|
|
История слов по понедельникам с Максимом Руссо № 51
Петербург в зеркале русских диалектов
Недавно мне представился случай рассказать о работе диалектолога Елены Львовны Березович по описанию семантического ореола собственных имен в русских диалектах. Для этого используются, в частности, данные производных слов, а также местных топонимов и прозвищ с объяснениями, почему они были даны. В первом рассказе речь шла о названии Москва, в этом речь пойдет о Петербурге.
В местных топонимах обычно отражена удаленность Петербурга: поле Гогин Питер «Далеко она, самая последняя новина, потому и Питер» (деревня Прилук, Архангельская обл.), покос Питер «Дней на 10 ездили косить — вроде как в питер съездили» (Устюжский район Вологодской обл., Конюхово). Или же мотивом для названия служит положительная оценка северной столицы как города большого и красивого — покос Ленинград «Покос большой, хороший, гладкий» (Кирилловский район Вологодской обл., Левково).
Положительная оценка, связь с достаток, богатством видна и в других словах. Самый ценный гриб — белый — в Архангельской губернии называли питерский гриб или питерский обабок (в других говорах у него были названия московик, москаль или дорогой гриб). Прозвище Питер у жителя деревни Кунгурка его односельчане объясняли так: «Богатый мужик у него всего полно, как Питер».
Народная этимология сближает слова Питер и пить. Отсюда вологодское выражение съездить в Питер ‘хорошо провести время в развлечениях и попойках’. Видимо, существующее в некоторых диалектах слово питер со значением ‘питье, напиток’ (зашел в погреб, тут питера и ядера всяко «Былины Печоры и Зимнего Берега») образовано независимо от топонима Питер, однако позднее в народном сознании установилась связь этих слов.
Особо отметим производные слов Петербург и Питер, связанные с отхожими промыслами русских крестьян. В «Словаре областного архангельского наречия» А. Подвысоцкого, напечатанном в 1885 году, отмечалось слово петенбур или питенбур «Так называют крестьян, живущих или живших в Петербурге на зарабоках». Постепенно с подобные названия утратили связь с Петербургом. Ярославское питерщик означало ‘человек, занимающийся отхожим промыслом’ (1926 год), вологодское питер ‘способ зарабатывания денег с помощью каких-либо промыслов’ («У их мужиков у кажного свой питер: кто что. Шерсь бьют, сапоги шьют да»).
В онежских говорах питер ‘место отхожего промысла бурлаков’. Как видно из следующего диалога, этот питер мог находится и не в Петербурге:
— Где был?
— В Питере.
— А где сейгод твой Питер?
— На Паше.
Паша в данном случае — река в Ленинградской области, левый приток Свири (бассейн Ладожского озера).
Пожив в столице, человек приобретал характерные для петербуржцев черты. Причем далеко не всегда такие черты оценивались сельскими жителями положительно: смоленское обпитериться ‘приобрести городские манеры, лоск’ — «Обпитерился малый», также значило ‘стать бесцеремонным наглым’ — «Начал по верхах ходить. По яровому начал ходить. Обпитерился» (записи 1890 и 1914 годов). В вологодских говорах напитериться значило ‘приобрести манеры жителя большого города’ — «Уехала учиться, дак напитерилась, чубырится над нами». Характерны значения производных существительных: вологодское питерка ‘лентяйка’ — «Девки питерки нынь, робить ничего не хочут». Заметим, что в архангельских говорах аналогичное значение было отмечено у слова москвичка, даже пример употребления диалектологами записан сходный: «Нонь все девки москвички, в деревне копаться не надь». В русских говорах Карелии слово петроградка означало ‘модница, франтиха’.
01.03.2010
Теги: диалектология
история слов
от собственных к нарицательным
семантические переходы
|
Ваш отзыв автору
|
|
|
