтобы ему не было скучно. Конечно, это не хрономиражи, а сплошной кошмар. Но они безобидны, если на них не смотреть. Ты на них не смотри. А то засмотришься и не заметишь, что войдешь с ними в контакт. Там — беда... Влезут в душу, не успеешь опомниться. Лучше думай о чем-нибудь своем. О хорошем. Переключись, так сказать, на другой канал.

— Да ему и не надо переключаться. Он незнаком с подобными проявлениями человеческой сущности. И потому ему все может показаться лишь мельканием теней.

— Все равно, лучше не смотри и не пытайся понять. Когда пройдешь хрономиражи, увидишь надпись «Оська — дурак». За надписью и будет его грот. А там — средневековый телевизор.

— А это, — строн покопался в одной из куч и достал бутылку. — Это то, что сразу расположит к тебе Оськин дух. «Тройной одеколон». Во!.. У одного спелеолога-любителя нашли в рюкзаке. Несчастного завалило. А бутылочке хоть бы хны. Он ей так и не успел воспользоваться... Нам, конечно, очень жаль отдавать эту вещь. Она у нас в единственном экземпляре. Но мы очень надеемся, что ты нам потом эту бутылочку вернешь. Можно и без содержимого. Содержимое все равно обладает способностью портиться...

Бутылочка пошла по рукам стронов. Некоторые даже вторично выстраивались в цепочку, чтобы ее подержать. Все это строны делали очень весело, но с благоговением к бутылочке. Наконец, бутылочка передали ассистенту Канцелярии.

— После того, как преподнесешь Оське этот дар, и он его начнет пить, грот наполнится самыми противными и навязчивыми кошмарами. Но ты уже не обращай на них никакого внимания. Как, впрочем, и на Оськин дух. Можешь спокойно подходить к средневековому телевизору. Но постарайся уйти, пока он эту жидкость не выпил... Пусть это будет твоим первым подвигом во имя своей прекрасной дамы!.. — торжественно закончил строн.

И все взоры обратились к невесте.

— Строны должны совершать подвиги, чтобы доказывать, что они строны, — пояснили невесте. — А куколки должны оставаться в сказке. Строны потому и покидают пещеры, и совершают подвиги, чтобы куколки оставались в сказке. Куколки ведь склонны видеть образами, а как они их создадут, если тот, чей образ создают куколки, будет находиться рядом? Вобщем, мужайся...

Невеста стронов очень внимательно выслушала наставление. Потом поморгала своими длинными ресницами, словно усваивая сказанное. Наконец вздохнула:

— Я буду тебя ждать... вечно... — и, смахнув слезу, помахала ассистенту платком.

После чего два строна закрыли ее коробку крышкой. Скорее всего, это была коробка из-под обуви. На ней даже просматривалась марка фирмы обуви. Но ни ассистент, ни строны все равно ничего не понимали в этих марках.

— Она будет ждать твоего возвращения, — грустно пробормотал старший строн, когда ассистент уже почти скрылся из виду.

Эпизод 11.

ПЕЩЕРА. ПАВИЛЬОН (ХРОМАКЕЙ). КОМБ.

На подходе к гроту, где находился средневековый телевизор, охраняемый Оськиным духом, случилось все, о чем говорили строны. Видения сначала попросту передразнивали ассистента. А потом, когда им такое подражание надоело, попросту стали его пугать. Причем в разворачиваемых кошмарах, одно из привидений очень искусно исполняло роль самого ассистента. Чтобы уберечься от назойливости видений, ассистент сначала по-детски зажмурился, но потом, догадавшись, что так ему будет трудно найти Оськину пещеру, попросту сделал вид, что закрыл глаза ладонями. А сам раздвинул пальцы и смотрел в образовавшиеся щелочки. Так и продолжил движение.

— Фу, он даже не хочет на нас смотреть... — возмутились видения.

— Как же мы тогда его будем пугать, если он на нас не хочет смотреть? Чего ж нам тогда стараться?

— Ну, Оська ему покажет!

— У Оськи хватит сил с ним расправиться! И не с таким справлялся...

— Чур, я после Оськи!

— Нет, я...

— Нет, я! Ты ему уже надоел...

Видения отстали, начав ссориться.

И тут ассистент увидел надпись, о которой говорили строны.

Эпизод 12.

ПЕЩЕРА. НАТУРА. ОСОБНЯК НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ. ИНТЕРЬЕР. ПАВИЛЬОН (ХРОМАКЕЙ). КОМБ.

— А я тебя ждал! — обрадовался Оськин дух, когда ассистент осторожно выглянул из-за скалы. — Мне была картина — спустится с небес не то человек, не то видение и принесет дары! Ну, давай, доставай... Показывай скорее, что принес!..

Оськин дух тоже походил на привидение. На летающее привидение. Он, наверное, и был привидением. Сейчас он пытался поудобнее усесться и принять соответствующую грозную и солидную позу, чтобы подобающе встретить гостя. Но не найдя соответствующей позы, смутился.

— Меня боятся. Меня стараются не замечать. Потому что боятся. А от тех, кто меня замечает, отмахиваются, говоря, что они сумасшедшие. И потому я злой. Я такой злой, ууу... Или кажусь злым... Чтобы ни с кем не вступать в хорошие отношения... Что-то не получается. Так долго ждал гостя и не получается... Обратной дороги нет... Может быть, я стал злым потому, что меня хотят таким видеть. А потом сам в это поверил. Ну, проходи, гость дорогой... Что-то ты худой какой-то...

Ассистент достал бутылку тройного одеколона и протянул ее привидению. Оськин дух ухватился за бутылочку и с блаженной улыбкой стал ее ласкать и поглаживать.

— Что в ней такого? — поинтересовался ассистент.

— Тебе не понять, — отмахнулся Оськин дух. — Это для... продвинутых... Ну, а теперь рассказывай, что тебе от меня нужно. Только учти, мое гостеприимство продлится до тех пор, пока ты для меня будешь представлять интерес.

— Мне бы... Ваш средневековый телевизор.

— Обижаешь... Он еще почти совсем новый. Только я его не смотрю. Все время одно и то же... одно и то же...

Средневековый телевизор, действительно, представлял собой экран, по краям выложенный из камней, с антенной из костей.

— Можешь посмотреть, — покровительственно разрешил Оськин дух. — А я пока займусь бутылочкой. А потом поговорим. А то мне тут одному скучно... Или нет, лучше сыграем в кости на... что-нибудь.

— Я не умею.

— А я научу.

Оськин дух увлеченно занялся подаренной бутылочкой, а ассистент, с трудом поворачивая камни, стал налаживать модем. Вскоре раздался характерный звук подключения. И в экране средневекового телевизора появилось прозрачное изображение.

— Секретарь Небесной Канцелярии слушает.

— Это ассистент советника с особыми полномочиями. Мы были отправлены на Землю, чтобы вернуть Каркушина на его место...

— Подождите немного... Сейчас соединю с Начальником Информационного Отдела...

Ассистент ждал, бросая осторожные взгляды в сторону Оськи с бутылочкой.

— Начальник Информационного Отдела Небесной Канцелярией слушает, — зевая, произнес Начальник Отдела, картинно отложив шариковую ручку в сторону.

— Это ассистент советника с особыми полномочиями. Мы были отправлены на Землю, чтобы вернуть Каркушина на его место... — быстро повторил ассистент.

— Ну и... где вы?.. Вы не могли бы перезвонить утром, — вглядываясь сонными глазами в изображение перед собой, пробормотал Начальник Отдела. — Утром я доложу Начальнику Канцелярии... Но только не раньше двенадцати. Раньше двенадцати он все равно не встает. И может разгневаться... если его побеспокоить...

— Не мог бы! — оборвал ассистент. — У меня доступ по этому каналу связи только в полнолуние. Наш модем... то есть наша машина протестует и отказывается работать. Поэтому нам пришлось искать модем в другом месте. Вы не представляете, как это трудно было сделать. Да и сейчас трудности. Ведь мы же на Земле. Даже под землей.

Начальник Отдела задумался и, покривлявшись, согласился:

— Ну, хорошо-хорошо... Только в качестве исключения... Раз вы на Земле... Пойду, попробую разбудить Начальника... если добужусь. К тому же, все уже давно ждут сообщения от вас. Будьте на связи!

Оськин дух выпил тройной одеколон. Выдавил последнюю капельку и сидел на полу пещеры с косым взглядом и разбросанными ногами. Такое впечатление, что у этих ног даже не было характерных для человека суставов. Настолько странно они были разбросаны. И еще — Оськин дух, кажется, почти потерял голос — осип. И потому, переводя косой взгляд из стороны в сторону, очень странно бормотал:

-... осип Осип... или нет... Осип осип... кхе-кхе...

— Начальник Канцелярии сейчас подойдет, — сказал Начальник Отдела ассистенту, вернувшись. — Облачается... Ну и, поставили же вы меня в неловкое положение...

— Я сам в неловком положении... А вы не могли бы передать ему... А то я боюсь... — быстро заговорил ассистент, бросив очередной взгляд на духа. — ... луна уйдет...

— Не мог бы. Ваша информация конфиденциальна. И предназначена только ему. Хотя, конечно, он нам все равно потом все подробно расскажет. Ждите!

За спиной у ассистента раздался звон стекла. Оськин дух разбил бутылочку из-под тройного одеколона. И стал облизывать стороны стеклышек, находившиеся внутри.

— Боже, за что... за что? — хрипел Оськин дух. — Всем, кого я знал в прошлом, я не могу простить их прошлого... А всех кого я узнаю в настоящем, я не могу простить их будущего... Обратной дороги нет...

Оськин дух затих, затаил дыхание и стал внимательно следить за поведением ассистента, даже чересчур внимательно — склонив голову и в таком виде вытянув ее вперед, и поводя ей из стороны в сторону. Потом он стал то отлетать, то подлетать к ассистенту.

— Не мешай!.. — отмахнулся от него ассистент.

Но Оське стало интересно. Он даже попробовал поучаствовать и поправил антенну из костей, чем вызвал немалые помехи.

— Я же сказал, не мешай! Ты же мне мешаешь! Ведешь себя, словно ребенок! Займись лучше чем-нибудь, — прикрикнул на него ассистент.

Оськин дух обиженно отлетел, потрогал свои ноги, которые замедляли полет и болтались из стороны в сторону словно тряпичные. Потом завис и, подперев подбородок, задумался.

Ожидание ассистента продолжалось.

Обиженный Оськин дух косил в одно и то же место на спине ассистента. Подлетев, он даже попытался погладить это место и как-то незаметно, но с очень большой любовью его поцеловал.

Ассистент почувствовал неладное, когда Оськи дух пробормотал:

— Будущее — это мечта, прошлое — это сон, настоящее — это блеф. Кхе... Осип осип... И нет ничего прекраснее мгновения твоей смерти!.. — и как-то странно, совсем другим голосом добавил: Отдайте только то, что по праву принадлежит мне!

Оськин дух висел под сводом пещеры, и его кривой нож уже целился в место, что он облюбовал на спине ассистента.

— А что принадлежит тебе? — произнес ассистент, обернувшись.

И еле успел увернуться от удара и отскочить. Оськин дух пролетел мимо и, не успев затормозить, влетел прямо в экран средневекового телевизора.

— Что ты наделал!.. Я же пошутил... Я же просто хотел пошутить... Попугать хотел... чтобы не было скучно... Обратной дороги нет... — крик Оськи с гулким эхом летел по пространственному коридору, становился все тише и тише, и вскоре затих.

— Что это было? — произнес голос Начальника Отдела, когда в экране средневекового телевизора после пустоты вновь появились помехи, а потом и сам Начальник Информационного Отдела.

— Это... Оськин дух... хозяин модема... — пробормотал ассистент. Ассистент сам не на шутку испугался, и все еще пытался придти в себя.

И тут произошла еще одна неожиданность. Все Оськины видения, все рожденные им кошмары, стали заполнять пещеру, зависли над ассистентом и приготовились к расправе с Оськиным обидчиком. Ассистент, насколько мог, вжался в камни. Одновременно глаза его бегали по сторонам, намечая пути отхода. От такого количества оськоподобных привидений уже невозможно было просто увернутся. Но путей отхода не было. Ассистента зажали в кольцо. Неожиданно видения закружили по пещере сумасшедшим вихрем и устремились в экран средневекового телевизора. Вслед за Оськой. Их туда просто всосало.

Ассистенту едва хватило сил, чтобы удержаться и не улететь в средневековый телевизор вместе с ними.

Эпизод 13.

КВАРТИРА БОРИСА. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ.

— Что с погодой творится! Конец света. Раньше такого никогда не было. Мужика в окно чуть не выдуло, — Светлана Николаевна закрыла окно, распахнувшееся от ветра.

На улице поднимался ураган.

Борис сидел на полу комнаты, забившись в угол, и бормотал:

— Это не к добру... Не к добру это... Они открыли канал... Они открыли канал...

— Что ты бормочешь?.. И взгляд какой-то испуганный. Я тебе что сказала? Много не пить! — выкрикнула жена. — Сколько тебя можно забирать с работы?

— Да я и не хотел пить. Это все они. Давай за окончание ремонта. Давай... Ик...

— Дурак, у них всегда найдется повод! За окончание ремонта... У них каждый день «за окончание ремонта»... А тому окончанию у конца-края не видно...

— Мне еще надо к другу... зайти... — испуганно пробормотал Борис. — Срочно...

— Будет тебе и друг. Все будет!.. Никаких друзей! — фурией нависнув над Борисом, прошипела женщина. — Ты на часы смотрел? А завтра рано утром опять на работу! — И, поправив прическу, уже спокойно: Как еще с ними можно разговаривать?..

Эпизод 14.

ПЕЩЕРА. НАТУРА. ОСОБНЯК НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ. ИНТЕРЬЕР. ПАВИЛЬОН (ХРОМАКЕЙ). КОМБ.

— Да... — растерянно выдохнул Начальник Информационного Отдела, когда помехи прекратились, и изображение вновь было восстановлено. — После вашего возвращения вас обязательно нужно посадить на карантин. Иначе принесете с собой какой-нибудь вирус. Долго потом придется чиститься, — произнося эти слова, Начальник Отдела смахивал с плеч мусор.

Ассистент заметил, что волосы Начальника Отдела всклокочены, весь он какой-то помятый, а за его спиной в беспорядочном движении летают многочисленные бумаги Канцелярии.

— И после всех ваших странствий надо будет проверить один файл в системе машины, там должна остаться вся информация...

— Но я сейчас общаюсь с вами не через машину Канцелярии, а из другого места, — пробормотал ассистент. У вас что, не определилось?..

— Что, что ты говоришь? Звук пропал... Что за техника! Помехи со звуком. Помехи с изображением. Эй, ты меня слышишь?

— Слышу! — ответил ассистент.

— Нет, не слышит, — сокрушенно выдохнул Начальник Отдела. — Едва они уехали, сразу всю аппаратуру начало глючить... Работали с бумагами, без всякой аппаратуры... пока не появился этот Каркушин...

Начальник Отдела стал стучать по своему монитору кулаком сверху. Потом почему-то — ладошками сбоку. Удары эхом разносились по всей пещере. Ассистент понял, что его не слышат, и приготовился ждать.

Вскоре в экране средневекового телевизора появился сам Начальник Небесной Канцелярии.

— Что?! Что там происходит? Мы не должны допустить, чтобы произошел сбой. Это что такое? Следите за пультом!

— Это аппаратура. Пора бы кое-что в ней поменять на новое. Сколько она валялась без дела...

— Скоро заменим. Что там такое?

— Какое-то инородное изображение.

— Это, наверное, Оськин дух... или его видения... — попытался вставить ассистент. Но вспомнил, что его не слышат, а, возможно, и не видят. Хотя он все видел и слышал. Средневековый телевизор работал лучше, чем устройство в Канцелярии.

Тут Начальник Канцелярии, еще раз посмотрел в экран, взял молоток и с досады ударил им сверху своего приемника.

— Вот и все! — обрадовался он. — Все появилось! Подмонтируйте потом, для отчета, — добавил Начальник Небесной Канцелярии. — И чтоб никаких чужеродных изображений.

— Хорошо, — с готовностью кивнул Начальник Информационного Отдела.

— А где Советник? — сходу заявил Начальник Канцелярии, увидев перед собой ассистента. — Почему он не докладывает? Почему он ведет себя столь безответственно?

— Ммм-машина! — промычал ассистент в экран. Перед Начальником он испытал еще большую робость, чем перед Оськой.

— Что машина? Прохлаждаетесь там! А мы здесь места себе не находим!

— Машина стала давать сбои.

— Очень я недоволен своим Советником с особыми полномочиями. Он где, рядом?

— Нет, он стережет машину...

— Ах, он у тебя стережет машину!..

— Но мы сделали все, как вы велели!

— Да?! — сменив гнев на милость, выдохнул Начальник. — Ну, тогда рассказывай, как там Каркушин?.. — ласково произнес он. — Еще не собирается к нам?.. Когда с человеком входишь в близкие, можно сказать, неформальные отношения начинаешь переживать за его судьбу...

— Все как вы просили... мы его ударили так сильно возле разбитой машины, что было много крови. Но он остался в живых... — начал свой рассказ ассистент.

— Да?

— Даже два раза ударили!..

— Эх, молодежь, — улыбнулся Начальник.

— ... ведь мы его нашли в его прошлом... пришлось поплутать немного... Все сделали как надо!..

Эпизод 15.

БОЛЬНИЦА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Аня из прошлого сидела на больничной лавочке, обитой клеенкой. Больница не баловала разнообразием предметов. Даже взгляду не на чем было остановиться. Впрочем, в воспоминаниях Ани было так же пусто и холодно.

Взгляд Ани был прикован к порванной клеенке, на лавочке. Кончики пальцев несколько раз осторожно прошлись по разорванным краям, словно запоминая их очертания.

Из кабинета вышел профессор, закрыл кабинет на ключ, Аня молча встала и пошла вместе с профессором по коридору.

— Соберитесь, деточка, это не страшно. Мы вам устраиваем последнюю очную ставку с эти человеком. Почти формальную, — произнес профессор. — Может быть, все-таки что-то вспомните... А завтра мы вас отправим в одну лечебницу, даже не в лечебницу, в дом отдыха. Восстановитесь хорошенько. И начнете новую жизнь.

— И мне никто больше не будет мешать?.. Если я что-то скажу против этого человека, он же мне потом, когда выйдет из тюрьмы, будет мешать жить, — с детской наивностью выдохнула Аня.

— Мешать жить вам будут всегда. Жизнь — это борьба интересов. Мешать жить вам будет и ваше прошлое, которое самым неожиданным образом может к вам вернуться, и... много еще чего... С этим нужно смириться. Но жить нужно! И бороться нужно. За себя и за свою жизнь. Никогда нельзя опускать руки.

— Я имела ввиду, не плохое, — поправилась Аня, когда профессор закончил. — А если я скажу какую-нибудь правду, а эта правда потом навредит. Хотя, если честно, я не знаю правды...

Профессор с грустью еще раз посмотрел на девушку.

Перед дверью комнаты стояли люди в штатском и осторожно что-то обсуждали. Со стороны не было слышно, что они обсуждали. На сторону вылетело лишь одно слово: «Конгениально!». Такое уж это было слово. При всей осторожности разговора, оно не могло не вылететь.

При виде Ани, мужчины в штатском окинули ее незаметным, но внимательным взглядом, и вежливо расступились. Часть из них вошли вслед за Аней и доктором в комнату.

Эпизод 16.

КАБИНЕТ КЛИНИКИ. ИНТЕРЬЕР ДЕНЬ.

— Вы знаете этого мужчину? — поинтересовался доктор у Ани из прошлого.

— Нет. Видела один раз... когда вы... нас взяли.

— И вы не помните, как оказались с ним рядом?

— Нет.

— А вы знаете эту женщину?

— Нет, нет и нет!.. Я же сказал, что никого никогда и негде не видел! Никого не знаю... Ее я видел только один раз, — раздраженно добавил Президент.

— Ну что ж, придется констатировать, что в силу неизвестного медицине явления произошла полная потеря памяти. У обоих. А мужчина вел себя так агрессивно просто потому, что он... мужчина. И никакой он не бандит.

— Я же говорил...

— И не президент.

— Возможно... Теперь уже все возможно... я уже потерял свою работу.

— Ну вот, видите, — улыбнулся человек в штатском. — Все встало на свои места. Вот и славно. Держать вас больше здесь не будут... Но и отпустить не смогут. Пока вы немного не... освоитесь. Потеря памяти — это знаете ли... Вобщем, вас обоих отправят в наш санаторий. А потом мы вам выделим квартиру. Ну, если не квартиру, то хотя бы комнату в общежитии. Подыщем работу. И начнете трудиться на благо общества.

— Им еще очень повезло. После смены общественного строя многие теряют не только память. Все теряют. Общественное положение, доходы, чувство собственного достоинства, да нередко и жизнь... — вставил свое слово врач.

— Кто-то теряет, кто-то находит... — согласился человек в штатском.

— В том числе и президенты теряют. Хотя, какой он теперь президент. Это я так, к слову... — закончил врач.

— Скоро вам будут выданы паспорта. Новые паспорта. Старых-то у вас все равно не было. Ну... есть еще вопросы?

Президент хотел что-то спросить. Но решил не усугублять ситуацию.

— Какие иностранные языки вы знаете? — поинтересовался человек в штатском.

— Все, — с гордостью ответил президент. Ему теперь вновь предстояло набирать очки.

— Не помню, — выдохнула Аня.

Эпизод 17.

АВТОБУС.

Их сфотографировали для паспорта или, возможно, для какого-нибудь другого документа, и пригласили в автобус. Вслед прошли те же люди в штатском.

— И что теперь? — поинтересовался президент.

— Вам же все внятно объяснили. Вы поступаете в наше распоряжение. Научим вас новой профессии. Чтобы было чем зарабатывать на жизнь. Впрочем, всем необходимым вы будете обеспечены полностью.

— А можно у вас попросить книги почитать?

— Какие такие книги?

— Книги о вашей... то есть о нашей истории. Учебники по истории.

— Конечно, можно. За какой период.

— Скажем, за последнее столетие.

— Не вопрос. Приедем, я отведу вас в библиотеку.

Автобус тронулся.

Эпизод 18.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НАТУРА. ДЕНЬ.

Место, куда их привезли, располагалось в лесу, и напоминало дом отдыха. Пока они ожидали в фойе, через проем двери за ними молча приглядывал мужчина.

— Они что-то задумали, — прошептал Президент. — Разговоры какие-то странные. Да и поведение, можно сказать, бесцеремонное. Но ты меня не бойся.

— А я и не боюсь. А вы...

— Давай на «ты».

— Но вы же старше... Извините... А ты... ты действительно, президент?

— Да. Но только, наверное, в другой жизни.

— Понимаю... Я думаю в мире очень много параллельных миров с параллельными жизнями. Каждое утро мы можем проснуться уже в другом параллельном мире... Мы думаем, что жизнь одна и не догадываемся, что каждый новый день мы можем оказаться в другой, параллельной жизни. Потому что мы не можем знать, когда закончится сон. Сон, как электричка. Мы можем выйти в любом мире, на любой остановке. Хоть эти остановки и одинаковые. И мы одинаковые. Но мы выходим на той остановке, где останавливается электричка, когда мы просыпаемся. Если бы мы поспали подольше, мы вышли бы на другой остановке. Хотя, какая разница. Ведь все остановки одинаковые. А на остановке, где мы не вышли, а должны были выйти, уже кто-то живет твоей жизнью. Свято место пусто не бывает...

Пока Аня говорила, президент с интересом ее рассматривал.

— Раньше я часто ездила в электричках. И ко мне всегда подсаживались попутчики. И всегда почему-то рассказывали о своей жизни.

— Ты помнишь эти рассказы? — встрепенулся президент.

— Эти рассказы помню, а о себе ничего не могу вспомнить... Я вчера легла на кровать и повторяла свое имя. Сотню, тысячу раз повторяла. И доповторялась до такой степени, что уже ничего не понимала. Ходила по комнате как сумасшедшая. Как будто я — не я, а кто — не знаю... Но вспомнить так ничего и не смогла. И тут я поняла, что я — не я. То есть и имя это не мое. И жизнь... не моя... И, тем не менее, это все моё... Раз я это чувствую.

— А как ты узнала свое имя?

— На моей старой... одежде было вышито. Наверное, это оно.

Эпизод 19.

КВАРТИРА КИРИЛЛА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

Кирилл с Аней выглядели невыспавшимися.

— То, что я приготовила поесть, ничего не значит. К тому же ты ничего не съел. Сытый что ли? — сказала Аня.

Кирилл пожал плечами.

— Нет аппетита.

— «Der Appetit kommt baim zum essen»... И то, что я снова здесь буду жить, тоже ничего не значит. С мамой не поладила. Она постоянно тебя защищает... Она за тебя очень переживает. «Как он там один. Без присмотра»... Ведь вокруг тебя постоянно что-то происходит.

— И тебе захотелось за мной присмотреть?.. Вдруг я Ge-heimnistrager… Ja?

— Мне захотелось тебя предостеречь.

— Понятно...

— У меня какое-то очень тревожное чувство...

— Я знаю... То есть догадываюсь...

— Может, догадываешься и отчего?

Кирилл настороженно кивнул. Неужели она все знает о второй Ане?

— Я хотел бы помочь, но не знаю как. И примешь ли ты мою помощь?.. Проблемы будут всегда...

— Не в этом дело. Я сама для себя проблема! Я почему-то постоянно начинаю сама с собой разговаривать. И спорю сама с собой. И ничего не могу понять. Хочется умчаться куда-то. И одновременно хочется сидеть на одном месте, закрывшись. И никуда не двигаться... Никого не видеть... Я даже перестала общаться со своей лучшей подругой. Потому что она видела, как мы подавали заявление на развод... Но все это ничего не значит... — через силу улыбнулась Аня. — У меня своя судьба... Моя комната — для тебя запретная зона. Во всяком случае, пока ты... Кстати, почему сегодня ты не пошел на работу?

— Меня уволили.

— Понятно... А почему не ищешь новую работу?

— Я не буду искать новую работу до тех пор, пока рабочая сила в нашей стране будет оставаться дешевой. Я не буду работать в знак протеста против дешевой рабочей силы... Лучше не иметь ничего и чувствовать себя королем, чем получать копейки.

— Ну и как?

— Что?

— Чувствуешь себя королем?

— Да. Правда, пока я чувствую себя королем только тогда, когда я один...

В дверь вновь застучали. Потом догадались нажать на звонок.

— Ну, это уж слишком, — произнесла Аня и направилась к двери, приготовившись к расправе. — Сколько можно! Всю ночь звонить...

— Аня, я сам... я сам с ней поговорю... — остановил жену Кирилл.

Эпизод 20.

КВАРТИРА КИРИЛЛА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

Возле двери в нервном ожидании кружил Борис. Он выглядел невыспавшимся. Тут же, перед дверью, стояла кастрюля с прокисшим борщом.

— Что у тебя постоянно тут что-то стоит?! Чуть не вляпался... — пробормотал Борис.

Кирилл без слов схватил кастрюлю и потащил ее к мусоропроводу. Чтобы не видела Аня.

— Для тебя старался, — бросил он, следовавшему за ним по пятам Борису. — А ты не пришел...

— Меня, как и тебя... ты говорил... затянули быт и рутина...

— Когда это я говорил?

— А на суде. Помнишь?

— Не помню...

— Представляешь, она сказала, что будет разыскивать меня с милицией... если я уйду, — пожаловался Борис.

— Кто?

— Лариса Николаевна... Сказала, если я не буду с ней жить, то все равно должен платить ей какие-то «лименты», чтобы кормить детей... А я не могу с ней жить. Мне срочно надо уйти! Надо!.. — тут Борис заметил Аню. Они уже проделали круг к мусоропроводу и возвращались обратно.

Борис подошел к Ане и очень внимательно ее осмотрел. Даже понюхал воздух. Аня тоже в свою очередь понюхала воздух вокруг Бориса.

— Это она? — поинтересовался Борис.

— Это моя сегодняшняя жена, — осторожно пояснил Кирилл.

— Что значит «сегодняшняя жена»? — насторожилась Аня.

— А то и значит... — попытался что-то объяснить Кирилл, но Борис его перебил.

— У меня тоже есть жена, — сказал он. — Но я, наверное, не готов еще к семейной жизни.

Аня смерила обоих мужчин уничижительным взглядом.

— Аня, нам бы поговорить... Я тебе потом все объясню, — засуетился Кирилл.

— И не надо никаких объяснений... — повернулась Аня и закрыла за собой дверь.

— Пойдем куда-нибудь... — Кирилл попытался скорее покинуть лестничную площадку. В любой момент могла появиться Вера. Домой Бориса тоже вести не хотелось. Там была Аня.

— Наверх! — Борис схватил Кирилла за рукав, опередив попытку спуститься вниз. — Внизу может оказаться Светлана Николаевна. Все ходы перекрыли, сволочи... Только наверх...

Эпизод 21.

ЧЕРДАК ДОМА. УТРО.

Люк на чердак дался со скрипом, но зловеще распахнулся, подняв вокруг себя облако пыли.

Побегав воспаленными глазами, Борис дал волю чувствам, и сам забегал по чердаку, хватаясь за голову, поднимая пыль, и причитая:

— Они открыли канал... Они открыли канал связи! Представляешь? Ууу... Ты себе представить не можешь...

— Кто они?

— Какой ночью был ураган?! Какой ураган! Это еще цветочки. Все может повториться. Надо действовать! Промедление смерти подобно. Это кошмар. Просто кошмар! У меня нет больше времени... — не обращая внимания на вопрос Кирилла, продолжил причитать Борис.

— Хватит истерик... Я тебе давно говорил, промедление смерти подобно. А ты — «у тебя все вопрос жизни и смерти»... И теперь я еще должен наблюдать твою истерику?

Пауза.

— Пока сам не обожжешься, не научишься... — выдохнул, наконец, Борис. — Я боюсь неизвестности... Я тебе помог вернуться сюда. Ты помоги мне вернуться туда.

— А Аня?

— Кирилл, я тебя очень уважаю, — с опаской заговорил Борис. — Но Аня сейчас не самое главное. Сейчас самое главное я. Кто тебе помог вернуться сюда? Кто решит здесь твои проблемы, когда меня не будет?..

Кирилл задумался. Ему стало казаться, что Борис вообще ничего не сможет для него сделать.

— Я не могу вернуться обратно, как нормальный человек... Тем более, покончив жизнь самоубийством... — снова запричитал Борис. — То есть, не совсем нормальный, конечно... На меня тогда просто не обратят внимания и пошлют дальше... по этапу. Груз 500. Я проследую транзитом через Канцелярию без остановки. Меня даже не распакуют, даже не поинтересуются, что там. Я могу вернуться только тем способом, что сюда пришел... И, хотя бы... вернуться победителем...

— Ты говорил, можешь совершить чудо, проявить свои способности, и тебя заметят. Если ты, конечно, не обманывал, — с подковыркой поинтересовался Кирилл.

— Я не обманывал. Но я не знаю те ли здесь на Земле категории и субстанции, чтобы можно творить чудеса...

— Есть здесь одна, как ты говоришь, «субстанция», которая позволяет творить чудеса.

— Какая?!

— Любовь. Правда, на это может уйти немало времени... Но что это в сравнении перед Вечностью?

— Любовь для меня — пройденный этап, — махнул рукой Борис.

Кирилл смерил взглядом Бориса.

— Единственное, что меня может спасти — это захватить машину Канцелярии, — сказал, наконец, Борис. — Если, конечно, Машина Канцелярии с этими олухами еще здесь. Должна быть здесь!.. Но... один я не смогу этого сделать. На ней, кстати, и тебя доставили. У нее столько возможностей, столько возможностей!.. С ее помощью мы сможем диктовать свои условия Канцелярии. Правда, машина очень строптива.

— А мне-то зачем диктовать свои условия Канцелярии? Меня же отпустили обратно.

— Многого ты еще не понимаешь!.. Потом поймешь... Я не могу так больше!..

— А Аня?

— Теперь наши цели, можно сказать, связаны. Вопрос решается только с помощью захвата машины. Я просто раньше не успел тебе об этом сказать.

— А без захвата машины нельзя? Это же, по-сути, объявление войны Канцелярии.

— Я же сказал — нельзя! Только с помощью машины Канцелярии мы сможем решить мою участь и проследить судьбу тех двоих... С твоей Аней, между прочим, был еще один мужчина, из будущего.

— Это тот, что в пижаме?.. я видел... когда их забирала милиция у гостиницы.

— Тот. Тот самый.

— Я ему... если найду, — Кирилл сжал кулаки. — Если он что-то сделал с моей Аней...

Борис, наконец, улыбнулся.

— Пора действовать! — заключил Кирилл.

— Пора!

конец шестой серии

Серия седьмая.

Беглец, пытаясь захватить Машину, попадает в плен. Кирилл, оставшись на даче сторожить «земное» тело Отлученного от дел, то есть тело Бориса, переживает несколько кошмарных ситуаций. Обстановка накаляется.

Эпизод 1.

ПЕЩЕРА. НАТУРА. ГРАФИКА.

Ассистент приближался к выходу из пещеры. Весь путь, скрываясь под покровами темноты, его преследовало маленькое привидение. Привидение было еще совсем ребенком. И потому, когда ассистент вышел на свет, привидение не решилось двигаться дальше. Оно лишь злобно замахало кулаками и, со словами «Оськин дух вам еще покажет!.. еще покажет!..», вернулось в пещеру.

Эпизод 2.

ПЕЩЕРА. МАШИНА НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ.

— Где тебя столько времени носило? Все глаза проглядел...— увидев ассистента, проворчал советник. — Ну что? Докладывай!.. Подожди, я усядусь поудобней...

— Все нормально. Связь теперь будем держать отсюда. Я тут все наладил... У них там тоже, кстати, проблемы. Сбежал отлученный от дел.

— Надо же?!

— Подозревают, что он отправился вместе с нами. Все углы обыскали. Нет нигде. Не мог же он испариться?

— Как это с нами?

— В этой машине, оказывается, полно свободного места. Больше даже, чем мы думаем. Больше, чем сама машина. Намного больше. Так что ничего удивительного.

— Но мы бы узнали...

— Вобщем, этот побег наделал столько шума, что с ним даже не сравнится временная потеря Каркушина. Они говорят, что Отлученный от дел способен на все. И продолжают гадать, зачем ему это все нужно. Он пока никак не проявляется. Иначе бы его заметили.

— Хитрый, с... Нужно срочно ввести о нем информацию и пошарить Локатором.

— И еще — в Канцелярии есть подозрения. Именно он подавал жалобу Каркушина. Это не может быть случайностью. Не собираются ли они что-нибудь совершить вместе? Не события ли это одной цепи?

— А когда возвращаться-то? — проворчал Советник. Видно, он никак не ожидал такого поворота событий.

— Приближается День Всех Времен. Есть на Земле такой день. Раз в году.

— Знаю.

— Тогда и будем возвращаться, — пряча взгляд, произнес ассистент. — В этот день, в месте его проведения, у нас будет открыт прямой беспрепятственный канал. Но до этого надо разыскать беглеца...

Ассистент не все рассказал. Во время сеанса связи ушла луна. Начались помехи. И он мог лишь угадывать, что говорили на другом конце. Но это были теперь лишь его проблемы. А сеять панику среди подчиненных, рассказывая обо всем, он в новой, сложившейся ситуации был не намерен.

— Ладно, садись... Налаживай свой Локатор. Тебя только за смертью посылать, — поворчав, приказал Советник.

— Да и самое главное, чуть не забыл, — произнес ассистент. — Ну, не самое главное... Но это меняет многое. Вобщем, произошла небольшая рокировка. Смена, так сказать, должностей. Ты же знаешь, у нас это часто делают.

— Не тяни... Что, в Небесной Канцелярии новый начальник? Выбрали без нашего участия?.. Так с этого же и надо было начинать?!

— Нет. Просто теперь Советник с особыми полномочиями... — я. А ты мой ассистент. Вот и приказ. Я распечатал. Будешь смотреть?

Советник покраснел, — кажется, он готов был провалиться сквозь землю, — и почти машинально произнес:

— Как-то все по топорному... Видеораспечатка?

— Да. Лично приказ Начальника Канцелярии.

— Нет, не буду. Как-то нехорошо за спиной. Что они делают?

— Тебя же не было.

— Могли бы подождать. Это они опрометчиво...

— Не нам решать. Хватит ворчать. Некогда. Садись, налаживай Локатор, — произнес бывший ассистент начальственным тоном.

Бывший советник включил ключ зажигания, чтобы оживить Локатор.

— Если кто-то точит на вас зуб, сделайте ему подарок. Лучше всего подарите ему напильник, — начав работу, произнесла машина металлическим голосом.

— Чего это она? — пробормотал бывший советник.

— Это у нее программа такая. Перед включением выдает разные советы, — пояснил бывший ассистент. — Оживает постепенно... Может еще чего-нибудь новенькое выдаст!..

— Надо будет после возвращения провести с ней курс лекций по этике. У нее явные пробелы в образовании... — проворчал бывший советник.

— Для этого еще надо вернуться... Похоже, у нее не только проблемы с образованием, но и с памятью... Да и, чуть не забыл, отдавай мне свои знаки отличия. А я тебе отдам свои...

Эпизод 3.

ЛЕСТНИЦА. КВАРТИРА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Кирилл и Борис спускались по лестнице с чердака.

— Нечего ждать чуда. Чудес не бывает, — уговаривал Борис. — Все чудеса — хорошо спланированные акции. Пора опуститься на землю. Если гора не идет к Магомеду, самому нужно идти к горе. Тебе надо, — поди, и возьми! А я помогу, если, конечно, наши интересы совпадут. А они совпадут. Я уже сейчас вижу, что они совпадут. И даже, когда ты был в Небесной Канцелярии, когда ты там был, наши интересы уже совпадали. Просто я это видел, а ты нет... Твоя Аня и Президент... эти человеческие парадоксы времени. Будь они неладные... Из-за них, между прочим, такое может завариться. Ведь они же создали парадокс во времени... Ох, им не позавидуешь... И нам тоже. Машина Канцелярии так запрограммирована, что, не исправив свои ошибки, она не сможет двигаться дальше, не сможет вернуться в Канцелярию.

— А если не удастся исправить ошибки, то может погибнуть все, в том числе и мы, — крутился возле Кирилла Борис. — Впрочем, в любых правилах есть исключения. Будем надеяться на лучшее.

— Смотря что считать лучшим. Вы влезли в мою личную жизнь... Эх, сказал бы я им сейчас на суде...

— Скажешь еще...

— Что?!

— Можно сказать и, не попадая в Канцелярию. С помощью машины Канцелярии...

— Я им скажу! Я им все выскажу! Они превратили мою жизнь в... сплошные проблемы. Если бы они не вмешивались в мою жизнь, все могло бы быть по-другому...

— Да-да... Так что твоя Аня и захват машины Канцелярии — это наши общие проблемы. Времени почти нет... Ты не представляешь, с помощью Машины Канцелярии мы с тобой попадем на День Всех Времен. Тот, кто увидит День Всех Времен, получит не только бессмертие, но и величайшую мудрость. Так, во всяком случае, считается. Ты думаешь, ради чего я сюда прибыл? Не хотел говорить, ну да уж ладно. Теперь мы все равно в связке.

— Это серьезно?

— Серьезней некуда. Ты ж меня знаешь... Приходится идти на компромиссы...

— Когда этот день?

— Скоро. Очень скоро.

Кирилл долго ходил возле телефона. Наконец, решился снять трубку. Позвонил:

— Здравствуйте, я знаю эту девушку... Ту, что с потерей памяти... Вы передавали в новостях. Да-да... Она... моя жена... то есть невеста. Да-да, пока в родственных связях не состою. Невеста. Точно — невеста...

Эпизод 4.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ.

Руководитель Центра «Лесная дача», куда были отправлены Аня и Президент, сидел в своем кабинете и строил перспективы.

— В нашем новом проекте им будет отведено особое место, — указав на фотографии вновь прибывших, произнес он.

— Да, у них нет прошлого. Нет истории. Мы сами создадим для них их прошлое,— согласился зам. — Жизнь люди начинают с чистого листа. Так и работу в нашей организации лучше всего начинать с чистого листа. Работу в любой организации лучше всего начинать с чистого листа.

— Не скажи. Иногда связи решают все. У нас же за человека эти связи обеспечивает сама организация. Раз уж человек попал к нам... Но это не самое важное... Я долго наблюдал за ними. Они ключ к нашим секретным разработкам. Они приведут нас к...

Зазвонил телефон.

— Да, — руководитель Центра снял трубку. Лицо его ответило растерянностью и даже, как будто, побледнело. — Вы уверены?.. Хорошо... Назначьте ему встречу. Буду! Обязательно буду. Скоро подъеду. Не исключено, что это какая-нибудь ошибка. Подготовьте мне полное досье на этого человека, — и, положив трубку, добавил: Ну, вот, на ловца и зверь бежит.

Эпизод 5.

ГОРОД. МАШИНА ФЕДОРА. НАТУРА. УТРО.

— Представляешь, у меня, оказывается, есть брат. Федор. Тоже такой же тип, как и я, то есть как... Борис... Но — с машиной! Это он меня нашел, когда Светлана Николаевна подала на розыск. Я сначала ничего не понял. А потом пришлось прикидываться... А сейчас он нам очень пригодится. Да — Машина здесь и в Канцелярии — великое дело!

Борис с Кириллом осторожно вышли из подъезда. У подъезда их уже поджидал старый «жигуленок». Кирилл даже растерялся. Неужели эта машина еще может ездить?

— Слежка ест? — поинтересовался Борис.

— Ушел, — ответил Федор, и через паузу добавил: Но это не надолго. Все равно найдет.

— Вампирша, — только и выдохнул Борис.

Наконец, сели в машину и поехали. Борис сел на переднем сидении, рядом с Федором, и с трепетом наблюдал за всеми движениями водителя.

— Я как эту машину купил?.. — решил похвастаться Федор, почувствовав свою значимость. Все равно дорогу надо было чем-то занять. — Я когда работал в психушке, — у нас тут недалеко психушка, вы должны знать, — так вот, когда я там работал, не мог ездить в электричке вместе со всеми. Потому что все на меня очень странно смотрели. Из-за того, что я постоянно смотрел, кто чем занимается, крутил головой, держал всех в поле, так сказать, своего зрения. Ну, вот тогда я и обратился к одному высокопоставленному психу с этой проблемой. А что? Ему номер оборудовали, как подобает: с телевизором, кондиционером. Значит, и санитары у него должны были быть, как подобает. А не думать о завтрашнем дне. Ну, вы поняли... А если бы они не решили мне эту проблему, то я бы, может, даже и работать не стал...

— Но сейчас-то вы уже не работаете? — осторожно поинтересовался Кирилл.

— Нет. Сейчас-то я уже уволился... А так, я никогда бы не смог эту машину купить. За всю жизнь таких денег не заработаешь.

— И давно?

— Что давно?

— Уволились.

— Нет, недавно...

Машина остановилась возле серого здания.

— Не нравится мне здесь, — бегая глазами, произнес Федор.

Эпизод 6.

ЗДАНИЕ МИЛИЦИИ. КОРИДОРЫ. КАБИНЕТ. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

На входе Кирилл показал паспорт. Его уже ждал какой-то милиционер. По коридорам провел Кирилла в кабинет.

В кабинете сидели трое. Двое в штатском, те, что строили перспективу на Аню и Президента, и один полковник милиции.

— Здравствуйте, — поздоровался Кирилл.

— Присаживайтесь, — предложил полковник. — Вас значит, зовут Кирилл Каркушин, и вы утверждаете, что знаете эту девушку. Кто она?

— Ну... она — Аня Гребцова... — с большими расстановками, необходимыми для нужного осмысления начал Кирилл.

— Расскажите о ней поподробнее. Как вы с ней познакомились? Откуда она? Чем занималась?

— А можно мне с ней встретиться? — облизнув пересохшие губы, попросил Кирилл.

— Ну, если мы узнаем, что вы, действительно, состоите с ней в близких отношениях, попробуем вам помочь. Вы же знаете, она ничего не помнит. И никого не признает. Мы не знаем, что с ней случилось, но пока она может представлять угрозу для себя в первую очередь и... как бы не навредить ее психике.

— Да-да... Вот для этого мне и нужно с ней срочно встретиться!

— То есть?

— Чтобы ей помочь.

— В чем?

— В чем потребуется.

— Так... Где родилась Аня Гребцова? — задал вопрос человек в штатском.

— Она родилась в Киеве... кажется.

— Значит, она не гражданка России?

— Нет, она гражданка... кажется. Когда у нас было общее гражданство, одно государство... она была... то есть стала гражданкой России. Понимаете, мне очень нужно с ней встретиться!

— Понимаем. Что вы еще можете о ней рассказать?

— Вы не имеете права ее задерживать. Она ничего не совершила. У вас нет оснований.

— Ясно. Ну, тогда вы можете быть свободны.

— Я люблю ее. Мы любим друг друга. Я буду жаловаться.

— Не волнуйтесь вы так. Никто ее не держит, — более ласково произнес мужчина в штатском. — Мы ей просто пытаемся помочь. А сейчас она отдыхает. В доме отдыха. Так что можете жаловаться. А на вашем месте вам не стоило бы с нами себя так вести. С нами надо дружить.

— Но я мало чего знаю о ней, — пробормотал Кирилл.

— Неужели и вас подводит память? Если что-то вспомните о ней — позвоните.

— Мне очень нужно встретиться с ней, — попросил Кирилл.

— Когда мы ее найдем... в доме отдыха, мы сразу же с вами свяжемся. И организуем встречу.

— Я очень буду ждать, — произнес Кирилл. — До свидания. Мой телефон...

— Мы знаем. До свидания.

— Да, а что с Президентом? — вспомнил в дверях Кирилл.

— С каким Президентом? Президент в полном здравии.

— С тем, фотографию которого показывали вместе с Аней по телевизору?

— Не было никакого президента, — недоуменно повел плечами в человек в штатском.

— Может быть по другому делу? — пожал плечами второй человек в штатском.

— Может быть... — согласился Кирилл.

После ухода Кирилла мужчина в штатском спросил:

— Ну что?

— Может, они и не знакомы. Он в нее мог влюбиться по фотографии. Я слышал, такое бывает, — произнес полковник милиции.

— Срочно узнать все про Аню Гребцову. Предположительно из Киева. Полное досье на нее. И досье на Каркушина.

— На Каркушина уже готово!

— Полное!.. Спасибо вам за участие, — добавил он полковнику.

— Всегда рады помочь, — ответил полковник.

— Теперь, если потребуется, мы на него сами выйдем. И... полная конфиденциальность.

— Понимаю-понимаю... — закивал полковник милиции. — Если что, можете полностью на нас рассчитывать... Мобилизуем, так сказать... все, что можем...

Эпизод 7.

ВОЗЛЕ ЗДАНИЯ МИЛИЦИИ. УЛИЦЫ ГОРОДА. МАШИНА. ДЕНЬ.

Борис стоял возле машины, внимательно и с интересом наблюдая за всеми действиями Федора. Отлученный от дел по опыту знал, что, когда свободен, нужно ценить каждую секунду, что все полученные знания, пусть и опосредованно, потом могут пригодиться, могут оказать неоценимую услугу в самую трудную минуту. Ценить каждую секунду отлученный от дел научился еще в Канцелярии, не смотря на то, что там у него была куча времени... Федор, почувствовав такой интерес к своей персоне и своей машине, проводил необъявленный «мастер-класс», со знанием дела копаясь под капотом. Милиционер у входа наблюдал за всеми.

— А вообще-то, этому надо долго учиться, но бывают и самоучки, типа как я, — просвещал Федор. — На-ка, подержи, — рука протянула Борису крупную деталь, похожую на шестеренку. — А так все машины, конечно, одинаковые. Что говорить — железо. Самая важная деталь — можно сказать, водитель...

Федор, весь перемазанный, вынырнул из под капота, оторвал узкую полоску от своей рубахи, и опять нырнул, что-то перевязывать.

Из здания вышел Кирилл. И Борис двинулся ему навстречу. Вместе с деталью.

— Ну что? — поинтересовался Борис.

— Почти ничего. Они требуют полную информацию на Аню, — обреченно ответил Кирилл.

— Ну и...

— Не могу же я сказать, что она и моя жена одно лицо. Что моя жена... двулика. Причем это второе лицо еще не знает, что она моя жена.

— Не можешь...

Они сели в машину.

— Федор, садись, поехали! — скомандовал Борис и, покрутив деталь, зажатую в руке, сунул ее под сиденье машины.

— Сказали что свяжутся... Странно все. И Президента, говорят, нет никакого. И не было... говорят... — растерянно пробормотал Кирилл.

— Врут, — произнес Борис. — Кто ты такой, чтобы с тобой обо всем говорить?

— Конечно, врут, — согласился Федор, усаживаясь в машину и подслушав последнюю фразу. — Ты что, ментов не знаешь?

— Не знаю, — сказал Борис.

— Да ладно врать-то. Когда Светка тебя в прошлом годе на пятнадцать суток посадила, что они с тобой сделала?.. А потом говорили, что ничего не было.

Автомобиль завелся не сразу. Пару раз чихнул. Но все-таки завелся и тронулся.

— «Светка посадила»? — повторил Борис голосом Федора. — За что?

— Во, дает!.. Забыл что ли?.. Кто его знает, этих женщин, за что. Захотела и посадила. За то же за что и полюбила, наверное. Помнишь, какие письма ты из тюрьмы ей писал. Не письма, а поэмы. Заочно, можно сказать, охмурил женщину... Правда, с детьми... — в машине возникло сильное напряжение, Федор замолк и добавив: Женщины они все могут, если захотят, — свернул разговор.

— Как это «все могут»... если женщина, согласно информации, произошла из ребра мужчины, — через некоторое время не то спросил, не то сказал Борис.

— Из какого это ребра? — покосился Федор... — Странный ты в последнее время какой-то... Книжек что ли каких начитался... Голосам разным подражать стал... Если б ты не был моим братом... подумал бы, что мужик спятил... Куда едем-то?

— К Каркушину на дачу. Поселок, где вы меня поймали, помнишь?

— Как не помнить... — ухмыльнулся Федор.

Эпизод 8.

ДАЧА. НАТУРА. ДЕНЬ.

Машина остановилась возле дачи Каркушина.

— Ты, Федя, поезжай... И смотри — Светлане Николаевне больше не сообщай где я. Понял?

— Как не понять? Что я тупой что ли? Мне главное знать, что у тебя все нормально. Брат ведь...

— Побомби немного на трассе, как ты хотел. Заедь домой, узнай что там. А потом можешь опять вернуться. На вот тебе немного денег...

— Я приеду... Здесь, в принципе, неплохо... — бегая глазами, пробормотал Федор.

— Жениться бы тебе пора, Федя, — заметил Каркушин.

— Ну, так ведь пока холостой. У меня была подруга на прежней работе... Медсестра. Я ее называл «валокордин моего сердца»...

— Ты езжай-езжай... У нас еще тут дел по горло. Надо все обустроить...

— Ну, я поехал?.. Трудное детство, и все такое...

— Езжай...

Под пристальным вниманием соседей из близлежащих домов Федор уехал. Кирилл с Борисом прошли в дом.

Эпизод 9.

ДАЧА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

— Приступаем к решительным действиям, — решительно произнес Борис. — Они где-то здесь, рядом. И машина их где-то здесь... Я это нюхом чую.

— «Из тюрьмы писал...» — процитировал Кирилл. — Ты что в тюрьме сидел?

— Не я, а он... Откуда я знаю?

— А где ты сейчас взял деньги? — с подозрением поинтересовался Кирилл.

— Подкалымил немного, будучи слесарем, — улыбнулся Борис. — Ну не напрягайся. Это тебе. Я тебя на время покину. И тело это покину. Иначе мне их не найти. Вобщем, твоя задача — сторожить тело до моего возвращения.

— Покойника?

— Никакой он будет не покойник. Просто без движения. Ты за кого меня принимаешь?.. Мне еще потом пригодится живое здоровое тело. Так, куда его уложить поудобнее?

— Может в подполье закрыть?

Борис недовольно поморщился.

— Это хоть и не я, но мое временное тело. А в подполье черви. Ты же знаешь, не выношу я этих тварей... хотя они у вас здесь и другие... Но, все равно, будь моя воля, всех бы их передавил... Лучше вот сюда, на кровать... Вобщем так, если он тут случайно оживет, то есть очнется... всякое может быть... делай что хочешь, но задержи его.

— Я... я... — у Кирилла несколько раз чуть не отвалилась челюсть. — Как это... оживет?..

— И пойми — это вопрос жизни и смерти. Твоей жизни и моей смерти. И твоей Ани.

— И долго тебя не будет?

— Столько сколько нужно. Пока не знаю. Ну, все...

— Постой... — попытался остановить Кирилл.

Но Борис уже лег на кровать и застыл. Кирилл осторожно потрогал его за руку. Никакой реакции.

— Борис? — испуганно позвал Кирилл. — Борис?..

— Я уже не Борис, — тихо прозвучало в стороне. — И никогда им, вобщем-то, не был. Подожди немного. Мне нужно прийти в себя. Нелегкое это дело...

— Я понимаю-понимаю, — тихо согласился Кирилл. — Это как космонавты привыкают к невесомости.

— Хуже...

— Еще хуже? — испугался Кирилл и тихо присел на табурете в сторонке.

Из дома уже вышел отлученный от дел в своем обычном небесноканцелярском облике. Его, по понятным причинам, никто уже не смог увидеть. Сама, словно от дуновения ветра, открылась калитка, потом еще раз открылась, проскрипело окно в доме, и Кирилл еще раз услышал голос отлученного от дел:

— Держи его, слышишь. И чтобы никаких повреждений. Иначе мне придется искать другое тело. А наиболее подходящего тела здесь больше нет... кроме разве что женщины с цветами... И то не уверен... Вобщем, жди меня на коне... то есть на машине... И не забывай ухаживать за ним... Все понял?

— Все, — Кирилл обреченно кивнул.

Эпизод 10.

КВАРТИРА. ИНТЕРЬЕР.

Женщины хоть и обожают создавать загадки, но в отношении себя загадок не терпят. Им точно надо знать все, что входит в зону их интересов, все до последней мелочи. Некоторое отсутствие интереса Ани к Кириллу объяснялось тем, что она перестала считать Кирилла зоной своих интересов. Тем не менее, мама Ани, теща Кирилла, считала обратное.

— Ну что, как он? — осторожно поинтересовалась София Львовна у своей дочери.

— Откуда я знаю? — ответила Аня.

— Как это «откуда я знаю»? Ты что не с ним живешь?

— Я же тебе сказала, что даже если и буду жить в этой квартире, то отдельно. В другой комнате.

— Ну, пусть в другой комнате. Ты же его видишь? Он что, переживает? Переживает или нет?

— Да не переживает он. И, вообще, не знаю я, что с ним. Опять куда-то пропал.

— Куда он мог пропасть. На даче не проверяла? У него точно нет другой женщины?

— Откуда я знаю?.. Мне-то что? — покраснела Аня.

— Не прикидывайся! Ведете себя как дети! Поехали на дачу!

— Мама!

— Грядки надо полить!..

Эпизод 11.

РЕКА. МАШИНА КАНЦЕЛЯРИИ. НАТУРА. ДЕНЬ.

Новый советник копался в моторе Машины Канцелярии.

— Ну что ты с ней будешь делать? — пробормотал он, вынырнув из-под капота. — Может, у нее уже начались необратимые процессы? Ты-то чего такой безынициативный сидишь?

— Устал я от такой работы... — вздохнул бывший советник. — Пропал интерес. Руки почему-то сами опускаются. Любую работу надо поощрять. Поддерживать. А тут одни только муки. Хочу в отстойник...

— Но как же ты попадешь в отстойник, если она отказывается работать?

— Есть еще один вариант, чтобы я начала работать, — произнесла Машина Канцелярии металлическим голосом.

— Какой? — в один голос поинтересовались сотрудники.

— Ну... мне надо найти пару. Чтобы я могла оттуда скачать всю необходимую информацию, — от новых перспектив голос машины дрогнул. — Тогда бы я... стала работать даже во много раз лучше... чем нужно...

— Ишь чего захотела?! — встрепенулся бывший советник. — Где мы тебе найдем пару, распутница?..

— С ними по-хорошему, а они... — обиженно выдохнула машина.

— Мы, действительно, не сможем найти тебе пару, — попытался успокоить машину новый советник. — Ты же единственная и неповторимая.

— Все единственные и неповторимые, — проворчала машина. — Человек тот, вообще, сначала был в единственном экземпляре! Все, я с вами тогда больше и не разговариваю...

— Зависла окончательно... Никаких признаков жизни, — пробормотал новый советник, прислонив ухо к капоту.

— Что же нам теперь делать?..

Кукушка педантично отсчитывала время. А дятел отбивал азбуку Морзе. Попросту говоря, стуча, передавал кому-то информацию.

Отлученный от дел подкрался к машине Канцелярии со стороны, незаметно. Осторожно сел за руль. В предвкушении перевел дыхание — его руках оказались все рычаги управления. Однако, попытки оживить машину, закончились неудачей.

— Далеко собрался? — поинтересовался новый советник, тихо вставший у окна.

— Наверное, хотел приготовить явку с повинной, — добавил бывший советник, появившись с другой стороны.

— Я был уверен, что он вернется! — со знанием дела заключил новый советник. — Он же не догадывался, что машина не хочет работать. Вобщем, ты арестован!

— Как это не хочет работать? — воскликнул отлученный от дел. — Что же мы теперь будем делать?

— Не хочет, — вздохнул бывший советник.— Пару она, видите ли, хочет...

— А ты не знал? — улыбнулся новый советник. — За ней тоже нужен уход. И обновление. Памяти.

— У меня тут есть один автомобиль на примете... — пробормотал отлученный от дел. — Но не знаю, подойдет ли...

Эпизод 12.

ДАЧА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Кирилл копался в подполье, когда в ворота дачи постучали. Кирилл наводил там порядок среди разного рода реактивов и других химических соединений. И даже подумывал возобновить здесь, у себя на даче неудавшийся в институтской лаборатории опыт. По косвенным признакам Кирилл решил, что реакция там пошла слишком быстро, потому и возник пожар.

Но в ворота стучали слишком настойчиво.

— Открывайте, я знаю, что в доме кто-то есть, — потребовал голос на улице.

— Кто там? — поинтересовался Кирилл, осторожно выглянув из двери на улицу.

— Это я, ваш участковый. На вас стали поступать жалобы. Вот и решил зайти на огонек. Познакомиться. Чайку попить...

Кирилл подозрительно рассматривал участкового сквозь щели в заборе.

— Я сейчас занят... Чего же вы приходите без приглашения?

— Так милиция, на то она и милиция, что приходит без приглашения. По приглашению и дурак может прийти.

Пауза.

— Покажите документы!

Участковый показал через щель в заборе свое удостоверение.

— Может, я все-таки зайду? — предложил участковый.

— Вообще-то не желательно... — ответил Кирилл.

— А может быть вы вор? Мне бы надо проверить...

— Я вор? Я — Каркушин. Вы же меня видели. Раньше. Здесь. Должны были запомнить.

— Как не запомнить... Но все-таки таков порядок. Попрошу теперь ваши документики и документы на дом, — обиделся участковый.

— Документы, по-моему, в городе... Здесь мы редко бываем. Нельзя же документы оставлять без присмотра...

— Мы так и будем через дверь разговаривать?..

— Вы что? На чужую территорию без ордера? — оттесняя участкового на улицу, произнес Кирилл.

-Так у нас все по-простому. Если потребуется все будет... и ордер будет и понятые. Только зачем это?.. Тут, рассказывают, у вас творились странные вещи.

— Какие вещи? Никаких странных вещей.

— В доме есть еще кто?

— Нет... то есть... Не знаю... Я только проснулся. Вы меня разбудили.

— Ну, извини... Женщина что ли? — подмигнув, улыбнулся милиционер.

— Ну... не знаю...

— Я все понимаю. Не мужик же... Тем не менее, я должен народ в деревне успокоить. И доложить, что в доме все в порядке. Самогон не готовят, наркотиками не торгуют. И все спокойно...

— Вы что? Так не видите, что все спокойно?

— Чего ж тогда дрожите как осиновый лист? И в дом не пускаете. А через стены не видать. Со мной, брат, надо дружить, а не устраивать конфронтацию.

— Сон плохой приснился... Ладно, уж, проходите.

Едва они вошли на кухню, Кирилл совершил маневр и незаметно прикрыл дверь в другую комнату. Что не ускользнуло взгляда участкового.

— Там что ли... есть кто?..

— Да, — растерялся Кирилл.

— Надо бы посмотреть.

— Только тише. Не разбудите... Друг спит, — пояснил Кирилл, когда участковый прошел в другую комнату.

— Так это «друг», а не женщина? — разочарованно выдохнул участковый. — Точно спит? Или притворяется?

— Точно-точно...

— Ну-ну...

Участковый, отметил про себя неудобную позу Бориса, сваленного на кровать, перевел взгляд на распахнутую крышку подполья. Кирилл просто в спешке, не успел ее закрыть. На всякий случай заглянул в подполье, тем более что там горел свет. Но ничего, как будто, не увидел. А спускаться не стал. Или не решился.

— Не мешало бы у вашего друга документики проверить. Вдруг он в розыске.

— Дайте человеку поспать хоть немного.

— Ладно, не звери... Что-то он почти не дышит... И пахнет от него как-то странно.

— Он живой! Честно...

— Ну-ну... Больше ничего подозрительного нет?

— Нет.

— Ладно, завтра зайду. А то вы сегодня какой-то... никакой. А документики неплохо бы при себе иметь... — заметил участковый, непременно решив установить за домом наблюдение.

Эпизод 13.

ДАЧА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

После ухода участкового, Кирилл долго соображал, что ему делать дальше. Соображалось он очень туго. Он понимал, что тело Бориса надо спрятать. Но куда? И так, чтобы этому телу, по меньшей мере, ничто не навредило. Кирилл осмотрел дом. Попробовал забросать тело одеждой и одеялами, оставив лишь маленькую дырку для доступа воздуха. Но сообразил, что если тело будет обнаружено в таком виде, вопросов будет еще больше. Тут уж ему не открутиться. Лучшего места, чем подполье, Кирилл не нашел. Он залез в подполье, убрал пустые стеклянные банки со стеллажа. Постелил на доски матрац и потащил тело Бориса вниз. Положил тело на импровизированный лежак. И с улицы стали доноситься сигналы автомобиля. Кирилл заторопился, заторопился так, что разбил одну из банок и поранил руку.

Выкарабкавшись из подполья и облизывая капающую с руки кровь, Кирилл бросился к окну.

Участковый все еще стоял в стороне и разговаривал с соседями. При этом участковый усиленно кивал в сторону дачи Каркушиных и улыбался. А возле дома из машины вылазили жена и теща. Едва успел Кирилл закрыть крышку подполья и перевести дух, а теща уже стояла на пороге с сумками.

— Ты что нас не встречаешь? Не рад?

— Рад! Очень рад!.. — испуганно улыбнулся Кирилл.

— Держи сумки. А мы вот... проезжали мимо... решили сюда заехать. На огороде поди уж все поспело. Огурчиков бы подсобрать, да засолить немного на зиму... Посидим по-родственному. По стопочке пропустим... Иди, помоги жене. Ой, что это, у тебя кровь?

— О гвоздок оцарапал.

— Я всегда знала, что мужиков нельзя оставлять одних, они ведь как дети беспомощны. Сейчас мы тебе рану спиртом продезинфицируем. На-ка пока возьми тряпку. Прижми. Иди, помоги Ане. Она ждет.

Аня неуверенно и робко стояла возле машины. Она находилась в переходном состоянии и готова была или стать прежней Аней и пойти на примирение или снова замкнуться. Все зависело от Каркушина. В душе Ани все еще продолжалась борьба. Борьба еще более усиливалась из-за каких-то непонятных чувств раздвоенности. Кирилл понял, что жене трудно, очень трудно. И одно неосторожно сказанное слово, один неправильный жест в миг могли разрушить начинающееся примирение. Могли привести к необратимым процессам.

— В машине что-то еще осталось, — робко поинтересовался Кирилл.

— Нет, мама все забрала. Что у тебя с рукой?

— Поранился.

— Дай посмотрю.

Рана руки стала новым звеном в их примирении. Две женщины совместно лечили Кириллу руку, накладывали бинт. В мирной семейной обстановке, словно между ними не было и не могло быть никаких разногласий.

— А ты помнишь, как... мы жили в институте? — неожиданно спросил Кирилл у Ани.

— Что-то помню. Что-то нет, — ответила Аня. — Правда, в последнее время мне тоже почему-то стала вспоминаться жизнь в общаге...

— А я помню, как будто это было сейчас.

Аня кивнула и вновь почему-то покраснела.

— Ну, а теперь за стол! — радостно провозгласила теща, выдержав паузу. — А потом спать! Утро вечера мудренее...

Аня покраснела еще больше. И почувствовала тонкую грань перемены, перемены, которую сразу сложно понять. Практичность и мудрость в ее душе вытесняли упрямство и максимализм. Что в данной ситуации было почти одно и то же.

Эпизод 14.

РЕКА. МАШИНА КАНЦЕЛЯРИИ. НАТУРА. ВЕЧЕР.

Отлученный от дел растерянно вздыхал на заднем сидении машины Канцелярии.

— Если бы они дали мне больше льгот, когда отлучали от дел, если бы они отнеслись ко мне и моим исследованиям с должным уважением, то, я, может быть, и не предпринял эту попытку...

— Если бы тебе дали больше льгот, со временем тебе бы захотелось еще больше, — заметил, сидевший рядом, бывший советник. Бывший советник, хоть и выступал сейчас в роли советника, точнее, советчика, выглядел тоже не лучшим образом.

— Тоже верно... — подумав, согласился отлученный от дел.

— К тому же эти твои новые исследования. Все считали, что ты их делаешь от неспособности выполнять свои обычные обязанности.

— Обычные обязанности может выполнить каждый. А они, ни в чем не разобравшись, меня отлучили...

— Хватит с ним разговаривать! Займись лучше машиной, — крикнул из-за капота бывший ассистент.

— Он что, уже тобой командует? — удивился отлученный от дел.

Бывший советник растроенно посмотрел по сторонам. Ему неприятен был этот вопрос.

— Приедешь в Канцелярию, тебя, как и меня, тоже отлучат от дел...

— Ассистент, ты чего там с ним? Давай, иди сюда, движок налаживай!

Новый советник стал продувать мотор, отчего поднялось облако многовековой пыли.

— Ассистент?.. Ты уже ассистент? — удивился отлученный от дел. — Пока еще не отлучили, но уже понизили!.. Сделали козлом отпущения... От великого до смешного один шаг. Ну-ну, давай, иди... Налаживай движок... У нас сейчас с тобой, между прочим, есть шанс... Заткнуть этого молодого выскочку. Списать на него все... А то и вообще... взять власть в Канцелярии в свои руки.

— Ты что?!

— А что? Сейчас, после того, что вы здесь натворили, они стали уязвимы. Теперь они на все пойдут... чтобы исправить ваши ошибки. Вы здесь так наследили, что, пока не вернете все в прежнее состояние, путь в Канцелярию вам заказан... Для тебя даже хорошо, что ты сейчас ни за что не отвечаешь.

— Ассистент!.. — прокричал вновь новый советник.

— А кто тогда будет сторожить задержанного, если я пойду движок налаживать? — заметил бывший советник.

— И то верно, — согласился кричавший.

— Что значит «наследили»? Машина пока не подает никаких сигналов бедствия.

— Она вообще никаких сигналов не подает... Придется вам во всем признаваться в Канцелярии, если мы еще туда попадем, терпеть стыд и унижение... А то и вечное изгнание... Ну, если ты мне не веришь, можете сам пообщаться с Каркушиным.

— Как же мы с ним пообщаемся? Мы же здесь невидимы. А слова наши они, в лучшем случае, принимают за свой внутренний голос.

— Это вы невидимы!.. У меня тут есть одно тело, которое как раз для того и предназначено, чтобы быть видимым. Я могу тебе его одолжить. За определенную, так сказать, услугу. Если ты сможешь с ним справиться.

— Я?! — сделал возмущенный вид бывший советник.

— Да, ты. И не строй из себя святую невинность...

— А что с ним? — бывший советник кивнул в сторону нового советника.

— Его мы посвятим в часть замысла. В ту часть, что касается исправления ваших ошибок. И он не будет против. Большего ему знать не нужно.

— Вообще-то, можно было попробовать. А твой план каков?

Эпизод 15.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ.

Начальник Центра сравнивал фотографии двух Ань.

— Точно его жена еще на свободе? То есть не у нас? — поинтересовался он у стоящего рядом помощника.

— Точно?

— А наша девушка?

— Она у нас, здесь. Я сам, прежде чем вам доложить, проверил.

— Как они похожи... Как похожи... Продолжайте.

— На прошлой неделе Каркушин уволился с работы и последние дни не работал. Есть еще одна странная информация. В журнале поступления пациентов психиатрической клиники №13 есть одна странная запись. Будто бы Каркушин поступил к ним туда на лечение. Но его, то есть человека, поступившего под фамилией Каркушин, там нет. Все руками разводят и ничего не могут вразумительно ответить. У всех смутные воспоминания, как во сне. Хотя эта запись была сделана всего несколько дней назад.

— Так, ясно, психотропное воздействие... Этот тип далеко пойдет.

— Мне так не показалось.

— Это он перед нами прикинулся овечкой... А этот Президент... наверняка, тоже марионетка Каркушина. Не исключено, что на него тоже воздействовали. Возможно, они готовят своего президента к следующим выборам.

— Кто сейчас не готовит...

— Да, но... столько странных событий, связанных с этим типом, всего за несколько дней. И его такое идиотское обращение к нам. Не исключено, у него что-то вышло из-под контроля... А за что он попал в психушку?

Помощник беспомощно развел руками:

— Нечего не известно.

— Плохо работаем...

— Всех на ноги подняли. Ничего.

— Ясно! — вздохнул начальник. — Он ждет нашего звонка... Он просил нас организовать встречу с двойником его жены. Позвоните ему немедленно и назначьте встречу... со мной. А я пока тщательно проработаю все детали встречи. Все за и против.

— Да, но...

— Никаких «но». Операцию назовем...

Пауза.

— Ладно, потом придумаем название...

Эпизод 16.

ДАЧА КАРКУШИНА. СПАЛЬНЯ. ИНТЕРЬЕР. РЕЖИМ. УТРО.

Кирилл спал на полу. Постелив матрац поверх крышки подполья. Полного примирения не произошло. Но то, что он с Аней уже спал в одной комнате, говорило о многом. Или о том, что в доме было всего две комнаты. А теща, спавшая в отдельной комнате, Аню спать в свою комнату не пустила.

Вечером Кирилл долго не мог заснуть. Ворочался. Думал. Прислушивался к каждому шороху... А утром никак не мог проснуться. Лежал, словно разбитый. Соседняя кровать была уже пуста. Да и ему пора было вставать.

И тут в проем двери вошли два очень странных существа. На этот раз они везли перед собой детскую коляску. При виде первого Кирилл содрогнулся. И так и застыл на месте. Настолько существо оказалось страшным: толстое, рыхлое, в бородавках, в обносках, и совсем не походившее на человека.

Лицо Кирилла покрылось капельками пота.

Второе же существо оказалось воздушным и прекрасным. Хотя тоже не походило на человека.

— Вот он где. Поменял место дислокации.

— От нас не убежишь!

— Вы? Вы... кто... и что вы от меня хотите? — переводя взгляд с одного на другого, пробормотал Кирилл.

— Я?.. Любовь, — ответило страшила.

— А я Ненависть, — ответило существо, выглядевшее прекрасным.

— Очень странно... — пробормотал Кирилл.

— Что странно?

— Я думал, что вы выглядите по-другому. Я думал, что Любовь, должна выглядеть красиво, а Ненависть некрасиво. А у вас наоборот.

— А ты не думал, что красивым незачем любить. Их и так любят. А Любви не обязательно заботиться о своей внешности? Потому что она любит других. Она не сможет любить других, если будет красивее и лучше других?

— Полюби меня грязненьким, а чистеньким меня всяк полюбит.

— К тому же, мы всегда вместе. От любви до ненависти, как говорится, один шаг. Можешь сам проверить.

— Но как же могут у красивых быть некрасивые чувства. Единство формы и содержания... как-то не укладывается...

— Так и могут. Одно дополняет другое.

— Ну что ты выбираешь? То есть, кого?

Каркушин потянулся в сторону Любви. Но неожиданно остановился.

— Не туда смотришь.

— Туда-туда. Стерпится-слюбится... Не зря говорят...

— Уж слишком вы некрасивы. А вы не обманываете?

— Выбирай! Мы можем и изменить свою внешность. Но выбор ты должен сделать здесь и сейчас!

— А это кто? — указал Кирилл в сторону детской коляски. — Там кажется малыш?

— Это парадокс...

— Или каприз...

— Или случайность... Мы еще не успели определить пол.

— Нам его подбросили.

— Очень беспокойный...

— Но пока он вне игры. Так что выбирай из нас.

— Я так люблю детей... — попытался оттянуть время Кирилл.

— Выбирай! Иначе этот выбор сделают за тебя!.. Ну что же ты медлишь?

— Я не медлю... Просто, это... кажется, что-то звенит... — пробормотал Кирилл.

В стороне, действительно, как будто, что-то зазвенело.

— Будешь ты выбирать или нет?!! Зануда!

— Мужчине не пристало медлить!..

— А вы не обзывайтесь... я не медлю, просто я делаю выбор, когда уже не могу его не сделать, когда встает вопрос между жизнью и смертью, когда действительность припирает к стенке... А сейчас... а сейчас... Это звенят ножи и вилки!.. Посуда... Я угадал?..

Эпизод 17.

ДАЧА КАРКУШИНА. КУХНЯ. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

— Кирилл, ну, вставай уже. Мы уже и завтрак приготовили, — позвала Аня.

Кирилл прошел на кухню.

— Мама уже и огурцов целое корыто насобирала. Там у нас в подполье были стеклянные банки. Я хотела достать. Но тебя не стала будить.

Аня вела себя так, словно чувствовала себя в чем-то виноватой.

— Я сам достану, — быстро отозвался Кирилл.

— Давай сначала позавтракаем. Ты вчера изрядно выпил. Надо с утра хорошо покушать.

На пороге показалась теща.

— Кирилл, там к тебе приехали. Из органов. Говорят, повсюду разыскивают. Натворил что ли что опять?

Кирилл бросился на улицу. Но потом остановился.

— Я ничего не натворил. Верьте мне, — взволнованно прошептал он.

— Мы тебе верим... Чего бы мы здесь...

— Но к вам у меня есть одна просьба. Аня, они тебя ни под каким предлогом не должны видеть. Обещай мне это, пожалуйста.

— Почему?

— Так надо!

— Ну, хорошо, обещаю... Опять какие-то странности... — растерялась Аня.

— Они сюда идут, — испуганно прошептала теща. — Что же делать?..

— Спрячьте ее! Это вопрос жизни и смерти! Я потом все объясню... — скомандовал Кирилл и бросился на улицу, навстречу непрошенным гостям.

Эпизод 18.

ДАЧА КАРКУШИНА. НАТУРА. УТРО.

На руководителя Центра «Лесная дача» и его заместителя Кирилл натолкнулся, когда те уже были на пороге.

— Мы вас везде разыскиваем. А вы, оказывается, вот где! На даче. Завели бы себе мобильный телефон что ли?..

— Я специально не покупаю мобильный, чтобы меня не могли найти, — произнес Кирилл ставшую привычной фразу и встал, перекрыв собой дверь.

— А мы вот вас все равно нашли, — ответили гости, заглядывая Кириллу за плечо. — Обещали, что найдем. И нашли. Мы свое слово всегда держим.

Последние фразы прозвучали почти как угроза.

— У нас для вас новость! Приятная новость. Мы сможем организовать вам встречу с вашей...

Кирилл замахал руками, чтобы гости замолчали. И попытался оттеснить непрошенных гостей от двери.

— Что с вами?..

— Давайте поговорим там. Наедине.

— Мы вообще-то хотели пригласить вас куда-нибудь... в приличное место. Но вы же уехали загород. И без средств связи.

— Вы должны оценить наш поступок. Мы лично приехали, чтобы выполнить вашу просьбу...

— Да-да...

Эпизод 19.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

— Что с ним происходит?

— Ты меня спрашиваешь?

— С утра в стороне участковый крутился. Глаз не сводил. А теперь эти приехали... Может, все уладится. Посмотри, как они дружелюбно общаются. Может, они его завербовали куда?..

— А чего же тогда он не хочет, чтобы меня видели? Это не бандиты... случайно? Ты документы у них смотрела?

— Смотрела!.. Спрятаться бы тебе, действительно куда, от греха подальше. Документы ведь тоже сейчас можно подделать. Лезь в подполье. Нам все равно банки нужны. Если что, скажем, что полезла за банками.

— Мама!.. Смешно...

— Расхрабрилась!

— Чего я должна идти у него на поводу?

— Это же я прошу... я прошу тебя только слазить за банками!.. Ну, что ты...

— Если только за банками... Я еще утром хотела...

— Ну вот, видишь...

Открыв подполье, Аня стала осторожно спускаться вниз.

— И сиди тихо, — скомандовала мать. — Кто его знает, как там все обернется. Вот уедут. Будешь подавать мне банки. Потом мы с Кириллом обо всем на чистоту поговорим... Кто его знает, что у них на уме...

— А что у него на уме?.. Ты знаешь?.. Они уедут, и я уеду...

— Ну-ну... Я тебя на всякий случай запру на замок. Для надежности. А сама... сейчас я все узнаю...

— Мама!.. я мышей боюсь...

— Сейчас людей надо бояться, а не мышей.

Эпизод 20.

ДАЧА КАРКУШИНА. НАТУРА. УТРО.

Аня тихо спустилась в подполье и присела на стульчик. Но не смогла усидеть. От стены, через маленькое окошечко струился свет, и Аня решила заглянуть в это окошечко. Почти на четвереньках она подобралась к окошечку, поискала взглядом, прислушалась.

В стороне на полке, прислоненным к стенке, склонив голову на грудь, недвижно сидело тело Бориса.

Эпизод 21.

ДАЧА КАРКУШИНА. НАТУРА. УТРО.

Отлученный от дел с бывшим советником подбирались к даче Каркушина.

— Здесь ко всему надо привыкать, — ворчал отлученный от дел. — К человеческому телу, между прочим, тоже. У людей из-за своих тел столько проблем!

— А что за проблемы? — поинтересовался бывший советник у отлученного от дел.

— Это надо пережить. Так просто не расскажешь... Людям проще. Они получают свое тело при рождении. И потому постепенно адаптируются к нему. Правда на адаптацию у них уходит половина жизни.

— Да?

— А то и вся жизнь! Ведь не успеют он к нему адаптироваться, их ожидают новые проблемы. А потом и само тело начинает стареть. Необходима новая адаптация.

— Ну и страсти ты рассказываешь. Надо им было меньше грешить. Меньше бы было таких наказаний...

— Почти пришли... Оно здесь... Сейчас оно будет твое! Вот Каркушин удивится... Стой!.. Тут что-то происходит...

Увидев Кирилла с неизвестными, сотрудники Канцелярии остановились и принялись наблюдать.

Эпизод 22.

ДАЧА КАРКУШИНА. НАТУРА. УТРО.

— Значит, вы не готовы сейчас поехать к своей... невесте?

— Готов! Всегда готов! Но не сейчас, — бросая озабоченные взгляды в сторону дачи, ответил Кирилл. — У меня тут... маленькие трудности. Я не хочу о них говорить. Как только разрешу эти трудности, сразу к вам!.. Спасибо вам... Большое спасибо...

Гости не спешили уходить. Они заметили озабоченность Кирилла. Их профессиональное чутье подсказывало, что для продолжения общения наступает удачный момент. И потому пытались протянуть время.

— Вы, кажется, себе еще многое не уяснили... Нам бы очень хотелось найти с вами общий язык, пока ничего не потеряно... — многозначительно произнес руководитель Центра. — Мы-то ведь тоже не лыком шиты. Кое-что и нам известно...

Кирилл стал озабоченно смотреть не только в сторону дачи, но и в сторону непрошенных гостей.

— Многое известно... Нам не хватает лишь одного, последнего звена. И это звено вы...

Неожиданно в дверях дачи появилась теща. Она приветливо заулыбалась:

— Кирилл, что ты держишь гостей на улице? Приглашай в дом. Пусть позавтракают с нами...

Кирилл посмотрел на Софию Федоровну, словно ошпаренный. Неужели та не поняла, о чем он говорил? Конечно, он допускал, что это мог быть тактический ход со стороны тещи. Но никак не видел возможности для маневра. В тех жестких рамках, что он им поставил...

— Заходите, заходите! Посидим вчетвером, поговорим, — приближаясь к гостям, продолжала теща. При этом она как будто подмигивала Кириллу.

И тут из глубины дома вырвался глухой истошный крик. Затем послышался звон разбитого стекла. Стук досок. Визг... Теща завращала головой, словно рыба, захотела что-то сказать, и, не говоря ни слова, бросилась в дом. За ней, предчувствуя самое страшное, сломя голову, бросился Кирилл. За Кириллом в дом поспешили и гости. Впрочем, на них уже не обращали никакого внимания. Бывший советник с отлученным от дел застыли в полной растерянности.

конец седьмой серии

Серия восьмая.

Поездка в секретный центр.

Эпизод 1.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

София Федоровна в страшном волнении рухнула возле крышки подполья.

— Мама! Здесь покойник! Ааа!.. Открывай!.. Мама, открывай немедленно! — во весь голос кричала из-под пола Аня.

— Сейчас, сейчас... доченька, — причитала София Федоровна, пытаясь найти сначала в кармане ключ, а потом попасть этим ключом в замок. Руки женщины дрожали. И потому ничего не могли быстро сделать. София Федоровна бросила испуганный взгляд на бледного, как мел, Кирилла, на незнакомцев, появившихся за спиной Кирилла в двери, и, пытаясь оправдаться, добавила: Я ее туда послала за банками... Огурчиков засолить.

— И закрыли на замок, — согласился руководитель Центра.

Наконец, замок был открыт, и крышка подполья с треском отскочила в сторону. Из подпола сразу же вынырнула голова Ани. Зубы ее стучали. Волосы были всклокочены. Глаза горели.

— Там покойник!.. — в истерике исторгнула из себя Аня.— Сидит... прижавшись к стенке... Я его лишь задела... А он... он как на меня повалится!..

У Ани не было сил подняться наверх. Она так и провисела, ухватившись за края подполья, пока не сказала все.

— Мы спали рядом с покойником... — почти шепотом прохрипела Аня. Неожиданно она вздрогнула, заверещала. И — откуда только взялись силы — пробкой вылетела наверх.

Гости в штатском молча отодвинули Кирилла с прохода и медленно направились к освободившемуся черному провалу в полу.

Эпизод 2.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

В подполье было темно. Гости осторожно спустились по шатким скрипящим ступеням вниз. Сверху, через светлый квадрат за ними наблюдало растерянное лицо тещи.

Потребовалось время, чтобы освоиться и сосредоточится. Небольшой сноп света пробивался через маленькое окошечко в бревнах, освещая узкую полоску земли. У окна, ударяясь о стекло, билась крупная муха. Жужжание мухи в этом замкнутом пространстве отдавалось эхом. Эхо кружилось вместе с кружившейся тенью. В обычной ситуации эту муху никто, может быть, и не услышал. И тем более, не увидел тень от мухи. Но сейчас все чувства были обострены.

Тело Борис лежало на земляном полу в той же позе, что и сидело. Оно почти не поменяло позу. Лишь уткнулось головой в землю. Возможно, суставы у тела затекли и потому не гнулись.

Гости тоже сначала почему-то двигались «гусиным шагом», на корточках.

— Закрыть крышку... вызвать милицию... сказать, что они его убили... — пробормотал Кирилл, словно в забытьи, наклонившись над черной дырой в полу, напротив тещи. — Вы подтвердите...

От взгляда тещи Кирилл пришел в себя, почти механически подошел к выключателю на стене комнаты, включил свет в подполье и с полной обреченностью последовал по лестнице вниз. Вслед за непрошенными гостями.

Пока руководитель Центра осматривал подполье, его зам возился возле тела Бориса.

— Пульс вроде еле прощупывается... Но — холодный...

— Станешь тут холодным. Тут ставился очередной эксперимент. Мы его прервали. Именно потому объект так нервничал и не хотел с нами идти на контакт. Срочно нужно вызвать экспертов и реаниматологов.

— Кто это? — обратился руководитель Центра к спустившемуся Кириллу, указав в сторону тела Бориса

Муха уже переместилась от окошечка к горевшей лампочке. И теперь билась о лампочку. Тень ее металась по всему подполью.

— Просто... попросили посторожить... — тихо прошептал Кирилл.

— То есть?.. Попросили посторожить тело, почти не подающее признаков жизни? — уточнил руководитель Центра.

— Ему, наверное, дали снотворное, чтобы поспал немного... — выдохнул Кирилл.

— В подполье?..

— Да... Здесь прохладнее.

— Кто попросил?

— Что?

— Кто попросил посторожить?

— Он... Он сам... и попросил... наверное... Ну, я не знаю. Я пьяный был. Ничего не помню... Просто попросили. Друг попросил...

— Хватит!.. выкручиваться... Откуда здесь мухи?

— Вы меня спрашиваете?

— Кого же еще? Если здесь поискать... Секретные эксперименты над людьми. Вы там в своей лаборатории, когда работали, разработали новые препараты. А теперь их подпольно испытываете. Перед этим предусмотрительно уволились с работы.

— Потому и колбы кругом валяются.

— Да это с работы колбы!

— Мы понимаем, что с работы!

— Мы в них варенье варили, желе всякое... когда проблемы с банками были... Институту в это время они все равно были не нужны... К тому же... да! я ставил здесь опыты, когда в институте их невозможно было ставить. Когда там все дышало на ладан. А что вы хотите, когда человека лишают главного? Даже часть лабораторий отдали коммерсантам... В то время как всегда нужен тренинг, чтобы не погибнуть, не деградировать. Вот я себя и готовил, хотя точно уже даже и не знал к чему... В последнее десятилетие мы все больше опыты ставим на себе...

— Вот об этом поподробнее!

— Ничего я не испытываю!..

— Не хотите признаваться даже в присутствии явных улик. Интересно, как этот... поведет себя, когда очухается? Тоже будет страдать потерей памяти?

— А если он не очухается? Смотри, у него уже волосы лезут. То есть бакенбарды, — заметил зам.

— Приклеены что ли?

— Нет как будто. Облученный может?

— Если не очухается, вам, Кирилл, грозит как минимум пятнадцать лет за убийство. Потом еще статья за наркотики, за удержание заложников. Теща тоже может сесть. За...

— Давайте вытащим его наверх, а? — жалобно попросил Кирилл. — А то он скоро совсем остынет. Пульс еле прощупывается. Как бы, в самом деле, не... отдал концы...

Эпизод 3.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

Тело Бориса выволокли наверх и словно мешок сбросили на кровать. На кровати тело заняло ту же позу, прислонившись к стенке и свесив голову на грудь. На лбу Бориса красовался свежий шрам. Со шрама медленно капала кровь.

Аня в оцепенении сидела в углу на табурете, приковав взгляд к извлеченному из подпола телу.

— Надо успокоиться... Успокойся... Кто ж мог знать, что тут такое, — попыталась успокоить ее София Федоровна.

— Жив еще!.. Признавайтесь, что вы с ним сделали? Чего вы добиваетесь, ставя над людьми такие ужасные эксперименты? Вы что, хотите всех людей, все свое окружение, превратить в зомби?

— А, может, уже превратил?.. Может, они здесь все...

— Нет! — шепотом выкрикнул Кирилл.

— Уже хорошо... — согласился зам. руководителя.

— Хватит со своими увертками, — взяв Кирилла за локоть, спокойно произнес руководитель Центра. — Мы еще надеемся найти с вами общий язык... Мы про тебя все знаем...

— Откуда вы все знаете? — побледнел Кирилл.

— Женщин бы пожалел. Их наверняка ожидала та же участь.

У женщин перехватило дыхание. Из рук Софии Федоровны вывалился замок и с глухим стуком ударился об пол.

— Откуда вы все знаете? — пробормотал Кирилл. — То есть... Я имею в виду не женщин. А... «все»... остальное...

— Это ваша жена?.. Как она похожа...

— Хорошо! Хорошо! Признаюсь... сейчас признаюсь... Только молчите!.. Пожалуйста... Но... давайте сначала поможем ему... — кивнул Кирилл в сторону Бориса. Кириллу необходима была пауза, чтобы собраться с мыслями.

— Какая участь! — выдохнула, наконец, теща.

Эпизод 4.

ДОРОГА К ДАЧЕ. НАТУРА. ДЕНЬ.

Брат Бориса Федор и жена Бориса Светлана Николаевна с двумя дочками тряслись в «Жигуленке» по загородным ухабам. Жена сидела на заднем сидении, посреди детей и прижимала тех крепко к груди.

Некоторое время они тряслись молча. Но вдруг Светлану Николаевну прорвало:

— Ирод! Ироды царя небесного... Задумал меня с детьми бросить. Я ему покажу! Он меня еще плохо знает!..

— Свет... — попытался успокоить женщину Федор.

— На дорогу смотри! — отрезала жена Бориса и переключилась на Федора: Угробить меня захотел! Детей угробить захотел. А вы, вы, доченьки мои, тоже смотрите, все запоминайте. Смотрите... Это ваш дядя... Сиротами вас захотел оставить... Ты что, не знаешь, что его нельзя отпускать одного?! Ты что, в прошлый раз не нагляделся! Он же конченый. Он же без меня подохнет... Уж я ли его не кормила? Уж я ли за ним не ухаживала? Всегда сыт, одет. Рубашки ему стирала. Носки его вонючие. Ты его смерти захотел?! А о детях ты забыл? Брат, называется. Одно племя... Выродки...

— Свет... Ну... не все от меня зависит. В прошлый же раз я его нашел.

— То было в прошлый раз. А это в нынешний.

— Достанется мне... от вас обоих. По последнее число. Когда помиритесь, — покачал головой Федор.

— От меня тебе больше достанется, если его не найдем!

— Найдем... Ты водки ему только наливай больше. До самой отключки. Иначе мы его не довезем.

— Не учи ученого!.. Лучше за дорогой смотри... Не дрова везешь! Деточки мои любимые!..

Возле дома уже стояли две машины. «Жигуленок» подкатил третьей. В стороне, возле лопухов у забора, лазил участковый, исподволь наблюдая за происходящим.

— Вот этот дом. Он здесь и встал на постой, — пояснил Федор. — Здесь мы и расстались. Гадом буду...

— Ты и так гад. Гаденыш... — оборвала того Светлана Николаевна. — На гада ты еще не тянешь... Что он жеребец что ли, что встал на постой? Если хоть одну кобылу встречу, все волосы ей повыдергаю! — и, осмотревшись, добавила: А этот что, на шухере стоит что ли?.. Сходка что ли у них тут какая?..

Эпизод 5.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

— Две одинаковых женщины. Не исключено, что клон одной с другой. Странные эксперименты. Люди, страдающие потерей памяти, — перечислял руководитель Центра.

— Понимаю-понимаю, — кивал Кирилл. — Но...

— «Но»! — таких, как вы, у нас не сажают. С такими, как вы, у нас сотрудничают. Или сажают и сотрудничают. Если, конечно, вы представляете собой интерес. А вы представляете собой интерес!

— Думаю, мои способности явно преувеличены. Вы не знаете...

— Все вы так говорите. Вы не понимаете, вы многого еще не понимаете...

— Если вас со мной... ничего не получится... вы со мной расправитесь?

— Ну, зачем же так... Ваше дело передадут в суд. В обычный почти советский суд. Но не советую... Вы у нас на крючке...

— Понимаю, — вздохнул Кирилл. — Взяли, значит, на живца... Мне бы, наверное, лучше иметь фамилию Рыбин... а не Каркушин.

— Что вы говорите?

— Это я так... Но еще одну поездку туда я не выдержу. Да и есть ли смысл рисковать, когда можно и не вернуться. В любом случае, слово, данное там надо держать. Сотрудничеством я сам подпишу себя приговор. А если он не появится? Или не очухается? Или если до его появления, не дождавшись от меня ничего, меня начнут пытать? В любом случае конец один...

— Что с вами? Что вы бормочете?

— Я согласен, но... Сейчас бы успокоить жену и тещу. Чтобы они от меня не ушли. Хотя... теперь уже все равно...

— Сейчас все сделаем.

— Да, и еще... участковый тут постоянно крутиться...

— Больше он крутиться не будет. Мы создадим для вас и вашей семьи самые благоприятные условия. Все, что пожелаете...

Эпизод 6.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

Светлана Николаевна с Федором тихо зашли в дом. Рядом с ними, чуть сзади, держались и девочки. Двери в комнатах были распахнуты. Светлана Николаевна, шаря взглядом, осторожно подошла к спальне и увидела на кровати бесчувственное тело Бориса с кровавым шрамом на лбу.

— Убили!.. Убили, изверги!.. Мужа моего убили! — заголосила она и бросилась к кровати.

Все обернулись на крик. А Борис вдруг очнулся и широко распахнул глаза.

— Что вы шьете мне мокруху?.. гражданин начальник... — прохрипел Борис странным голосом. Пошевелил губами и добавил: Где это я?.. а?..

Потом пошарил шальным взглядом по комнате, — части тела и их функции у него оживали поотдельности, — увидел жену, и, вскинув головой, вздохнул:

— Наливай! — и уронил голову.

— Жив! Жив!!! Узнаю мужа! Водки, водки ему скорее давайте! Больше водки. Чтоб он в ней захлебнулся, паршивец... Он сейчас оправится... И голос его!.. А вы кто?..

Эпизод 7.

ИЗБА ДАМЫ С ЦВЕТАМИ. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

Торговка цветами просыпалась в одежде в своем домике. Поднявшись с помятой кровати, она неуверенно встала на полусогнутых раздвинутых ногах и так и застыла. Простояла некоторое время, вращая глазами. На столе лежали остатки трапезы, неизменная при подобной трапезе бутылка и две стопки. Стопки тоже лежали.

По всему дому были разбросаны немногие вещи.

Женщина сделала несколько неуверенных шагов, на полусогнутых раздвинутых ногах, — заскрипели кости и половицы, — и снова застыла.

— Что? Чего-то не так? — поинтересовался голос Отлученного от дел.

— Тело почему-то все ломит... — пожаловалась женщина голосом бывшего советника Канцелярии. — Трудно ходить. И голова болит!.. Штормит, словно на корабле...

— Я говорил... Трудно будет входить в чужое тело. А еще труднее выходить. Я тебя предупреждал. Да и жить в нем будет нелегко. К этому остается только привыкнуть, — попытался успокоить усмехнувшийся голос. — Но зато у тебя не будет проблем с родственниками. Она одинокая. Мужики, правда, иногда вокруг нее крутятся... Но с ними, я думаю, проблем не будет...

— Пока, я вижу, ты вокруг меня крутишься... Что ты так на меня смотришь?

— Ностальгия... по... прошлому. Пытаюсь понять, что я в ней такого нашел?.. Но чтобы понять, мне, наверное, надо опять вселиться в тело Бориса. Хочешь посмотреть на себя в зеркало?

— А что это такое?

— Сейчас узнаешь...

Женщина насторожилась.

— Ты представляешь, у нее, оказывается, нет зеркала.

— А ты поищи получше... раз уж заинтриговал.

— Все проискал. Если не веришь, сам ищи.

— Как же я могу искать, если я не знаю, что это такое?.. Не надо было интриговать.

— Ну, хочешь, я расскажу тебе, что это такое.

— Не хочу...

— Ну-ну... Не капризничай. Тебе это не идет.

— Здесь кругом сплошные проблемы, — проворчала женщина, опустившись на плетеный скрипучий стул. Стул накренился. — Даже машина Канцелярии отказывается работать в местных условиях. Не отказалась бы она работать, разве терпели бы мы сейчас такие муки. Вычислили бы эту девушку и Президента с помощью Локатора. И все. А так... Как они несовершенны!

— А мне нравится... Расслабься. Если копнуть поглубже, мы тоже несовершенны... Еще как несовершенны. Может, даже больше их несовершенны. Ведь чем больше возможностей, тем острее ощущается несовершенство... Чего смотришь?.. Пойдем?

— Постой... Мне нужна... акклиматизация, — бегая глазами, проговорила женщина, то есть бывший советник.

И через паузу:

— Здесь нигде нет пузырька тройного одеколона?.. Что просил наш... новый советник.

— Нет вроде. Я тоже смотрел. Пошли к Каркушину. Хватит жаловаться на свое новое тело. Нормальное тело.

— Нормальное... Чего ж тогда сам в него не влез?

— Я уже был здесь в одном теле, сколько тебе объяснять? Это могло не прижиться. Всё, пошли... Надеюсь, Светлану Николаевну уже отшили...

— Я тоже надеюсь. Там столько женщин. Вдруг они меня раскусят?

— Не раскусят. Меня же не раскусили... Если она там, не буду я в него вселяться. Придется пускать в ход тяжелую артиллерию... то есть тебя...

Эпизод 8.

ДАЧА КАРКУШИНА. НАТУРА. УТРО.

— Так ты говоришь, они меня сейчас все видят? — удивлялась женщина, семеня под склонившимися ивами по направлению дома Каркушина. — Очень интересно...

Со стороны могло показаться, что женщина разговаривала сама с собой. Тем более, она резко вскидывала руками.

— И видят и слышат! — подтвердил голос.

— А не скажется это на мне потом... что я был в другом теле?

— Нет, не скажется. На мне же не сказалось.

— Так ты же был в теле мужчины. А я в теле этой... торговки.

— Какая разница? Говорю, что не скажется. На них скажется. После нашего пребывания в них они уже не смогут быть нормальными людьми. От них останется лишь оболочка. И это еще не самое худшее. Хуже, если они оживут и превратятся в зомби.

— Что же мы делаем?! Где наши моральные принципы?

— Для нас это, может, единственная возможность легализовать себя в этом мире и помочь этому же миру. Поэтому не переживай... Жди здесь... Я на разведку...

Женщина с треском залезла в кусты и стала вести наблюдение за домом Каркушина.

Возле дома происходила возня. Кто-то отъезжал, кто-то подъезжал. Подогнали автобус. Туда усадили Светлану Николаевну с дочерьми. Стали прощаться.

— Федя, ты смотри за ним! Как бы он не отчудил чего в приличном обществе! — кричала жена Бориса в окно автобуса.

— Понятно. Как не понять. Все сделаем в лучшем виде... трудное детство и все такое... — кивал Федя, довольный, что освобождается от общества Светланы Николаевны.

Попрощавшись и усадив девочек, Светлана Николаевна осторожно вышла из автобуса и прошла в кусты.

— Так это вы Светлана Николаевна? — поинтересовалась женщина в кустах голосом советника у Светланы Николаевны, когда та остановилась в кустах.

— Да, я...

— Очень приятно... Вы меня видите?! Я в засаде...

Аня с мамой садились в свою машину:

— А я и не знала, что он великий ученый, — пробормотала Аня.

— Может, его даже покажут по телевизору! — вздохнула теща. — Я в него всегда верила. В нем всегда было что-то такое... чего другие не замечали.

Аня покраснела. И еще — ей было очень неспокойно.

Когда все стали разъезжаться участковый, тихо марширующий в сторонке, вытянулся в струнку и отдал честь.

Эпизод 9.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. УТРО.

В комнату к Кириллу вошли руководитель Центра со своим заместителем:

— Что вы там моим такое сказали, что они... Мне за многие годы с ними такое сделать не удалось, — поинтересовался Кирилл.

— Это наши маленькие хитрости... Ну, что, Кирилл Карлович... теперь мы можем, наконец-то, поговорить?

— Прямо здесь... и сейчас?

— Да, здесь и сейчас. Мы с нетерпением ждем от вас рассказа, что за эксперименты вы тут проводите? С какой целью? Почему после ваших экспериментов люди теряют память? Как вам удалось создать клон своей жены? Этот вопрос нас особенно интересует... Это, кстати, интересно и в том плане, когда перед страной поставлена задача удвоения ВВП... Вобщем, на эти и многие другие вопросы мы хотели бы получить ответ.

— Не слишком ли много вопросов?

— В самый раз. Помимо всего прочего мы надеемся на совместное сотрудничество. У вас нет выбора. Ваши способности и наши возможности... Мы многое сможем сделать. Очень многое.

— Мы, конечно, не так часто встречаемся с загадочным. Но вспомнить хотя бы эксперимент «Филадельфия» в США, не доведенный ими, к счастью, до конца. С пропаданием людей. И даже целого военного корабля. Если бы они тогда довели эксперимент до конца, то минимум через несколько месяцев они бы выиграли «холодную войну»...

— Они бы выиграли все войны...

— Но тогда у них был, кажется, сам Эйнштейн? — вставил свое слово Каркушин.

— А сейчас у нас есть вы, — радостно заметил руководитель Центра.

— Финансовые и человеческие резервы на земле уже почти исчерпаны, — добавил зам. — А вот резервы, о которых мы еще и не догадываемся, очень велики.

— Мы и сами продвигаемся в этом направлении...

— А вы не догадываетесь, что есть организация еще более могущественная, чем ваша? — перебил Кирилл. — Организация, чего уж теперь отпираться, с которой я сотрудничаю. И если там все узнают, не сдобровать никому.

— Что это за организация? — спросил руководитель Центра.

— И что находится под ее контролем? — добавил его зам.

— Всё. Все мы... — спокойно ответил Кирилл.

— Не может быть. Нет такой организации. Мы знаем все, даже самые секретные, организации.

— Есть, — настаивала Кирилл. — Вы же сами говорили про скрытые резервы, которые очень велики...

Воцарилась пауза. Лицо руководителя Центра покрылось мелкими капельками пота.

— А вы думали, что мир принадлежит вам?.. — попытался добить противника Каркушин. — Как же вы все глубоко заблуждаетесь. Люди, вообще, во многом заблуждаются. Им так удобнее. Иначе было бы страшно...

— Вы блефуете, Кирилл Карлович, — как можно спокойнее произнес руководитель Центра. Но голос его дал трещину. — Докажите, что вы не блефуете.

— И докажу! Вот очухается мой ассистент. Точнее, он сейчас ассистент, а так он старше меня по должности... и тогда докажу! А пока, без его разрешения, хоть я и отношусь к вам с очень большим уважением, я не имею права ничего больше говорить. Он все скажет. Но, замечу, вы играете с огнем...

— Ну что ж, пойдемте, взглянем на этого вашего «старшего по должности».

Эпизод 10.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

В спальне стояли врачи в белых халатах. Обследовали тело Бориса. Один из врачей пинцетом выдергивал те немногие волосы на его лице и складывал в специальную плоскую баночку. Сам Борис лежал под капельницей. Голова его была опутана проводами, соединенными с разными приборами.

— Необходимо поднять его на ноги как можно быстрее! — потребовал руководитель Центра.

— Поднимем, — спокойно ответил один из врачей. — Водки вот только не надо было ему давать. Зря вы это...

— Кто ж знал, — ерзая на табурете в углу, пробормотал брат Бориса, Федор.

— Очень странный случай! — заключил врач. — Не плохо было бы его потом внимательно обследовать... — и, поймав нетерпеливый взгляд руководителя, добавил: Очень скоро встанет на ноги.

— Возможно, придется привлекать экстрасенсов, — тихо заметил руководитель Центра своему помощнику. — Никто из нас публично не верит, что сверхъестественное существует. Но в глубине души каждый, в той или иной мере, верит...

Кирилл подсел к Федору.

— За что он сидел? — тихо поинтересовался Кирилл.

— Первый раз?..

— ?

— Сначала, в первый раз, мы с ним сидели вместе.

Кирилл перевел взгляд с тела Бориса на Федора и сглотнул:

— И за что?

— Ну, выпили хорошенько. Деньги закончились. Захотелось еще денег. Да не просто денег, а много денег. Выпили ведь много. Смотрим особняк. Подумали, что в таком особняке должны жить новые русские. Нам, естественно, море по колено. Ну и залезли мы в этот особняк. А это вовсе и не особняк оказался... а... отделение милиции. Ну, милиционеры оказали сопротивление... Мы ведь сначала думали, что это охрана... А когда поняли... Вобщем, было уже поздно...

Тут тело Бориса шевельнулось и крякнуло. И все взгляды вмиг приковались к нему.

Эпизод 11.

ДАЧА КАРКУШИНА. НАТУРА. ДЕНЬ.

Дожидаться в кустах бывшему советнику было не совсем удобно. Кусали комары, к которым он никак не мог привыкнуть. Отекали и чесались ноги. К тому же, бывший советник наступил на маленький муравейник. И муравьи уже прокладывали путь по его телу наверх.

Бывший советник решил сам попытаться пройти в дом к Каркушину. Охранник, стоявший у калитки тут же молча перегородил дорогу. Женщина решила пролезть сбоку. Но охранник, делая вид, что ее не замечает, опять почему-то оказался на ее пути.

Наконец, женщина остановилась, посмотрела на охранника и, по непонятной привычке, стала кокетничать. Кокетство женщины выразилось в размахивании рукой перед собой и в смущенном взгляде на эту руку. Наконец, женщина вымолвила:

— Вы не могли бы мне сказать, каковы здешние достопримечательности?

— Что? — удивился охранник.

— Ну, что это за деревня? Я, видите ли, здесь путешествую.

— Что?.. а ну, и вали отсюда!.. путешественница...

Женщина не спешила уходить.

— Может, тогда скажите, где я могу найти тут бутылочку тройного одеколона? — поинтересовалась, наконец, она у охранника.

— Я тебе что сказал? Вали отсюда... бабка...

Вернувшись в кусты, бывший советник в образе женщины, по непонятной привычке, поправил прическу, и обиженно пробормотал: Да, с людьми надо что-то делать... — хотел даже что-то сделать, но успокоился и решил продолжить наблюдение.

Эпизод 12.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

В доме стояла мертвая тишина. Едва только Борис поднялся с кровати и в очередной раз произнес своим хриплым голосом: «Где я?», — из кухни в спальню под всеобщее изумление выплыла сковородка, повисла Борисом в воздухе, и сама ударила его по голове.

Борис попытался отмахнуться, но сковородка зашла с другой стороны и вновь ударила.

— Горячка... белая... Белая горячка... — пробормотал Борис и рухнул на кровать.

— У всех, — добавил его брат Федор и тоже чуть не потерял сознание. Хорошо, что он сидел на табурете.

Сделав свое дело, сковородка молча зависла посреди комнаты.

— Захотели пообщаться с моей организацией, — рявкнула, наконец, сковородка голосом отлученного от дел. — Захотели доказательств? Будут вам доказательства! Только уж потом не пеняйте... если что не так...

Сковородка хотела приблизиться к руководителю Центра, но передумала и в полной тишине победительницей вернулась на кухню.

Присутствующие еще находились в оцепенении, а тело Бориса снова зашевелилось. Кто-то перевел осторожный взгляд на сковородку, но та не двигалась. Зато ожили, словно сумасшедшие, прикрепленные к телу Бориса медицинские приборы. Тело забилось, словно в эпилептическом припадке, чихнуло, приподнялось и невидящим взглядом обвело окружающих.

И тут — в дверях появился охранник с улицы:

— Там какая-то странная женщина в кустах... Наблюдает. Как-то все это подозрительно... — доложил охранник руководителю Центра. И уже совсем тихо: Я, может, не вовремя... Так... что прикажите?

— Это ко мне! Ко мне пришла моя старая знакомая... в гости, — прозвучало откуда-то изнутри тела Бориса. Тело не говорило, а странным образом чревовещало. — Ведите ее сюда! Ко мне...

Охранник робко перевел взгляд на Бориса, потом опять на руководителя Центра.

Тело икнуло и добавило уже по-нормальному:

— Пардон. Сейчас я приду в себя... то есть в него...

— Ну, что стоите! Вы что не слышали... приказ? Выполняйте! — стараясь сохранить самообладание, не то крикнул, не то визгнул руководитель Центра.

Эпизод 13.

АВТОБУС. ДЕНЬ.

Дом Каркушина опустел. Дверь заперли на ключ. Сотрудники Центра вместе со знакомыми Кирилла прошли в автобус.

— Это вам презент, — произнес руководитель Центра, протянув женщине металлическую бутылочку.

— А что это? — поинтересовалась женщина, то есть бывший советник.

— Дезодорант, — ответил руководитель Центра.

— А что это? — повторила женщина.

— Вы разве не знаете? — удивился руководитель Центра.

— Нет...

— Я вам сейчас все объясню. И покажу, как им пользоваться. Только передам такую же бутылочку для вашего друга.

— А у вас нет, случайно, бутылочки тройного одеколона, — поинтересовалась женщина.

— Есть, но... не здесь.

— Вы не могли бы мне ее тоже потом дать?

— Хорошо...

Он еще более растерялся, увидев через зеркало заднего вида, что женщина пшикает дезодорантом не только на кожу и одежду, но даже себе в рот.

Эпизод 14.

АВТОБУС. ДЕНЬ.

Автобус выехал на шоссе.

Руководитель со своим помощником заняли места на переднем сидении. Охрана по привычке расположилась возле дверей.

Посреди заднего сидения подпрыгивал бывший советник в образе женщины. Ему это очень понравилось. Понравилось даже больше, чем пользоваться дезодорантом. Он с замиранием ждал каждую кочку, каждую ямку на дороге и вместе с автобусом подпрыгивал.

Тут же у окна грустил Кирилл.

А по проходу, держась за ручки сидения, словно сам не свой, прохаживался Борис:

— Тело отяжелело. Нельзя было оставлять его одного, и в недвижении... так надолго, — проворчал Борис.

— Тебе надо выпить водки. Тогда все как рукой снимет, — заметил брат Бориса Федор. Он сидел одиноко в сторонке. И тоже грустил.

— В него уже достаточно влили водки. Может, ему от этого и плохо, — заметил Кирилл.

— Тогда ему надо похмелиться, — нашелся Федор.

Федору уже прискучила такая езда. Водки, судя по всему, тоже не предвиделось. И он стал стрелять глазами в сторону женщины, сидящей на заднем сидении. Бывший советник в образе женщины по непонятным для себя причинам улыбнулся Федору. И тогда Федор решился на контакт.

— Как вас зовут, мадам? — поинтересовался Федор у бывшего советника в облике женщины.

— Меня?.. Зовут?.. Как меня зовут? — растерялся бывший советник. — А как вам больше нравится? Как вам нравится, так меня и зовите.

— Начало многообещающее, — расплылся в улыбке Федор. — А чем это вы... Почему... то есть...

Борис, почувствовав в поведении Федора скрытую угрозу, оттащил Федора в сторону.

— Ты, что? — возмутился Федор. — У тебя же есть Светлана Николаевна. Ты что не видишь, она на меня глаз положила?

— Все женщины так себя ведут, — заметил Борис. — У них вместо «нет» — «да». Вместо «да» — «нет».

— У них всегда «да», — убежденно произнес Федор, пытаясь отстранить Бориса. Наверное, ему давно уже никто не улыбался. — Все зависит от мужчины...

— Сидеть! — одернул того Борис. — Или может тебе хочется встретиться с летающей сковородкой?

— Нет... — растерялся Федор.

— Тогда запомни раз и навсегда: не свое не трожь! — сквозь зубы процедил Борис. — Да и что у вас свое? Нагими приходите в этот мир, нагими уходите...

— Как скажешь... Трудное детство, и все такое... Но если не женщина, то хотя бы водки...

— Сидеть и во всем меня слушать!..

— Понял. Дурак бы не понял, — пробормотал Федор, сознавая, что и водки, скорее всего, не будет.

— Кстати, ты можешь управлять этой машиной? — поинтересовался Борис.

— Автобусом что ли?

— Ну, автобусом.

— Конечно, смогу! Меня же в детстве все называли доморощенным изобретателем-самоучкой. Я любой техникой могу управлять. Помнишь, как я мотоцикл из трактора сделал?..

Эпизод 15.

ШАШЛЫЧНАЯ НА ДОРОГЕ. НАТУРА. ДЕНЬ.

Автобус остановился у обочины дороги, возле шашлычной. И все вышли. Внешность женщины, Бориса и Федора диссонировали со строгими костюмами сотрудников Центра. Не смотря на такое различие, сотрудники Центра вели себя словно подчиненные. Федор, кажется, стал понимать выгоду своего нового положения. И, подражая Борису, постоянно напускал на себя независимый и загадочный вид. Но место за столом занял вдали от женщины.

Женщина, то есть бывший советник, тут же заинтересовалась процессом приготовления шашлыка.

— Какой удивительный запах!.. — вздохнула она.

— У тебя когда-нибудь была мечта? — грустно поинтересовался Борис.

— Зачем? — ответила женщина. — Ведь у нас в Канцелярии все было... то есть, есть...

Борис покачал головой:

— У меня тоже все было. Но у меня появилась мечта. И после этого я все потерял.

Женщина, посмотрела на Бориса как на сумасшедшего.

— Ты это... когда будешь есть, меньше нюхай, а больше щупай руками, — со знанием дела, посоветовал Борис. — И ешь только то, что мягкое. А то зуб сломаешь...

Когда шашлык подали на стол, женщина, распробовав, с жадностью накинулась на пищу. Не удержались и остальные. Сотрудники центра вели себя более сдержанно. Они находились на службе. Не всем положено было даже садиться. И, тем более, есть.

— Давно не кушали? — робко поинтересовался руководитель Центра.

— Первый раз, — ответила женщина.

— Что «первый раз»? — не понял руководитель Центра.

— Первый раз кушаю... — пояснила женщина.

— Вкусно?

— Очень! Только чего-то не хватает...

— Водочки, может быть? — спохватился Федор.

— Может быть... Да-да... Я когда нюхал стакан... очень необычно... было...

— А почему вы себя называете в мужском роде?

— Она нерусская, — пояснил Кирилл.

— Ааа... Так что же у вас за организация?

— Пока секрет, — проглотив очередной кусок нежеваного мяса, ответила женщина.

— В ваших же интересах, — с пониманием дела добавил Федор. Хотя, конечно же, он ничего не понимал.

— Но вам очень повезло, — перебил Борис, оборвав нитку на рукаве помятого и потрепанного пиджачка. — Наша мораль требует невмешательства в вашу жизнь, до поры до времени. А то бы...

— Мало места... — закончил Федор.

— Понимаю-понимаю... Мы очень надеемся на сотрудничество... Но когда-нибудь мы сможем узнать о вашей организации?

— Когда-нибудь сможете. Обязательно сможете! — успокоил сотрудников Центра Борис.

— Ага...

— Очень скоро сможете... — раздобрев от водки и пищи, пообещал Федор, но, встретив суровый взгляд Бориса, замолк. И больше во время обеда уже не говорил ничего.

Когда прием пищи подошел к концу, и все уже готовы были отправиться в путь, бывший советник в образе женщины увидел на стене кафе картину с изображением трех богатырей.

— О, я их видела. Живыми видела. Не то в одиннадцатом, не то в двенадцатом веке. Они где-то здесь, в лесу плутали. В Киев ехали...

При этом бывший советник делал упор на том, что называл себя в женском роде. Тем самым он пытался загладить свой недавний прокол, не понимая, что прокалывается в другом. У руководителя операции округлились глаза. Другие сотрудники Центра, посмотрели на женщину с большим подозрением.

— Это она шутит, — пришел на помощь Борис. При этом он отвесил бывшему советнику большой подзатыльник. — Она всегда так шутит, когда поест или выпьет... Ну что, поехали?..

Эпизод 16.

АВТОБУС. РЕЖИМ.

Автобус, с непонятным гудением и упрямством, переваливаясь из стороны в сторону, двигался дальше. Смеркалось. Лица всех пассажиров были напряжены и находились в ожидании. Каждый наедине со своими мыслями. Или не со своими.

— Все идет как надо? Нет никаких проколов? — поинтересовался, наконец, Борис у Кирилла. До этого он сидел очень озабоченным.

— Кажется, нет... проколов, — ответил Кирилл. — Видишь, они нам дают все, что мы требуем. Дают сильным, а не слабым. Слабым подают...

— Ну-ну... — согласился Борис. — Правда, между словом дают и подают не слишком большое отличие. Шашлык давали или подавали?.. Немного тревожно... Лица у них какие-то... необщительные. Как бы они нам не испортили всю малину.

Кирилл бросил взгляд в сторону Бориса.

— Сам не понимаю, откуда что берется... я имею ввиду такие словесные обороты, — попытался оправдаться Борис. — Наверное, подсознание само использует оба словаря...

— Лингвист... — сыронизировал Кирилл. Ему тоже было тревожно.

— Бывший советник нам чуть все не испортил со своей картиной, — проворчал Борис. — Я уж перепугался...

— Да они бы все равно не поверили, даже если это и было правда, — успокоил Кирилл.

И опять продолжилось напряженное ожидание. Один Федор, невластный себе, напившись и наевшись до отвала, спал, ни о чем не тревожась.

Лохматые ветви елей по сторонам касались окон автобуса, словно пытались его остановить, и, раскачивались, провожая его дальше вглубь леса.

— Что-то все меньше и меньше они мне нравятся, — вновь проворчал Борис.

— Как там Аня?.. — вздохнул Кирилл.

Эпизод 17.

СОН КИРИЛЛА.

Лифт поднимал куда-то вверх. Кирилл стоял почти в темноте, слушая гулкую работу странных скрипучих механизмов. Подъем длился довольно долго. Кирилл даже начал беспокоиться, не пробил ли лифт крышу, и не несется ли куда-нибудь еще выше, например, в космос. Или, не дай бог, скоро упадет... Наконец, двери лифта распахнулись, и кабину залил яркий неземной свет. На верхней площадке лестницы, в лучах этого света, стояла Аня.

— Аня! Наконец-то, дождался... Мне столько пришлось пережить за эти дни, чтобы тебя увидеть! Веришь!..

Кирилл бросился к Ане, хотел ее обнять, но чья-то рука железной хваткой остановила порыв Кирилла.

— Девушка подождет. Вы призываетесь к нам на службу, — прозвучал голос.

— Но я не могу служить. Я уже служил... два раза, — пробормотал Кирилл и осекся.

— Вы уверены?

Кирилл сглотнул, посмотрел туда, где была Аня и кивнул.

— Тогда считайте, что мы вас призываем на переподготовку. Вставайте в строй. Вас уже и строй дожидается. Вот. Они не могут без вас...

Кирилл посмотрел в сторону, указанную рукой, и увидел шеренгу из торговки цветами, Бориса и Федора. Те беспомощно улыбались. И еще Кирилла удивило, что на всех висели погоны в звании рядовых. Может быть, потому они так беспомощно и улыбались?

— Вы... вы знаете, какие у них звания? — возмутился Кирилл.

— Какая разница?.. По другому ведомству у них могут быть одни звания. Но по нашему ведомству они проходят впервые.

— А вы знаете, сколько вообще ведомств? Если по каждому ведомству...

— Хватит демагогии! Вставайте в строй! — рявкнул голос.

— А как же Аня?!

— Я уже ответил на этот вопрос.

— У нас что, война что ли? Что вы таких призываете?..

Кирилл обнаружил, что разговаривает с руководителем Центра.

— Война не война... Вы же сами дали обязательство сотрудничать с нами. Выполнять поставленную перед вами важнейшую государственную, можно сказать, задачу. Ну, как можно еще вас убедить?..

— А как же Аня?.. По-моему, важнейшей государственной задачей сейчас является задача повышения демографического уровня страны?

— В случае с вами это может и подождать. Повышать демографический уровень страны может каждый. Для этого большого ума не надо. Мозги даже мешают...

Лицо Кирилла покрылось капельками пота. Но он не собирается отступать.

— Но я не могу больше ждать!.. У нас армия какая? Рабоче-крестьянская. Так?

— Так.

— А буржуазия тогда тут при чем?

— Где буржуазия? Кто буржуазия? — растерянно пробормотал руководитель Центра.

— Я буржуазия! — твердо заявил Кирилл.

— Докажите! — теперь капельками пота покрылось лицо руководителя Центра.

— А у меня лицензия на индивидуально-трудовую деятельность, — нашелся Кирилл.

— Не пойдет, — облегченно вздохнул руководитель Центра. — Хоть индивидуальная, но трудовая. Так что придется служить, раз не доказали, что вы буржуй.

— А я... а я... Сейчас... докажу... — Кирилл пошарил по карманам в поисках денег, но денег не оказалось. В карманах находились какие-то осколки, волосы. В одном кармане даже оказалась колба.

— Чем ваши карманы набиты, — укоризненно покачал головой руководитель Центра. — Украли?

— Нет. Просто, это было никому не нужно... А если бы было нужно, я бы не стал брать.

— А денег нет?

— Нет...

— Видите. Так что не доказали. Были бы деньги, может, и доказали бы, а так... Так что придется вам служить... то есть сотрудничать с нами. Хватит косить!

Кирилл понял, что его положение безнадежно. И еще — до его сознания почему-то дошло, что все не так уж и плохо. Еще одно приключение, бесплатная прогулка в его жизни может не помешать. Кирилл подошел к Руководителю центра, положил руку ему на плечо, и тихо сказал:

— Вообще-то, я согласен. Мы можем такие дела делать! Ведь я уже не восемнадцатилетний пацан. Моя мудрость теперь многое может подсказать. Мы все сделаем по-другому и лучше. Только вот, называть тебя на «вы», как старшего по званию, я не смогу. На людях еще, может быть. А так, один на один...

Эпизод 18.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НАТУРА. НОЧЬ.

Кирилл очнулся. В салоне автобуса уже почти все спали. Его охватило непонятное волнение. Чувство тревоги нарастало.

Автобус продолжал свое гулкое движение к цели. И вскоре подъехал к длинному и высокому забору. Открылись ворота, и автобус заехал внутрь. Все вышли и направились к большому строению. Руководитель операции шел рядом с Каркушиным, обеспокоено поглядывая в сторону новых гостей.

— Я что-то не понимаю... Вы ведь государственная структура? — осторожно поинтересовался Кирилл.

— И не поймете. Я сам иногда многого не понимаю... — уклонившись от ответа, произнес руководитель Центра. И почему-то добавил: Сбежать отсюда невозможно... Да и попасть сюда может на всякий...

— Может, все-таки объясните, чтоб я знал, с кем нам придется иметь дело?

— Долго объяснять... Все думают, что это охотничьи угодья... Частные охотничьи угодья. Ну и пусть так думают... Берия в свое время целые институты, между прочим, держал под замком, чтобы создать атомную бомбу... И создал! А мы сейчас забываем о положительном опыте прошлого... при новых-то возможностях. Сращивание бизнеса и государства иногда дает неплохие результаты.

— А я думал, что сращивание бизнеса и государства не очень хорошо...

— Хорошо. Хорошо. Мы все вышли из одной шинели... Только государственники почему-то об этом частенько забывают...

— А на самом деле это что, если не охотничьи угодья?

Руководитель Центра проигнорировал и этот вопрос.

— Неплохо было бы встретиться с нашими людьми, — заметил Кирилл и добавил: Только учтите, они даже в нашем присутствии не признаются, что работают на нас. Таковы правила в нашей организации.

Взгляд руководителя сделался подозрительным и жестким, даже жестоким.

Эпизод 19.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ.

Кирилла с друзьями вежливо повели по коридору. Но во всей этой вежливости чувствовалось, что к ним стали относиться как к заключенным. До приезда в Центр «Лесная дача» отношение к ним было другое.

— Ваши люди уже легли спать. Таков распорядок дня. Пойдемте, я покажу вам ваши комнаты. Мы вынуждены будем закрыть вас до утра... Располагайтесь, привыкайте. А завтра — приступаем к сотрудничеству!

— О, какая чистая комната... — обрадовался еще не совсем проснувшийся Федор. — Я вот когда работал в психушке... — Федор встретил уничижительный взгляд Бориса, поперхнулся и замолк.

— А можно нам вместе? — попросил Борис, указав в сторону женщины, то есть бывшего советника.

— Супруги что ли? — вяло спросил руководитель.

— Ну... А как вы хотите? — ответила женщина.

— Двухместных номеров у нас не предусмотрено, — отрезал руководитель.

— Что ж... не больно и надо... — выговорил Борис.

— Почему это не больно и надо. Надо! Очень надо! Поселите нас вместе! — растерянно потребовала женщина.

— Не больно и надо... — почти по слогам произнес Борис. При этом он бросил убийственный взгляд на женщину, и та замолкла. — Но если вы ждете от нас полного сотрудничества, могли бы предусмотреть и двуместные номера.

— Ну, ладно... Поселите их вместе, — согласился руководитель. — Но имейте ввиду — комната рассчитана на одного человека... Желаю всем хорошо выспаться. Завтра всех нас ждет трудный день.

— Если наступит завтра... — про себя пробормотал Борис.

Он почти затолкнул женщину в отведенную им комнату.

Когда все разошлись по комнатам, охрана Центра закрыла двери на ключ.

Эпизод 20.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ. СПАЛЬНЯ.

— Чуть всю операцию не испортила... — прошипел Борис. — Запомни раз и навсегда — если ты хочешь здесь чего-то добиться: совершай свое дело с эмоцией на лице противоположной той, какая обычно бывает при совершении этого дела. Это главное правило успеха.

— А какая обычно бывает эмоция при совершении того или иного дела?.. И вообще, как вы себя ведете, мужчина? Чуть руку не оторвали.

Борис пропустил наезд мимо ушей, лишь вздохнул.

— Если бы они поняли, что мы очень хотим, чтобы нас поселили вместе, они никогда бы этого не сделали. Понял?

— Понял.

— А ты слишком явно стал проявлять свои желания... Если тебе что-то нравится, делай вид, что тебе это не нравится. И наоборот.

— Если не нравится — делать вид, что нравится.

— Правильно. Если что-то хочется, делай вид, что тебе этого не хочется. И наоборот.

— Если не хочется, делать вид, что очень хочется... Это главное правило успеха?.. — усомнилась женщина.

— Да.

— Так что, вот эти все люди, что улыбаются, на самом деле готовы перегрызть друг друга что ли?

— Может, они еще не знают об этом «правиле»?..

— Как тут все запутано... Откуда ты-то про это знаешь?

— Был опыт. Пока вы возились с машиной Канцелярии, я времени зря не терял.

— Хочешь сказать, мы теряли?

— Теряли. Раз у тебя звание сейчас ниже, чем было.

Женщина попыталась обидеться.

— Как ноги гудят... — опустив взгляд, пробормотала она.

— А ты присядь на кровать-то... Присядь... Зря что ли... кровать-то поставили...

Борис попытался усадить ее на кровать. Она сопротивлялась, претворяя «главное правило успеха» в жизнь.

— Да ты не сопротивляйся. Мы ж свои. Тут не надо делать наоборот. Если хочешь, присядь. И приготовься, — разобравшись в причинах поведения женщины, добавил Борис. — Сейчас придется пережить ряд неприятных ощущений... Со мной уже такое было. Поэтому на всякий случай предупреждаю.

Эпизод 21.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ. КОМПЛЕКС.

По коридору разнесся громкий стук в дверь. И женский крик. Охранник, сидевший в конце полуосвещенного коридора, поднял голову.

— Откройте, откройте дверь немедленно! — требовала женщина.

Охранник подошел к двери, осторожно спросил:

— Что случилось?

— Я хочу в туалет, — произнесла женщина.

— У вас там у всех биотуалеты, — спокойно ответил охранник.

— Я не знаю что такое «биотулеты». Покажите мне туалет...

Охранник промолчал.

— Если вы ждете от нас полного сотрудничества, могли бы, пойти навстречу даме. Иначе... иначе, я не знаю, что сделаю!.. — не унималась женщина.

Охранник усмехнулся и, повозившись в замке, открыл дверь.

Женщина стояла перед дверью с туфлей в руке. Борис в неловкой позе лежал на кровати.

— Что с ним? Спит что ли? — поинтересовался охранник.

— Устал за день, — вздохнула женщина.

— Мог бы и раздеться, — заметил охранник.

— Ему так привычнее, — ответила женщина и для надежности, чтобы окончательно развеять подозрения охранника, добавила: Он всегда так спит. Я тоже так сплю. В одежде теплее.

— Где вас только откапали?

— Где надо там и откопали. Ну что, дама может узнать, где здесь хотя бы туалет?

— Вон он, биотуалет.

— Вижу, не слепая... И что мне с ним делать?

— Ну, хорошо. Пошли...

— И прошу меня отвести в женский туалет. В этом доме, надеюсь, есть еще женщины?..

Охранник повел женщину по коридору, предварительно закрыв дверь комнаты на ключ.

Он, конечно же, не мог видеть, что перед распластанным телом Бориса во время его разговора с женщиной стоял отлученный от дел. Не мог видеть он и, как отлученный от дел, потирая руки, вышел вместе с ними в коридор.

Первым делом отлученный от дел подошел к стойке охраны и стал искать ключи. Со стороны могло бы показаться, что возле стойки появился полтергейст. Но к счастью никого из сотрудников Центра здесь пока не было.

Охранник, устав ждать, постучал в дверь туалета.

— Да-да, войдите, — откликнулась женщина.

— Вы скоро? — поинтересовался охранник.

— До чего же вы все, мужики, нетерпеливы...

конец восьмой серии

Серия девятая.

Побег из секретного центра.

Эпизод 1.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ. СПАЛЬНЯ.

Кирилл лежал на кровати, не раздеваясь. Не смотря на усталость, на весь груз происшедшего и пережитого, он не мог уснуть.

— Лежишь? — поинтересовался голос отлученного от дел.

— Лежу, — спокойно ответил Кирилл. Он даже не удивился такому неожиданному появлению голоса. Открывшуюся и закрывшуюся дверь он просто не заметил.

— Что так?

— Переживаю...

— Чего это? — проворчал голос.

— Завтра я увижу жену... то есть не совсем жену. Ту женщину... девочку... какой она была десять лет назад... Пытаюсь понять, каким я был десять лет назад... Что я ей скажу?..

— Обдумываешь?

— Что мне с ними обоими делать?

— Твоя самоуверенность меня поражает. Ты уверен, что она... эта молодая девочка тебя полюбит?.. Ты уже другой. Уже не мальчик. Тебя и другая, то есть она же, но старше, уже не любит, насколько я смог убедиться.

— Проблема не в том, любит или не любит. Проблема в том, смогу я дать ей почву для иллюзий или нет... А старшая, то есть сегодняшняя, уже испорченная. Десять лет назад она была неиспорченной.

— Но для молодой ты уже испорченный.

— Мужчины не портятся. Мужчины набираются опыта и становятся крепче. Если они, конечно, мужчины.

— Опыт... Со свой женой не смог справиться.

— Просто не хочу справляться. Надоело. А эта Аня поможет мне жизнь начать заново. Вернуть любовь. Вернуть прежние чувства. И я уже не повторю тех прежних ошибок...

— Если захочет...

— Что, «если захочет»?

— К тому же, она ничего не помнит. Тебе вновь придется ее завоевывать... В любом случае, одну из них придется удалить. Для твоего же блага.

— А нельзя так... например, сделать из них двойняшек.

— Как ты это себе представляешь?..

— Ну...

— Может, тебе стоит влюбиться в какую-нибудь другую женщину, и оставить этих женщин в покое... Все! Хватит рассуждений. До Дня Всех Времен остались всего сутки. Сегодня, сейчас ты ее увидишь. Соберись. И сиди наготове. Пора приступать к финальной фазе нашей операции... Многое от тебя будет зависеть... Жди. Я скоро вернусь.

Легко сказать «жди»...

Кирилл встал, кругами заходил по комнате. Подошел к окну. Посмотрел во двор. Двор стоял словно заколдованный. Тихо, ни одного движения. Ветви деревьев, фонари на фоне черного провала ночного неба... Где-то поблизости затаилась тревога. Хитрая природа со своими способностями к подражанию перевоплотилась под воздействием освещения, прониклась предлагаемыми обстоятельствами человеческих чувств и ждала, когда же в ее декорациях развернется новый захватывающий спектакль.

Эпизод 2.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ. СПАЛЬНЯ.

Бывший советник, как и отлученный от дел, тоже покинул свое временное тело и пытался прийти в себя, пытался оправиться от шока. Изредка он поглядывал в сторону тела. Словно не верил, что это тело когда-то могло принадлежать ему.

Теперь на кровати, сваленные в кучу, лежали сразу два тела — женщины и Бориса — с еле теплившейся в них жизнью.

Наконец, за дверью раздался осторожный шорох, звякнули ключи, и на пороге появился отлученный от дел.

— Почему так долго? Что ты делал столько времени, оставив меня взаперти? Я тут еле вышел... из нее... Еле пришел в себя.

— Хватит истерик! Ты же не... баба! Приступаем! Тебе такие операции не впервой. Правда, попытка извлечь Каркушина из армейской казармы в свое время оказалась неудачной.

— Во всем был виноват сам Каркушин!

— Ну вот, я и готовил его, чтобы он снова чего не выкинул. Пошли... вооружаться... Эх, хотелось бы увидеть сначала их начальника. До сих пор жалею, что не стукнул его сковородкой по голове.

Эпизод 3.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ. КОМПЛЕКС.

Возле оружейной комнаты пришлось повозиться. Связка ключей была не маленькой, и не сразу удалось подобрать нужный ключ. Но сейчас никто уже не смог бы увидеть сотрудников Канцелярии. Кроме, разве что, вращающихся в воздухе ключей.

Наконец, дверь оружейной комнаты издала протяжный стон и сдалась.

Эпизод 4.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ. КОМПЛЕКС.

Руководитель Центра, ни о чем не подозревая, слушал доклад. Он всегда слушал доклады на ночь. Он считал, что с каждым докладом, чтобы его понять, надо переспать.

— Ну что там у вас еще? — переварив полученную дозу информации, произнес руководитель Центра.

— Мы тут подумали, посчитали... весь проект нам обойдется, — и докладчик по старой привычке протянул бумажку с написанной суммой.

— Вы хорошо подумали?.. Я что, деньги печатаю что ли?!

— Иначе никак нельзя... Может, попросим у государства?

— У государства, пока не докажем важность проекта, просить бесполезно.

— Что-то они какие-то непрезентабельные... — это уже в сторону прибывших гостей.

— Сам вижу. Завтра проверим на полиграфе... Но тогда как объяснить двойников, сковородку и все такое?

— Может, место в том доме какое-то особенное?

— Проверим. А что тогда с этими? Консервируем?

— Нам же не впервой. Сколько раз открывались, сколько закрывались. Ведь ни одной жалобы не было... Морозим! То есть... мочим...

— Куда морозим?.. Уже лето... Скоро выборы президента... умом Россию не понять... Надо подумать...

— Занимались бы охранной деятельностью... — вздохнул зам.

— Надо повышать уровень...

— То есть?..

Эпизод 5.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ.

Неожиданно дверь комнаты распахнулась и, к всеобщему изумлению, на пороге вырос Кирилл. Кирилл быстро прошел в комнату. За ним отвязно проплыли автомат Калашникова и пулемет. Это два сотрудника Канцелярии обеспечивали Кириллу огневую поддержку.

— Вы... Вы!.. — только и смог вымолвить руководитель центра. Тут он увидел плавающее оружие и совсем потерял речь.

— Я! — согласился Кирилл. — Не надо было нас запирать... Я же говорил, что хочу увидеть Аню! А вы — «спать», «спать»... Тогда бы мы с вами, может быть, полюбовно расстались, — и в сторону оружия: Если что... если хоть одно движение, отправляйте их прямо в Канцелярию, — эту фразу Каркушин бросил в сторону оружия.

— В какую канцелярию? — исторг руководитель.

— В Небесную...

Отлученный от дел не сдержался от соблазна и двинул прикладом пулемета руководителя центра по подбородку.

— Где Аня и Президент? — прохрипел Кирилл.

— В... в... — к руководителю Центра никак не мог вернуться дар речи. — Только не бейте...

— Привезти их сюда немедленно! Подготовить к дороге автобус. Перенести в него двоих моих друзей, которых вы поселили вместе. Они сейчас отдыхают в спальне. Выстроить всех ваших сотрудников в коридоре. Всех до единого! Мне необходимо произвести инструктаж, — отдавал команды Кирилл.

— Что вы стоите? Выполняйте! — прохрипел руководитель в сторону своего зама.

— Одно неверное движение — и все здесь взлетит на воздух, к чертям собачьим! — добавил Кирилл и, помимо своей воли, обнажил оскал усмешки. Похоже, уровень адреналина в крови превышал у него все допустимые нормы.

Эпизод 6.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ.

В здании началась суета. Зажегся свет в окнах и коридорах. Сотрудники Центра посыпали сонные в коридор на построение.

Посмотреть на них вышел бывший советник, то есть автомат Калашникова. Автомат Калашникова проплыл в воздухе мимо шеренги.

— Без паники... — вращая глазами, прокукарекал заместитель руководителя Центра. — Происходит испытание нового оружия.

Двое из шеренги тут же упали в обморок.

— Сейчас с вами будет проведен инструктаж... — закончил зам. Он тоже еле держался на ногах.

Эпизод 7.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ.

— Мм... мм... может, договоримся, — заискивающе пробормотал руководитель Центра.

— Раньше надо было договариваться, — ответил Кирилл. — Теперь уже поздно. Теперь вам впору вешаться... а не договариваться. Сидеть!..

Эпизод 8.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». НОЧЬ.

Кирилл покровительственно прошелся мимо шеренги. Настал час вершить суд ему. Впрочем, Кирилл попробовал быть снисходительным. Вот-вот должна была появиться его дама сердца.

— Все до единого? — поинтересовался Кирилл.

— Все, — кивнул представитель Центра.

— А где же Аня?

— Так... вы же просили построить всех наших... здесь.

— А больше ничего не «просил»?.. Я не прошу, я приказываю, привести всех моих людей немедленно в автобус. Живо!.. Вы что, не поняли?!

Несколько сотрудников центра тут же бросились исполнять приказ Каркушина.

— Я еще узнаю, как вы вели себя с моей Аней... Не дай бог что... Я, может, хотел с вами по-хорошему, по-дружески, можно сказать, пообщаться. А вы? Вы меня обидели. Вы всех моих друзей обидели! Вы меня и моих друзей заперли, как каких-то... Вы оскорбили мои чувства, все мои чувства! И что мне теперь с вами делать?.. Я что-то так и не понял — у вас здесь что — государственная структура частная или? — сменив тон, поинтересовался Кирилл на всякий случай.

— Частично государственная, частично частная... — еле выдохнул руководитель Центра.

— У кого контрольный пакет? — уточнил Кирилл.

— У нас.

— Так не бывает.

— Понимаете, я раньше работал в государственной структуре. И ничего кроме этого не умею... Поэтому, когда меня... попросили в отставку... Мне от государства кое-что перепало... Связи, приватизированные объекты...

— Еще один отлученный от дел, — усмехнулся отлученный от дел. — А он мне начинает нравиться.

Кирилл бросил укоризненный взгляд в сторону отлученного от дел. Впрочем, эту фразу не мог услышать никто, кроме Кирилла. Да еще бывшего советника Канцелярии, стоявшего с автоматом.

Через фойе в автобус пронесли тела женщины и Бориса. Руководитель Центра, увидев бесчувственные тела уже двоих, а не одного, как на даче, чуть не потерял сознание и стал тихо спускаться по стенке.

— Вобщем, подумывал я устроить над вами условно-показательный суд. Для моих товарищей... из другой организации, — Кирилл скосил взгляд в сторону свободно плавающего оружия. — Чтобы доказать, что и без санкций Канцелярии мы могли послать вас всех в... Небесную Канцелярию... Но, памятуя... вобщем, передумал. Слушай мою команду!..

В квадрате коридора, подгоняемые сотрудниками Центра, появилась Аня и Президент. Оба сонные, закутанные в пледы. Президент прижимал к своей груди книгу. Кирилл остановил их. Посмотрел на Аню. Та опустила взгляд.

— Наконец-то, я тебя нашел. Теперь все будет хорошо... — произнес Кирилл и махнул рукой, чтобы их проводили в автобус. — Я вас прощаю!.. И не дай бог, если вы устроите за нами погоню. Тогда всем вам будет крышка... — заключил Кирилл.

Эпизод 9.

АВТОБУС.

Ранним осенним утром автобус с беглецами мчал по лесной дороге.

Бывший Советник и Отлученный от дел еще не успокоились от азарта разборки и потому не выпускали из рук оружия. Правда, никто из присутствующих, конечно же, не видел ни этих рук, ни самих сотрудников Канцелярии. Все видели только оружие, болтающееся рядом с Кириллом в салоне автобуса. Кирилл тоже болтался по автобусу, переходя то к заднему окну, то к переднему.

— Вот теперь я начинаю понимать фразу «Оружие в большом количестве гуляет по стране», — заметил Федор, бегая взглядом из стороны в сторону. — А раньше не понимал...

— Ты лучше на дорогу смотри, — крикнул Кирилл.

— Куда рулить-то? — ответственно поинтересовался Федор.

— Рули, давай... прямо!.. Обратно... — крикнул Кирилл.

— Так прямо или обратно? Мне надо точно знать.

— Прямо. Обратно на дачу.

— Что я помню что ли дорогу? — проворчал Федор.

— Главное из леса выехать, на большак. Там разберемся, — крикнул Кирилл. — Спать надо было меньше...

Кирилл все еще находился в возбужденном состоянии. Мотаясь по салону, демонстрировал себя перед девушкой. И не знал, что делать дальше.

Наконец, Кирилл присел напротив Ани и Президента. Общество Ани было ему настолько приятно, насколько неприятно общество Президента. Кирилл не знал, с чего начать разговор.

— Я нетерпелив. Из-за своего нетерпения, что я не могу ждать, я теряю очень много времени, — произнес почему-то Кирилл и в сторону обоих. И вновь смутился.

— А вы кто? — спросила Аня.

От этого вопроса Кирилл растерялся полностью.

— Что с ними? — поинтересовался, наконец, Президент, указав взглядом на тела женщины и Бориса, сваленные в стороне, на сиденье.

— Отдыхают, — махнул рукой Кирилл.

— Очень странно отдыхают, — пробормотал Президент.

— Может быть, им нужна помощь? — поинтересовалась Аня.

— Не больше, чем всем остальным, — отмахнулся Кирилл. И, наконец, решившись, добавил: Аня, ты что, меня совсем не помнишь?

В глазах Ани появилась тревога.

— Нет, не помню... Я ничего не помню... Извините... — прошептала она, наконец.

— А его? — судорожно кивнул Кирилл в сторону Президента. — Что было между тобой и... этим?.. Каковы ваши отношения?

— Нормальные отношения...

— Подождите-подождите, вы ее знаете? — вздрогнул Президент.

— Понятно... — Кирилл никак не отреагировал на вопрос. — Ладно, мы с ним разберемся позже, когда приедем...

Но автобус, кажется, остановился. И не хотел больше никуда ехать. Все попытки Федора жать на газ привели к тому, что колеса совсем увязли в грязь лесной колеи.

— Придется толкать, — растерялся Федор. — Ночью прошел дождичек... Дорогу развезло.

Кирилл глянул на присутствующих, на болтающееся в воздухе оружие, на сваленные тела женщины и Бориса на сиденьях и скомандовал:

— Возвращайтесь обратно... в них... Будем толкать... От вас... таких не будет пользы...

Для тех, кто ничего не понял, Кирилл пояснил:

— Придется подождать немного... Что это у вас?

— Учебник истории, — ответил Президент. — Постойте, вы ее знаете?

— Знаю, не знаю, вам-то какое дело?

Эпизод 10.

СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА».

— Что это было?.. — пробормотал руководитель Центра, поведя головой с пустым глазом.

Наконец, глаз его что-то заполнился, руководитель пришел в себя, и, пряча взгляд, произнес:

— Сейчас вы видели наглядное доказательство нашей успешной работы, — и уронил голову.

Глаза подчиненных перестали хлопать и ответили удивлением.

— Да-да, это было доказательство, — заверил руководитель. — Наглядное доказательство. Нам удалось вызвать к жизни потусторонние силы. Но... не удалось их укротить. Мы просто оказались не готовы. И в этом нет нашей вины. Чтобы укротить потусторонние силы, одних наших сил, к сожалению, не хватит. Тут необходимо участие всей государственной машины! Если не всего человечества... Придется делиться... делать нечего. Благодарю вас за ваше геройское поведение и... отсутствие паники... О вашем геройстве еще будут писать газеты. Во всем мире. Я об этом позабочусь... Мы выпустили джина и наша святая обязанность с помощью всей мощи государства его укротить!.. Но пока... укрощать будем не мы. Укрощать будет государство. А мы будем над схваткой. Выполним пожелание Каркушина. Ха-ха... И если государству повезет...

К концу речи руководитель секретного Центра уже чувствовал себя, по меньшей мере, героем.

— А что делать с утраченным оружием? — робко поинтересовался один из подчиненных.

— Что с ним делать, если его нет... если оно утрачено... Вы что, не знаете?.. Срочно заявление в милицию! Пусть пока милиция повозится с Каркушиным. Пока я продумаю весь план действий... Не завидую я милиционерам. Ха-ха...

В фойе тоже засмеялись. Правда, достаточно робко.

— Да, и подайте заявление об угоне автобуса... Проверим на прочность наших гаишников... Ха-ха...

Смех уже поддержали почти все.

— А потом мы соберем все силы. Всю мощь, так сказать, государства... Камеры наблюдения зафиксировали?

— Сейчас проверим.

— Не всё. Нам всё неинтересно. Отберите только моменты странного поведения оружия. Для того чтоб получить поддержку, нужны аргументы. А чтоб получить очень серьезную поддержку, нужны очень серьезные аргументы... Или мы их. Или... — тут руководитель споткнулся о небольшой подиум и, задев картину, уронил ее на пол. От испуга присел. И, чтобы оправдаться, пробормотал:

— У меня такое ощущение, что меня постоянно атакуют какие-то потусторонние силы...

Эпизод 11.

АВТОБУС. ЛЕСНАЯ ДОРОГА.

Автобус, наконец, вытолкали из канавы.

— Эх, черт, как он нас забрызгал грязью!

— Земля опутана бездарностью: проводами, дорогами, рельсами, грязными улицами — всем тем, что мешает развитию главного — Разума, — вздохнула торговка цветами.

— На себя посмотри, прежде чем такое говорить, — проворчал Борис.

— А еще говорил, что у тебя к этой женщине были чувства. И где эти чувства? Лицемер! Ты еще хуже... Тебя надо было отлучить не только...

— Заткнись! Зараза!

— Не заткнусь! Нормальный мужчина не заставил бы женщину автобус тащить из грязи.

— Женщина... Где тут женщина? Постыдился бы. Я не вижу тут женщин. Кроме Ани конечно. Вот она — настоящая женщина. Безропотно сносит все тяготы жизни... А ты... Хватит прикидываться!..

Между торговкой цветами и Борисом назревал скандал. Животные чувства их временных организмов неожиданно взяли верх. Они даже, как будто, забыли, что они — представители Небесной Канцелярии. В них почему-то возникло странное желание доказать, что они такие же люди. Ничуть не хуже. И не лучше, конечно. Очень странное желание. Потом, наедине с самими собой, им будет стыдно. Но сейчас... им даже нравился этот спектакль... Правда, для стороннего наблюдателя многие реплики в кульминации спектакля могли показаться непонятными, или понятными неправильно.

— Что я с ним разговариваю. Он же отлучен.

— А ты разжалован...

Один человек, наблюдавший этот скандал через стекло, остался очень доволен. Этим человеком был Федор. У Федора появилась надежда, что Борис окончательно рассорится с женщиной. И тогда путь к женщине своей мечты для него, Федора, будет открыт.

Эпизод 12.

ДОРОГА. АВТОБУС. ПОСТ ГИБДД. НАТУРА. ДЕНЬ.

Автобус продолжал двигаться дальше. Все взгляды обиженных были устремлены на дорогу. Кирилл же, сидя в стороне, бросал короткие взгляды в сторону Ани. Он, конечно же, не хотел бы отводить от нее взгляда вовсе, но даже в такой ситуации Аня краснела и сидела словно на иголках. А Кирилл не мог вмешиваться в жизнь другого человека без одобрения другого человека и потому, переживая душевные муки, бросал лишь короткие взгляды.

— Все выбираешь, которую из них оставить, — подсев к Кириллу и, хлопнув того по плечу, усмехнулся Борис. — Выбирай скорее. Скоро приедем. Будет не до выбора... Для друга я, конечно, могу пойти на некоторый подлог... За небольшую услугу...

— С помощью вашей машины можно ей вернуть память? — поинтересовался Кирилл.

— Теоретически можно, — ответил Борис. — Но машина сейчас неисправна. К тому же... ты не боишься, что твоя девушка совсем двинется рассудком?..

Впереди показался просвет. Далее дорога делала изгиб, несколько сот метров шла по полю и выходила на большую оживленную трассу. Федор резко дал по тормозам.

— Пост ГАИ, — прошептал он. — А у меня ни техпаспорта, ни доверенности на автобус, ни страховки. Да еще и автобус угнанный. Обберут как липку.

— Причем тут гаишники?.. Там милиция. Усиление... — присмотревшись, проговорил Кирилл.

— Нам нельзя в милицию. Мы сидели, — растерянно пробормотал Федор, глаза его забегали в поисках Бориса.

— Мы в чем-то нарушили закон? — с тревогой поинтересовался Президент.

— Заложил сволочь! Надо было его отправить в Канцелярию, — оставив вопрос без внимания, прошептал Кирилл в адрес руководителя Центра.

— Ты что? А заповедь «Не убий!»... без санкции Канцелярии? — удивился бывший советник в образе женщины. — Это невозможно. Вы знаете, что случается с теми, кто отправляет людей в Канцелярию без санкции Канцелярии?

— Не знаю, и знать не хочу. Вы бы и выписали эти санкции. А потом, по прибытии оформили задним числом, — заметил Кирилл.

— Да но... Мы невластны... Что же делать? Нам срочно надо к пещере.

— К какой пещере? — растерялся Президент.

— К моей даче, — успокоил Каркушин.

— Может, вы объясните, зачем все это?

— Мы вас спасаем.

— Незаметно мимо поста никак не прошмыгнешь... Где-то, может быть, все дороги и ведут в Рим, а у нас все дороги ведут к постам ГИБДД... — обреченно выдохнул Федор.

Возле поста ГИБДД стояло несколько милицейских машин. О чем-то посовещавшись, они свернули на проселочную дорогу и поехали в сторону автобуса.

— Давайте в лес с дороги. Быстрее!.. — скомандовал Кирилл.

Едва автобус, подминая под себя кусты, скрылся, по дороге проехали милицейские машины с мигалками.

— Ни вперед, ни назад. Всё окружили, суки... — прошептал Федор, входя в азарт.

— Нам срочно нужно добраться до пещеры. До Дня Всех Времен осталось меньше суток. Если не доберемся, погибнем все. Кроме, может быть, Кирилла и Федора. Да и им жизни не будет, — растерянно заметил Борис.

— Дороги, скорее всего, уже все перекрыты.

— Я же говорила — Земля опутана бездарностью... — проворчала женщина.

Борис вновь хотел было на нее набросится, но Кирилл встал между Борисом и дамой.

— Тут недалеко есть река. Пахра, кажется... — разглядывая дорожную карту, пробормотал Федор.

— Оружие возьмем с собой. Нам уже отступать некуда...

Эпизод 13.

ЦЕНТР «ЛЕСНАЯ ДАЧА». ДЕНЬ.

— Как же мы могли их пропустить? — удивился прибывший вместе с милицией генерал.

— Может, это даже и хорошо, что вы с ними не встретились... Они обладают редкостными возможностями и способностями. Вам могло бы не поздоровиться.

— Мне?

— Ну, не совсем вам...

— Бред, — усомнился генерал. — «А был ли ребенок»? Может вы...

— Был... Готов поклясться на полиграфе.

— Посмотрим... Успеете еще...

— Думаю даже, Каркушин этот... связан с потусторонним миром или один из них. Из потусторонних...

— Ну-ну... И что он хочет?

— Одному Богу известно... — развел руками руководитель Центра. — И еще ему самому...

— Фигня какая-то! — отрезал генерал.

— Не фигня, товарищ генерал... Сколько свидетелей!.. Записано на камеры наружного наблюдения. Масса других улик и доказательств... Вы не представляете, какие возможности могут открыться... перед нами...

— Куда уж мне... А вы тут неплохо устроились...

— Я не то имел виду... А если они перейдут на сторону к врагу? и даже не к врагу. В любой структуре силы скапливаются вокруг сильных. Кто знает, что у них на уме... Особенно перед новыми выборами...

— Какие у них были намерения?

— Пока непонятно.

— А что у тебя на уме? Ну-ка, в глаза смотри.

— То же, что и у вас.

— А почему тогда сразу не доложил, когда вы его обнаружили?

— Хотел разобраться. Собрать материал для доклада. Зачем же беспокоить...

— Чем вы тут занимаетесь?.. Ладно, не волнуйся, продолжай.

— Поначалу он был какой-то подозрительный. Неперспективный. Телефон дома отключен за неуплату. Ничего прослушать невозможно. Мобильного тоже нет. Пришлось пойти на прямой контакт, чтобы понять...

Генералу закралась мысль, что бывший его подчиненный просто по привычке играет в старые игры. Но странное беспокойство не отпускало.

— Смотри, получится — будешь в золоте, получишь все, что просил. И даже больше. Не получится — твои проблемы. Ты нас знаешь.

— Знаю, — согласился руководитель Центра. И про себя добавил: и потому сижу вечно в своих проблемах...

— Что предлагаешь?..

Эпизод 14.

ЛЕС. НАТУРА. ДЕНЬ.

1.

Участники побега двигались по мрачному заболоченному лесу.

— Такая жизнь надолго охоту отобьет... повторного возвращения... — ворчал Борис, щупая палкой болотистую местность. — И чего тебе обратно захотелось?

— Тебе не понять, — отмахнулся Кирилл.

— А ты объясни... будь добр... Шагу нельзя ступить, чтоб не споткнуться...

— Здесь близкие, родные. Здесь те, кто меня знает, кого я знаю...

2.

— Как тут у них все запущено... — ворчал другой представитель Канцелярии, в женском облике. — Я не могу больше. Оно устало.

— Кто «оно»? — поинтересовался кружащийся вокруг женщины Федор.

— «Оно»? Тело. Почему мне досталось такое тело?

— Хорошее тело... У нас нет выбора.

— Выбор всегда есть. Этот... выбрал себе получше...

— А вы присядьте, присядьте, — предложил Федор. — Нате, я вот вам ягодок подсобрал. Хорошее тело...

— Федор, ты опять пристаешь? — подскочил Борис.

— Я просто помочь... женщине. К тому же вы все равно поругались? — парировал Федор.

— Впрочем, ты нам уже и не нужен, — процедил Борис. — Думаешь, мы тебя брали зачем?

— Зачем? — побледнел Федор.

— Не бойся, не то, что ты подумал... Мы тебя брали, чтобы ты справился с техникой. А сейчас без техники мы сами дойдем. Так что ты нам сейчас только обуза.

— И что?..

— А то... Нет времени разные романтические игры разводить...

— Есть время, — пробормотала женщина из чувства противоречия. — Невкусные ягоды.

— Видишь, она говорит, есть время, — оживился Федор.

— Она дура...

— И она хочет, — не унимался Федор. — К тому же, вам нужен проводник. Вы без меня заблудитесь... Я эти места знаю, как свои пять пальцев.

— Тогда встали и пошли. И чтобы ближе, чем на метр я тебя с ней не видел!

3.

— Я его утоплю, гада, — пробормотал Федор, когда Борис, то есть отлученный от дел, отошел. — Не посмотрю даже на то, что он мой брат. Так с родственниками себя не ведут.

— Вот этого не надо! — испугалась женщина. — Я очень ценю тебя, Федя, ценю твою дружбу и внимание... Но ему, поверь мне, любая смерть нипочем. Себе хуже сделаешь. И телу своего брата... Невкусные ягоды. А что, больше ягод нет?

Федор не знал, как реагировать на эти противоречивые фразы.

— Но ты меня все равно слушай... — продолжила женщина. — Этого не надо, что ты говоришь. Во всяком случае, пока не надо... Ты во всем слушай меня. Ты еще мне... всем нам... пригодишься. Хорошо?

— Хорошо, — безропотно согласился Федор.

— А теперь давай... не ближе, чем на метр...

Над головами беглецов, почти над самыми верхушками леса, прошел вертолет.

4.

— Затерянные во времени и в пространстве, — усмехнулся Президент. — Наверное, такое случается с каждым, не смотря на уровень общественного положения. Просто об этом никто не знает, пока не окажется в такой ситуации... А вы стойко переносите все трудности, — добавил он в сторону Ани.

— Я привыкла, — ответила та. — Мне кажется, что я ничего кроме трудностей в жизни и не видела.

Эпизод 15.

РЕКА. ДЕРЕВНЯ. НАТУРА. ДЕНЬ.

Сосновый лес, поросший мхом, заканчивался пологим спуском, идущим прямо к реке. Возле реки стояли дома, и, как полагается, лодки с моторами.

— Эх, были бы деньги, арендовали бы лодки, — вздохнул Кирилл.

— А что, без денег нельзя? — запрыгнув в лодку и осматривая ее, поинтересовался Борис.

Со стороны деревни уже бежал мужик:

— Вы чего там крутитесь? — кричал он на бегу.

Женщина, то есть бывший советник, выступила вперед и по привычной схеме осадила мужчину:

— Вы не могли бы мне показать здешние достопримечательности?

— Что? — удивился мужик. — Какие такие достопримечательности?

— Ну, памятники, картины... Мы, видите ли, здесь путешествуем.

— Нашли место, где путешествовать, — проворчал мужик. — Картины они... кругом. А памятники — на кладбище.

— И еще... тогда... я могу здесь раздобыть бутылочку тройного одеколона?

— Что?.. Похмелиться что ли?.. — усомнился мужик.

— Мы хотели бы узнать насчет лодок? — отодвинув женщину в сторону, сказал Борис.

Женщина, покраснела, и, присев возле сброшенных путниками вещей, с обидой стала перебирать вещи. Посчитав, что ей специально дали такое тело, чтобы демонстрировать над ней превосходство, она сейчас же захотела реабилитироваться и в отместку продемонстрировать свое превосходство.

— Насчет лодок это другой разговор, — заметил мужик. — А то я думаю, чего это женщина со мной разговаривает, когда мужики есть. Вам куда? На тот берег что ли?

— Нет, нам по Пахре спуститься до пещер.

— Так до пещер короче дорогой, — рассудил мужик. — Хотя, мое дело маленькое. Сколько заплатите?

— У нас нет сейчас денег, — признался Борис. — Может, мы вам их отдадим потом?

— Знаю я ваше «потом». Всю жизнь «потом»... Сыты... Ученый стал. Раз нет, идите на дорогу. А лодки нам самим нужны. Сыновья на охоту собрались. Даже моторы поставили, сейчас... — фразу мужик не смог закончить. Взгляд его примерз к женщине. Та достала из-под тряпья автомат Калашникова и играла с ним, щелкая затвором.

— Так что? Дадите или нет? — не обращая внимания на женщину, поинтересовался Борис.

— А ну так... тогда... так бы сразу и сказали... Что я не понимаю... Понимаю, — забормотал мужик.

К берегу уже бежали двое парней, с двустволками за плечом.

— Мы это... партизаны, — оценив ситуацию, нашелся Кирилл.

— То-то я смотрю из леса вышли...

— Понимаете, мы на сборах, на переподготовке. Здесь происходят военные учения. Нам просто нужно добраться до пещер. До условного противника. Поэтому нам и нужны лодки. Мы их вам потом вернем. Армия все потом компенсирует...

Пользуясь замешательством мужика и его временной сговорчивостью, Кирилл быстро вскочил в лодку, пригласил за собой Аню и Президента, и дернул ручку стартера. На звук последовал Федор. Так же севший за руль в другой лодке. Уж очень он любил технику. К Федору прыгнули женщина и Борис. Причем Борис предусмотрительно сел посередине.

— Э, э... а бумагу... О том, что лодки... прихватизировали, — растерянно прокричал мужик.

— Потом, потом, — отмахнулся Каркушин. — Все будет. И бумага будет...

Сыновья подбежали к мужику и, направив двустволки в сторону лодок, приготовились стрелять. И тут на низкой высоте над рекой пролетел вертолет. Вертолет появился так неожиданно и пролетел так низко, что мужик с сыновьями даже присели.

— Погоди, — мужик рукой опустил дула двустволок. — Жди, армия компенсирует... Нашли дурака... — И в сторону своих сыновей: Будем собираться в дорогу. Я знаю, куда они плывут...

Эпизод 16.

РЕКА. ВЕРТОЛЕТ.

Вертолет прошелся над лодками. Один из пилотов взял рацию и доложил:

— «Белка», «Белка», я «Стрелка». Мы их обнаружили. Они плывут по реке на двух лодках с мотором. В сторону поселка. Каковы дальнейшие действия?

Эпизод 17.

ЦЕНТ «ЛЕСНАЯ ДАЧА». ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

— «Стрелка», «Стрелка», я «Белка»... Продолжать наблюдение. Начинаем операцию захвата, — скомандовал генерал.

— Не нужно захват, — побледнев, выдохнул руководитель Центра. — Нужно попытаться вступить с ними в переговоры. С захватом у нас ничего не получиться. Проверено... Каркушин способен владеть оружием на расстоянии. И перемещать его по воздуху... Пусть они постараются пока остаться незаметными, — закончил руководитель Центра и застучал зубами.

Генерал посмотрел на своего бывшего подчиненного и изменил решение:

— «Стрелка», «Стрелка», я «Белка»... Постарайтесь остаться незаметными. И продолжайте вести наблюдение. Всю информацию немедленно докладывайте нам. Конец связи...

Похоже, генерала убедили не слова руководителя Центра, а нервный стук зубов.

Эпизод 18.

РЕКА. ВЕРТОЛЕТ.

— Есть, постараться остаться незаметными и продолжать вести наблюдение...

Вертолет развернулся над лодками. Так что лодки от ветра, создаваемого лопастями, тоже чуть не развернуло и не затопило. В лодках началась если не паника, то, по крайней мере, близкое к панике. Женщины хватались за борт, чтобы не упасть в реку, Федор схватился за пулемет. К счастью, он не смог с ним справиться и опустил пулемет прямо на голову Бориса. Лодки заглохли. И пока вода шлепалась об их борта и успокаивалась, все сидели молча.

Взгляд Бориса выразил все. Федор готов был провалиться сквозь землю. Он виновато опустил глаза. Неожиданно выражение его лица изменилось. Борис проследил за взглядом Федора и увидел среди вещей на полу выглядывающее горлышко маленькой бутылки водки. Ее положили сыновья мужика, собираясь на охоту.

Федор потянулся, чтобы взять бутылку и тут же ее открыть. Но Борис его опередил.

— Мы ее возьмем с собой. Она сойдет вместо бутылочки тройного одеколона. Один наш товарищ обещал.

— Да вы что?! — возмутился Федор.

— Я сказал! — рявкнул Борис.

Эпизод 19.

РЕКА. НАТУРА. ДЕНЬ.

1.

Далее до пещеры добрались без приключений. Лодки загнали в кусты, чтобы никто их не смог обнаружить. Было чего опасаться. О присутствии военных все время напоминал вертолет, висящий в сторонке. Пока беглецы просыхали возле деревьев, Борис отправился к машине Канцелярии.

Новый советник лежал на заднем сидении, задумавшись. На груди его надгробием возвышалась книга.

— Не узнал?

— Ой, — испугался новый советник. — Вы меня видите?

— Да, это я. Отлученный от дел Канцелярии. А вон — бывший советник.

— Где?

— В теле той большой женщины.

Новый советник еле сдержался от смеха. Хотя его улыбка и превысила улыбку привычного размера.

— Бывший советник... то есть мой ассистент... как он изменился!..

— Это у нас не происходит никаких изменений, кроме разве что моего отлучения. А здесь постоянно все меняется... Вобщем, мы их разыскали. Вон они... С их появлением все стало на свои места. Не совсем, правда, встало. Но встанет. Скоро встанет. Видишь, на Локаторе они выделены красным. Машина уже готова исправить свои ошибки. Она запрограммирована на исправление ошибок, чтобы из-за нашей деятельности не произошло здесь никаких изменений.

— Ох, ты, Локатор заработал!.. Почему же, если она запрограммирована на исправление ошибок, она отказывалась работать?

— Значит, слишком много вы наделали ошибок. Только, вот, что теперь с ними делать?

— Исправлять!

— Не все так просто... Как бы еще дров не наломать, — пряча взгляд, произнес отлученный от дел. — Кстати, у меня для тебя кое-что есть. Сейчас принесу. Что бы вы без меня делали...

— Но все равно... Вы не должны забывать... Вы арестованный, — смущаясь, напомнил новый советник.

Этих слов отлученный от дел уже не услышал. Или сделал вид, что не услышал.

2.

— Где бутылка? Где бутылка, я говорю? В лодке была бутылка. Где она? Ты ее взял, гад! — Борис схватил Федора за горло.

— Ты что, белены объелся? — прохрипел Федор. — Не брал я никакой бутылки!

— Ты взял! Больше некому... Я видел, как ты на нее смотрел!

— Не брал!.. Да пусть разразит меня гром, если я лгу! — вырвавшись из объятий Бориса, крикнул Федор.

Бабах!!! — и стоящий за Федором дуб пополам.

От страха Федор присел и перекрестился.

— Пока гром не грянет... — пробормотал в стороне Кирилл.

— Е-мое...— пробормотал не менее удивленный Борис. — Видишь, с кем имеешь дело?

Тучка на небе, из которой ударила молния, тут же стала сжиматься и исчезла.

Федор испуганно на дрожащих коленях подполз к дереву и вытащил оттуда рубаху с огромной, еще дымящейся дырой, и разбитое горлышко от бутылки.

— Трудное детство и все такое... Я... я... чуть не дал дуба... — чуть не плача, пробормотал он. — А вам все игрушки... Я, наверное, поеду в деревню. Славная у нас деревня. Вы меня отпустите? Я вам больше не нужен? Ведь не нужен же?.. Нет лучше ничего простого деревенского счастья... Стану грехи замаливать... И за вас помолюсь...

3.

— «Белка», «Белка», я «Стрелка», они тут испытывают новое оружие. Одним выстрелом дуб снесли... Дальнейшее наблюдение становится опасным. Прием.

— «Стрелка», «Стрелка», я «Белка»... Наблюдать... До принятия особого решения...

Побледневший генерал посмотрел в глаза руководителю Центра и, обнаружив там еще большую тревогу, если не сказать панику, через паузу произнес:

— Похоже, придется привлекать армию...

4.

Кирилл не отводил глаз от Ани, чем вызывал ее немалое смущение. Ей было неудобно перед Президентом.

— Аня, неужели ты ничего не помнишь?

— Нет, не помню...

— Вот, видишь, — встрял в разговор Борис. — А ты говоришь, что здесь те, кто тебя знает, кого ты знаешь... Ваша жизнь — сплошная иллюзия. И химическая реакция. Тебе ли не знать? Человеческая память коротка и ничего не стоит.

— Отойди, я тебя прошу...

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Потом.

— Сейчас. Не то потом пожалеешь.

— Я еще больше пожалею, если не поговорю с Аней. Я об этом всю жизнь буду жалеть.

— Мечта, если она недостижима, может лишить тебя всего!.. — возмутился Борис.

— Или дать очень многое... — вставил Кирилл.

— Она же ничего не помнит. Если хочешь оставить о себе память, сделай человеку подлость.

— Что ты себе позволяешь... Борис? — набросился с кулаками Кирилл.

— Умерь пыл! И успокойся, — прошипел Борис. — Пойдем, мне срочно нужно с тобой поговорить.

Эпизод 20.

ОКОЛО ПЕЩЕРЫ. НАТУРА. ДЕНЬ.

— Ты сейчас все испортишь. Ты хоть понимаешь, что эта Аня всего лишь парадокс. Пустое место.

— Не говори так, — холодно заметил Кирилл.

— Ее, между прочим, уже хотели удалить, если бы я не вмешался, помня наш уговор... Так бы и просидел всю жизнь возле пустого места?.. Как ты не понимаешь? Ну да ладно... Если ты будешь со мной заодно, мы отложим решение твоего вопроса. До окончания Дня Всех Времен. И решим его так, как ты захочешь, вопреки мнению Канцелярии, — заключил Борис.

— Но... если так... — растерялся Кирилл, — Но... они мне, в Канцелярии что-то намекали о хороших и... не совсем хороших поступках. О выборе, который приближает или удаляет день встречи с Канцелярией.

— А... эта... Чаша Терпения, — усмехнулся Борис. — У Судьбистов в Тайном зале на каждого имеется своя чаща терпения. И когда эта чаша переполняется, поступает сигнал, что человека надо забирать...

— А вдруг она у меня... того...

— Грешил что ли много?

— Да нет... вроде...

— Так чего тогда бояться? К тому же Чаши Терпения бывают разных размеров.

— Но они все равно переполняются?

— Переполняются. Если, конечно, не продырявятся по древности лет... Я тебе вот что скажу: терять тебе нечего, а приобрести можешь многое. И отбрось сомнения!.. — и уже по поводу Ани и Президента: Куда бы их деть, чтобы они не сбежали? Может, в пещеру?.. Не совсем надежно... Там бродят такие противные твари...

— А, может, ко мне в сарай!.. Дача-то рядом. Как никак, частная собственность... А частную собственность стали уважать. Только вот... лучше от Президента сразу избавиться и оставить Аню одну.

— Не получится. Машина мажет дать сбой. Или отправлять обоих, или обоих оставлять. Перед Днем Всех Времен мы не можем рисковать.

— Тогда его в сарай, а ее в дом. Я не допущу, чтобы они оставались вместе, — зарделся Кирилл.

— И убедить их, что так будет лучше. Дома оставим и наши тела. Бориса и женщины. Не ехать же такими на День Всех Времен. Их даже можно не прятать. Может, очнутся. Но лучше чтобы не очнулись. Им же будет хуже, если очнуться. Психбольница, самое лучшее, что их ждет...

Эпизод 21.

ДАЧА КАРКУШИНА. ДЕНЬ.

1.

Борис вместе с женщиной собирали в огороде огурцы. И ели. Между ними, как будто, намечалось примирение.

— Когда еще так... Может быть последний раз, — откусывая, бормотал Борис.

— А вкусно, — согласилась женщина. — Пища богов!

— С солью было бы вкуснее, — со знанием дела заметил Борис.

— А что такое соль? — поинтересовалась женщина.

— Спроси... у Кирилла, — уклончиво ответил Борис.

2.

Кирилл перенес в сарай матрац и отдал его Президенту.

— Вам нужно переждать всего одну ночь. И чтобы никто вас не увидел. Чтобы вы были один. Поэтому я вас вынужден буду запереть на замок. Завтра мы вернемся и отправим вас обратно, в свое время. Все ясно? — сказал Кирилл Президенту.

— Да, — кивнул Президент. Через паузу добавил: А что с Аней?

Кирилл молча посмотрел в глаза Президенту. Наконец, произнес:

— Об Ане можете не беспокоиться... Лучше читайте свою книжку... До завтра, — и запер сарай на ключ.

3.

Поставив собранные огурцы на стол, Борис вместе с женщиной спустились в подполье, сели на полки и замерли. От их отделились тела отлученного от дел и бывшего советника. Сотрудников канцелярии передернуло, по ним словно пробежал мощный заряд электрического тока. Наконец, пошатываясь, они поднялись по лестнице в комнату. И Кирилл закрыл дверь подполья на ключ.

Тела женщины и Бориса с еле теплившейся в них жизнью, остались сидеть в подполье в темноте.

Неожиданно тело Бориса распахнуло глаза и так и замерло со стеклянным взглядом.

4.

— Это твое самое надежное убежище. Здесь тебя никто не тронет. Понимаешь? — спросил у Ани Кирилл.

Аня кивнула.

— Можно сказать, это твой дом. Твой первый настоящий дом. Мне нужно сделать еще одно дело. Очень важное дело. И потом мы будем вместе... Никому не открывай. Обязательно меня дождись. Завтра утром я вернусь. Обязательно вернусь! Потом все будет хорошо.

Аня кивнула. Потом, подумав, спросила:

— А как же он?

— Президент? — передернулся Кирилл. — Мы о нем позаботились. Ему нельзя здесь появляться. В целях безопасности. Завтра я вернусь, мы ему тоже поможем.

Кирилл на секунду задумался, достал с полки альбом с фотографиями и положил его на стол перед Аней:

— Когда я уйду, можешь посмотреть фотографии. Потом поговорим...

Эпизод 22.

ДАЧА КАРКУШИНА. РЕЖИМ.

Выйдя из дома, Кирилл присел на лавочке. Через некоторое время рядом с ним тихо присели двое сотрудников Канцелярии. Сотрудники Канцелярии не так давно вышли из тел Бориса и женщины, и им необходимо было время, чтобы прийти в себя.

— Посидим на дорожку? — выдохнул, наконец, отлученный от дел.

— Посидим... — согласился бывший советник.

— А, вы уже здесь? — вздрогнул Кирилл и, осмотревшись, добавил: А я вас вижу!

— Конечно!

— Что «конечно»?

— В Канцелярии же он нас тоже видел. К тому же — луна...

— Как рано мы сюда сможем вернуться? — поинтересовался Кирилл.

— Вернемся, когда нужно, — успокоил Кирилла отлученный от дел.

— Надо же нам перед возвращением в Канцелярию все «хвосты» подчистить... — добавил бывший советник. — Я вот еще чего боюсь. Когда наша машина перестанет виснуть, их память, возможно, разблокируется. Они вспомнят все. И что тогда?.. Надо бы их...

— Не надо! — резко перебил того отлученный от дел. — Перед Днем Всех Времен мы не имеем права рисковать. День Всех Времен — ключ к открытию Великих тайн...

— Почему такое название День Всех Времен, когда основные события происходят ночью?.. Почему такое волнение? — поинтересовался Кирилл.

— Увидишь, — ответил отлученный от дел, и через некоторое время добавил: Многие из нас вышли из Дня Всех Времен. Канцелярия раньше отправляли на этот праздник своих представителей, «покупателей». Но потом все прекратилось... Произошел какой-то конфликт в ведомстве... Теперь ограничиваются наблюдением со стороны... Вобщем, ради этого стоит бежать из Небесной Канцелярии!.. Меня туда тянет, словно магнитом. То-то я преподнесу Канцелярии подарочек!..

Бывший советник напрягся, выдержал паузу и произнес только одно слово в адрес отлученного от дел:

— Отморозок...

конец девятой серии

Серия десятая.

День Всех Времен. Появление Зомби.

Эпизод 1.

НАТУРА. ДАЧА. МАШИНА КАНЦЕЛЯРИИ. НОЧЬ.

Сумерки сгущались. Полная луна с любопытством выглядывала из-за горизонта. По тропе тихо скользили две прозрачных и одна темная тень. Чувствовалось волнение.

— Не надо бы нам его брать с собой. Нас даже туда пускают в исключительных случаях. А уж для простых смертных туда путь и вовсе заказан, — прошептал бывший советник отлученному от дел.

— Кто сказал, что Каркушин простой смертный? — удивился отлученный от дел.

— На это есть много причин...

— Он нас в Центре стал слышать... а теперь еще и видит — это ли не доказательство его исключительности?

— Да, но... Он ничего особенного не сделал для получения таких способностей. Все для него сделали другие.

— Такое сплошь и рядом... А тем, кто по-настоящему что-то делает, часто...

— Ты себя имеешь ввиду, — со скепсисом перебил бывший советник.

— И тебя тоже.

— По большому счету, ты прав... — вздохнул бывший советник. — Но, что касается Каркушина, еще неизвестно насколько «обрадуется» Канцелярия на Дне Всех Времен... А Машина Канцелярии? Вдруг она его не примет?

— Канцелярия и от моего присутствия здесь не в восторге. А с Машиной у него уже налажен контакт. Забыл что ли? К тому же, Каркушина стоит хотя бы взять... на всякий случай. Хватит ворчать...

Машина Канцелярии блестела в свете луны тусклым неоном.

— Та самая машина, у которой столько возможностей? — поинтересовался Кирилл, приблизившись к Машине.

— Да, та самая, — улыбнулся своей постоянной улыбкой новый советник, — Правда, чем больше, оказывается, у машины возможностей, тем больше она капризна. Хорошо, хоть опять ездить стала.

— Ох, ты, круто!..

— Хайтек!.. — с гордостью произнес новый советник. — Только вот часто чистить приходится. Присаживайтесь... Я вам потом такое покажу!

— Никто еще не удостаивался таких почестей... — проворчал бывший советник, подходя к машине.

— Не ворчи, — одернул того отлученный от дел.

Эпизод 2.

МОСКВА. НАТУРА. НОЧЬ. ВЕРТОЛЕТ. ПАВИЛЬОН. КОМБ.

Представители Небесной Канцелярии вместе с Кириллом приближались в своем автомобиле к вечерней Москве. Над городом поднималась огромная круглая луна.

— Сегодня здесь самое большое полнолуние. Луна максимально близко приближена к Земле. Это называется перигеем, — металлическим голосом пояснила машина.

Показалась Тверская.

— Мир был создан за шесть дней. И познать его можно тоже за шесть дней, — находясь под впечатлением, философски заметил отлученный от дел.

— Да? — удивился новый советник.

— Да... Но у человека эти шесть дней разбросаны на протяжении всей жизни.

— Кому-то может хватить и одного дня, если это День Всех Времен, — мрачно заметил бывший советник.

— Здорово, оказывается, плыть над вечерним городом! — улыбнулся Кирилл. Он почувствовал камень в свой огород.

— Ну, конечно. Тем более, в машине Небесной Канцелярии, — проворчал бывший советник.

— Не ворчи, — одернул того отлученный от дел. — Пребывание в теле женщины, похоже, возымело побочный эффект... Сказывается...

— Как он разросся из деревушки-то! Этот город, — словно не замечая реплики, быстро переключился на другую тему бывший советник. — И какая красота!.. А сколько мыслей, сколько дум устремлены здесь сейчас в небо и ударяются в потолок. Чувствуете?

— Чувствуем! — романтично вздохнул новый советник.

— Каждый человек живет в ожидании счастья. Миллионы, миллиарды сердец бьются в ожидании счастья... А вы...

— А у нас же в Канцелярии все мысли и чувства двигаются по кругу и размеренно.

— Просто у нас все мысли и чувства уже перебесились и достигли своего совершенства.

Проплывая над памятником Пушкина на Тверской, новый советник вздохнул:

— Как он, наверное, устал…

Автомобиль приближался к Кремлю. Где-то в районе то ли развалившейся, то ли строящейся гостиницы «Москва» словно из-под земли били мощные прожекторы. На время они ослепили наших путешественников. И в лучах этих прожекторов улетало вверх множество людей. Скорее всего, это были освобожденные человеческие души. Ладони их шарили по стеклу и растворялись в темноте. Звучали музыка, звон посуды, смех.

Тут же перед машиной появился официант. Перед собой он держал поднос с бутылочкой «Столичной» и с несколькими огурчиками.

— Водочки? С изображеньицем гостиницы! С солененькими огурчиками. Когда еще так?! Два в одном... По-русски...

— Уже откушали свое, — горько заметил отлученный от дел. Отчего официант тоже как будто расстроился.

Такие же прожектора били и от здания Манежа. Но там вверх скользили тени не то коней, не то кентавров.

— Вот они, где настоящие устремления, — буркнул бывший советник и смолк.

Показалась Красная площадь. На ней, как будто, никого не было.

— Внимание, приготовились! Пристегнули ремни. Мы приближаемся к Вечности. Скоро ожидается толчок, — металлическим голосом предупредила машина.

Эпизод 4.

1. ВЕРАНДА ОСОБНЯКА НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ.

2.КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ С ЭЛЕМЕНТАМИ ВЕРАНДЫ. (ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ И ДРУГОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ МЕСТО). НАТУРА. НОЧЬ.

Сотрудники Небесной Канцелярии, узкий круг избранных, вышли на веранду особняка Канцелярии, что перед поляной возле реки. Или Океана... Во главе всех торжественно встал Руководитель.

— Сегодня Великий день, — произнес он. — В мире есть такие места, их еще в просторечье называют историческими. Эти места помнят всё, что там происходило. Сегодня, в эти минуты, там собираются те, кто, так или иначе, наследил в истории. В Москве это на Красной площади. В Киеве, например, в Лавре. В Париже — возле Собора Парижской Богоматери. И так везде, в каждой стране и даже в каждом городе... кажется... Не будем распыляться и уделим внимание Москве. Там находятся наши сотрудники после успешно выполненной операции. Скоро мы с ними встретимся... Скоро всё и начнется. Ага... уже и собираются.

— Кучкуются... — скептично заметил один из сотрудников. — Разбрелись по группам. Когда они, наконец, соберутся в единую книгу Разума, чтобы мы могли ее спокойно прочитать?

— Может, над ними нужен более жесткий контроль? — заметил другой сотрудник.

— Контроль всегда субъективен, а нам нужны объективные данные, — строго сказал Начальник Канцелярии и добавил: Ну что ж, располагайтесь. Все помнят свои обязанности?

— Все... Конечно... — сотрудники Канцелярии стали рассаживаться.

Эпизод 5.

ПЛОЩАДЬ. НАТУРА. НОЧЬ. (ВОЗМОЖНО, ЧАСТЬ В ПАВИЛЬОНЕ).

В районе Исторического музея Машина ударилась о невидимый барьер. Пошли волны по воздуху, и Машина благополучно стала снижаться.

Площадь и пространство вокруг кремлевской стены были заполнены людьми, группами людей. Машина притормозила, чуть не сбив Илью Муромца и компанию. Богатыри шарахнулись в сторону и присели на одном из выступов.

— Фу, теряюсь я здесь. Аж взопрел весь... — пробасил Илья Муромец. — Вернуться бы в Муром. Купить домик. Привести красавицу жену...

— Стареешь, Илья, раз такие мысли, — заметил Добрыня. — Теряешь дурь молодецкую...

— Запутался я совсем... Читаешь о каком-то великом событии, видишь свое имя, свой вклад в это событие, описанный общими, ничего не говорящими словами, а сам ничего не можешь вспомнить, кроме того, что да — кажется, принимал участие... в этом великом событии. И чего так память шалит?

— Исторический склероз. А народ помнит.

— На то он и народ, чтобы помнить. У него жизнь долгая.

— А я вот и сам кое-что помню, — заметил Попович.

— Ты у нас грамотей, — согласился Илья. — Ну, вспомни чего-нибудь.

— Вначале было... «Слово»... — поднатужившись, выдавил Попович.

— И слово то было о полку Игоря!.. Ты меня удивляешь, Попович... Прописные истины...

Богатырей заглушил суетливый проход свиты. Впереди шел энергичный высокий царь Петр.

— Уезжаю от вас! — махнул рукой Петр Первый. — Каждый руководитель страны должен посадить дерево, подготовить преемника и построить город.

— Назарбаев... — ласково донеслось из толпы со стороны.

— Начинается! — обрадовался новый советник, отстегнув ремень безопасности.

— Для кого начинается, а для кого заканчивается, — заметил бывший советник и ремень отстегивать не стал. — Наконец-то... Все наши злоключения закончились...

— Да, — согласился новый советник. — Сейчас установим связь с Канцелярией.

— Вы пока устанавливайте, а мы прогуляемся немного, — бросил отлученный от дел.

— Стойте, — крикнул им вслед новый советник. Но Кирилл и отлученный от дел уже выскочили из автомобиля и затерялись в толпе.

Новый советник хотел броситься вслед, но его остановил бывший советник.

— Да, стой ты! Никуда он не денутся... Мы свое задание выполнили. Мы его нашли. А там пусть сами решают, что с ним делать.

— Мне показалось, он что-то замышляет. Не зря же он сюда так стремился.

— Здесь он под присмотром Канцелярии... — успокоил бывший советник. Как-то подозрительно успокоил. И после паузы спросил: Я вот что хочу у тебя узнать. Скажи, когда они тебя назначили новым советником, они тебе, как и мне, вначале, дали особые полномочия или нет? Или просто так — советник... без полномочий...

Эпизод 6.

ПЛОЩАДЬ. НАТУРА. НОЧЬ. (ПАВИЛЬОН).

— Пошли быстрее! Что ты постоянно натыкаешься...

— Просто я всегда старался избегать больших скоплений людей, а тут...

— Многие здесь старались избегать больших скоплений. И все равно скопились.

— Очень трудно угадать, куда свернет человек, который идет тебе навстречу.

— А ты не угадывай, а иди, куда тебе нужно.

— Что я и делаю.

— Ну и?

— И почему-то постоянно натыкаюсь на других людей.

— Да, тяжко... — вздохнул отлученный от дел. — Постарайся не отставить.

— Куда... зачем мы так спешим?.. Ты знаешь куда идти?

— Путь сам приведет. Поверь... А цель мне известна. Хорошо, давай остановимся. Передохни. Осмотрюсь.

Они остановились возле лавочек со скульптурами людей и животных. Отлученный от дел цепким и внимательным взглядом стал сканировать пространство вокруг. Кирилл присел на край одной из лавочек, где сидели уже двое.

— Странные скульптуры, — заметил один из сидевших.

— Более чем, — согласился другой.

— Сколько, если задуматься, в России «мертвых душ»?! — вздохнул тот, кто был ближе к Кириллу. — Видимо невидимо. Вобщем, это вечная тема, брат. Я бы с удовольствием сам что-нибудь написал. Но — не моё. Поэтому — дарю!.. И, позволь тебе дать один совет. Что ты гениален, об этом лучше никому не говорить. Гениев у нас признают лишь после смерти. Зачем же заживо себя хоронить? Говори, лучше, что ты просто Николай Васильевич... Гоголь. И все... И поменьше людям говори, что они сами о себе знают. Иначе им неловко будет с тобой общаться. Рассказывай им лучше то, чего они еще о себе не знают... Или как-то вуалируй свои мысли. И поменьше хвастайся, когда выпьешь. Что-то ты, смотрю, совсем скис... Ну что, на Тверскую!

— Нет, Александр Сергеевич, не в настроении... Мне надо еще пройтись по магазинам. Шинель купить.

— Ну, как знаешь... А за сало — спасибо.

Эпизод 7.

ПЛОЩАДЬ. НАТУРА. НОЧЬ. МАШИНА КАНЦЕЛЯРИИ.

Бывший советник сделался безынициативным и пугливым. Он продолжал сидеть пристегнутый ремнями. Возможно, все его мысли уже были в отстойнике Канцелярии. И потому новый советник не стал поручать своему ассистенту установление канала связи с Канцелярией. Решил, по привычке это сделать сам.

— Ну... ну... Где он, этот канал связи с Канцелярией? — пробормотал новый советник, пытаясь запустить модем.

— Пароль! — металлическим голосом сказала Машина.

— Какой пароль? — возмутился советник. У нас прямой беспрепятственный канал космически-астральной связи с Канцелярией...

— Ну, так и связывайтесь на космически-астральном уровне. Я-то здесь причем, — проворчала Машина.

— Как это?

— Вы меня спрашиваете?

Эпизод 8.

ПЛОЩАДЬ. НАТУРА. НОЧЬ. (ПАВИЛЬОН).

Бывший советник открыл боковое стекло Машины и прислушался к происходящему. Его заинтересовала группа, расположившаяся рядом.

— Я прочел в газете, что я с сегодняшнего дня отдыхаю в Крыму, хотя я здесь, в Москве, а мой заместитель прочел в газете, что он признан врагом народа и расстрелян. Так вот, мой заместитель теперь лежит дома с инсультом, а я — сразу сюда на прием. Что же мне делать, если в «Правде» написано, что я в Крыму.

— Хочешь, чтобы написано было что-то другое? — через паузу поинтересовался товарищ Сталин, — Напишем другое... — и отмахнулся от посетителя, словно от назойливой мухи. Взгляд вождя был прикован к человеку в стороне. Неизвестный, кружа тенью, явно заставлял его волноваться. Он не спешил подходить к Сталину, но держал вождя народов под своим цепким контролем.

— Вы тоже на прием? А про вас что написано?.. — первым вышел из себя Сталин. — Что ходите как тень отца Гамлета? Присели бы уж...

— Я уже, батенька, и насиделся и належался. И всего насмотрелся. Но чтобы предположить такое!.. Со мной чуть инфаркт не случился, едва я узнал... Так ты, оказывается, вместе со мной устраивал эту революцию? — лицо неизвестного вышло из тени и приблизилось к Сталину. — Ты какие-то бабки давал, да. Но твои бабки по сравнению... с другими — копейки.

— Зачем же мелочиться Владимир Ильич, перед лицом истории? Зачем сводить счеты?

— А может, сведем и посчитаем?

— Я же про тебя не забывал. Славил! — вымолвил побледневший Сталин. — До сих пор выше всех лежишь.

— Спасибо большое... Удружил... Славил, потому что тебе самому это нужно было. Мою роль в истории сфальсифицировать невозможно, вот ты и подбился в мои друзья, тем более что я уже… того... А я то, старый дурак, думал, чего мне Надежда Константиновна так часто снится. Она, оказывается, мне знаки давала... Ну, а когда она добралась до меня, и все рассказала, тут уж я не сдержался... Ведь ты же духовную семинарию закончил, Коба. Как ты не мог знать, чем все закончиться?

Коба похолодел.

— Да я там почти не учился, все о революции думал. А власть получил, туман какой-то в голове... Давай лучше выпьем, Ильич! Грузинское. Урожай 25 года. Как раз после твоих похорон.

— Это хорошо. Ну что ж, погреем кровушку... А то она, поди уж, застыла. Все равно мы с тобой оба в истории.

— С тобой разговаривать — что принимать контрастный душ... — вздохнул Коба. — Пусть молодые теперь там разбираются. А помнишь, мы хотели не только погреть, но и попить кровушки. Молоденькой. По Богданову...

— Не говори мне про Богданова! — резко отозвался Ильич.

— Хорошо-хорошо... Кстати он, Богданов, оказался неправ.

— Вот-вот...

— Оттого и погиб. Он кровь других в свои вены закачивал, чтобы омолодиться. А кровь надо пить... Ну, давай.

— Давай.

— Открою тебе одну государственную тайну. Мы ведь соратники? Соратники?

— Соратники-соратники...

— Так вот, значит, мы должны держаться вместе. И у нас, благодаря моим стараниям, сейчас есть свой оплот.

— Про этот оплот я знаю. Не только ты старался...

— Не только. Ты послушай... На случай ядерной войны я начал строить подземный город. Сначала просто возникла проблема — на Лубянке рождались дети, у которых потом не оказывалось родителей. И я решил отправлять этих детей в отстроенный под Москвой подземный город, в специальные лагеря. Причем дети не должны были знать о существовании другой жизни. О существовании другой жизни знал только я и особый круг избранных. Мы даже ветку метро туда пустили. Дети вырастали и не знали другой жизни, кроме подземной. Думали, что живут в лучшем из миров. У них появились свои ритуалы. После 20 съезда, неприятная страница, мне потом рассказали, туда сознательно эмигрировала часть коммунистов. Второй поток эмиграции случился во время так называемой «перестройки»... Скоро можно ожидать усиления подпольной деятельности из-под земли.

— Что-то стало холодать, не пора ли нам поддать... Давай... Город это хорошо... Но то, что ты организовал ранее, я тебе простить не могу.

— Заметь, не я все это организовал. Это они все организовали. Я только, можно сказать, спровоцировал. Мы же чему до революции учились? Так вот я по привычке и спровоцировал. Чтобы их понять. Чтобы разобраться, с кем имею дело, и кто меня окружает. Честно говоря, я и сам не ожидал, куда меня занесет! А они... они действовали в меру своей испорченности... Вот смотри!

Сталин подошел к одному из недавних просителей дал пинка под зад. Тот заулыбался глупой улыбкой.

— А ну-ка, дай-ка я... — оживился Ильич.

— Да, все когда-то падают, — вздохнул бывший советник. Сейчас, после увиденного, ему, как никогда, захотелось в отстойник.

Эпизод 9.

ПЛОЩАДЬ. НАТУРА. НОЧЬ. (ПАВИЛЬОН).

— Мы, наверное, не там ищем, — заметил отлученный от дел. — Надо искать в гротах или пещерах. Или в каком углублении. Те, кто нам нужны, всегда прячутся, чтобы сотрудники Канцелярии не смогли их увидеть со своей смотровой площадки.

— Может быть, метро? Или подвалы?

— Точно! Пошли!

Эпизод 10.

1. ВЕРАНДА ОСОБНЯКА НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ.

2.КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ С ЭЛЕМЕНТАМИ ВЕРАНДЫ. НАТУРА. НОЧЬ.

— Где отлученный от дел? — спросил Начальник Канцелярии у нового советника. — Нашли?

— Нашли! — радостно доложил новый советник. — Не смотря на то, что нам Машина совсем не помогала.

— Заложил, — констатировал грустный металлический голос Машины.

— Он здесь, — добавил советник.

— Я всегда верил в успех вашей экспедиции! — обрадовался Начальник Канцелярии. — Дайте мне поговорить с беглецом.

— Он вышел на немного... прогуляться.

— Не нагулялся еще? Зачем вы его выпустили? Он может быть опасен. Срочно включить Локатор и разыскать его!

— Сейчас сделаем...

— Где ваш ассистент?

— Я здесь, — обиженно откликнулся бывший советник.

— Сейчас с вами свяжется начальник Отдела технического обеспечения. Произведите настройку всех технических узлов Машины. Чтобы больше не было никаких сбоев!.. До связи...

— До связи, — вяло ответил бывший советник.

— Так я не понял, — пробормотал новый советник. — Что делать-то? Машину настраивать или искать отлученного от дел?

Но этой реплики Начальник Канцелярии уже не услышал.

— Смотри-смотри там, кажется, мелькнул наш беглец. С Каркушиным?!

— Где? Он что сюда и Каркушина еще притащил?! Советник, он что там себе позволяет? Они что, решили там открыть фабрику по производству исторических личностей?

— Сейчас мы его поймаем...

Эпизод 11.

ПОДВАЛ. ИНТЕРЬЕР.

По темной каменной лестнице беглецы спустились в холодный мрачный подвал.

В подвале, выложенном из красного кирпича несколько веков назад, в позе йоги сидела полная женщина с широким лицом и кучерявыми каштановыми волосами. На груди ее висел кисет для табака, сделанный их меха животного.

— Нашли! — облегченно выдохнул отлученный от дел. — Хотя, честно говоря, я надеялся увидеть мужчину. Ну, пусть хоть она. Она была первой русской женщиной, натурализовавшейся в Соединенных Штатах. Открыла людям Учение о Вечной Мудрости. У нее тоже могут быть знания... Я знаю, она пыталась наладить контакт... Будучи простым человеком, как ты, могла выходить из своего тела. В ее тело входили другие...

— Что с ней?

— Она, как будто, в трансе.

— И давно?

— Похоже, давно.

— Сюда пришли... — сказала Блаватская, не пошевелившись и даже не открыв глаз, чем заставила вздрогнуть пришельцев. — Тело болит, и нет горячей воды, чтобы умыть его, — трескучим голосом проворчала она. — Тело готово развалиться на куски... Сердце разбито... О, этот трухлявый сосуд...

— Не такое уж и трухлявый, — пытаясь установить контакт, сделал комплимент Кирилл.

Отлученный от дел тут же одернул его. Блаватская неожиданно распахнула одно веко. Но глаза там не оказалось.

— Не льстите мне!.. Впрочем, мне и раньше говорили, что за один сеанс общения видели во мне и шестнадцатилетнюю девушку, и столетнюю старуху, и бородатого мужчину... Вы прервали мой спиритический сеанс. Что вам угодно?

— Нас интересует дорога с земли в... Небесную Канцелярию. И даже дальше... — выдохнул отлученный от дел. — Но самое главное, где находятся Врата?

Блаватская молчала.

— Меня, может, оттого и отлучили от дел... Небесной Канцелярии, что я слишком много знал, игнорировал отстойник, чтобы не все стирать из памяти. И, вообще, был прогрессивно настроен... И потому знаю, что такая дорога есть, — пытаясь поднять себя в статусе, добавил отлученный от дел. — Вы занимались поисками этой дороги?

Блаватская сделала жест рукой. По воздуху к ней переместились свеча и спички. Она молча зажгла свечу и отпустила ее перед собой.

— Есть такая дорога, — сказала, наконец, женщина. — Сколько несчастных в свое время посвятили себя ее поиску... Многие меня считают слепой фанатичкой... Один из моих семи сателлитов до сих пор, наверное, находится там. Он проводник. Но некоторые вещи никогда не будут разглашены... Почему вы сами не пытаетесь найти эту дорогу? Ключи от Врат даются тому, кто сам посвятит свою жизнь ее поиску.

— Там, где я... служил, у меня не было возможностей. А здесь — нет времени... — робко, даже подобострастно, ответил отлученный от дел.

— Когда-то память об этой дороге передавали из уст в уста, — пробасила женщина. — Но потом остались одни легенды. Шамбала, Беловодье, Китеж... У каждой легенды свое название. А настоящую дорогу забыли.

— И у нас в Канцелярии эту дорогу забыли. Но мы забыли совсем по другим причинам. Намеренно. Я пытался пробраться в Архив Канцелярии, чтобы что-то там отыскать. Но там такая охрана!.. Где-то и здесь должен быть архив... Хотя, я слышал, здесь были такие наводнения, что, возможно, и не сохранилось!

— Я тоже что-то слышал про гору Арарат, — вставил свое слово Кирилл. — Может быть там? Наши предки не дураки. Они бы такую информацию на камне высекли, чтобы ее не потерять.

— Сохранилось! — проскрипела Блаватская. — Арарат? Я была там... В местах сломов есть все — и начало и конец, и жизнь, и смерть, и понимание всего, и тайны. Человеческая душа, мировая душа — ключ ко всему. Она тоже — и начало и конец. Она рождает. И потому постоянно мучается. В муках происходит любое рождение. Жизнь дается для создания другой жизни. Более совершенной. Сознание дается для создания другого сознания. Только передавая знание, передавая жизнь, жертвуя собой, можно чего-то понять и постичь. Жертвенность присутствует во всем Великом. Возможно, мир был создан для того, чтобы ощутить гармонию, ощутить точку опоры, от которой сознание могло бы двигаться дальше. И отдать себя в жертву. Чему-то или кому-то...

— Так вы знаете интересующую нас информацию? Вы готовы ею пожертвовать?

Блаватская промолчала.

— Наверное, когда оставляли информацию, ее так закодировали, чтобы каждый не смог ее узнать, что теперь и не разкодируешь, — огорченно махнул рукой Кирилл. — Или от обиды. Решили в ответ с Канцелярией порвать. Что мы хуже?.. И уничтожили всю информацию. Чтоб даже и соблазна не было.

Блаватская достала из кисета на груди готовую сигарету и закурила. Струи дыма пошли не только из ее рта и носа, но и из пустых глазниц, и даже из-под одежды... Наверху послышались песня и свист.

— Как они там шумят, — сокрушенно покачала головой Блаватская. — Я всю жизнь стремилась найти покой. Но покоя нет нигде.

— Покой нам только снится, — заметил Кирилл.

На площади известный певец пел известный романс. И люди, окружавшие его, жгли свечи и зажигалки.

— Ну, так что? — осторожно поинтересовался отлученный от дел. — Вы знаете, как найти дорогу?

— Я начинаю забывать мир, в котором жила раньше. Процесс накопления сопровождается с процессом потерь. И со временем потерь становится больше... — ответила Блаватская. — Наверное, потери так же естественны для человека, как и накопления... Змея тоже меняет кожу... Шактиавиша...

— Но вы же медиум? Или кто?..

— Сейчас... здесь... я уже превратилась в образ, в символ. А мою сущность нужно уже искать... — попыталась пояснить Блаватская и вдруг вмиг преобразилась: Шактиавиша... Вы не выйдите отсюда! Слышите! Сейчас с вами будет разговаривать представитель Канцелярии! Мое тело уже готово принять его...

Эпизод 12.

ПЛОЩАДЬ. НАТУРА. НОЧЬ. (ПАВИЛЬОН).

На площади разыгрывалось новое представление. Посреди деревянного подиума в окружении толпы, поводя взглядом, стояла девушка:

— Я Евро… — заламывая руки вверх, стенала она. — Люди, звери… зайчики, пиастры, кроны, луидоры, дублоны, гинеи, динары, марки, цехины, леи, франки, песо… молчаливые лиры, и все эти бывшие — неконвертируемые советские рубли, все короткие рубли и даже то, что нельзя было видеть глазом, — словом, все те платежные средства, свершив печальный круг, угасли... Уже весь новый век земля не носит на себе ни одного из этих существ, и эта бедная луна напрасно зажигает свой фонарь. Уже позакрывались многие оффшорные зоны. Холодно, холодно, холодно. Пусто, пусто, пусто. Страшно...

Зрителям тоже почему-то становилось холодно, пусто и страшно.

— Тела этих существ исчезли в прахе, и вечная материя обратила их в камни, в воду, в облака, а души их всех слились в одну, — продолжала декларировать девушка. — Общая мировая душа — это я... я. Я Евро! Во мне сознания людей слились со всеми инстинктами старых денег, и я помню все, все, и каждую жизнь в себе самой я переживаю вновь. Я одинока. Лишь в первый раз я открываю уста, чтобы говорить, и мой голос звучит в этой пустоте уныло, и никто не слышит...

Изнутри подиума стал раздаваться стук. Толчки. Доска, на которой стояла женщина, стала подниматься и под тяжесть девушки опускаться. Девушка косила взглядом на пол, терпела неудобства, но продолжала.

— И вы, бледные огни, не слышите меня... Под утро вас рождает гнилое болото инфляции, и вы блуждаете до зари, но без мысли, без воли, без трепетания жизни. Боясь, чтобы в вас не возникла жизнь, отец современной вечной материи, воинственный доллар, каждое мгновение в вас, как в камнях и в воде, производит обмен атомов, и вы меняетесь непрерывно. Во вселенной остается постоянным и неизменным один лишь дух... Да еще, кажется, поднимается рубль...

Наконец, девушка не выдержала, сошла с доски. Доска отвалилась, и из проема вылезли Кирилл и отлученный от дел.

— От меня не скрыто лишь, что в упорной, жестокой борьбе с дьяволом, началом материальных сил, мне суждено победить, — проводив их взглядом, испуганно и тише продекламировала женщина. — И после того материя и дух сольются в гармонии прекрасной, и наступит царство мировой воли. Но этот будет, лишь, когда мало-помалу, через длинный ряд тысячелетий, и луна, и светлый Сириус, и земля обратятся в пыль... А до тех пор ужас, ужас...

Кирилл с отлученным от дел соскочили с подиума.

— Не нравится мене, когда за меня что-то решают, — отряхивая пыль и опилки произнес отлученный от дел.

— Мне тоже, — согласился Кирилл.

И они затерялись в толпе.

— Где-то я это уже слышал, — указывая на сцену, заметил человек в пенсне

— Это же ваша пьеса, Антон Палыч! В современной трактовке. Что вы хотите? Ваша пьеса разрослась как дерево. Ее сейчас повторяют все кому ни лень.

— Что-то мне не совсем понятна эта современная трактовка, Константин Сергеевич, — произнес Антон Павлович.

— Мне тоже не совсем понятна, — согласился Константин Сергеевич. — Скажу больше, никак даже в голове не укладывается... А актриса ничего. Под конец разыгралась...

— Мне, вообще, многое кажется непонятным, особенно из раннего, будто бы все происходило во сне. И поступки мы совершали будто бы во сне... — вмешался Владимир Иванович.

— А где она, эта жизнь, Владимир Иваныч? Может быть, вот это и есть настоящая жизнь, в своих, так сказать, предлагаемых обстоятельствах?

— Вот-вот! И я тоже почему-то этому верю!.. Девочка, как тебя? любезная... «еврочка»... подойди-ка поближе!..

Эпизод 13.

1. ВЕРАНДА ОСОБНЯКА НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ.

2.КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ С ЭЛЕМЕНТАМИ ВЕРАНДЫ. НАТУРА. НОЧЬ.

Избранный круг представителей Канцелярии наблюдал разворачивавшиеся картины спокойно и непроницаемо. И лишь когда Начальника Канцелярии отозвали в сторону о чем-то посовещаться, сотрудники Канцелярии позволили себе некоторые высказывания.

— Какие-то они все странные, — холодно, почти брезгливо заметил один из сотрудников.

— Что ты хочешь?.. Люди похожи друг на друга больше, чем они сами об этом думают...

— И все потому, что ночью души всех людей покидают тела и встречаются. Души всех людей уже знают друг друга, уже знакомы. Просто, люди не знают об этом.

— А тут еще и творческие люди... в большинстве своем. А все, кто занимается творчеством и стремится создать свой мир, и, по возможности, в него переместиться — это потомки тех, кто в конкурсе на проект этого мира потерпел неудачу. Победил-то, скажем так, Некто один. А потомки тех, кому попросту не повезло, унаследовав в себе эту страсть, продолжают работать над своими проектами... Они не понимают, что мыслят-то они в своем творчестве уже образами и категориями этого мира, мира, который создал Победитель конкурса.

— То есть, они не создают, а попросту перевоссоздают этот мир?

— Да... Возможно, когда-нибудь и придет тот, кто будет мыслить другими категориями и образами. Возможно, он и создаст Свой мир. Но только никому из этого мира в новом мире уже не будет места. В том числе и ему самому. Новому Создателю.

— Грустно.

— Ничего не поделаешь.

Два человека на площади, сидевшие рядом с условным местом расположения веранды Канцелярии, словно услышав только что сказанное:

— Да... «Нет правды на земле...»

— «Но нет ее и выше...»

— Тютчев?

— Да, а вы кто?

Эпизод 14.

ПЛОЩАДЬ. НАТУРА. НОЧЬ. (ПАВИЛЬОН).

— Что же теперь делать? Раз она не помогла, — грустно спросил Кирилл.

— Она и не могла помочь... Она уже находится под влиянием и контролем Канцелярии... Возможно, она так и не узнала, где дорога. Надо было разыскать Рериха или Соловьева... С мужиками проще было бы договориться. Или съездить в Семенов на озеро Светлояр. Там стоит невидимый град Китеж. Но теперь уж что... Теперь уж не удастся найти дорогу. На этот раз не удастся...

— Зачем тебе сдалась эта дорога?

— Чтобы можно было беспрепятственно оттуда уйти и туда прийти. Будет дорога — будет все. Будет бессмертие... Границы создают для того, чтобы что-то сохранить. А потом, чтобы создать что-то новое, их разрушают.

— И ты считаешь, разрушение границ и наши поиски во благо?

— Ни зла, ни блага нет. Знаки плюс и минус присваиваются потом. Благими намерениями вымощена дорога знаешь куда. Не случайно в моменты самых сильных переживаний человек одновременно и плачет и смеется. У человека есть только два сильных проявления своих чувств — смех и слезы.

За разговорами беглецы не сразу заметили, что их взяли в кольцо люди в кожанках.

— Ваши документы?

— Вы что? Какие здесь могут документы...

— Как раз здесь-то и нельзя без документов. Вы арестованы. Оба!

— Да вы знаете кто мы?!

— Шпионы, — спокойно ответил старший группы. — Руки за спину!..

— Уж, коль на то пошло, то вокруг все шпионы, — проворчал отлученный от дел.

— Как это? — растерялся чекист.

— Человек по своей природе любопытен. И если он не шпионит в пользу другого государства, то, по крайней мере, он шпионит в свою пользу...

— Любопытное замечание. Стоит взять на заметку. Тем более — вы арестованы!

— В расход? Расстрелять? Или как? — равнодушно поинтересовался один из чекистов.

— Давай! — согласился старший группы. — Хотя нет, подожди, чуть не забыл... В подвал! На Лубянку. Обоих!

— Снова... подвал... — пробормотал Кирилл.

— Молчать, контра!.. Пошли! — толкнув обоих, отрезал чекист.

Эпизод 15.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ.

1.

Аня резко распахнула глаза. Что-то ее очень сильно напугало. Она еще не могла понять что. Глаза ее медленно наполнялись глубоким и тревожным смыслом.

Луна спустила в комнату серебристые канаты, и те уперлись прямо в пол. Чувство опасности нарастало. Неожиданно под полом стали раздаваться очень странные стуки, будто стучали головой об пол. Стуки перемежались скрипом и хрипом.

— Мы в подполье, — прохрипел мужской голос.

— Я поняла, — отозвался женский голос.

— Из меня как будто вынули все мозги, — не меняя интонации, продолжил мужчина.

— Из меня тоже. Но голова на месте, — ответила женщина.

— Мне нужна водка.

— Мне тоже. И немедленно.

2.

Аня испугалась и попыталась включить свет. Помимо света в комнате, зажегся свет и в подполье. Удары неожиданно прекратились.

3.

Тусклый желтый свет залил подполье, вызвав у парочки растерянность.

— Ты... ведьма! — осмотрев женщину, хмыкнул Борис.

— А ты — черт, ты — черт!.. — завизжала женщина и, подобрав палку, со всего размаха ударила по лампочке. Та разлетелась вдребезги, и в подполье опять воцарился полумрак.

— Ха-ха... — засмеялась парочка.

— Я жажду крови. Крови и мести за всю мою несостоявшуюся жизнь!..

— Пока я пробиваюсь здесь, ты иди, выламывай окно, — отозвался Борис.

— Я разнесу весь этот дом по косточкам!..

4.

— Помогите!.. — испуганно прокричала Аня. — Помогите же кто-нибудь!

Президент уже спал, когда до его сознания донеслись призывы Ани. Вскочив с матраца и, сообразив, что к чему, он бросился к двери сарая, попытался открыть дверь. Но дверь не поддавалась.

5.

Стуки усиливались. Крышка пола ходила вовсю, готовая в любой момент сорваться с петель. Аня бросилась к двери, но, дверь дома тоже оказалась закрытой.

Аня решила прижать крышку пола чем-нибудь тяжелым. Пробежав взглядом по комнате, она обнаружила под кроватью небольшой сундук. Она передвинула сундук на середину пола и, задвинув его на дверцу, для тяжести сама села еще на сундук сверху. Ее действия оказались очень своевременны — одна из досок дверцы готова уже была разлететься в щепки.

Эпизод 16.

1. СЕКРЕТНЫЙ ЦЕНТР. 2. ОКРЕСНОСТИ ДАЧИ. НОЧЬ.

— «Белка», «Белка», я «Стрелка», прием!.. На даче Каркушина что-то происходит. Кричит девушка.

— «Стрелка», «Стрелка», я «Белка» оцепить в кольцо и продолжать наблюдение. Фиксировать любые перемещения вокруг дачи и ни в коем случае не вмешиваться. Слышите, ни в коем случае!.. Нам лишь нужна ясная картина того, что происходит.

Закончив связь, руководитель Центра налил себе и генералу по очередной стопке коньяку и, выпив, добавил:

— Вот разберемся, тогда и будем вмешиваться. Нельзя второй раз наступать на одни и те же грабли.

Генерал продолжил тестирование руководителя Центра на полиграфе:

— Выпиваете ли вы на работе?

— Нет, — кивнул головой тестируемый.

— Правда, — согласился генерал, посмотрев в монитор. — К утру будем выдвигаться к объекту, — добавил генерал. Я сам разберусь на месте. И сам решу, вмешиваться или не вмешиваться. Там же и соберем совещание. В полевых условиях. А то засиделись...

— Наблюдать, — закончив связь, проворчал в темноте офицер. — Да тут сам черт ногу сломит... Наблюдать...

Продолжение эпизода 15.

ДАЧА КАРКУШИНА. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ.

6.

Ситуация на даче менялась как на фронте. Чтобы удержать «плацдарм», Ане требовалась отдать почти все силы, бросить почти все резервы... А пальцы с грязными ногтями уже лезли через одну из щелей в полу.

Неожиданно на некоторое время все стихло.

7.

— Я выломала окно, — хриплым голосом произнесла женщина в подполье. Но я в него не пролезу. Ты худой. Ты пролезешь. А потом откроешь мне сверху.

— Хорошо, — согласился Борис, и стал протискиваться сквозь узкое окно в подполье.

8.

Президент сквозь щели сарая видел, как Борис вышел со стороны огорода и стал взламывать дверь в доме. Со всех концов деревни стал доноситься встревоженный лай собак. Луна, находящаяся в перигее, почти по-дневному освещала пространство вокруг дома, создавая ощущение театральной декорации. Это ощущение еще более усиливалось полным отсутствием ветра.

Президент со своей стороны тоже продолжил ломать свою дверь.

Борис замер, повернул голову в сторону сарая и, поведя невидящим взглядом, прохрипел:

— Кто там?

конец десятой серии

Серия одиннадцатая.

Аня большая, проснувшись среди ночи, спешит на дачу. Кирилл с сотрудниками Канцелярии тоже возвращаются на дачу. Схватка с зомби. Кирилл выясняет отношения со своими женщинами. Военные с боем берут дачу, но там никого не оказывается.

Эпизод 1.

КВАРТИРА КИРИЛЛА. ИНТЕРЬЕР. НОЧЬ.

Жена Кирилла проснулась в своей московской квартире от сильного волнения. Она никак не могла понять, что ее так взволновало, но тут же стала одеваться и собираться в дорогу. Попутно она рассеянно брала различные вещи, попадавшиеся ей под руку, и так же рассеянно бросала.

На шум проснулась и теща Кирилла.

— Что с тобой?! Ты куда собралась? — испуганно спросила София Федоровна.

— В дорогу, — ответила Аня, двигаясь, словно лунатик.

— В какую дорогу? Ты себе отдаешь отчет? Сейчас ночь...

— Мне надо... Мне очень надо быть там...

— Дождись утра и собирайся, куда хочешь... Где там?

— У меня такое чувство, что кто-то еще живет вместо меня... там. И если меня там не будет, меня не будет вообще... Это как параллельный мир. Мама, ты меня понимаешь?.. Вокруг нас много параллельных миров с параллельными жизнями. Каждое утро мы просыпаемся уже в другом параллельном мире. И вот в один из дней я проснулась не в том мире, где должна была проснуться. И кто-то уже может занять мое место... Мне надо!.. Они уже близко... Очень близко...

— Дочка!.. Ты что... — София Федоровна не на шутку перепугалась.

— Мама!.. Мы все верим в счастье. Мы все так верим в счастье!.. Но, тем не менее, когда оно стучится в дверь, мы никак не можем поверить в то, что оно пришло. И не впускаем. Проблема в нас самих. Мы зачастую не хотим даже открыть дверь. А за счастье надо бороться! Мама, я уже взрослая... Я должна это сделать... Верь мне... — прошептала Аня и скрылась дверью.

Ее шаги стали удаляться вниз по ступеням подъезда.

КОНЕЦ

Кукушкин Виктор

.