|
|
Перемены истории с Виктором Сонькиным № 24
О корабельных носах, восковых предках, божественном телеграфе и сорока мучениках
В Петербурге, перед зданием Биржи на стрелке Васильевского острова стоят две красные колонны. Их строили не только с декоративной, но и с практической целью: наверху по ночам жгли смолу, и колонны служили маяками для невской навигации. В XX веке эта функция колонн отмерла за ненадобностью, но в праздничные дни их по-прежнему зажигают — только теперь там горит газ, проведенный наверх в 1950-е годы. Колонны называются ростральными, потому что их стволы украшены носами кораблей (по-латыни rostrum, множественное число rostra). Другая знаменитая ростральная колонна стоит на площади Коламбус-серкл в Нью-Йорке; ее воздвигли к 400-летию открытия Америки, и изображенные на ней корабли — это колумбовские каравеллы «Пинта», «Нинья» и «Санта-Мария».
Традиция украшать архитектурные памятники носами кораблей в честь морских побед (вражеских кораблей — если победа носила военный характер) восходит к римским временам. На Форуме тоже стояло несколько ростральных колонн — одна была посвящена победе над карфагенянами в 260 г. до н.э. в битве при Милах (Милы, ныне Милаццо — небольшое поселение на северном побережье Сицилии). Это была первая серьезная морская победа Рима, к тому же над соперником, чье превосходство на море считалось неоспоримым. У римлян до такой степени не было опыта военно-морских действий, что и свой флот-то они смогли построить только по образцу карфагенского корабля, потерпевшего крушение в Мессинском проливе. Впрочем, карфагеняне не могли пожаловаться, что их не предупреждали: некий Цезон незадолго до первой пунической войны говорил карфагенскому послу, что римлянам не привыкать побеждать врага на его территории и его же излюбленными средствами; перечислив несколько убедительных исторических примеров, Цезон заключил:
«Не принуждайте римлян к морским столкновениям; ведь если нам понадобятся морские силы, мы за короткое время снарядим больше кораблей, чем у вас, и они будут лучше ваших, и мы станем лучше сражаться на море, чем народы, которые давно занимаются мореплаванием» (Ineditum Vaticanum, Hermes 27, 1892, p.118-130, цит. по T.J. Cornell, «The Beginnings of Rome», p. 170).
Ростральная традиция уходит корнями в еще более глубокую древность, ко временам войны Рима со своими латинскими соседями. Тогда в 338 г. до н.э. в битве при Антии римляне впервые одержали победу на море и, не зная, что делать с захваченными в бою бронзовыми украшениями вражеских кораблей, установили их на специальной платформе посреди Форума. Как водится, платформа эта с тех пор неоднократно реставрировалась, переносилась и дублировалась; невзрачные остатки кирпичной кладки и даже дырки, в которых крепились корабельные носы, можно увидеть между Колонной Фоки и храмом Сатурна, но надо иметь в виду, что это в основном реконструкция начала XX века.
Платформа с корабельными носами (которую стали метонимически называть просто «Ростры», 'носы') превратилась в излюбленное место публичных выступлений и похорон, которые в Риме были разновидностью публичных выступлений. Самое подробное описание этого обычая оставил историк Полибий. Полибий был греческий аристократ, взятый в Рим в качестве заложника в числе тысячи ахейских молодых людей во II веке до н.э., когда Рим жестко укреплял свое влияние в Греции. «Заложник» в данном случае не означает человека с кляпом во рту, которому угрожает скорая гибель; скорее, это была своеобразная форма культурного обмена. Полибий провел в Риме в этом качестве семнадцать лет, был вхож в лучшие дома, стал воспитателем полководца и политика Эмилия Павла и составил для себя весьма лестное, хотя слегка идеализированное представление о римском государстве, его нравах, обычаях и культуре (некоторые идеи Полибия о разделении властей позже оказали влияние на отцов-основателей США). У грека, писавшего для грекоязычной аудитории, этнографический элемент в рассказе о Риме был неизбежно сильнее, чем у позднейших римских писателей; поэтому «История» Полибия — неоценимый источник бытовой информации.
Смерть знатного римлянина, рассказывает Полибий, становится важным событием для всего города. Покойника несут на форум и ставят (именно ставят, а не кладут) на Рострах; специально обученные ремесленники снимают с него посмертную маску, в которой стараются добиться максимального портретного сходства, вплоть до цвета лица (впоследствии эта маска хранится на почетном месте в семье покойного). Похороны призваны прославить как добродетели новопреставленного, так и доблесть его рода. Сын покойного или другой родственник произносит речь, в которой восхваляет умершего и рассказывает о его благородных предках, начиная с самых давних. Этот рассказ носит мультимедийный характер, потому что другие родственники покойника в этот момент сидят на Рострах, изображая этих самых давних предков — в их посмертных масках и одеждах, соответствующих статусу (например, в тоге с пурпурной каймой, если предок был консулом).
Именно с Ростр произносил свою знаменитую погребальную речь над телом Цезаря Марк Антоний — ту, которая у Шекспира начинается бессмертными словами Friends, Romans, countrymen, lend me your ears («О римляне, сограждане, друзья! Меня вниманьем вашим удостойте» — пер. П. Козлова). Точной записи этой речи не сохранилось, но историк Аппиан Александрийский оставил довольно подробный ее пересказ; по его свидетельству, Антоний устроил из похорон Цезаря тщательно срежиссированное и до малейших деталей продуманное шоу; в конце, когда толпа уже во весь голос рыдала вместе с Антонием, над Рострами на специальном вращающемся механизме поднялась восковая фигура Цезаря, в окровавленной тоге, с изображенными на ней двадцатью тремя ранами, которые нанесли диктатору заговорщики. Обезумевшая толпа помчалась мстить за Цезаря, и Антоний мог вполне искренне сказать, что обещанная им амнистия оказалась неприемлемой для народа.
Когда Антоний вступил в вооруженную борьбу за наследие Цезаря, старый Цицерон под влиянием Брута бросился спасать гибнущую республику; в Сенате и на форуме он произнес четырнадцать язвительнейших речей против Антония, которые сам назвал «филиппиками» в память о тех речах, которые афинский оратор Демосфен произносил против Филиппа Македонского. Юный Октавиан, будущий Август, описывается в этих речах как защитник сената и спаситель государства. Но когда Октавиан победил в вооруженной борьбе, он объединил силы с побежденным Антонием, и они вместе двинули войска на Рим. Сенату ничего не оставалось, как признать за полководцами верховную власть. Цицерон был объявлен вне закона; он пытался бежать, но его настигли и убили. Отрубленные голову и руки оратора принесли Антонию, и тот приказал пригвоздить их на Рострах, там, где на протяжении нескольких десятилетий ковалась слава Цицерона. «И больше народу приходило посмотреть на мертвого, чем когда-то — послушать живого», — говорит Аппиан («Гражданские войны», IV, 20).
Каждые похороны могли завершиться установкой памятного знака или статуи на Рострах; их скапливалось так много, что сенат несколько раз принимал постановления о возвращении Рострам их первоначального вида. В начале IV в. н.э. на Рострах поставили пять колонн в честь двадцатилетия правления императора Диоклетиана (который по этому торжественному поводу впервые прибыл в Рим) и десятилетия учрежденной им системы правления, известной как тетрархия («четверовластие»); на самой высокой колонне была установлена статуя Юпитера, на остальных — статуи четырех цезарей-правителей. В 1527 г. был найден пьедестал одной из этих колонн (так называемый «Пьедестал десятилетия»); сейчас он установлен неподалеку от Ростр. На нем изображены процессии и жертвоприношения в честь десятилетия тетрархии, а на щите, который держат крылатые богини, написано «Счастливого десятилетия цезарей».
Вдоль южного края форума на равном расстоянии друг от друга стоят десять огромных кирпичных пьедесталов (когда-то они, конечно, были облицованы травертином и мрамором) — это пьедесталы торжественных колонн, воздвигнутых в честь разных побед. Две из них восстановлены, но перепутаны местами; та колонна, на которой ясно видны дыры, вообще, скорее всего, стояла совершенно в другом месте форума и была ростральной (дыры — это как раз те места, где крепились декоративные носы кораблей).
Большое пустое пространство за этой несуществующей колоннадой — место, где когда-то стояла Базилика Юлия. Ее заложил (за счет галльской добычи) Юлий Цезарь, но построена она была только при Августе, причем сразу же сгорела, и реставрация заняла еще двадцать лет. Со стороны форума к ней ведут ступени, которых с одной стороны больше, чем с другой, за счет значительного наклона рельефа. Здесь заседали центумвиры — судейская коллегия, основанная якобы еще в царские времена. Хотя слово буквально означает «сто мужей», в эпоху принципата их было сто восемьдесят; они разбирали главным образом имущественные дела, в том числе вопросы наследования. Плиний-младший описывает дело, которое ему довелось вести в качестве адвоката перед коллегией центумвиров. Дело было вполне житейское: восьмидесятилетний старик влюбился, привел в дом молодую жену и немедленно переписал завещание, лишив наследства свою дочь, благородную матрону и сенаторскую супругу. Вот эту-то дочь (ее звали Атия Вириола) и защищал Плиний. Зал был переполнен; поскольку дело носило довольно скандальный характер и могло теоретически создать прецедент для многих других тяжб подобного рода, послушать выступления сторон пришел весь Рим; базилика едва могла вместить всех желающих, и слушатели обоего полу толпились в предбаннике и свисали с высоких галерей, где они могли если не слушать, то хотя бы смотреть на происходящее. Мнения судей разделились, но в конечном счете мачеха все-таки проиграла. Плиний намекает, что тому виной — его речь, которую он, не стесняясь, называет «божественной».
Вокруг базилики и в ее пристройках находились лавки, в том числе — меняльные. На мраморе портика и сейчас можно увидеть расчерченные доски для игр — римский досужий люд, проводя время на форуме и следя за судебными тяжбами, коротал время за играми (которые сейчас назвали бы «настольными», но в те времена, очевидно, они были по преимуществу напольными).
Слева от базилики проходил Vicus Tuscus, «Этрусская улица», где, по свидетельству Плавта, толпились те, кто торгует собственным телом, а по другую его сторону стоял храм Кастора. Три сохранившиеся колонны — для разнообразия не реконструкция; их можно увидеть, например в галерее английского города Мейдстоун на картине итальянского ведутиста (художника, специализирующегося на городских видах) Джованни Паоло Паннини «Римское каприччо», написанной около 1735 года (правда, это именно «каприччо», фантазия, а не настоящий вид: в одном кадре художник поместил и храм Кастора, и Колизей, и колонну Траяна, и несколько скульптур для пущей выразительности).
Сказав «не реконструкция», мы имели в виду, что это не реконструкция нового времени. Храм Кастора в Риме существовал в глубокой древности, но то, что мы видим — постройка времен Августа. Кастор и Поллукс (по-гречески второго брата звали Полидевк), или Диоскуры («божественные юноши», по-латыни Gemini, «близнецы», совпадение с названием зодиакального созвездия неслучайно, это они и есть) были детьми Леды, той самой, которую Зевс соблазнил в образе лебедя. Миф этот невероятно древний; божественные или полубожественные братья, ловко обращающиеся с лошадьми — это общеиндоевропейский мотив, с параллелями в индийской ведической традиции. Греческие мифы о Диоскурах тоже содержат множество разных версий и противоречий — еще одно свидетельство их древности. Культ процветал в «Великой Греции» — греческих городах южной Италии. В римской же истории Кастор и Поллукс связывались с битвой, которую римское государство, только-только свергнувшее царскую власть, вело с соседями.
Битва это была полулегендарная, и, описывая ее, Тит Ливий попутно ворчит, что-де у разных авторов путается порядок должностных лиц и лет: «дела эти давние и писатели древние» (II, 21). После изгнания царей род Тарквиниев стал возбуждать окрестные латинские племена на борьбу против Рима; когда оттягивать сражение дальше стало невозможно, римляне обратились к только что введенному обычаю избирать в критические для государства моменты диктатора. В современном языке «диктатор» означает самовластного правителя, который, как правило, приобрел власть неправедным путем, жесток с подданными и власть отдавать не собирается. У римского диктатора нет ни одной из этих характеристик; это, в сущности, кризисный управляющий. Необходимость в диктаторе была вызвана тем, что правление двух консулов, при всех его достоинствах, не обеспечивало единоначалия, которое в определенных ситуациях все-таки требовалось. Поэтому римляне решили в случае необходимости назначать человека, который брал бы на себя ответственность за конкретный сложный участок государственной деятельности (обычно — военного характера, но не только, особенно в более позднюю эпоху). Назначение диктатора по сути дела было аналогом современных законов о чрезвычайном положении; диктатор был обязан сложить свои полномочия, как только порученная ему задача была выполнена (или, если ему не удавалось ее выполнить быстро — не позднее, чем через шесть месяцев); он имел право на сопровождение двадцати четырех телохранителей-ликторов — столько, сколько у обоих консулов вместе; консульская власть на время диктатуры не отменялась, но подчинялась диктатору в той области, ради которой он был назначен. Страх римлян перед абсолютизмом царского образца был так силен, что по закону назначенный диктатор был обязан немедленно выбрать себе помощника, так называемого «начальника конницы» (magister equitum), который, хотя и был диктатору подчинен, все-таки несколько ограничивал его единовластие.
Для сражения с латинянами диктатором был назначен Авл Постумий, начальником конницы — Тит Эбуций. Войска сошлись возле Регилльского озера в Этрурии. Где это место — точно указать сложно; Регилльское озеро было мелким, вулканическим, расположенным в кратере потухшего вулкана; к XVIII веку оно обмелело и высохло. Вероятно, битва состоялась где-то между нынешним городом Фраскати и Тускулом. Когда римляне дрогнули перед натиском врага и обратились в бегство, Авл Постумий превратил свою отборную когорту в заградотряд с правом уничтожать дезертиров; римляне от безысходности пошли на врага, смяли неприятельский строй и захватили лагерь; диктатор и начальник конницы вернулись в город триумфаторами.
В самый отчаянный момент битвы римляне вдруг увидели, что в их строю бьются двое прекрасных юношей на огромных белых конях. А когда победа была одержана, в Риме о ней узнали от тех же юношей, которые чудесным образом оказались на форуме и поили своих разгоряченных коней у источника. Цицерон рассказывает, что и гораздо позже, в 168 году до н.э., когда римский полководец Эмилий Павел разбил македонского царя Персея (и в числе прочих мер устрашения взял в Рим тысячу заложников, включая Полибия), Диоскуры явились сенатору Ватинию и сообщили ему о победе; сенат сначала было посадил Ватиния в тюрьму за распространение недостоверных слухов, но когда спустя много дней от Павла из Македонии пришла депеша, подтверждающая дату сражения, Ватиний был с испугом и почетом отпущен.
В храме, построенном при Августе, было двадцать пять маленьких помещений, вероятно, связанных с функционированием здания в качестве римской палаты мер и весов и банковского центра; но в одной, судя по найденным там предметам, работал зубной врач. В середине июля справляли праздник в честь Кастора — несколько тысяч молодых людей в парадной военной форме участвовали в процессии, во главе которой ехали двое юношей на белых конях, изображая Диоскуров. Август «приватизировал» этот культ, перенес фестиваль с июля на декабрь и постарался связать почитание близнецов с императорским домом: сначала с юношами Гаем и Луцием, а после их безвременной смерти — с Тиберием и его братом Друзом (который тоже оказался не слишком удачливым Диоскуром и умер, упав с лошади).
За храмом Кастора находятся развалины нескольких построек времен Домициана и Калигулы, и маленький домик, когда-то служивший главной христианской церковью Рима. Это — церковь Санта-Мария-Антиква с уникальными раннесредневековыми фресками (сейчас они в таком плохом состоянии, что требуют постоянного внимания реставраторов, и доступ туристов в помещение ограничен). Церковь была заброшена (возможно, в результате землетрясения) в середине IX в., а главная ее святыня, фреска V в., изображающая Марию с младенцем, так называемая «Богоматерь нежности», была аккуратно вырезана из стены и перенесена в соседнюю церковь Санта-Мария-Нова (сейчас она называется Санта-Франческа-Романа). Про старинную постройку все забыли, над ней даже возвели часовню, которую пришлось демонтировать в 1901 году в ходе раскопок. Незасыпанной осталась стоящая рядом часовня Сорока Мучеников, названная так в честь сорока римских солдат-христиан, которые отказались отречься от своей веры в эпоху гонений начала IV века и были по приказу военачальника заморожены заживо на льду горного озера возле армянского города Севастии (ныне — территория Турции). В апсиде часовни находится фреска VIII-IX в., изображающая гибель севастийских мучеников, но сама постройка — древнеримских времен.
К часовне прилегают святилище и так называемое «озеро» Ютурны; возле этого источника Кастор и Поллукс и поили своих лошадей после битвы при Регилльском озере. Во II в. до н.э. Эмилий Павел поставил там конные статуи Диоскуров в честь своей победы над царем Персеем (фрагменты статуй находятся в музее римского форума, «Антиквариуме», возле церкви Санта-Франческа-Романа). Вода источника считалась целебной, а в императорские времена ее использовали для священных обрядов весталки. Расположенное тут же святилище — реконструкция 1950-х годов, с использованием некоторых аутентичных обломков; так, например, на фронтоне установлен блок с надписью IVTVRNAE S. Как известно, у Винни-Пуха над дверью висела табличка «Посторонним В», которую герои книжки трактовали по-разному; так и эта надпись может означать, например, «Святилище Ютурны» или «Ютурне от сената и римского народа». Ютурна — малопонятный персонаж старинных римских легенд, нимфа источников, богиня водоснабжения, жена бога Януса, а в вергилиевой «Энеиде» — сестра Турна, главного соперника Энея в битвах за Лаций.
Напротив храма Кастора и святилища Ютурны когда-то стоял храм Божественного Юлия. Юлий Цезарь сам активно пропагандировал собственную божественность и происхождение от богини Венеры, что, отчасти, и вызвало недовольство убивших его заговорщиков. Тем не менее Август, памятуя о том, что приходом к власти он обязан именно приемному отцу, достроил храм, заложенный им еще совместно с Антонием сразу после гибели Цезаря, и установил общегосударственный культ Божественного Юлия — чего раньше в римской практике не наблюдалось. Храм простоял по крайней мере до позднеантичных времен, но в возрожденческие времена папские архитекторы не оставили от него буквально камня на камне. На монетах видно, что он был похож (скорее всего, неслучайно) на храм Венеры-Прародительницы на новом, цезарианском форуме. Место тоже было выбрано со значением — рядом с Регией, зданием, которое, как почти все на форуме, многократно перестраивалось, но восходило еще к царским временам, о чем свидетельствует его название (лат. rex, regis — царь). Во времена Юлия Цезаря с Регией была связана профессиональная деятельность Верховного Понтифика — должность, которую на протяжении многих лет занимал сам Цезарь. От здания практически ничего не осталось, и опять по той же причине, но его необычный клинообразный план хорошо виден и сегодня.
Между храмом Кастора и храмом Божественного Юлия когда-то стояла трехпролетная арка, построенная при Августе — вероятно, во славу какой-то из его военных побед, но какой именно — неизвестно. Некоторые специалисты считают, что именно с этой арки были сняты мраморные таблицы со списком триумфов, так называемые Fasti triumphales; их фрагменты находятся в Капитолийских музеях. Факт, что в 1546 году они были сняты с какой-то монументальной мраморной постройки, которая находилась где-то в центре Рима; но это могла быть арка Фабия, возможно, стоявшая по другую сторону храма Юлия, или даже Регия.
В следующий раз, завершая прогулку по римскому форуму, мы пройдем по верхней части «священной улицы», Via Sacra, и направимся в сторону Палатина.
06.07.2008
Теги: Антоний
история
Рим
Форум
Цезарь
Цицерон
|
Ваш отзыв автору
|
|
|
